40 минут назад
Вот почему нельзя нормально повязать мне эту чертову повязку? Или на крайний случай просто ладонями закрыть, а не поправлять каждые пять минут? Сколько мы уже едем? Давно. У меня три варианта. Первое — так далеко надо ехать, что мы даже с космической скоростью не могли бы были добраться до этого идиотского места. Второе — мы ползём, как черепахи, или же вообще стоим, что тоже, кстати, вариант. Третье — они выходят, чтобы пометить территорию, ну, а что? Они же собаки. Вроде. И вот, спустя, наверное, часа эдак полтора меня вытолкнули из машины и соизволили снять повязку. За что я, спрашивается, это заслужила? Сто-оп, это, что, моя машина? Они, собаки такие, взяли мою машину? Издевательство чистой воды! Я просила, чтобы мне сняли повязку, да? Забудьте! Оденьте! Я не хочу больше смотреть на то, как мой кожаный салон весь в царапинах и шерсти, ну на фиг… Я огляделась, посмотрела под ноги, на небо, направо, налево и увидела эту тварь. — Дамьен! Какого фига я тут торчу? — ну, не буду же я говорить, что знаю, что тут делают из людей блохастых волков? Мне кажется или он почесал себя за ухом? Он, что, блохастый? Ну не-ет. Я не дам тебе ко мне притрагиваться… — Ещё один шаг и я заморю тебя голодом, как ты меня когда-то, — и вот, спрашивается, почему на меня смотрят, как на козла отпущения? Ну была голодной пару раз… Или не пару… Даже пожаловаться не дают! — Откуда ты знаешь? Я же приказал тебе всё забыть? Или нет, — а, ну теперь понятно. Помните выражение «Дают на растерзание волкам?» Так вот, сейчас меня, кажется, это и ждёт. Но, учитывая его блеск в глазах, боюсь, что ребята не успеют. Ну где же вы, дорогие мои? — Отведите её пока в шатёр, охрану поставьте по периметру шатра, внутри, думаю, не надо, ей всё равно не справиться с нами, пока она человек, — сказал он и ухмыльнулся. Чему, интересно знать? Моему скверному положению? Думаю, твой взгляд сам за себя отвечает. И тут я заметила, что руки-то у меня связанны… — Мистер Тузик, не могли ли вы развязать мне руки? Не очень-то удобно, знаете ли… — вот, кажется, зря я это сказала. Его лицо стало покрываться красными пятнами, руки сжались в кулаки, и он резко сорвался с места, пригвоздив меня к стенке, потом ударил, потом опять пригвоздил… Та белка успела удрать? — Не смей меня так называть, ясно? Скоро сама такой станешь, и тогда посмотрим, кто из нас будит Тузиком, а кто Шариком, — ну, на счёт Шарика я уверенна, учитывая его-то вес… Лишний точно найдётся. Ну пихнул ты меня в какой-то шатёр, посадил, ушёл и что ты мне прикажешь делать с тобой? Конечно, у меня в голове уже печатают триста станков мою новую книгу — «Сто и один способ убить злейшего врага». Ну или «Врага народа». Чем не слоган? Pov Хорхе Что надо делать, если девушку, которую ты любишь, везут для обращения в собаку? Жалеть, плюнуть и уйти куда подальше, сжимать руки в кулаки, представлять её освобождение? Без понятия. Значит, буду тупо доставать всех в машине, чем не занятие? Что у нас тут есть в запасе? Наушники, плеер, орешки, бумага… То что нужно! Взял три листа бумаги, порвал на маленькие кусочки, скомкал их, прицелился… Кинул Лодовике в голову, ещё раз и ещё… Ноль внимания в фунт презрения, что за люди. Ладно, на очереди Мерс, кинул бумажку, но та не долетела, зато второй прямо в цель. Повернулся Диего и подставил глаз. Думал не долетит, так нет. — Тебе заняться больше нечем? — сказал он и кинул бумагу в меня. — Да ладно, — плюнул я, взял орешки и стал ими хрустеть. Громко, звонко. Вроде, сработало… — Так, Хорхе. Либо ты сидишь и молчишь, или мы едем без тебя спасать Тину, ясно? — неужели наш Руджеро начал говорить? Как мило. Ладно. Перестану… Или нет…***
Мы решили не доезжать до конца и остановились за двести метров от начала холмистой местности. И я, как и все другие, схватив зелье и сунув его в сумку Мерседес, побежал прямиком в шатёр, где, как сказала Канде, должна находится Мартина.***
— Тин, ты тут? — Ну что за типичность? Эх, ладно, кто это сказал? А-а… Я, значит… Ну ладно. — Угу, — донеслось из противоположного угла. Меня не надо было спрашивать, и через долю секунды я уже стоял перед ней во всей красе и развязывал её руки. — Спасибо, вы принесли зелье? — и это всё? Только «спасибо», а как же броситься на шею и говорить как скучала? Похоже я что-то недопонял… — Конечно, оно в сумке Мерс… — он действительно думал, что она его дослушает до конца? И знаете, она и вправду не врала про то, что не потеряла своих способностей. Так как я только моргнул, а она уже держала в руке бутылку с необычной жидкостью. Или как можно её назвать? — Ты уверена, что справишься? И это сработает? — Я чего-то не знаю? Зачем это спросила Мерс? Есть какой-то риск? — Мы чего-то не знаем? Существует риск? — спросил я и увидел, что в глазах Мартины появились какие-то искорки. Обычно они говорили за неё банальную фразу « Не знаю ». — Оно замедленного действия и если зелье не сработает до обряда, то я увы стану блохастой тварью… — Почему ты нам не говорила об этом? — спросил Фран и посмотрел на