Избрана судьбой

Ели все, молча. Рон с Гермионой виновато косились на Гарри, а тот, как и все остальные, подчеркнуто их игнорировал. Я даже заметил, как по щеке Гермионы скользнула одинокая слезинка. Рон же был бледным, как мертвец. Но здесь я был полностью солидарен с близнецами: получение значков старост сыграло с ними злую шутку, в результате которой эти двое потеряли доверие друзей. Впрочем, как выяснилось, я поторопился с выводами. Когда после завтрака мы закрылись в той же комнате, Рон с Гермионой попытались войти следом. Именно попытались, потому что Джинни решительно преградила им дорогу и хмуро заявила: - Здесь вам не место! - Вот именно! – поддакнул Гарри. – Идите, полируйте свои значки, а мы – простые смертные – попытаемся спасти невинных людей. Вы, двое, можете в это не лезть, но, если попробуешь чинить нам препятствия… - Гарри! – охнула Гермиона. – Да как ты мог подумать такое?! - Мы же друзья! – подхватил Рон. - Интересное же у вас понятие о дружбе, - хмыкнул Джордж. – Он на все готов, чтобы помочь никому не известному человеку! - Вот-вот! – добавил Фред. – А вы его в беде бросаете! Очень по-дружески, хочу сказать! То был один из тех редких случаев, когда даже близнецы говорила с серьезными лицами. - Могли бы вы, двое, не вмешиваться?! – огрызнулась Гермиона, скользнув по ним свирепым взглядом. – И ты, Джинни, отойди, пожалуйста. Просто отойди. Близнецы, как ни странно, замолчали, а их сестра, надув губы, шагнула в сторону. Лучшие друзья подошли к Гарри. Тот стоял, скрестив руки на груди, и со стороны мог, наверное, показаться бесчувственным. Но я отчетливо видел, как ему больно. Естественно. Ведь это ужасно – быть преданным теми, кому доверял. - Не строй из себя камень, - робко начала Гермиона. – Мы знаем, что ты не такой. Гарри никак не отреагировал на слова подруги. - Эй, старик! – с нервным смешком обратился к приятелю Рон. – Ты что же, поверил этим двоим приколистам?! Гарри иронично хмыкнул. - Да брось! – воскликнул Рон. – Неужели ты на самом деле подумал, что я тебя брошу?! После всего, что мы прошли вместе?! Ты что, серьезно?! Ну, помнишь, как мы с тобой познакомились? Думаешь, я не понимал, на что иду, когда подсаживался к тебе в купе? Очень даже понимал. Но свой выбор сделал уже тогда. Я знал, что дружить с тобой опасно. Знал, что когда-нибудь мне придется сражаться плечом к плечу с тобой. Каждый раз, когда мы влипали в очередную передрягу и рисковали головами, я понимал, что готов отдать за тебя жизнь. Когда мы вместе спасали Гермиону от того тролля, когда лезли за философским камнем, когда шли в тайную комнату… А, помнишь, как я оттолкнул тебя от пса и подставил свою руку под его челюсти?! Неважно, что этим псом оказался Сириус. Я-то об этом не знал, но сделал все, чтобы спасти твою очкастую задницу! И после всего этого, ты еще думал, что я могу бросить тебя в беде?! Да ни за что! Хватит с меня и тех недель в прошлом году, за которые я так и не могу себя простить. Куда ты, туда и я. Ты мне такой же брат, как Билл, Чарли и эти двое придурков… Так что перестань изображать каменную глыбу и обними меня! Не зря же я, в конце концов, тут битый час перед тобой распинался! Гарри еще секунд тридцать не шевелился. Затем, уголки его губ дрогнули, в глазах отразилась радость, а через мгновение двое лучших друзей обнимались, хлопая друг друга по спинам. - Прости, что сомневался в тебе, - тихо произнес Гарри, отстранившись от приятеля. - А ты прости, что дал повод, - пожал плечами тот и шагнул в сторону, давая возможность заговорить Гермионе. Снова повисло напряженное молчание, а температура в комнате, поднявшаяся, было, от слов Рона, снова упала. Гарри нахмурился и прохладно сказал: - Можешь не вмешиваться, если не хочешь. Я знаю, как тебе тяжело идти против взрослых. Знаю и даже, наверное, в чем-то понимаю. Но постарайся понять и меня. - Я понимаю тебя, Гарри! – возразила девушка. – После всего пережитого тобой по вине Дамблдора, злость на него вполне понятна. - Тогда почему ты так рьяно его защищаешь?! – опешил Гарри. - Не хочу, чтобы эта самая злость усиливалась. Дамблдор, конечно, не подарок, но он – великий волшебник, и мы должны проявлять к нему уважение. Тем не менее, оставив Виолетту и Федерико на нас, он, и в самом деле, поступил неправильно. - Правда? – изогнул бровь Гарри. – Но, в любом случае, у тебя есть выбор. И у Рона тоже. - Ошибаешься, дружок, - заметил тот. – Выбор у нас был всего однажды: когда мы, втроем, стояли у двери, чтобы спасти философский камень. И мы этот выбор сделали без малейших колебаний. Так что теперь придется тебе смириться с нашим обществом. - И надолго? – хмыкнул Гарри. - Наверное, навсегда, - серьезно ответил Рон. Во всяком случае, до наших последних вздохов. - Мы с тобой, Гарри, - подхватила Гермиона. – Да, иногда я бываю жуткой занудой и боюсь нарушать правила. Но, согласись, если бы не моя осторожность, вы двое, нашли гораздо больше приключений на свои шальные головы. Я не бросала вас никогда. И сейчас не брошу. Гарри, наконец, оттаял, и все трое лучших друзей, в мгновение ока, обнялись. При этом они весело смеялись. Не прошло и минуты, как все присутствующие в комнате тоже расхохотались. Все, включая нас с Виолеттой. Я, конечно, не понял и половины того, о чем эти трое говорили. Какой-то камень, какая-то комната… Ну, собственно, это не так уж и важно. Потом спрошу. Главное, что Гарри по-прежнему не один. Я даже немного ему завидую. Ведь это такое счастье – когда у тебя есть друзья, которым ты доверяешь. Друзья, которые всегда рядом с тобой и которые поддержат тебя во всем. Конечно, у меня тоже есть такие друзья – Энрике, Эрнесто, Габриэлла… Но ведь они далеко и, при всем желании, не могут помочь. Сейчас рядом со мной только Виолетта. А ее я к друзьям не отношу хотя бы потому, что люблю без памяти. Жаль, что для нее я – как раз и друг…