Выводы базы данных

Нет, я лучше встану в голубые ряды на время, но дружба мне важнее каких-то мнимых идеалов. Завтра пойду и признаюсь ему в ненастоящей любви. *** На следующий день Сатоши внезапно не пришёл в школу. Хотаро долго думал, что с ним могло произойти. Варианты того были разные: Фукубе либо заболел, либо в такой сильной депрессии, что не может физически двинуться с места; либо, наконец, наихудший исход: Сатоши совершил суицид. После уроков Хотаро, как уже завелось, шёл в клубную комнату. Однако мыслей у него не было вообще никаких. Он был, можно сказать, опустошён — будто бы сам поверил в свою мнимую любовь к Сатоши и потому слегка угас, когда не увидел того в школе. Впрочем, у Ореки была одна особенность — он быстро отходил от подобных наваждений без встряхиваний головой или прочих тому подобных ненужных вещей. Вот и сейчас он быстро отошёл от наваждения и принялся читать какой-то дрянной дешёвый романчик в мягком переплёте, купленный за сто йен в магазине неподалёку. Хотаро даже не запоминал названия — просто брал случайную книгу и читал в свободное время. Однако семя сомнения начало расти, и парня это изрядно напрягало. Помимо него, в кабинете геологии было ещё два человека: Ибара Маяка и Читанда Эль. Девушки были заняты своим разговором, в суть которого Хотаро даже не пытался вникать. "Себе дороже" — так он думал про женскую болтовню. Не обращая на них внимания, Ореки встал из-за стола, сложил книгу обратно в задний карман брюк и ушёл, ни с кем не попрощавшись. Читанда что-то хотела сказать ему вслед, но её слова растворились в безумно большом потоке странных мыслей Хотаро. Идя по пустой школе, Ореки думал то о Сатоши, то о прочитанном бреде, то об оценках. Но, пожалуй, главной мыслью было опасение за психическое и физическое здоровье Фукубе. В конце концов, последние два дня он пребывал то в депрессии, то... А видел ли его Хотаро в других состояниях? А, точно, в припадке безумия, граничащего с суицидом. И всё, вроде как. Брюнет вышел из школы, забрал велосипед со стоянки и понёсся к дому Фукубе, к дому, куда он не хотел возвращаться ещё долгое время, но вернётся через день по странному стечению обстоятельств. Через какое-то время — парень не следил за четвёртым измерением — Хотаро приехал к дому Сатоши. Резкое торможение, управляемый занос — и вот Ореки уже стоит параллельно воротам территории. Он нажал на звонок, находившийся рядом с калиткой. Нет ответа. "Должно быть, дома никого. Или же Сатоши один, но спит", — решил Хотаро, решив всё же зайти. Открыл дверь, и сразу же в нос ударил странный запах — будто что-то горело или же просто начинало горит. Возможно, это просто какая-то еда, однако парня это насторожило, и он осторожно двинулся дальше, на второй этаж, в комнату Сатоши. Чем ближе Хотаро подходил к закрытой двери, тем острее становился запах, и тем чаще билось некогда мерно работающее сердце. Мысли были слишком странны и страшны — одна страшнее другой, но Хотаро старался не задерживать своё внимание на какой-либо из них, продолжая идти. Наконец он встал около двери и рывком открыл её. И тут же сел на пол, слегка содрогаясь. Голые ступни вращались на небольшой высоте от пола, вращались свободно и медленно. Тело расслаблено и свободно повисло на маленькой верёвке, привязанной к люстре. Было бы удивительно, как она выдерживает вес висельника, но не в такой ситуации. — Са... Са... Са... — Хотаро не мог ничего сказать — казалось, язык просто прибило к нёбу и никак его нельзя убрать оттуда, чтобы высказать хотя бы имя. Но для действий как раз подвалил в кровь адреналин. Тот самый адреналин, которого Ореки так избегал, и тот самый, который сейчас жизненно необходим для него и для висельника. Хотаро вскочил с пола, принёс нож для разделки мяса с кухни и начал старательно пилить им тоненькую верёвку. Через минуту она поддалась, и Хотаро еле-еле удержал почти мертвеца от смерти уже абсолютной. Парень опустился на стул, держа друга на руках и роняя на него маленькие слезинки. — Сатоши... Почему ты умер-то?.. Зачем?.. — Хотаро же тоже человек, и может вести себя, как герой дрянной драмы о самоубийце. Ореки положил Фукубе на кровать и вызвал скорую. Дальше он не знал, что делать, поэтому просто сидел рядом с другом, держа того за руку и словно передавая собственное тепло Сатоши. *** А?.. Где