Трудности адаптации

Баки сидел на кухне, старательно массируя виски, в надежде избавиться от мерзкой ноющей боли под черепушкой. Стол перед ним был устлан ровным слоем бумажных салфеток, ибо в мусором ведре на них места уже не хватало. Стив мерил периметр кухни шагами, не переставая бросать на друга недовольные и обеспокоенные взгляды, чем доводил страдальца до ещё большего исступления. Красные пятна по всему лицу, приступы чихания и чешущаяся шея были далеко не пределом того, что могло стать последствием неизвестной заразы, которая свалила Барнса накануне вечером. - Может это вирус какой? - в который раз за последние полчаса предположил Стив, но, встретив усталый взгляд друга, вновь отрицательно покачал головой. Было очевидно, что Зимний отравился, вот только чем? Суперсолдат, чей организм был запрограммирован на переносимость всей таблицы Менделева, не мог слечь от несвежей шаурмы, ровно так же, как и от просроченного на пару дней йогурта. Прошлым вечером Баки внезапно стало не по себе, а на утро Стив проснулся от странного звука, доносящегося из соседней комнаты, что подняло его аж на полтора часа раньше обычного: в 4:20. Звуком оказался треск хрустнувшего телефона, на который неразумный оператор осмелился отправить смс с рекламой нового тарифа. Как выяснилось, Баки только начал погружаться в беспокойный сон, как тут же был грубо выпихнут обратно в реальность мерзким пиликаньем. Теперь сонные мешки под глазами в добавок к остальным симптомам оставляли свой завершающий штрих на измученном лице суперсолдата. Часы скромно пропищали семь, словно боясь повторить участь мобильника. Не прошло и минуты, как в дверь зазвонили, и не было в этом звонке и тени той деликатной осторожности, которую в данной ситуации не проявлял лишь самоубийца. Роджерс тяжело вздохнул и не спеша поплелся к двери, заранее зная, кто его там ожидает. - Прости, Сэм, сегодня не получится, - сказал он со вздохом протискивающемуся в помещение Соколу, который по незнанию не мог оценить плачевности положения и по-прежнему сохранял непростительную веселость. - Не понял, - Уилсон уже успел дойти до кухни, но так и остался стоять в проходе. - Это что это с ним? Стив пожал плечами с видом человека, который только что потерял по меньшей мере трех своих родственников. Этого Соколу было более чем достаточно, чтобы понять, что ни о какой утренней пробежке речи идти не могло. - Так, - Сэм подошел к страдальцу и, оперевшись на край стола, попытался заглянуть Барнсу в глаза, - зрачки, вроде, не расширены, вены не взбухли. - Я что, похож на наркомана? - голос Баки прозвучал как зов преисподней, но Сокол, вопреки законам здравого смысла и чувству самосохранения, с еще большим интересом начал разглядывать потенциального пациента. - Нет, сейчас ты больше похож на погрызенное яблоко. Такой же кривой и местами ржавый... Барнс поднимает глаза на Сэма, и Стив ловит себя на мысли, что адреналин в крови пернатого друга, должно быть, решил, что его хозяин бессмертен. Вопреки законам логики и вполне справедливым ожиданиям, Баки решает промолчать. Уилсон как будто специально скрипит ножками стула по полу и с важным видом усаживается за стол. - Ну рассказывай, - Сэм устраивается поудобней, - каким местом этот бренный мир умудрился в очередной раз тебя покалечить? Баки, кажется, готов что-то ответить, но внезапный приступ чиханья сводит суровость взгляда на нет. - Мы думаем, что это что-то вроде... - Стив долго не может подобрать подходящее слово, - акклиматизации. Только не к климату, а к веку. Практически сразу же Роджерс чувствует легкий бриз скептизма, веющий откуда-то со стороны Сокола. - Это полтора-то года спустя? Стив закатывает глаза. - У тебя есть предположения получше? Около минуты Сэм беззастенчиво пялится на Барнса, умело игнорируя прожигающий взгляд пострадавшей стороны, затем встает и, приподняв отросшие пряди, начинает осматривать шею. Столешница крошится под натиском железных пальцев, и Стив делает шаг вперед, готовый в любую секунду предотвратить кухонную поножовщину. - Где-то я такое уже видел, - наконец делает заключение Сокол и вновь усаживается на стул, Роджерс позволяет себе выдохнуть. Мертвая тишина нарушается лишь тихим тараканьим поскребыванием в голове Сокола. Спустя долгих четыре с половиной минуты (Стив отсчитывает по секундам), в глазах новоиспеченного лекаря мелькает нечто, слабо напоминающее мысль. - Перечисли-ка, чем ты его вчера кормил? - наконец спрашивает он побледневшего Кэпа, от чего тот едва не давится воздухом. - Я ему не нянька, - цедит он сквозь зубы и вздрагивает, когда больного настигает очередной приступ чиханья: обстановка, по его мнению, накалена до предела. - Да неужели? А по вам не скажешь... - Сэм! - Да ладно, остынь. И