Нет сил противиться этому...

Зеро приходил в себя после пережитого оргазма. Рядом слышалось тяжелое дыхание Курана, который припал на него. Тело подрагивало и переживало яркие ощущения смешанные с болью. Жар пронизывал каждую клеточку, пока рядом был Канаме. Глухие удары их сердец словно доказывали достижение пика страсти. Чистокровный еще помедлил и вышел из Кирию, чувствуя как трепет в последний раз охватывает тело Зеро. Это случилось… Канаме принудил Кирию, и понимал только теперь неправильность случившегося. На мгновенье он подумал, что никому не отдаст все это. Такого Зеро. Его запах, вкус, голос, тепло от всего этого он потерял свой разум. Ничего уже не вернуть. Теперь Кирию возненавидит его… хотя разве было иначе и до этого?.. Почему именно он оказался «тем самым»? Этот непокорный взгляд. Взгляд который всегда переполнен неприязнью. Кирию никогда его не примет. Внутри что-то неприятно шевелится от возникшей мысли. Чувство собственности касается своим холодным шепотом самых глубин души, достигая того к чему чистокровный никого не подпускал. Канаме тянет ослабшего Зеро за подбородок, заглядывая в лицо. Из под ресниц на него падает взгляд глаз цвета фиалки. Все еще поддернутый поволокой, но с неугасающим блеском металла и холода. Как глупо. Кто-то настолько дикий не может быть его «парой». С этими мыслями Куран покинул ванную. Наваждение отхлынуло вместе с уходом чистокровного. Вдруг стало ощутимо пусто. На щеках Зеро почувствовал что-то теплое и влажное. Неужели он, и правда, это сделал?! - Прости, Лука, я не могу тебя пропустить. – Остановил девушку у самой двери Такума. - Шутишь чтоли?! Почему это ты решаешь, кому можно его видеть, а кому нет?! – Возмутилась Лука. - Я ничего не решаю. Канаме так пожелал. Сейчас не самое лучшее время. Шумно. Из-за дверей доносились голоса. Чистокровный поворочавшись еще, сел окончательно, убедившись что уснуть снова не получится. Только во время сна приходило спокойствие, которое он потерял. Жажда буквально застилала пеленой глаза. Становилось легче, когда он пил кровь своей дорогой сестры. Ночной класс все чаще возмущался по поводу присутствия принцессы. Но это не заслуживало внимания, пока Канаме держал их в узде. Подпускать тем не менее к себе других Куран опасался. Ваза на серванте с треском и жалобным звоном разбилась, заставив отпрянуть в сторону перепуганного Такуму. - Прости, Итидзе. Я ненамеренно. – Тихо извинился Куран. И прямо сейчас его глаза горели алым светом. Этого не должны были видеть его сородичи. Он мог запросто потерять лицо. Нужно было оставаться хладнокровным и непоколебимым в их глазах. - Ты сейчас не в лучшем виде. Но общее недоумение может вылиться во что-то непредсказуемое. Если чистокровный не сможет сдерживать свою жажду… Такума молча наблюдал, как Канаме направляется в ванную. Умом он понимал, что так было лучше. Но решение все равно оставалось неправильным. Кирию оказался «истинной парой» Курана. Кто бы мог подумать, что такое может произойти. Растущая жажда чистокровного была плохим предзнаменованием. Юки не сможет так часто предлагать свою кровь, даже столь высококачественную, в замену той, которая принадлежит Зеро. - Назревает очень большой скандал… Кирию тоже не было видно в академии. Кросс наглухо закрывал двери к себе. Никому не было ходу в его комнаты. Это наводило на мысли о том, что Зеро тоже приходится несладко. Такума мог только догадываться о том, что Канаме так и не дал выпить своей крови. Они оба были такими упрямыми. Канаме наверняка было известно, что для того чтобы стать настоящей парой требовалось обменяться кровью. Но пойдет ли чистокровный на это?.. - Брат. – В дверях комнаты показалась его сестра. - Юки. – Позвал Канаме, протягивая как обычно руку. Девушка несмело подошла к кровати, но садиться не смела. - Я не дам тебе сегодня моей крови. – Тихо, но решительно начала она. Чем вызвала удивление вспыхнувшее в глазах Курана, которые все никак не переставали мерцать. - Глупышка, я же и сам могу взять. – Немного грустно, но ласково ответил Канаме. - Потому что, твое лицо всегда остается печальным. – Канаме чуть вздрогнул от ласкового прикосновения к