Волны багровой реки

      После сумрака спальни яркое освещение столовой резало глаза. Драко постоянно пытался прикрыть их, но это было проявлением дурного тона по отношению к гостям, и ему приходилось часто моргать и щуриться. Виски ломило, а во рту было неприятное ощущение сухости, зубы ныли, и, несмотря на голод, аппетита не было совершенно. Запахи казались чрезмерно резкими, вынуждая дышать через раз в попытке унять тошноту. Каждый звук отдавался набатом в голове. Мозг будто прошивали маленькие раскалённые иглы, и боль расходилась волнами, усиливая тошноту. Драко прикусывал губу и сильно сжимал столовые приборы, пытаясь побороть реакции своего тела. Однако с каждой секундой это удавалось ему всё меньше. Звуки казались громче, запахи ещё более резкими, как если бы всё пространство столовой было наполнено исключительно ими и ничем больше. Словно они отскакивали от какого-то невидимого барьера и устремлялись обратно с новой силой. Сотрапезники что-то говорили. Он чётко слышал слова, но смысл ускользал от него. Наследник терпел изо всех сил. Но вот очертания предметов совсем размыло, как от яркой вспышки, и тошнота, приумноженная болью, взяла своё. Драко едва успел выбежать за двери столовой перед тем, как его желудок распрощался с завтраком-обедом. Он не мог разогнуться и встать, пока организм не перестал изрыгать едкую желчь. Подросток царапал когтями пол и постанывал в перерывах между сеансами «избавления» от содержимого желудка. Когда изрыгать стало нечего, а головная боль стала втрое сильнее, он смог распрямиться и сесть. Он прислонился спиной к стене и стал глубоко и размеренно дышать, уговаривая себя, что скоро всё пройдёт. Наконец открыв глаза, Драко заметил бледную мать. Нарцисса кусала губы и заламывала руки, не зная, куда себя деть и как помочь. Она выскочила следом за сыном, наплевав на этикет и Тёмного Лорда. Тот факт, что за ними не выбежали остальные и с неё ещё не спросили, говорил о том, что их прикрыл Северус. И, по всей видимости, весьма успешно. Зельевар вообще был человеком «всегда вовремя и к месту». Вот и сейчас он, словно демон, выступил из тени и помог крестнику подняться. Драко оперся о стену в ожидании, пока головокружение немного стихнет и он сможет направиться в свои покои. Нарцисса, как «гостеприимная хозяйка», вернулась к гостям. А угрюмый крёстный, не сводя глаз с крестника, набрасывал в уме список зелий. Высчитывал дозировки, время усваивания их измученным организмом и гадал, почему тот отторгал уже принятые зелья. - Может, перенесёшься с домовым эльфом? – предложил зельевар, глядя на попытки Малфоя-младшего идти, держась за стену. - Чтоб я ещё и с внутренностями своими распрощался? Не-е, крёстный, я лучше так, – отвечал наследник. Медленно, но верно они добрались до комнат Драко. Новоявленный оборотень тяжело дышал, стучал зубами от холода и думал, что от головной боли из его глаз и ушей скоро кровь потечет. Северус помог ему улечься и по-новой взял кровь. Когда он уже покидал спальню, его догнал очень верный, но не очень удобный вопрос: - А как же аконитовое зелье? Сегодня ведь ещё полнолуние. - Думай о чем болтаешь, ребёнок! В твоём желудке ни грамма пищи, только укрепляющие зелья. И совсем недавно тебя рвало. Какой смысл давать тебе аконитовое зелье? Тебя снова стошнит или, ещё хуже, зелья, которые ты принял, дадут реакцию. В довесок, ты ослаблен, – зло отчеканил мужчина. - Тогда привяжешь меня? – как-то потерянно и слабо отозвался юнец. На что зельевар устало выдохнул и ответил уже мягче. - Нет, так мы только травм тебе прибавим. Я проведу в твоей комнате ночь. Буду поддерживать твой сон заклинанием. А сейчас позволь мне отнести склянки с твоей кровью. Я даже успею пару простых тестов провести, если потороплюсь. Отдохни, сейчас подойдёт твоя mamàn, - с этими словами, Северус покинул комнату. Драко кутался в одеяло, глядя в окно на темнеющее небо. Оно пугало его неотвратимым приближением ночи и полнолуния. Но тепло и усталость взяли своё – он уснул, так и не дождавшись ни матери, ни крёстного.