это я?.. Ничего не чувствую, даже собственного тела. Я попробовал пошевелиться, но ничего не вышло. Я словно левитировал в каком-то вакууме. Но что это за пространство такое? Почему я в нём? И как я сюда попал?.. Постпенно я начал вспоминать. Вспышка. О, это месячная давность. Когда я осознал, что влюбился в Хотаро. Боже, тогда не было ничего плохого, и я не хотел ничего с собой делать. Вспышка. А это две недели назад. Когда я начал понимать, что буквально одержим этим гением-брюнетом. Одержим его взглядом, прячущимся за вьющейся чёлкой, его тихим голосом, его жестами... Тогда и начались мои проблемы, которые я тщательно пытался скрыть за маской радости. Вспышка. Это... То, что было два дня назад в моей комнате. Я признаюсь Хотаро в своих чувствах. Господи, как же тупо я выгляжу. Сминаю подушку, как девочка, признающаяся кумиру. Хотя я и есть девочка, в каком-то смысле... Вот он вышел из дома. Я его нагоняю и... Я всё ещё помню это ощущение. Это прыгающее в груди сердце, это приятное ощущение соприкасающихся губ, это изумление в глазах Хотаро... Как вспоминаю — сразу хочу сделать так ещё раз, а потом снова зарыться в подушку и кричать, почему я так сделал. Вспышка. А это вчерашний день... Kill yourself... Тогда я впервые услышал эту фразу в своей голове. Она вырвалась наружу металлическим голосом. Меня охватила буря безумия. Я ничего не видел. А, вот... Вот и Хотаро... Он пришёл ко мне, он спасёт меня, он вытащит меня из этого ада... Вспышка. А это события дня нынешнего. Я сказал маме, что приболел. У неё сегодня работа до семи вечера, плюс она домой придёт в полдевятого, поэтому у меня много времени. Только входная дверь закрылась, я открыл её на всякий случай и принялся искать верёвку и хозяйственное мыло. Я начал страдать шизофренией. Развития лучше избежать совсем, а самый надёжный способ — стать усопшим на веки вечные. Я нашёл всё, что хотел. Соорудил виселицу на люстре, проверив, выдержит ли она меня. Выдержит... Отлично. Осталось написать записку. Не буду измудряться, напишу, что "В моей смерти не вините никого, так как это целиком и полностью моё решение. С отношениями и друзьями это никак не связано". Вот так... Я залез в петлю со стула. Откинул его и повис. Всё. Алес. Финита ля трагедия. И вот я тут. Почему я никак не умру-то? А может, я уже, а это — лишь моя душа? Кто знает — мне-то это никак не доведётся узнать. Шестнадцатилетний гей повесился из-за неразделённой любви. Хэх, смешно. Да, я смеюсь над собой, над своей тупостью. База данных, блин. Всё-таки, выводы базы данных не приводят ни к чему хорошему. — ... тоши! Сатоши! Держись! Не умирай! А? Этот голос... Хотаро? Он взволнован. Почему? Неужели он за меня переживает? Или же тоже стал таким, каким я был?.. Впрочем, нет, это нереально. Тем не менее, его голос напомнил мне о том, что не всё так плохо. Эх, Хотаро, как жаль, что ты так поздно!.. Что это? Меня везут куда-то... Белый потолок машины, повсюду какие-то приборы, люди в халатах... Я в скорой? Почему? Неужели Хотаро вызвал её, чтобы спасти меня?.. Хотаро... ЭПИЛОГ. ~спустя пару месяцев, Старшая Школа Камияма, кабинет геологии~ — Ореки-сан, Фукубе-сан, я всё понимаю, но, может, не стоит вам держаться за руки под столом?.. Невинный вопрос Читанды вогнал меня в краску и ступор одновременно. Я убрал руку с женской ладони Сатоши и в то же время подумал: "А как она увидела это?.." Н-да. — Ореки, Фуку-чан, в самом деле, хорош уже. И да, я тебя ненавижу, Хотаро Ореки. Вау, Ибара помнит моё имя, не только фамилию. Как будто это новость — ну, то, что она меня ненавидит. — Сама-то с Читандой обжимаешься, — ответил Сатоши вместо меня. Девушки покраснели. Я решил не продолжать обмен любезностями, но обратить внимание на то, что скоро переводные экзамены. Поэтому я взял из сумки задачник по математике и начал решать случайную задачу, просто первую, что увидел. Сатоши был, как всегда, в своём репертуаре: — Ответ: 100 марок. — В ответах посмотрел? — подмигнул я ему, отчего паренёк слегка смутился и ответил: — Р-решал её сам... — Тогда ладно. — я потрепал его по голове и принялся решать задачу, зная ответ. Касательно подобных действий в отношении своего парня я был совершенно спокоен. Почему, спросите вы? Потому что напротив меня сидели две, как оказалось, лесбиянки. Но это уже совсем другая история.