Табу

Еще бы чуть-чуть и попался!

Спрятавшись за высоченной дверью в центральный зал, Марк Туан сидел на холодном полу и закрывал рот ладонью. Он даже представить не мог, что бы случилось, попадись он на глаза тому Джексону. Боже, он даже представить не мог, что увидит его здесь ! А теперь следует несколько подробнее рассказать, что такое Марк Туан и почему же он так испугался. На самом деле, парень не искал знакомств, как и знакомства не искали его. У него есть наставница, несколько приятных юношей в соседях и кучи городских библиотек в распоряжении — и это все, что было ему нужно. Он засыпал с книжкой в руках около полуночи, вставал засветло и помогал по хозяйственным делам в школе, учился, общался, порой сбегал и смотрел на другую жизнь — жизнь вне высокого забора, где воздух не пахнет воском, а с маленьких комнат кругом не доносятся монотонные голоса, читающие Священные Предания. Не то, что Марк никогда не жил иначе, нет. Только в свои неполные двенадцать лет он оказался в монастыре, неразделенном на мужской и женский. Сосланный по обстоятельствам. И черт тогда его дернул выйти в тот кошмарный ливень за книжкой! К тому же после него он совершенно потерял настроение выходить из комнаты: тело иногда била мелкая дрожь, губы нещадно сохли, а руки, наоборот, жутко потели, что наставница решила, будто тот переутомился. Он сидел на холодном полу и размышлял так долго, что скоро замерз и был вынужден подняться. Жутко хотелось пить, от жажды даже больно глотать, но размышления и стремления не дали отвлечься и направили прямо по коридору, потом направо и еще раз направо, где находилась маленькая и темная комнатка. — Наставница? — тихо подал голос Туан и, постучав, открыл дверь, попадая ладонью на ручку только со второго раза. Надо прекратить так волноваться… иначе нервный тик начнется, ух. — Можно? Женщина в самом углу комнаты рядом с окном, быстро что-то убрала и кивнула с легкой улыбкой, жестом приглашая юношу опуститься на заправленную колючей шерстяной шалью кровать. И тут-то Марк впал в ступор. Во-первых, думал-думал, да не обдумал. Что он скажет? «Вы не можете ли дать мне номер того доброго ветеринара?» Во-вторых, только сейчас он понял, что не сможет соврать, выдумать другую причину, почему он желает узнать номер. Да разве преступление? Тот вообще украл книжку, пусть и случайно! — Знаете… Тот парень, который приходил к нам сегодня. Дж-джексон, кажется, верно? — Марк опустился на кровать и в нервах сжал пальцами краешек черной кофты с длинным рукавом. — Да, Марк, верно. Туан знал, что наставница зачастую и слова без «пинка» не скажет, что придется выпрашивать. Это способ узнать правду и проверить, насколько сильно человек нуждается в ее помощи, в ее словах. Марк понял это только недавно, а сейчас совершенно растерялся. — Вы знаете… Тут такая история, — неосознанно улыбнулся и отпустил свою кофту, взамен кладя руки поверх ее теплой приятной ткани. — Такая история, что… У него моя книга, вернее, она даже не моя, я просто выронил ее, когда шел из, из библиотеки, а он поднял, а потом я убежал, и она… — тараторил Марк, смотря в пол, и затем выдохнул, и закончил фразу, поняв, что в жизни не был в более глупой и неловкой ситуации, — у него. — Ты опять убегал за книжками? — женщина улыбнулась, усаживаясь рядом. — Да, но… — И что теперь тебе от меня нужно? — прервала, не давая объяснить, ведь эта проблема давно кажется не решаемой. Пусть родители и просили не пускать и подержать там хотя бы немого, но как они могут запретить ребенку читать? К тому же их библиотека, и правда, была скудной. — Я не… — Марк замолчал и опустил взгляд в пол, обеспокоенно хмуря брови и поджимая губы. — Номер. Вы можете дать его номер? Книгу… вернуть, — пробормотал, честно, уже ни во что особо не веря. Как бы еще наставница не о том не подумала… — Марк, прости, у меня нет его номера. — И тут сердце упало. Ну конечно, откуда у нее эта информация? Наверняка даже не она сама вызывала ветеринара, и вообще, все, казалось бы, понятно сразу. Разочарованный, Туан открыл, было, рот, хотел извиниться за беспокойство и покинуть комнату. — У меня есть визитка клиники, ее оставил Джексон, и там может оказаться его номер, правда? Всегда есть шанс, что тебе повезет. А иногда этих шансов… Так много, Марк, главное верить, — женщина встала, подошла к низкому шкафчику и достала оттуда тряпичный кошелек, а из него небольшую визитку из твердой бумаги. — А… — Уже восемь. Мне нужно вернуться к молитве. Иди. — Но… — Марк. Обязательно расскажи мне, когда вернешь книгу, а сейчас иди. — Тон был отнюдь не грубым, но с сильным намеком, что, и правда, пора выйти. Только кивнув и поклоном поблагодарив, Марк удалился из комнаты и лишь в коридоре выдохнул, почему-то