***
Бывают истории про Золушек, которые счастливо улетают в закат на руках у долгожданного принца. Бывают и такие, где Золушка покидает замок, измученная, с растоптанным доверием, кровью в истертом влагалище и подозрением на беременность. А еще Золушки порой умирают. Внезапно так! Во цвете лет, красиво почив на белых атласных простынях рядом с безутешным принцем. Через пару дней простыни займет новая замарашка, но это совсем другая история. Неделю назад я окончательно свихнулась. Лишилась остатков разума под этим языком, пальцами и такой охуительно приятной нежностью. Поверила во что-то, чего не бывает, а если и бывает, то не со мной. Какого хера, Хозяин, у тебя такие красивые серые глаза? Какого хера ты не трахнул меня, когда отдавал должок? Почему не взял свое, как животное, о котором я бы и думать забыла? Ну, мало ли дерьма на свете… Как мне теперь с тобой разговаривать и не течь, словно блудливая сука? — Крис? — голос Миры отвлекает меня от раздумий. — Тебя внизу ждут. — Именно меня? — удивляюсь я. Обычно выбирают на месте, не заморачиваясь с узнаванием имени. Может, он на сайте меня увидел? Нет, подобные клиенты записываются и редко сами приходят в «Gespeel». — Ага, попросил позвать Кристину и передать, что ее ждет Уилл. — Уилл? — в голове что-то смутно шевелится. Сколько их уже во мне перебывало — Уиллов, Биллов, Джейсонов? Я что, должна всех помнить? — Ну ладно, сыграем с Уиллом… Кажется, я с ним уже спала. В день неудачного куннилингуса и веселой игры на нервах Хозяина. Время счастливой Кристины. Неужели я ему так понравилась? — Ты выиграл, — улыбаюсь серьезному черноволосому парню, который с изумлением пялится на доску. Слишком очевидно поддалась? — Загадывай желание, красавчик.***
— Нет, серьезно, говори, в чем подвох! — Да нет никакого подвоха, — смеется он. — Ты что, хотел с проституткой прогуляться по мосту и поесть мороженого? — от таких ангельски понимающих парней не дождешься ничего хорошего — мне ли не знать. Один столь же серьезный и милый адвокат с равнодушной харей доказывал мне, насколько никчемна моя жизнь. В течение получаса смешивал меня с грязью. С тех пор я крайне редко позволяла выигрывать серьезным и холеным мужчинам. И вот теперь опять? Что ему от меня надо? — Да, хотел. Не с проституткой, а именно с тобой, — у-у-у, какие мы строгие. — А я, по-твоему, библиотекарь? В прошлый раз, когда ты по-собачьи меня трахал, едва ли ты так думал. — Зачем я так с ним — сама не знаю. Переживет, никуда не денется. — Блин, Кристина, ты что, правда меня не узнала? — он останавливает меня, хватает за плечи и смотрит в глаза. — Уилл Тернер! — И что? Кстати, когда стоишь раком, знаешь, лицо не очень-то видно. Хотя откуда тебе знать, ты… — Кристина! Уилл Тернер, старшая школа Уоллеса! Что-то щелкает, словно тумблер. Вот бы знать, как он работает — вырубила бы нахуй. Тернер, школа Уоллеса… В памяти возникает черноволосый и худой парень с первой парты, которого я совсем не помню. Огромные очки, кажется, вечно всклокоченные волосы и сутулые плечи. — Зануда Тернер? — изумляюсь я. — Ты меня в самом деле не узнала? — Отсутствие прыщей и брекетов сильно меняет человека, чтобы ты знал. — Ну да, теперь не такое уж я и чучело, правда? — усмехается он. — Да-а-а, — мечтательно тяну я. — Ну, Тернер, твой рейтинг в моих глазах сильно вырос. Твоей подружке крупно повезет. — Будто ему нужно одобрение подыхающей шлюхи. Мы идем рядом, дыша ночным городом. Я до сих пор не понимаю, зачем он меня пригласил, но это оказывается неожиданно приятным — вспомнить прошлое, в котором не было еще борделя со странными правилами, не было рака, не было Хозяина. Зато была Шона. — Как же так вышло? — спрашивает он вдруг, прерывая тишину. — Кристина, как ты в это вляпалась? — С разбегу, — стараюсь мило улыбаться. На трезвую я эту херь проговаривать не буду! — Спасибо, я выплакалась. Классно работаешь жилеткой. Он собирается сказать что-то еще, но рядом с нами тормозит подозрительно знакомый черный внедорожник. Блять, ну почему я такая везучая только в играх, а? Вот хоть бы раз ошиблась в своем ожидании пиздеца… Эрик не трудится даже высунуться из окна, просто немного опускает стекло и пальцем подзывает меня к себе. Сученыш. — Чего хотели, Хозяин? — Мышьяка на ужин не желаете? Ради вас хоть в аптеку. — Тут один клиент тобой заинтересовался, — басовито сообщает Эрик, метким щелчком швыряя недокуренную сигарету подальше. — Хочет взять тебя на содержание, — еще громче. — Спасибо, — только что в ладоши не хлопаю. — А он что, где-то здесь? Хочешь, чтобы он услышал, как ты передаешь его новости? — Не-а, — и снова пакостная улыбка аллигатора. — Но я подумал, что твоему другу нужно подсказать тебе на пизду поставить счетчик входящих. Ну, знаешь, приурочить к четным или к каждой сотне… — Ты что, пьян? — устало интересуюсь я. — Это клиент. Можешь в базе посмотреть. Он молчит и ухмыляется. И я понимаю, что он и в самом деле слегка пьян. Или под веществами. И на машине… — Эрик, давай вызову тебе такси? — Заткнись! — Ну вполне дружелюбно же предложила, чего буянишь? — Шлюхи мне не указ. — О, ну и катись тогда, — рычу сквозь зубы. Хуй с ним, хочет разбиться — пусть реализует свое право быть уебаном всмятку. — Пойдем, Уилл! Только обернувшись и услышав визг колес, я понимаю, что Уилл давно ушел.***
