Мелодия сердца

      Трис нужно было поговорить с Джоанной. Ей нужен были её совет и рекомендация. Она не могла пойти к Марлен, потому что Тобиас её брат. Юрай стал бы вести себя сверхъестественно и допросил бы Тобиаса, потому что почувствовал, что ему нужно защитить свою названую младшую сестру, в то время как Линн произнесла бы неуместный комментарий и не помогла бы Трис вообще. Мэтт похож на её старшего брата, и было бы странно говорить с ним о парнях, а Кэмерон стал чрезмерно оберегать её после инцидента с Дрю. А что касается Эрика, о котором Трис сказала Тобиасу, что он просто её друг, то она не была слепой. Она видела, как он смотрит на неё, как обращается с ней, как он мешкал при ней. Она никогда не говорила ему ничего. У него, должно быть, были свои причины скрывать свои чувства от неё. Но он был определённо не тем человеком, с которым она могла бы об этом поговорить.       Она позвонила в офис Джоанны в момент, когда та была занята. К счастью, Джоанна освободилась через полчаса и попросила её прийти к ней. Трис поехала на метро — так было быстрее, чем ехать на такси из одной части Манхэттена в другую. Она добралась в офис доктора Рейес вовремя. Запыхавшись, Трис вошла в слишком знакомую комнату и села на диван бордового цвета. Трис любила, как пахло в кабинете психотерапевта — корицей. Это один из любимых запахов Трис, и он всегда успокаивает её. Она упоминала это во время их первой встречи, когда Джоанна спросила её, что заставляет чувствовать её в безопасности, и что ей нравится, и Трис начала перечислять некоторые вещи, такие как акустическая гитара, её книга «Гарри Поттер и философский камень» и корица, потому что её мама всегда делала печенье с корицей, когда ей было грустно. Трис всегда подозревала, что Джоанна зажигает ароматические свечи с корицей только ради неё.       — Что привело тебя сюда сегодня, Трис? Что-то случилось? — спросила Джоанна, садясь и доставая блокнот.       — Мне нужен ваш совет. Я знаю, что вы не должны говорить мне, что делать, но мне нужна ваша помощь, чтобы кое-что выяснить, — сказала Трис на одном дыхании.       — Я с удовольствием сделаю всё, что смогу, — ответила она, улыбаясь.       Трис начала рассказывать ей о визите Тобиаса и его признании. Они уже говорили о человеке, который старше её на шесть лет ранее, и Джоанна была единственной, кому Трис рассказала о том, что серьёзно влюблена в него ещё с детства. Она подавляла свои чувства из-за разницы в возрасте, но в последнее время, особенно после их медленного танца во время свадьбы Уилла и Кристины, она часто думала о нём. Она не могла отрицать, что увлечена им, и даже часто фантазировала о том, каково это быть с ним. У неё даже было несколько эротических снов с участие высокого голубоглазого мужчины. Она не была несчастна, когда была с другими мужчинами, и не думала слишком много о Тобиасе, когда была с кем-то, но всё равно даже тогда он проникал в её ум.       — Ты когда-нибудь задумывалась, что причина тому, что ты продолжаешь фантазировать о нём, состоит в том, что ты видишь его как идеал, который ты создала в своей голове? — спросила Джоанна. Трис притихла на некоторое время, думая о вопросе.       — Нет. Я имею в виду, что всегда думала, что он красивый, умный, смешной, но никогда не говорила с ним, как с равным себе, — сказала Трис.       — В каком смысле равным? — с любопытством задала вопрос Джоанна.       — Ну, наши отношения всегда были одинаковыми. Он старший брат моей лучшей подруги и старше меня на шесть лет. Он разговаривал со мной только во время семейных торжеств и, кроме того, он был сам по себе или общался с людьми своего возраста, или погодками, как мои старшие брат и сестра. Я, в свою очередь, всегда разговаривала со своими друзьями. Мы всегда были разными или, по крайней мере, так думала я, — объяснила Трис.       — Не могла бы ты объяснить последнюю фразу?       — Ну, я всегда была музыкальной, а он был более, как бы сказать, технический. Он любит компьютеры, не только программное обеспечение, но и сбор их с нуля. Я всегда знала, что он умный, но никогда не думала о нём как о творческом или чувствительном.       — Что заставило тебя передумать? — спросила Джоанна.       — Он объяснил мне, что сделал для компании. Он, в сущности, создал программы для компьютеров, чтобы лучше работать. Ну, по крайней мере, так я поняла. Но да, он творческий. Это не как у тебя уже есть шаблон на всё. Ты должен мыслить нестандартно и создавать что-то новое, чтобы быть лучше других.       — Хорошо, это относится к творчеству. Как насчёт чувствительности?       — Мы говорили о всевозможных вещах: книгах, музыке, фильмах. Несмотря на то, что он не слишком связан с искусством, он разбирается в нём. Например, как-то вечером мы говорили о стихах Уолта Уитмана, и он полностью поведал о том, что пытался предать своим стихотворением, в то время как другие, так называемые любители искусства, едва задевают поверхностную суть.       — Итак, ты говоришь, что Тобиас, который тебе нравится, испытывает к тебе такие же чувства, как и ты, — подвела Джоанна.       — Я предполагаю, — ответила Трис неуверенно.       — Трис, я не могу сказать тебе делать то, что хочу я. Что бы ты не решила, имей в виду одну вещь: никто не будет любить тебя больше, чем ты сама. Будь собой и не пытайся соответствовать чьему-то профилю независимо от ситуации или человека. Будь собой и не бойся. Человека, с которым я познакомилась год назад, больше не существует. Ты научилась, ты выросла, ты стала личностью, которой хочешь быть. Ты принимаешь решения, основываясь на том, что ты чувствуешь, что тебе нужно. Это никогда не изменится. Ты — единственная, кто действительно знает, что тебе нужно, сколько и когда. Если ты решила съесть кусок пирога — ешь его. Если ты хочешь второй — возьми ещё один. Если ты хочешь написать песню про мишек Тедди — сделай это. Если ты хочешь написать песню о войне и смерти — напиши. Если ты хочешь быть одинокой — не бойся сказать «нет» отношениям. Если ты хочешь быть частью отношений, независимо от их природы, — будь ею. Но помни, что ты можешь получить то, что даёшь. Если ты вступаешь в отношения, помни, ты можешь пострадать или навредить своему партнёру. Помни, что у вас обоих есть секреты — маленькие или большие. Помни, что доверие нужно заслужить и добиться в срок, и оно будет таким сильным, насколько вы позволите тому быть. Шаг назад — не обязательно плохо, это может означать, что ты хочешь подумать над тем, что у тебя есть, чего ты хочешь и как это получить. Неважно, что ты выберешь, сделай это для себя, — сказала Джоанна ей, улыбаясь. Трис кивнула. Она так много выучила с тех пор, как стала посещать терапию, и каждый раз было чуть менее страшно возвращаться в мир. Сеанс закончился, и Трис попрощалась.       Когда она выходила из здания, она позвонила Марлен. Марлен не отвечала, поэтому та попыталась дозвониться до Юрайя. Один звонок, два, три и не было ответа. Трис начала волноваться, но в следующий момент Юрай перезвонил ей.       — Хэй, девочка. Где ты? — спросил он, и Трис могла услышать улыбку в его голове.       — Ходила к Джоанне, — сказала она ему.       — Ты в порядке? — спросил он шёпотом, его голос стал гораздо серьёзнее, чем минуту назад.       — Да. Мне просто нужно было поговорить с ней. Где ты? Что вы делаете, ребята? — задала вопрос она, избегая спрашивать о Тобиасе.       — Обедаем с Тобиасом, — ответил он ей. Он дал ей адрес, и в этот раз она взяла такси, так как ресторан был рядом, и она не хотела снова идти в метро. Она приехала через пятнадцать минут и увидела своих друзей, смеющимися с Тобиасом за одним из столиков внутри ресторана. Она вошла и прежде, чем присоединиться к ним, поспешила в дамскую комнату, чтобы освежиться. Или, по крайней мере, она убеждала себя в этом. Она посмотрела на себя в зеркало. Трис не была уродиной, но и не была слишком милой. Она ненавидела макияж или, по крайней мере, когда девушки используют тонны. Он был хорош во время концертов, но в своей повседневной жизни Трис предпочитала естественный вид.       Она уже всё решила до того, как пошла к Джоанне; она просто хотела всё обдумать ещё раз. Она очень рано установила множество блоков, чтобы принять решение. Но действительно, не имеет значения — будет решение хорошим или плохим. Смысл этого упражнения — делать то, что она хочет, и ничего другого. Трис сделала глубокий вдох и вышла из комнаты. Она направилась прямо к столику, где Тобиас и её друзья шутили. Он посмотрел вверх, когда заметил её, и добродушно улыбнулся.       — Эй, там, — сказала Марлен и улыбнулась.       — Да, — ответила Трис и села между Марлен и Юрайем перед Тобиасом.       — Хочешь что-нибудь поесть? — спросил Тобиас.       — Нет, спасибо. Я не голодна, — сказала она, глядя на него. Он только кивнул. Ей нужно было поговорить с ним, а в присутствии всех это было трудно. Она не могла просто попросить своих друзей уйти, они бы потребовали объяснений. Но она также не могла долго ждать, потому что боялась, что может потерять смелость поговорить с ним.       — Так, как я говорил, — начал говорить Тобиас, и Трис наблюдала за ним внимательно. — В июле наши отцы будут праздновать тридцатилетие «Фракций». Мы решили устроить вечеринку для них и хотели бы спросить, желаете ли вы помочь с организацией.       — Скукотища, — сказала Линн.       — Да, пасс, — произнёс Юрай.       — Что мы можем сделать отсюда? — спросила Марлен.       — Вы не должны делать много, просто не планируйте ничего на шестнадцатое июля, — сказал им Тобиас.       — Может быть, мы могли бы что-то сделать? — озвучила свои мысли вслух Марлен.       — Например? Развесить украшения? — саркастически спросила Линн.       — Нет. Может быть, мы могли бы испечь печенье, — предложила Марлен.       — Печенье? Мы? — недоверчиво спросила Линн, и Марлен кивнула головой.       — У тебя амнезия или что? Помнишь, что произошло в прошлый раз, когда мы пекли печенье? — спросил Юрай.       — Что произошло? — Тобиас выбрался из транса. В течение всего разговора его сестры со своими друзьями он пялился на Трис, а она — на него, но никто из них ничего не говорил.       — Мы чуть не сожгли помещение, — сказала Трис и посмотрела на Марлен. — Я думаю, будет безопаснее, если мы никогда не будем это делать снова. Договорились? — спросила она друзей, Линн с Юрайем кивнули.       — Ну, я собираюсь попробовать ещё раз. Папа любит печенье, и я сделаю его для него, — гордо пообещала Марлен.       — Ты сделаешь это, но в доме своих родителей, — произнесла Линн, и Трис с Юрайем засмеялись.       — На самом деле я хотел поговорить с Кэмероном. Я слышал, что он является представителем новой группы, которую все любят, «Дивергент», — сказал Тобиас, и они все повернули головы в его сторону. Взгляд четверых будто соединился в один. Тобиас не знал, что он разговаривал с той самой группой, но это заставило их испытать гордость за то, что он или кто-либо ещё может выбрать их для выступления на юбилее бизнеса их отцов.       — Ты говорил с ним? — спросила Марлен брата.       — Ещё нет. Я хотел встретиться с вами, и тогда, возможно, мы могли бы поговорить с ним вместе. Я имею в виду, я знаю этого человека, и мы хорошо ладим, но он любит вас, ребята, и я надеялся, что вы могли бы уговорить его для меня, — сказал Тобиас и сделал щенячье лицо. Марлен рассмеялась, Юрай подмигнул ему, а Линн фыркнула на то, какой Тобиас может быть тупой. Трис внимательно наблюдала за ним, пытаясь изо всех сил не встать и подойти к ему, поцеловав его полные губы.       — Мы поговорим с ним, — ответила Трис, удивляя всех.       — Спасибо, — честно произнёс Тобиас. Он не знал, как подойди с этим вопросом к Кэмерону. Трис больше не могла выносить это. Она не хотела просить друзей оставить их, но она уверена, ещё немного, и она потеряет всю смелость на разговор с ним.       — Мне нужно поговорить с Тобиасом, — сказала она, глядя на него и пытаясь скрыть свою нервозность. Её друзья посмотрели на неё удивлённо, не понимая, почему она хотела поговорить с ним наедине. Марлен, наиболее восприимчивая из них, решила, что лучше оставить их одних. Если Трис захочет поделиться, она сделает это позже, когда вернётся домой. Так она обычно делала, поэтому, почему бы не дать пространство, необходимое её другу.       — Давайте, ребята. Это наш сигнал драпать, — произнесла она и встала. Линн и Юрай нахмурились, но последовали её примеру. Они попрощались, и Марлен поцеловала брата в щёку, немного приобняв. Они увидят друг друга позже. Как только они ушли, Трис уставилась на Тобиаса, пока она, наконец, не заговорила.       — Есть вещи в моём прошлом, о которых ты не знаешь, — сказала она, и он кивнул.       — Я понимаю. В моём тоже есть то, чего ты не знаешь обо мне, — ответил он.       — Есть как хорошее, так и плохое, очень-очень плохое. Настолько плохое, что ты бы порезал вены, если бы не получил помощь профессионала, как я, — призналась она. Его глаза расширились. Он задумался, что может быть настолько плохо, что она обратилась за помощью, что причинило ей вред, и от чего она, возможно, чуть не покончила с собой. Он кивнул, показывая, что слушает её и ждёт продолжения. — Всё, что я тебе скажу, останется между нами, — заявила она, не оставляя право выбора. Тобиас снова кивнул. Он не боялся того, что она скажет, ну, может немного, но он не развернулся, не попытаясь попробовать что-то с ней построить. Она действительно нравится ему, на самом деле он чувствует что-то большее к ней, но было слишком рано, чтобы думать в этот момент об этом, нужно было осознать всё самому и уж точно пока не в её присутствии.       — Начнём? — спросил он. Она кивнула. — Ты хочешь начать первой или лучше я?       — Ты. Я уверена, что всё, что ты скажешь, не так страшно, — сказала она с ухмылкой, но он видел по её глазам, что юмор был лишь для того, чтобы замаскировать боль. Он задался вопросом, чем она вызвана, и мог ли он помочь ей.       В течение следующих нескольких часов они рассказывали друг другу о своих прошлых отношениях, их продолжительности, влиянии, которое они оказали на их жизнь, а также причине расставания. Тобиас честно рассказал о своих подругах, не преувеличивая. Он был несколько удивлён, услышав об амурном прошлом Трис. Она рассказала ему о двух парнях, которые были до Ала, как она потеряла девственность, ну, без подробностей, только то, что это случилось. Она рассказала ему о Питере и, наконец-то, пролила свет на её реакцию на Рождество, когда ей исполнилось семнадцать. Она не упоминала «Дивергент», потому что этот секрет принадлежал не только ей, но и её друзьям. Она сказала, что в Нью-Йорке у неё было пару свиданий, которые ни к чему не привели, а некоторые привели к связи на одну ночь, и она предполагала из-за того, что она просто ловила кайф от происходящего. Она сообщила ему, что не гордится этим, но не стала бы врать о том, какой она была и что делала. Она сказала ему, что встречалась с музыкантом, но опустила всё остальное. Также она рассказала ему о двух парнях после Дрю.       — Есть два важных секрета, которые я не сказала тебе, — сказала Трис серьёзно, глядя ему в глаза. Он кивнул, и она продолжила: — Об одной очень хорошей вещи, которой я горжусь, я не могу тебе сказать, пока не поговорю с друзьями, — произнесла она, и он посмотрел на неё в замешательстве. Он хотел спросить, клялись ли они на мизинцах, что ей запрещено говорить об этом, но она быстро уточнила: — Весь секрет лишь на двадцать пять процентов мой, — улыбнулась она. Так, у всех них один и тот же секрет. Он улыбнулся, сам не зная, почему. — Второй секрет — то, что случилось со мной после того, как мне исполнилось девятнадцать. Это было кое-что очень плохое, и я обратилась к терапии. Мне лучше, но, если честно, сейчас не хватает смелости, чтобы рассказать тебе подробности. Но, в конце концов, я расскажу. Ты согласишься с этим? — с надеждой спросила она. Он явно хотел знать, что она имела в виду, но также он знал, что если он подтолкнёт ею, то она совсем перестанет разговаривать с ним. Он мог быть терпеливым, и если всё действительно настолько плохо, что ей пришлось обратиться к врачу, то он понимал, что ей нужно время, чтобы набраться смелости. Ей, наверное, необходимо видеть, может ли она ему доверять. Возможно, они и знали друг друга много лет, но они никогда не были так близки, чтобы доверять друг другу. Но он с нетерпением будет ждать того дня, когда это случится. Он уверенно кивнул головой, и она улыбнулась.       После этого он рассказал ей ещё кое-что о своём прошлом, и вскоре они перешли на свои хобби. Она была приятно удивлена, узнав, что они разделяют такие интересы, как бег, чтение, научно-фантастические фильмы и путешествия. Они говорили и ранее, но это был первый раз, когда они сказали это лицом к лицу.       — Так, теперь у нас свидание? — с надеждой спросил он.       — Пока нет, — сказала она, и он нахмурился. — Не хмурься, — пробормотала и улыбнулась. — Чтобы быть на свидании, ты должен пригласить меня на него, дурачок, — она использовала прозвище, которым называла его, когда они были младше. Он ничего не мог поделать с улыбкой на лице и кивнул.       — Пойдём, — он встал, напугав её.       — Сейчас? — удивлённо спросила она.       — Да. Я хочу пойти с тобой на свидание и быть с тобой, когда ты будешь готова к большему, — ободряюще сказал он.       Она смотрела на него мгновение, прежде чем ухмыльнулась и встала. Тобиас оставил деньги на столе, плюс чаевые для официантки, и они отправились на улицу. Но как только они вышли, то поняли, что понятия не имеют, куда идти и что делать.       — Чем ты хочешь заняться? — спросил он, надеясь, что она поможет ему.       — Ты пригласил меня, — воскликнула она, дразня. Он одарил её взглядом, значащим «давай». Она засмеялась и схватила его за руку. Он чувствовал себя правильно, ощущая её руку в своей. Это было чувством, которого он жаждал в течение длительного времени, и он задавался вопросом, было ли у неё то же самое. Да, но займёт несколько больше времени, чтобы сказать об этом открыто.       Они оказались в кинотеатре, и Тобиас улыбнулся на место-стереотип для первого свидания. Трис аргументировала, что неважно, что это место типично, учитывая, как они сюда попали, и что их ждало впереди. Они выбрали научно-фантастический фильм, купили попкорн, газировку, а также немного конфет. Пара выбрала два места и стали ждать фильм, но так как прибыли слишком рано, то пришлось ждать ещё пятнадцать минут до начала. Они знали, что есть некоторые тяжёлые темы, о которых они должны поговорить, но на данный момент они сделали всё, чтобы избежать их. Их разговор был прерван, когда фильм, наконец, начался, и спустя двадцать минут Тобиас потянулся к её руке. Она вложила свою в его после беглого взгляда, и они сидели таким образом в течение оставшейся части фильма. Открыть карамельки казалось непосильной задачей, но они работали как команда и смеялись над собственной неуклюжестью, набрав несколько косых взглядов от людей, сидящих вокруг.       — Я думаю, мы нажили несколько врагов здесь, — предположил Тобиас, нашёптывая ей на ухо. Трис вздрогнула, но сумела взять себя в руки. Её действительно, как ни странно, влекло к нему, и она задавалась вопросом, будет ли у них когда-нибудь в отношениях «сцена в спальне».       В тот самый момент, когда Трис повернулась, чтобы ответить на его предыдущее замечание, он тоже повернулся, и они молча глядели друг на друга. Свет от экрана не был так ярок, но они могли видеть друг друга, и Трис с трудом сглотнула комок в горле. Её глаза секунду путешествовали от его глаз к губам, прежде чем она осознала, что их губы столкнулись. Неизвестно, кто поддался первым, но в тот момент их это не волновало. Кресла рядом с ними были пусты, не многие предпочитают места сзади. Тобиас неуклюже поставил свой напиток и попкорн на кресло рядом с собой, пока Трис делала то же самое со своим напитком и карамельками. Они целовались яростно, как подростки, которые долгое время не могли поцеловать своего возлюбленного из-за школьных занятий, и им нужно было наверстать упущенное время. И, возможно, так оно и было. Они оба могли сделать это давно, но это никогда не казалось правильным.       Тобиас знал, что если они продолжат, то он не сможет себя контролировать, и он не хотел попасть в неловкое положение перед ней и любым, находящимся в кинотеатре. Он нехотя отстранился и упёрся своим лбом в её, вдыхая её запах с огромной улыбкой на лице. Как долго он мечтал об этом моменте. Конечно, это могло было быть более романтично или, по крайней мере, при большем количестве света, но однако он был рад, что это случилось. Он снова поцеловал её в губы, но уже целомудренно. Она взглянула на него и улыбнулась.       — Это был чертовски классный поцелуй, — сказала она, и он усмехнулся, прежде чем кивнуть. Они уютно устроились, насколько позволяли неудобные места кинотеатра. Когда фильм, наконец, закончился, они вышли, и Трис решила отправиться домой. Тобиас хотел пойти с ней, видимо, желая убедиться, что она доберётся домой, но Трис отказалась. Она попросила его довериться ей и пообещала позвонить позже.       — Ребята узнают об этом, — пробормотала она, показывая жестом на них. Тобиас усмехнулся, полагая, что она скажет им.       — Было бы удивительно, если бы было иначе, — ответил он.       — Давай мы не скажем нашим родителям? Я имею в виду, я люблю их и всё такое и мне не стыдно, но ты знаешь их. Они очень остро отреагируют на это, — сказала она и повторила предыдущий жест. — Начнётся детский сад, а я не хочу этого.       — Я понимаю. Пока мы всё не выясним, будем держать между нами. Я даже не скажу Зику, — добавил он, прежде чем обнял её и снова поцеловал. Они отстранились, запыхавшись, но улыбались.       — Отлично. Я люблю его, но он не может держать язык за зубами, и если узнает Шона, то узнает и Кристина, и когда это произойдёт, то узнает вся Земля, — сказала она, и оба засмеялись. Это была правда. Они, наконец, попрощались, и Трис взяла такси к своей квартире, а Тобиас — до своего отеля.