щеке. Юки выглядела так, словно вот-вот расплачется. – Не хочу, чтобы ты грустил из-за меня. Я хочу, чтобы Канаме был счастлив! - Не заставляй себя так сильно улыбаться, если плачешь. – Усмехнулся Куран. Напряжение растаяло в теплых словах чистокровного. - Но-о… - Девушка прослезилась и разревелась в три ручья, словно ребенок. Канаме еще некоторое время успокаивал свою сестру, сжимая в объятиях. Что делать?.. Он больше не будет причинять ей боль. Не нужно было взваливать свои проблемы на ее хрупкие плечи. Слишком эгоистично. - Брат… - Позвала, затихшая девушка. Она отстранилась и села на край кровати, спустив на пол ноги. – Иди. Казалось, весь мир соглашался с ее смелостью и решительностью. Словно иначе не должно и быть. Все становилось правильным и становилось на свои места. И Канаме поддался. Встав с кровати, Куран поспешил туда, где все это время находились его мысли. - Канаме. – Перед самым входом оказался Кросс. - Директор, вы уже в курсе зачем я здесь. – Осведомился чистокровный. Мужчина выглядел мрачно. Скорее всего каждую ночь он готов был защищать своего подопечного даже от него. - Ты что-то для себя решил? - Как проницательно. – Подметил Куран. – Я не причиню вреда Кирию. - Он сейчас не в лучшем состоянии… - Поэтому! – Прервал на полуслове Канаме. – Я пришел, чтобы сделать его своей «парой». На свои слова чистокровный получил смешок и полуулыбку. - Это принесет множество проблем в будущем. - Я осознаю это. Кросс помолчал. - Ну, ничего не попишешь! Молодая любовь, романтика. – Вдруг засмеялся мужчина, наигранно напевая. - Директор. – Остановил Куран, уже собравшегося отвалить Кросса. – Вы же понимаете, что это не просто любовь… - Знаю… Но… мой Зеро вырос, а я не могу ему сейчас ничем помочь. Да и ты выглядишь не «слава-Богу»… Получив некое согласие от директора Канаме пошел внутрь. Весь воздух пронизывал приятный запах Кирию. Близость его омеги будоражила кровь после столь долгого отсутствия рядом. Куран очень быстро оказался у комнаты Зеро. Ручка беспрепятственно подалась и Канаме потянул дверь. Зеро сидел на своей кровати опустив голову на руки, покоившиеся на коленях. Почувствовав приближение, Кирию поднял взгляд. Его глаза в полутьме ярко мерцали алым светом. Похоже, он был так же голоден как и Канаме. Догадка отозвалась приятным уколом в области сердца. - Куран! Снова?! – Зашипел Кирию. - Я не буду тебя трогать. - Но это все твоя вина! – Взорвался Зеро, на лице которого отразилась боль, отчаяние. Он схватил чистокровного за отвороты. – Я не хочу быть таким! Несмотря на свои слова Канаме еле сдерживался чтобы не наброситься на Зеро, который вопреки своей резковатой натуре был так беззащитен. Восхитителен… Руки на рубашке ослабли и Куран воспользовался этим чтобы перехватить их и прижать Зеро к спинке кровати. Он приблизился вплотную так, чтобы открыть Кирию доступ к своей шее. - Пей. Зеро поморщился, сдерживая желание тут же накинуться на предлагаемое угощение. Но его уже вело от одного только запаха Курана. Такой приятный… Зеро как животное потянулся к нему, несмело мазнув кончиком носа, приятно отметив как вздрогнул чистокровный. Прикосновение языка же вызвало еле заметную дрожь. Но Канаме терпеливо ждал. Наконец, Кирию пронзил зубами белую кожу. Можно было уже не беспокоиться о том, что Зеро сбежит и отпустить его запястья. Прижав охотника к себе, Канаме потянул его за собой, усаживаясь на кровати. - Теперь, ты мой, Кирию… Это было похоже на единение их тел. Их души как будто переплетались в вихре света, такого яркого. Канаме бросало в жар от чего-то столь интимного. Он давал этой связи прорастать глубоко в сердце, давал негласное обещание быть для Кирию единственным, всю жизнь, сжимая свою истинную пару в объятиях. - Позволь и мне… - Канаме нежно коснулся волос Зеро, прося о разрешении. Дыхание становилось поверхностным и жажда скреблась о пересохшее горло от близости столь желанного. Кирию отстранился от шеи Курана и направил голову того к своей. От столь быстрого согласия чистокровный замер. Но прошла секунда и он жадно укусил Зеро. Больше не отпустит. Никогда. Куран чувствовал, что станет жадным до «теперь его» - Кирию Зеро.