Мелодия сердца

      Похороны были прекрасны. Почти все, кто знал Эрика из Джульярда, пришли, и некоторые даже говорили замечательные вещи о нём. Трис едва не плакала. Она сомневалась, есть ли ещё слёзы, чтобы сделать это. Но удивила всех, когда тоже встала и начала говорить добрые слова об Эрике. Не вдаваясь в подробности, она рассказала всем собравшимся там, что он был чудесным другом, как он помогал ей в тяжёлое время, как всегда вдохновлял её. Это не было необычно, так как он был замечательным человеком — это знали почти все. Не имея множества друзей, у него были ученики, которых он направлял и вдохновлял, и всем было невероятно печально терять столь ценного педагога и музыканта.       За два дня до Рождества четверо друзей вместе с Мэттом и Кэмероном приехали в Аспен, где встретили свои семьи. Тобиас рассказал о смерти одного из их друзей и попросил, чтобы они не упоминали его, если они сами не заговорят.       Трис была рада быть со своей семьёй. Она упускала столько всего с ними. Смерть Эрика по-прежнему приносила боль, но это заставило её осознать, насколько хрупка и коротка может быть жизнь. Она пообещала себе не тратить время и говорить людям, что она думает, что чувствует и чего хочет. Она закончила с прятками. Она больше не была испуганным ребёнком, она смелая женщина. Она прошла через столько всего и решила смотреть на собственное отражение в зеркале и гордиться сильной женщиной, которая смотрит на неё в ответ. Она прошла через ад и обратно и выжила. Да, ей помогли, и она была благодарна каждому из них, но Трис проделала длинный путь и знала, что выпутается из всего, что подбросит жизнь. Кроме того, она не была одна. У неё есть лучшие друзья, её родители, её брат и сестра, двоюродные сёстры, все друзья и семья, но главное — у неё есть Тобиас. Вместе они смогут пережить что угодно. Сам мир может попытаться разделить их, и они всё равно найдут друг друга и будут сражаться за свою любовь. Она чувствовала себя благословенной.       Позже той ночью, когда все были в своих комнатах, большинство из них, скорее всего, спали, Трис продолжала строчить что-то в своём блокноте. Тобиас всё ещё читал книгу, которую посоветовал Мэтт, когда остановился и незаметно посмотрел на слова, которые она писала. Он чуть хмыкнул и подвинулся одновременно, когда увидел, что она делает. Она писала «Мистер и Миссис Итон» снова и снова. Этот жест был таким глупым и волнующим. Он не ожидал, что взрослая женщина будет делать что-то такое детское, но, опять же, это была Трис. Она любила делать подобные вещи, потому что они заставляют её чувствовать себя уютно. Он задался вопросом, если она делает это ради удовольствия, как это будет выглядеть, если она изменит своё решение о браке. Трис почувствовала, что он смотрит на неё, и повернула голову. Он слегка покраснел, когда она застала его, и Трис усмехнулась.       — Вижу, тебе нравится? — спросила она, дразня.       — Собственно говоря, да, — ответил он с широкой улыбкой.       — В самом деле? Что же это может значить? — спросила она, продолжая его игру.       — Кое-что, что моя прекрасная девушка пишет снова и снова, — сказал он и наклонил голову в сторону блокнота. Трис посмотрела на лист бумаги перед собой и едва сдержала смех. Едва.       — Ой. Так мы пришли к теме о Мистере и Миссис Итон? — спросила она, и его глаза расширились. Он надеялся, что она будет готова однажды, но, зная её, он не ожидал, что это будет так скоро.       — Я бы сказал, мне нравится эта мысль. Когда будущая Миссис Итон будет готова, — сказал он с воодушевлённой улыбкой.       — Основные правила, — произнесла она и села так быстро, что её блокнот упал на пол. Тобиас хмыкнул на её энтузиазм.       — Какие правила? — спросил он удивлённо.       — Когда мы поженимся, — сказала она, садясь на колени рядом с ним на кровати, — нам решать, кто, когда, как и так далее. Нашим мамам не позволено взять это в свои руки и превратить в цирк, — продолжила, и он кивнул. Он согласится на всё, что она попросит, чтобы выйти за него замуж. Но он думал о том, что она сказала, и ему стало интересно, что заставило её передумать. Не она ли месяц назад сказала ему, что подслушала разговор их отцов на кухне и что ещё не готова.       — Что заставило тебя передумать? — спросил он.       — Эрик. Его смерть, на самом деле. Наше время на этой Земле так коротко и хрупко, что кажется пустой тратой времени, если мы не воспользуемся преимуществом, которое есть у нас. Я люблю тебя, Тобиас, больше всего в мире и знаю, что хочу быть с тобой всегда. Мы могли бы потратить всю свою жизнь, будучи просто парнем и девушкой, и я не против, ведь, в конце концов, бумажка ничего не меняет, кроме, может быть, фамилии. Мне не нужна бумага, чтобы сказать, что я люблю тебя или что ты любишь меня, или что мы должны быть вместе. Но в то же время она говорит о многом. Мы обязываемся друг перед другом и обещаем быть рядом, и весь мир об этом будет знать, потому что мы сделаем это официально. Не нужно больше прятаться и бояться, что кто-то может разлучить нас. Тобиас, я хочу провести остаток жизни с тобой, завести семью, но не скучную, — добавила она, его улыбка становилась шире с каждым словом. Трис посмотрела на тумбочку и схватила брелок. Она начала играть с ним или, по крайней мере, так казалось Тобиасу. Он узнал брелок в виде микрофона, что он ей подарил. Он нашёл его на выходных в Нью-Йорке, когда не мог навестить её, в сувенирном магазине рядом со своей квартирой. Не было ничего особенного, но когда он увидел его, то подумал о ней и купил только поэтому. Он отдал ей его, и она повеселела от пятидолларового хлама больше, чем если бы это было какое-нибудь дорогое украшение. Трис, наконец, удалось снять микрофон с брелка и освободить кольцо, к которому он был прикреплён. — Тобиас Итон, ты женишься на мне? — спросила она, и челюсть Тобиаса отвисла. Он не мог поверить, что она попросила его жениться на ней. Он всегда думал, что это он будет просить её. У него даже было несколько идей по этому поводу, но, как и большинство вещей в их отношениях, предложение о браке было слишком нетрадиционным.       — Да, — улыбаясь, сказал он и потянул её к себе, целуя яростно. Они целовались недолго, Трис была поверх своего новоявленного жениха. Они отстранились и смотрели друг другу в глаза, улыбаясь. — Я не хочу портить момент, но должен спросить тебя, — сказал он, и она кивнула. — Ты уверена? Потому что если нет, мы можем… — он остановился, потому что она положила палец на его губы.       — Я уверена. Я хочу тебя и это всё, что меня волнует. Я знаю, ты не будешь одним из тех мужей, что запугивают своих удивительных, суперуспешных, мегапопулярных, очень красивых, фантастичных, сексуальных жен. Мы будем поддерживать друг друга так же, как делаем сейчас, мы будем любить друг друга каждый день сильнее, мы ссоримся и миримся, мы будем вместе расти как личности и как пара, мы будем вместе, и всё будет хорошо, — уверенно ответила она.       — Ты действительно думала об этом, — произнёс Тобиас со смешком.       — Не надо так удивляться. Мне потребовалось многое спланировать, чтобы сделать тебе предложение вот так, — ответила она и задрала нос на его якобы претензию, но Тобиас знал больше.       — Итак, это предложение мне на самом деле было спланировано моей девушкой? — спросил он, забавляясь.       — Прежде всего, невестой. А во-вторых, да, мне понадобилось целых две минуты, чтобы снять это чёртово кольцо с брелка, — сказала Трис, и он рассмеялся.       — Ты сошла с ума, малыш, — сказал он и притянул к себе для ещё одного поцелуя.       — Без ума от тебя, — ответила она и поцеловала его в линию челюсти, его щетина щекотала её, но она не возражала. Ей нравилось это чувство.       — И я без ума от тебя.       Они отмечали это с ночи до самого утра, и Тобиас был рад, что они не находились в комнате с их родителями. На следующее утро он решил сделать своей невесте завтрак в постель. Он был слишком взволнован, чтобы спать, и поспешил на кухню, где сделал вафли на двоих, кофе и выжал несколько апельсинов. К тому времени, как он закончил, его лучший друг пришёл в кухню с тёмными кругами под глазами.       — Доброе утро, чувак, — поприветствовал Тобиас.       — Уже утро? — спросил Зик, наливая в кружку свежесваренный кофе.       — Да, семь утра, на самом деле, — сказал Тобиас. — Ребёнок разбудил?       — Не наш. Уилла. Но потом Бет начала плакать, и мы не могли уложить её спать, а затем поднялся Хантер, и в итоге мы были все вчетвером в одной постели, — зевая, рассказал Зик. Он потягивал парной горячий напиток в попытке пробудиться. — Чувак, я люблю свою семью, но иногда я тебе завидую.       — Почему? — с любопытством спросил Тобиас.       — Твоя девушка не беременна. Она не требует, чтобы ты ходил по обувным магазинам с ней или другой девушкой. Она не разговаривает нон-стоп про детей или свадьбы, или детский сад, или я даже не знаю, — скулил он, плюхаясь на стул.       — Ну, Трис не такая, — честно сказал ему Тобиас, но он задался вопросом, не изменит ли это их помолвка. Он также подумал, что было бы хорошо рассказать своему лучшему другу о женитьбе, но решил иначе. У него не было шанса обсудить это с Трис, и он не знал, расстроится ли она, если он расскажет кому-то до неё. Они, вероятно, сделают это за обедом.       — Согласен. Не пойми меня неправильно. Я люблю Шону, как сумасшедший, и детей, которых она мне подарила, я их обожаю. Я умру, если что-нибудь случится с любым из них, но иногда… — вздохнул он.       — Иногда нужно время, — произнёс Тобиас.       — Да.       — Как насчёт этого? После праздников мы поболтаем с ребятами и организуем чисто мужские выходные, — предложил Тобиас.       — Звучит здорово. И, может быть, мы дадим девушкам отдохнуть, — подумал вслух Зик.       — Уверен.       Тобиас оставил своего друга на кухне и направился в спальню, которую он делил с Трис. Он открыл дверь и, к его удивлению, его невеста не спала.       — Ты приготовил нам завтрак? — спросила она и улыбнулась.       — Конечно, — ответил он, захлопывая дверь, и подошёл к её стороне кровати, а затем наклонился, чтобы поцеловать. Он поставил поднос и скользнул на кровать рядом с ней. Они ели вкусную еду, которую приготовил Тобиас для них, когда он вспомнил об их помолвке. — Милая?       — Да?       — Я хотел спросить. Может быть нам рассказать во время обеда или чуть позже? — задал он вопрос и посмотрел на неё.       — Рассказать о чём? — спросила она, прикидываясь глупой, но он понял, что она его разыгрывает, потому что слишком широко улыбалась.       — Что ты без ума от меня и что ты сделала мне предложение, — сказал он, потягивая свой сок.       — Я? — спросила она и рассмеялась.       — Угу, — ответил он и улыбнулся.       — Не похоже на меня, — ответила Трис, отпивая свой сок.       — Признай это. Ты хочешь выйти за меня замуж, — произнёс он певучим голосом.       — Кто-то хочет. Есть так много девушек. Я сомневаюсь, что Эвелин и Маркус хотели бы такую невестку себе, — ответила она беспечно.       — И ты, будучи самоотверженной принцессой, будешь нести это бремя, — добавил он со смешком.       — Практически, да, — говорит она, и оба смеются. — Я думаю, обед подходящее время, чтобы сделать объявление. Но помни о нашей сделке. Мама и Эвелин не будут планировать нашу свадьбу, — серьёзно сказала Трис.       — Я разрешаю тебе сообщить им это.       — Слабак, — ответила она, прежде чем откусить ещё раз. Он улыбнулся.       К обеду они оба очень нервничали. Они любили свои семьи и знали, что все будут в восторге, узнав, что они поженятся.       Когда все закончили с трапезой, Тобиас встал и попросил внимания. Все глаза были направлены на него, и впервые он почувствовал себя очень нервным. Он кашлянул, ощущая сухость в горле, и рассеяно протянул руку Трис. Когда она схватилась за неё, немного сжала, успокаивая его, он всё ещё не мог произнести ни слова. Трис встала и посмотрела на него. Она произнесла «вместе», и он кивнул, улыбаясь.       — Мы женимся, — сказали они в унисон. Это было намного проще сделать, чем в одиночку. Все смотрели на них в шоке с открытыми ртами.