Ignite The Spark

- Как тебя по обозначению, парень? - сидящий за терминалом мех с хмурым подозрением изучал стоящего перед ним серого трансформера поменьше, неодобрительно скользя взглядом по грязной броне и пятнам ржавчины. - Дрифт, сэр, - гонщик неуютно переступил с ноги на ногу, с нетерпением ожидая, когда оператор насмотрится и опустит оптику обратно на экран. Наконец это произошло. Повозившись с настройками, терминальщик что-то долго проверял - скорее всего, искал совпадения в базах, - и проворчал: - Ну хорошо, я вижу… Давай кредитную схему. Кредитные схемы были для мехов классом повыше. Дрифт такую штуку в руках-то держал только раз, и то чужую - правда, красть их оказалось бесполезно, никто, кроме хозяина, с нее ничего и никогда не снимет. Сам он, если ему удавалось заработать денег, пользовался обычным кредитным чипом; такие не были ничем защищены, зато были у всех от конструктива. - У меня ее нет. Оператор раздраженно посмотрел на него из-за прозрачной перегородки. - Документов у тебя, поди, тоже нет, а? Ну ясное дело. У Дрифта был чип идентификации, на который была записана информация о том, что он вообще-то существует, и заводской номер, как у всех констрактед колд. И больше ничего: ни имени, ни места жительства, ни класса корпуса, нужного для медицинского вмешательства… Все это заносили на специальные схемы сканирования, но в трущобах такие никому не ставили. Да и где их возьмешь в Тупике? Уже счастье, что ему вообще удалось устроиться на завод хотя бы ненадолго. Обычно рабочих набирали с более благополучных уровней, уж точно не из Родиона. И требовали эти самые скан-схемы. - Нет, сэр. Мне очень жаль, - как мог вежливо откликнулся гонщик. - Ладно. Иди сюда, правую руку на панель и не дергайся, пока не завершится запись, иначе останешься без оплаты, - скомандовал оператор. Темно-серый мех безропотно выполнил указания. Терминальщик закончил перечисление и указал ему на дверь с таким выражением фейсплейта, словно желал скорейшего мучительного дезактива, но Дрифт не мог его за это винить. Скорее всего, жизнь оператора в плавильне немногим лучше его собственной: чуточку чище, чуточку сытнее, но он наверняка так же измотан и ненавидит собственную работу и все вокруг. Попрощавшись кивком, гонщик закрыл порт на предплечье и быстрым шагом вышел из помещения; бежать или трансформироваться и ехать в альтмоде было слишком тяжело и затратно, так что он просто шел так быстро, как только мог. Несколько шаниксов на встроенном в руку чипе словно взаправду грели внутренний энергон в магистралях. Даже предупреждения о низких уровнях заряда и необходимости диагностического обслуживания отошли на задний план. Тревога, правда, осталась - она грызла его Искру уже не первый цикл. Плата за несколько смен на плавильном заводе была совсем скромной - это ведь Каон, тут никого не волнует, насколько тяжела работа… а она была тяжелой - мехи проводили в раскаленном цеху без заправки и отдыха многие джооры, изредка сменяя друг друга у контроллеров станка. Но это того стоило. Сумма была вовсе не так уж мала для Родиона, и сейчас это был единственный способ достать денег. Череда неудач началась с того, что уехал в Аякон со своим студентом Фармой Рэтчет. Дрифт приехал в клинику поговорить с доком, но услышал голоса в лаборатории… он подслушивал не специально, просто разобрал пару фраз, а потом - заставил себя уйти, но этого было достаточно. Вот откуда он узнал, почему Рэтчет на неизвестный срок оставил Тупик. Умом гонщик понимал, что все справедливо, ведь долг и его друг для дока куда важнее, чем весь Родион вместе взятый, но он не мог отделаться от навязчивого ощущения, что почти ненавидит этого Фарму. Если бы он не приезжал! Сидел бы в своем Аяконе и разговаривал бы с наставником по коммлинку, идиотский полированный столичный трансформер! Он даже разговаривал как идиот, весь такой самоуверенный и всезнающий… И Рэтчет, кажется, очень хорошо к нему относился. Конечно, Дрифт не мог требовать, чтобы внимание Рэтчета доставалось именно ему и никому не больше… собственно говоря, он вообще ничего не мог требовать - медик сам по себе, и он добр