Нормы поведения

Стив вытаскивает контракт, в то время пока Баки болтает с девушкой возле стойки. Воскресенье, еще достаточно рано, чтобы кофе и рогалики считались завтраком, а не бранчем, и несколько столиков еще пусты. Они усаживаются в уголке, подальше, спиной к стене и хорошим обзором, плечи Баки расслаблены, и девушка заливается громким смехом над какой-то его фразой. Стив привык ждать Баки и его девушек, но Баки довольно быстро забирает их заказ и несет к их столику. Его быстрая, бессознательная улыбка быстро тает. — Это то что я думаю? — спрашивает он. — Да, — отвечает Стив. — Теперь я точно знаю, что это ты написал. — Две недели ухлопал, — говорит Баки, плавно усаживаясь на место возле Стива. — Плюс-минус. Долго наблюдал за тобой через прицел, — он не тянется за кофе. Даже не взглянул на рогалик, а ведь две или три минуты посвятил выбору сливочного сыра. — Что касается меня, все остается в силе, — очень четко выговаривает Стив. Баки кивает. — Никаких пересмотров, — говорит Стив. — Ладно, — соглашается Баки. У него напряженный голос, но сам он расслаблен, как бывало вначале, стоило Стиву использовать не ту фразу, или же не тот тон. Они оба учатся. — Мы оцениваем ситуацию, — говорит Стив. — Да, — говорит Баки. — Хорошо, — он откидывается назад. — Меня устраивает. Что тебя задевает за живое, Роджерс? — Тридцать миллионов долларов, — отвечает Стив, хотя у него на языке не этот вопрос. Баки пожимает плечами. — Фонд на крайний случай, — сообщает он. — Старк и не заметит, — его ботинок под столом скрипит по плитке. Если Стив нажимает, Баки всегда в итоге сознается. — Он знает, куда их перечислили, — говорит Стив. — Он просто ничего не станет по этому поводу делать. Я взял деньги под фальшивым предлогом. А это неправильно, Баки. — Технически, это я украл их, — упирается Баки. — Технически. Сверкнув глазами, Баки кивает. — Он получит их обратно. Мы разобрались? Я все еще здесь и никуда не ухожу. Если что-нибудь пойдет не так, я тебе сообщу. И ты сообщишь мне. Теперь я могу съесть свой рогалик? — он поднимает его, демонстративно выбирая, откуда откусить. — Сойдет за боевой рацион? — интересуется Стив, как он надеется, совершенно небрежным тоном, безо всякой колкости. Баки вгрызается в рогалик. Он держит его обеими руками, расставив локти, наклонившись над столом. На Баки надета одна из рубашек Стива, с подвернутыми рукавами, под ней белый жилет; джинсы подраны, что Стиву очень хорошо известно, потому что теплое и костлявое колено Баки под столом прижимается к его ноге. Стив хмуро разглядывает кофе. — Стив, — окликает Баки, откладывая рогалик. — Если действительно этого хочешь, мы можем пройтись по всем пунктам, и я могу сказать тебе, что я в порядке, но почему бы тебе просто не спросить меня? — Пункт пятнадцать, — выпаливает Стив. Баки вздыхает. — У меня еще осталась надежда, — говорит он. — Что это некая начертанная на звездах любовная история. Я был бы Мей Вест, — предлагает он. — Что? — переспрашивает Стив. — Не хотел бы быть Бетти Грейбл, — объясняет Баки. — Я — это тот, который с мозгами. А ты можешь быть Джин Артур, — щедро предлагает он. Стив откидывается назад. — Ха, — говорит он, складывая руки. — Бак, я думал, я Богарт. — Неа, — не согласен Баки. — Богарт никогда не получает девушку, — он ухмыляется Стиву поверх остатков рогалика. — Плюс, тут не тебе решать, — сообщает он. — Какая жалость, что больше не выпускают немых фильмов. Я вроде как скучаю… помнишь того пианиста в Альгамбре? Того, который играл на органе в церкви Святого Иуды? — Можно устроить, — говорит Стив. — Где-то должны быть шоу старых фильмов. — Да? — спрашивает Баки. — Сядешь на последний ряд со мной? Позволишь мне начать заново? — Это не было… — Стив качает головой. — Бак, тебе достаточно только улыбнуться. Я тебе для этого не нужен. Баки сжимает левую руку в перчатке. — Думаешь мне не все равно? — говорит Стив. — Думаешь, кого-то это заботит? Ты мог заполучить любого, кого захочешь. Тебе не нужно держаться за что-то. — Кто сказал что-нибудь насчет держаться? — говорит Баки. — Я говорил тебе — на сей раз я собираюсь сделать все правильно, — он кривовато улыбается. — Существует только один парень, рядом с которым я хочу повесить шляпу, — говорит он. — Думал, я достиг чего-то, но выяснилось, что он немного пугается стрельбы. — Соответствующая сексуальная разрядка, — цитирует Стив. — Ты не слишком тонок. — Ну, что ж, — отвечает Баки. — Мне нужно возместить несколько лет. — Ну, что ж, — подхватывает Стив, и ему приходится остановиться. — Черт, Баки. Ты серьезно? Баки очень осторожно отставляет свой кофе в сторонку. Затем — кофе Стива. Протягивает руки и обхватываем ими лицо Стива, металл прохладный и гладкий как шелк. Баки может пробить танковую броню кулаком, но его пальцы очень легко касаются кожи Стива. Он наклоняется вперед, не закрывая глаз. Он близко. Стив может отодвинуться. Они могут притвориться, что это грубая шутка. — Баки, — хрипло говорит Стив, и Баки целует его. — Стив, — говорит он. — Я серьезно, — его теплое дыхание на губах Стива. Стив возвращает поцелуй. Спустя секунду он ловит Баки за плечо и притягивает ближе. Целует его нижнюю губу, его подбородок, небольшой изгиб в уголке рта, тянет его руку вниз и по одному целует костяшки, в то время как Баки смотрит на него широко распахнутыми глазами. Снова целует в губы, уже жестче, пока Баки не вздрагивает и приоткрывает свой рот для Стива… — Мы не можем это делать здесь, — говорит Стив. — Пошли. Мы уходим, — он держит Баки за руку, тянет вверх, одной рукой шарит в поисках своего бумажника и вытаскивает более чем достаточно долларов на оплату. — Твое минимальное время отсюда? — он держит дверь открытой. Баки подныривает под его рукой и снова целует на ступеньках. — Пятнадцать сорок, — отвечает он, качая головой, но его улыбка — недоверчивая и ужасно счастливая. — Пусть будет четырнадцать, — решает Стив, хватает Баки за руку и срывается на бег.