все-таки я серьезно, что ты вчера ел? Баки медленно выдыхает, что дает надежду хотя бы на временное сотрудничество. - Салат из морской капусты, - наконец, выдавливает он, и добавляет на секунду задумавшись, - и хлеб. Сэм одобрительно кивает. - Что еще? - Все. Сокол косится на Стива, но тот лишь молча подтверждает слова друга. - Ты серьезно? Да после такого рациона нет ничего удивительного в том, что твой организм выдает подобные кренделя. Это что, новая диета? Решил сбросить пару кило? - Уилсон не на долго затихает. - К тому же морская капуста, серьезно? Это же редкостная гадость, ей и свежей не мудрено отравиться. - Она тут не при чем, - встревает Стив. - Мы ее на пару ели. - Не вижу тут никакой логики, ты у нас неубиваемый, твоим организмом можно технические отходы перерабатывать, - отмахивается Сэм, - а эта пятнистая красавица никаких супер-сывороток на себе добровольно не испытывала. - Что не мешает мне быть напичканым всякой дрянью, - как-то странно усмехается Барнс. - Сам ты дрянь, будь у меня твои способности... - С радостью бы подарил. - И помер бы себе спокойно где-нибудь посреди горного леса под метровым слоем снега лет так семьдесят назад. - Сэм! - не выдерживает Роджерс, поглядывая на отчего-то улыбающегося Баки. - Зато тогда я бы точно был застрахован от встречи с тобой! - словно не замечая слов Стива, Баки запускает в Сокола одну из сотни бумажных салфеток. - Бедолага, - уворачивается Сэм и пытается нащупать нечто, чем можно было бы открыть огонь на поражение, но внезапно его рука натыкается на погребенную в хаосе тарелку с какими-то ягодами. Уилсон замирает на секунду, а затем внезапно разражается нечеловеческим ржанием. Сторонние наблюдатели молча переглядываются, а затем устраиваются по-удобнее, готовые терпеливо ждать объяснений. Через пару минут Сэм, наконец-таки, приходит в себя и внезапно обнаруживает, что причина его веселья до сих пор оставалась известна лишь ему одному. - И это вы тоже ели? - губы Сокола вновь расплываются в улыбке, когда он приподнимает небольшую тарелку с горсткой красных ягод на дне, напоминающих вишню. Стив кивает, и в его глазах мелькает призрак озарения. На этот раз Сэм предпочитает оставить эмоции при себе. - Поздравляю, - вздыхает он, глядя на Баки, и хватает сразу четыре ягоды, лихо забрасывая их в рот. - Ты, мать его, суперсолдат, первоклассный убийца, и у тебя аллергия на черешню. Радуйся, могло быть хуже. На кухне повисает тишина, прерываемая звонким почавкиванием. - Что? - Барнс не смог придумать более глупого вопроса, поэтому довольствоваться пришлось этим. - У моей племянницы такое было пару лет назад. Я все никак не мог вспомнить, чем она тогда неделю мучилась, а тут ответ прямо под рукой, - усмехается Сокол, доедая коварный продукт и торжественно ставя опустошенную тарелку обратно на стол. - Да ты не волнуйся так, с твоей регенерацией завтра будешь, как новенький. Роджерс еще пару секунд молча подпирает стенку, после чего его организм выдает странный звук, похожий на нечто среднее между писком и кашлем, который присутствующие расценивают как признак начинающейся истерики. Баки аккуратно складывает перед собой руки на стол, правой вверх, и со смачным "бдых" шарахается о них лбом. Сэм начинает беззвучно трястись. - Я легенда, - медленно проговаривает Барнс, - главное, а временами и единственное, оружие Гидры, - вздох. - Так какого черта, эти идиоты не додумались проверить мой организм на наличие элементарной аллергии!? Стив наконец-то позволяет себе заржать. - Их что, совсем не волновало, что в один прекрасный день жемчужинка их гребанной организации может слечь из-за черешенки!? Черешни, Стив! Громкий чих прерывает тираду, преисполненную праведного гнева. Капитан, заливаясь громогласным смехом, сползает по стене. Атмосфера обстановки из напряженно-агрессивной плавно перетекает в откровенно идиотскую. - Ладно, я в ближайшую аптеку за чем-нибудь противоаллергенным, - Сэм поднимается, на ходу перешагивает через Стива, развалившегося в дверном проеме, и через пару секунд до кухни доносится запоздалая мысль. - Напомните, чтобы я научил вас гуглить симптомы. А то так и будете сваливать все проблемы на бубонную чуму и еврейский заговор, взрослеть пора, мальчики. Слышится щелчок захлопнувшейся двери. - Слушай, а ты не помнишь, у меня в сороковых ничего подобного не было? Роджерс пожимает плечами. Баки вновь вздыхает, а затем внезапно усмехается: - Зато теперь мы знаем, как в случае чего обезвредить Зимнего! - Ты серьезно? - Черешнемет! Надо сказать этому твоему технофилу, пусть заморочается. - Ты идиот? - Предпочитаю "стратег". И да, сгоняй за салфетками, друг пропадает. - Манипулятор, - Стив встает и выходит из кухни, сопровождаемый звонким воздушным поцелуем.