ко всем своим пациентам. Но Фарма Дрифту ну просто категорически не понравился. Вскоре после отъезда докбота гонщик подхватил какую-то легкую форму коррозии, которая должна была пройти сама, но его темная броня от заразы покрылась неприглядными бурыми пятнами, и с интерством пришлось на время завязать. Даже самый отъявленный псих не станет связываться в вопросах интерфейса с трансформером, у которого налицо признаки инфекции, а носить на груди табличку, что так легко эта дрянь не передается, не станешь, да и не поможет. В общем, минус один - и самый перспективный - источник дохода. Оставались только случайные краткие контракты на заводах и в строительстве, где он мог делать что-то, что не требовало знаний и особых умений. Вот тут-то подвернулась работа в плавильне, и Дрифт успел было обрадоваться, что какое-то время у них будут деньги… А потом заболел Гаскет. Он тоже работал на заводе в последнее время, только в цеху, где имели дело с какой-то химией - Гаск в этом хорошо соображал. И на него случайно - по крайней мере, бежевый мех уверял Дрифта, что все было случайно, хотя все знают, как рабочие рангом повыше не любят трущобных - опрокинули бак с какой-то дрянью. Защитный слой мигом сняло со всего левого бока, а медик на производстве только серво развел, мол, тут ничего не сделаешь - надо ждать, пока саморемонт починит. Гонщик был уверен, что врал, но это ничего не значило. Он ухаживал за другом, как мог, но в условиях Тупика это было все равно что переть на гештальт с пистолетом - через цикл ожог оказался инфицирован от влаги и грязи и превратился в огромное пятно дурной черной ржавчины. Такая, в отличие от более простых видов коррозии, легко могла прикончить трансформера даже при более удачном раскладе. О больнице не могло быть и речи, у них не было на это средств, да и на верхний уровень так просто не попадешь. Вся надежда была на лекарства и специальные пластины подменного слоя, но они тоже стоили слишком дорого. Дрифт разрывался между попытками взять максимум смен на заводе и одновременно не оставлять друга надолго, но это неважно ему удавалось. С этого момента самым большим его страхом стало прийти в очередной раз в их "дом" и обнаружить, что Гаскету стало хуже… или не заработать достаточно на новую дневную дозу антикоррозийного средства. Он почти дошел до места, где промышленный уровень переходил в Ржавые Переулки, как вдруг заметил огромный голо-плакат на стене высокого здания и задрал голову, привлеченный надписью. "НАБОР ДОБРОВОЛЬЦЕВ ДЛЯ НАУЧНЫХ ЭКСПЕРИМЕНТОВ! - гласила яркая картинка. - ДОСТОЙНАЯ ОПЛАТА ЗА ВЫСОКИЕ РИСКИ!" Дрифт понимал, что должен спешить, но не мог отвести оптику от голограммы, где высвечивались все новые и новые подробности. Достойная оплата… Он не знал, сколько это, но подозревал, что много. Гораздо больше, чем он сможет заработать, даже если будет стоять у станка циклами. Возможно, настолько много, что он сможет отвезти Гаска в настоящую, нормальную больницу, может быть, еще и купить хорошее топливо и лекарства на остаток… Но ведь если с ним что-то случится на экспериментах, то никакая плата не спасет. Серьезный ремонт еще и для него она точно не покроет, а без этого… Гаскет болен, если Дрифт не сможет работать - им обоим не прожить. И все-таки фраза про оплату крутилась у него в процессоре, когда он вновь обернулся и кинулся вниз по улице. И он запомнил, куда приходить. Просто… просто на всякий случай. Конечно, Гаскет сказал бы, что это неоправданно и смертельно опасно, он всегда отговаривал друга в прошлые разы, но ведь это ради его же блага, верно? Если все пойдет хорошо, он даже не узнает. Пока они есть, на эти шаниксы он купит все, что надо, и ничего не скажет Гаску об этом голо-плакате. Но если что-то случится - он знает, куда идти. Может быть, пока, чтобы не решаться на крайние меры, он может сэкономить немного, если сам станет заправляться меньше. Дрифт уже пробовал пару циклов назад и только каким-то чудом не рухнул во время смены - но тогда он отлил Гаску ровно половину своей порции так, чтобы тот не заметил. Может быть, корпус Дрифта выдержит, если он станет отливать треть.