Аутсайдер.

Адмирал лихо развернул вездеход. Усталость всё же брала своё, и он нажал кнопку стимулятора на панели скафандра. Резиновое колечко присосалось к предплечью, по венам побежало приятное тепло. Серая муть перед глазами исчезла, а плечи развернулись. Как будто и не было четырёх бессонных суток. Третья ампула на сегодня, больше нельзя, иначе сердце скажет своё веское «нет» - проверено горьким опытом. Но больше и не понадобится. Ещё пара часов работы и последние турели займут своё место. Три линии обороны по периметру из спаренных плазмеров. Останется только залить бетоном кабели питания, тянущиеся к каждой из башенок. Аутсайдер поставил бы и тридцать линий обороны, но больше готовых турелей на станции просто не было. Можно изготовить, чертежи уже есть в памяти сборочного цеха, но не из чего. Карты руд и минералов планеты на станции не было в принципе. Зонды стояли не распакованными. Видимо, до этой работы руки просто не дошли. Тогда, почему свернули и законсервировали станцию? Всё страньше и страньше… В любом случае, чтобы запустить производство нужно провести геологическую разведку, по её результатам собрать проходческий комбайн. В одиночку такое сделать сложно, а на пионеров надежды мало – это не установка уже готовых к работе турелей, тут нужно уметь. Хотя, большую часть активной защиты Аутсайдер ставил тоже сам. Во-первых, так было быстрее, а во-вторых, он не знал, как объяснить Оле и пионерам срочность установки турелей, и мешанину из своих сенсовских предчувствий, не напугав их до полусмерти. Потому он просто занял народ расконсервацией жилых помещений и лабораторий, а сам по-тихому смотался в ангар, благо он никому тут отчитываться не должен. Застрочил пневмомолот, и последняя свая под башенкой ушла в грунт. Вот и ладно, вот и хорошо. Семён снова проснулся среди ночи. Сердце бешено колотилось, лёгкие жадно хватали воздух. Опять этот сон… Один и тот же, который раз уже. Нащупал кружку и налил себе воды из кулера. Руки ощутимо тряслись. Да что же это… …темнота звала его. Тонкие стебли из сгустков тьмы синхронно колебались, змеились, тянулись ввысь. Это движение завораживало. Темнота окружала станцию, заполняла пространство от горизонта до горизонта. И из темноты кто-то смотрел на Семёна. Этот взгляд не был враждебным, но и не был дружелюбным. Взгляд был одновременно мудрым и безумно наивным, человеческим и животным, бесстрастным и заинтересованным. И чужим. Неимоверно, чудовищно чужим. Настолько чужим, что это ощущалось кожей. И это было неприятное ощущение. Опять. Я уже видел это во сне… Я же опять сплю… Нужно проснуться! Срочно нужно проснуться! Но как? Вдруг что-то изменилось. Семен понимал, что он спит, и что он уже видел этот сон раньше. Внешне всё осталось неизменным, но мальчик чувствовал, что сейчас происходило то, чего раньше не было. Бестелесный взгляд обладал своей волей и с его стороны пошел тихий, практически незаметный поток-сгусток-образ-движение-тепло-звук. Ласковая волна образов-звуков накрыла Семёна, захлестнула его с головой. - «ТЫ ПОЙДЁШЬ СО МНОЙ?» - «Нет!». Семён беззвучно кричал. - «ТЫ ПОЙДЁШЬ СО МНОЙ??» - «Нет!». Слёзы потекли по щекам. - «ТЫ ПОЙДЁШЬ СО МНОЙ?» - «Нет!!!». - «ТЫ ХОЧЕШЬ СЛИТЬСЯ СО МНОЙ? СТАТЬ ОДНОЙ ДУШОЙ, ОДНИМ ТЕЛОМ? ЭТО ОЧЕНЬ-ОЧЕНЬ ПРИЯТНО». - «Неиеееееет!!!» В лёгкие перестал поступать воздух. Внезапно волна отпустила, и Семён уткнулся лицом в обшивку научного скафандра. Выронил от неожиданности скафандр из рук и огляделся. Входной шлюз? Как я тут оказался? Почему у меня в руках скафандр? Почему я стою тут в одной пижаме? Ответов не было. Семён повесил скафандр на место и крадучись побежал в свою комнату. Первые лучи восходящей звезды осветили гигантский купол станции. Лена опять не могла заснуть. Темнота за броневым куполом ощущалась почти физически, давила на плечи. Страшно было закрывать глаза. Девочка аккуратно поправила сползший на бок матрас. Под матрасом, ближе к подушке, был спрятан нож.