отнюдь не чувствуя облегчения. Его мучения далеко не закончены, и от мысли, что, попросив, он только сделал первый шаг своими «страданиями», стало совсем паршиво. Он весь вечер не выходил из пустой широкой комнаты, то и дело набирал номер, но не решался позвонить. Часто возмущался про себя, почему он смущается? Разве он запланировал что-то запретное или неправильное? Нет. Но подсознание говорило иначе, и стало более паршиво. А потом, когда внезапно на его номер позвонил незнакомый номер, Марк едва не споткнулся обо что-то на полу, но это оказался вовсе не ветеринар, и Марк понял, что настолько паршиво ему еще не было. В ровно одиннадцать часов по коридору пошел шум и звон, говорящий о комендантском часе — отбой. На самом деле, Марк не смог бы сказать, любит ли он это время. С одной стороны, даже спустя столько лет здесь он видел магию в перезвоне, таком таинственном перезвоне колокольчиков. И просыпалось то самое детское желание спрятаться под одеяло и притвориться, что в комнате никого нет, а потом, когда все совсем стихнет, читать при лунном свете и видеть крохотные пылинки, медленно оседающие на пожелтевшие от времени страницы с чуть стершимися чернилами. И кожа похолодеет в тот момент, когда вновь в середине ночи послышится скрип деревянных половиц, будто кто-то бродит по коридору, но на самом деле это плачут окна, не желая больше жить без смазки. Марк лежал на жесткой кровати, с очевидной скукой в глазах пялился в потолок и крепко сжимал в руках сотовый. Старенький-старенький. Десятилетнему Марку его подарил папа, когда вернулся со службы. Отца он видел редко, поэтому в тот момент гордость и что-то еще странное, тихое и ухающее в груди, наполнило весь организм. Ночь не принесла никаких итогов. На завтрак он спустился раздраженный, что бывало редко, а то, что он не имел права показать эмоции, раздражало еще больше. Но в этом были и плюсы! К обеду, устав злиться, он просто набрал номер и упрямо уставился перед собой, в то скрипучее окно. Через несколько секунд послышался торопливый и деловой голос: — Ветеринарная клиника «Чеиль», пожалуйста, изложите свою просьбу… — Марк открыл рот, хватаясь пальцами за железную ручку окошка с шелушившейся белой краской, но вовремя заткнулся, потому что бесполезный робот продолжил: — и мы переведем вас на секретаря. Если бы вы стояли рядом, вы бы не увидели пар злости из носа Туана, но вы бы наверняка его почувствовали почти физически. Он крепко сжал зубы, намереваясь хранить молчание, пока его не соединят хоть с кем-то живым. — Здравствуйте, — звонкий и веселый голос не смазывался даже помехами связи. — Ветеринарная клиника «Чеиль», чем я могу вам помочь? И тут-то Марк потерялся. Снова открыл рот, снова помедлил, не решаясь даже вдохнуть, и очнулся от такого состояния, когда работник вновь напомнил о себе знать. — Да… Я… — прочистив горло и прокашлявшись, Марк кивнул и отпустил ручку окна. — Вчера к нам, в смысле, в церковную школу, приезжал ветеринар… Джексон. У вас же работает такой? — нерешительно вдруг спросил, потеряв уверенность почти во всем. — Работает. Вы хотели пожаловаться на его работу или он что-то оставил у вас? Мы приносим свои извинения, что отправили вам врача, который не должен был работать в тот день и не имел с собой всех нужных инструментов. — Не работал? — Марк переспросил и, задумчиво нахмурившись, отвернулся от окна. Присев на подоконник и опустив взгляд на деревянный, выкрашенный коричневым, пол, почувствовал, как постепенно успокаивается он, его сердцебиение, как приводятся в порядок мысли, и даже немножко улыбаться захотелось. Почему-то. — Да, извините, мы готовы предоставить скидку в следующий раз, если таковой будет… — Спасибо, но… Я доволен работой ветеринара. Вы… Не могли бы вы дать его контактный номер? Это из… Личных целей, — как-то невнятно пробурчал Марк, едва ли не с обессиленным стоном ощущая, как наливаются смущенным румянцем щеки и кожа лица начинает просто чертовски гореть! Он давно не контактировал просто так с людьми на настолько странные и странные-странные темы, что подзабыл, как себя возможно вести. — Из личных, — смакуя слова, парень ухмыльнулся, и Марк почувствовал это даже сквозь километры расстояния. — Обычно из личных целей нам перезванивают пожилые мадам. Не в обиду дамам, хах. — Да он у меня книгу недавно забрал! Мы на улице столкнулись! Ну… — в отчаянии, Марк спрыгнул с подоконника и неосознанно надул губы, так и замерев в непонятной позе, когда ты вроде и напряжен, а вроде и настолько грустен и расслаблен. — Записывай, книгу забрал, — хмыкнул парень и начал медленно диктовать цифры, еще и переспрашивая после каждой, услышали ли его. Марк был просто от души счастлив, когда разговор подошел к концу.