Охуенное это времяпрепровождение — сидеть со скованными руками и смотреть, как предмет твоей страсти трахает девицу у тебя на глазах. У меня бывали клиенты с садистскими пристрастиями. Сейчас кто-нибудь из них запросто мог бы кончить, прочитав весь пиздец моих мыслей. Розги, плеть, воск — ничто с этим не сравнится. Хозяин, ты мудак. Король мудаков. Император, блядь! Будь тебе не плевать, я бы обязательно об этом сообщила — с полной наслаждения рожей. Но все есть так, как есть. А ей под тобой хорошо. Наверное, ты и без умозаключений случайной бляди это знаешь. Стоны, капелька пота на шее, закатившиеся глаза. Сколько раз я представляла под тобой свою тушку, смуглую и холеную? Десятки, не меньше. Скольких девок за это время ты успел переебать, лучше даже не задумываться. Но знать и увидеть — не одно и то же. Надо же, как старается! А я-то, дура, считала, что секс — нелепое занятие… Просто не те были мужчины, не те фильмы, не тот секс. Просто это был не Хозяин. М-м-м, эта задница и стальные перекатывающиеся мышцы точно будут грезиться мне до конца жизни. Я до последнего верила, что это какой-то абсурдный сон. Когда они, пьяно хохочущие и натыкающиеся на стены, ввалились в мою комнату, отчаянно не хотела просыпаться. Нужно было взять клиента. Нужно было догнать Уилла, привести его в эту стерильную и безумно грязную постель и трахать, пока тошно не станет. Опоздала, детка. Тошно вовремя не бывает. Еще сильнее поверилось в глюки, когда я узнала в хрупкой брюнетке, чью талию Эрик безостановочно тискал, Шону. Мою Шону, которая была мне ближе сестры. Ту Шону, которая свалила на меня наше грязное дельце и спокойно исчезла из моей жизни. Никогда еще я не видела ее настолько пьяной. Как ее только не затошнило от безостановочного хихиканья? Наверное, потому, что вся тошнота предназначалась мне. Меня, сонную и с трудом соображающую, раздели, поставили на колени перед Шоной. Заплетающимся языком приказали «вылизать мою невесту, пока дважды не кончит». Я так и хлопала глазами, пока сильная ручища не заломила мою, заставив заорать и ткнуться лицом прямо в женскую промежность. Шона смеялась и вскрикивала. Я лизала, стараясь в голос не завыть. Не разбился, подонок, приберег для меня все свои пятьдесят оттенков ублюдочности. Невеста, да? Мелкая воришка, забавы ради таскающаяся с дочкой местной алкашни — твоя невеста? Охуеть не встать. «Убью, — мрачно думала я, ни к кому конкретно не обращаясь и продолжая работать языком. — Пристрелю обоих. В первую брачную ночь». «Невеста» кончила аж трижды — после второго раза ручища, сжимающая мое запястье, никуда не делась. Не очень-то ты, Хозяин, хорошо знаешь тело своей зазнобы. Вылизал бы сам, ей бы понравилось. Даже мне понравилось… И вот я сижу на полу, в дурацких розовых наручниках, как участник странной извращенной групповухи. Ненавижу вас обоих. До белой пелены перед глазами. Похуй на полицию, завтра же съебусь отсюда — только пятки засверкают. Живите долго и счастливо.***
— Вот, значит, как, — надрывно, с хрипом, будто подыхаю. — Избавляешься. Плохо вылизала твою невесту? Документы в руках обжигают пальцы. И как-то разом забывается, что я сама собиралась уйти. Теперь свобода давит на горло. Отпускает меня. Сам. Кость для хорошей сучки. Даже не смотрит. Стоит у окна и изучает охуительно интересный пейзаж. Действительно, зачем что-то объяснять наскучившей собачонке, выбрасывая ее из своей жизни?! Сигарету мнет… Курение рак вызывает, Хозяин! Ну же, повернись и скажи мне все то же самое в глаза! Посмотри на меня, ублюдок! На язык сами собой просятся колкие и хлесткие слова, о которых я точно пожалею. И я давлюсь ими, глотаю своим тренированным горлом. Хочется заорать ему в лицо, ударить наотмашь, чтобы не сумел больше встать. — Поздравляю с помолвкой, — сухо говорю я. — Не трахай невесту в задницу, у нее травма детства. Бомжи, знаешь ли, в Чикаго беленьких любят. Какое внезапное прощание — как вскрытые вены. Резкое и подсекающее под колени. Хватит с меня мужчин, и платонически, и физически. Главное, посильнее хлопнуть дверью.