Тину. Она лишь пожала плечами и как-то странно посмотрела на Лодо. — Я слышу его. Он идёт сюда, сколько времени? — спросила она и не теряя времени попросила нас намотать ей опять верёвки и немедленно выметаться. Ну, а мы будучи не совсем послушными людьми остались в комнате, если её можно так назвать. — До сих пор сидишь? Я думал, что ты что-нибудь придумаешь или хотя бы предпринишь попытки к отступлению или же в твоей ситуации побегу, — сказал вошедши в шатёр оборотень, на что шатенка лишь презрительно хмыкнула. « Почему он нас не видит? » — Всё просто. Канде — шикарная ведьма. Она осталась у машины и наложила на нас скрывающие заклинание так, что нас не могут увидеть, только если мы сами захотим раскрыться — именно так нас увидела Мартина. — Джейк, Коллин, можете отвести её на место, где и будет происходить обряд, — произнёс он, а я лишь не выдержав, подошёл к Тине и шепнул ей те слова, которые давно хотел сказать. Роv Автор Как уже было сказано ранее, над «Волчьими холмами» находила полная луна, которая переливалась всеми цветами радуги. В центре поляны, вокруг которой и находились холмы. Был белый круг, в центре него, стояла шатенка и смотрела куда-то вдаль. Вокруг круга находились волки или же оборотни. А возглавляла весь этот обряд перевоплощения человека в блохастое и неопрятное существо — женщина и мужчина, который до боли были знакомы девушке. Начался обряд и ведьма начала читать какие-то слова, они же являлись заклинанием, но в тоже время, кожа Мартины начала сильно бледнеть, губы стали ярче, а сама стала более красивой, хотя куда больше-то? Дамьен пристально наблюдал за этим с подозрением, а девушка лишь поняла, что она снова вампир. Эта радость была для неё просто за гранью. Ведьма всё продолжала читать понятные лишь ей одной, а Мартина всё продолжала чувствовать свою силу, величие. Что можно было ещё ждать? Она более пяти лет не помнила кто она и где она. Силы были, но не в таком количестве. Она могла была составлять сны, но не могла была драться, а теперь… Она сильна, быстра, умна и красива. Она истинный вампир. И всё то, что она чувствовала, боялась, опасалась — встало на свои места. Она больше не чувствовала переживания за родителей, ведь они стояли перед ней и поддерживали её родителей… Она больше не чувствовала обиды на Хорхе — она чувствовала любовь и защищённость, ведь он стоял рядом… Тишина, слов заклинания не слышно, все удивлённо на неё смотрят, а из её уст раздаётся крик — крик боли, которое обжигает горло в три раза больнее. Ребята переглянулись, они не знали, что она почувствует голод так быстро… И тут на землю рядом с ней Руджеро кидает пакет с той жидкостью, которая избавит её от боли. И конечно же она не теряя времени набросилась на него и начала жадно пить, клыки врезались в обёртку и разрывали его. Вены под глазами вздувались, а боль постепенно уходила. Мариана и Алехандро смотрели на это непонимающими глазами, не говоря уже о Дамьене. А ребята лишь смотрели и понимали, что вернули её… Заклинание спало и все окружающие только ахнули, они находились в полном шоке. Мартина выбежала из круга и напала на оборотней, а Мерседес и другие напали на других… Удары в живот, в спину, по голове… Всё это набросилось на них, они выплёскивали свою ненависть на врагах. Пусть они и вернули Тини, но пять лет они думали, что она мертва, что её нету. Повсюду кровь, с десятками, сотнями, возможно тысячами оборотней, которые выбегали из своих палаток, убежишь, но не хватало двоих вампиров. — Где Мариана и Алехандро? Они должны быть тут! — вопила шатенка, она не хотела называть их мамой и папой, они разделили её и друзей. Это не выносимо. — Я не знаю, Тин. Не знаю, — шептал ей Франциско, крепко обнимая. — Нам пора уходить, они придут за тобой, — сказал Хорхе. Девушка только сейчас поняла, как соскучилась по нему. Взяв себя в руки, она подошла к нему и притянув за ворот рубашки к себе, впилась своими губами в его. Он приобнял её за талию, а она же сцепила свои руки в замок за его. Они целовались минут шесть. Настолько они соскучились друг по другу. Мерседес приобняла Руджа, а Лодовика Диего. Один Франциско стоял и пыхтел. Ну, а что ему ещё делать? Он крикнул, что пора идти к Канде и ехать домой… Всем вместе…***
Что может дальше их ждать? В их жизни одни разочарования, потери, враньё. Нельзя никому верить, только себе. Может сейчас у них есть свои вторые половинки, кроме Франциско, который сразу же после того, как все ушли по своим комнатам, взял свой чемодан, сложил свои вещи и ушёл. Он был разочарован в себе, в семье, в друзьях. Он не хотел приносить больше проблем и написал письмо в котором говорилось: Мартина, я рад, что ты дома. Как и все мы, но я понял, что вся та опасность до сих пор присутствует и я её источник. Живи счастливо с Хорхе, ребятами, девочками. Не беспокойтесь обо мне. Если что звони, оставляй сообщения, я отвечу. Но не нужно волноваться обо мне. Как только я пойму, что опасность миновала и я больше не её виновник, то приеду. Ты снова ты, а это важно… Я буду скучать.Ваш Фран