Пендель судьбе

«Нас?» - запоздало подумала я, уже после минутного молчания. Все как-то притихли, комната погрузилась в тишину. Почему-то все боялись нарушить этот тихий мрак. Не знаю, как остальные, а я испугалась. Немного, на самом деле, но с каждой минутой странный ужас давил на меня всё больше. Хотя нет, этот страх был не странный: тихая, давящая на меня со всех сторон боязнь происходящего. В голове вдруг пронеслась мысль: «Узнали? Узнали! Они узнали!». Я попыталась затолкнуть свой страх подальше, не признавалась даже себе, что живу с ним с момента первой смерти. Внутри меня Танатос... Танатос внутри меня! Самое ужасное, что могло бы случиться с моей жизнью, моим бессмертием! Я даже не знаю, что со мной сделают, если поймают… - Что случилось? – осторожно спросил Тиберий, тронув меня за плечо. - А? – откликнулась я. Все смотрели на меня с беспокойством. Кажется, это я всё время сидела в тишине, настолько глубоко уйдя в себя, что не заметила ничьего голоса. Наверное, и вид у меня был настолько испуганный, что все разволновались. -Я… а… - попыталась что-то сказать, но не смогла. - Что им от тебя нужно? – тихо продолжил Тиберий, в полной тишине. Им? Что им нужно?… Да и кто, они? Герида, Архей, Ианна, Флавий? Флавий? Он что, тоже там учувствует в этом заговоре? В заговоре против… нет, нет. В заговоре за спокойствие Элиона, за уничтожение великого бога – Танатоса. Да, наверное. Все боги, кроме Астерия, летописца, не участвующего ни в чём, кроме раскопок и переводов с древних языков, желают уничтожить зло, если не из альтруизма, то ради собственного спокойствия. Вздохнув, наконец, начала молча разливать ребятам чай. Даже Вике. Было уже всё равно. Никто за плечо меня так и не тронул, не разбудил от гипнотического страха. Я, как во сне, наливала чай и ставила чашки перед своими гостями. Вдруг, когда очередная чашка чая коснулась стола, меня за руку поймала Долорес и вдруг задорно спросила: - Знаешь Лаэрта? Я не знала. Неллас потянулась к богине, попыталась заткнуть ей рот, но она резко встала, тряхнув головой и начала рассказ: - Лаэрт был бессмертным, оберегавшим Ланберские леса от последователей Нериона. Это было ещё во времена войны, когда наши солдаты едва ли могли держать оборону! Он бился без устали, за одну свою жизнь, разменивая десятки, чёртовы дюжины вражеских! – с пылом начала богиня. – А что ему досталось в награду? Что? Смерть! Я испугалась. Бессмертному в дар досталась смерть. На моё робко: «Совсем?» - Долорес хлопнула рукой по столу: «Совсем! Он умер! Безвозвратно!». Сглотнув, попыталась спросить, что же стряслось с ним, что привело его к… смерти? - Любовь, - безапелляционно сказала Долорес. Её за руку ухватила Неллас. Мол, хватит, хватит уже. Роньке и так плохо, бледная как простыня, не стоит ей слышать эту историю. Но Долорес упорствовала, рвалась рассказать мне эту страшную сказку. Ник взял малышку на руки и, обнимая, вынес из комнаты. - Он влюбился в Таис, нашу богиню любви и она его жестоко предала. Тоже из-за любви, - жестокие слова, полные стали. – Она насильно исказила его душу, вместив в неё осколок эфирного тела Танатоса. Сердце упало куда-то вниз. Вот он – конец. Как… как она догадалась? Я на одной силе воли не посмотрела себе на грудь – увидеть магическое копьё или дыры от стрел. Но сердце ещё дергалось внутри. Долорес продолжает рассказ: - Он стал монстром. Не помнил себя. Им правил Танатос. Бывший элионский бессмертный стал монстром и творил, незнамо что. Он приказывал убивать и убивал, творил ужасные вещи под властью бога, - глаза у Долорес загорелись пламенем почти в буквальном смысле. У меня ноги чуть подогнулись от страха. Едва удержала себя, чтобы не упасть на пол. Мне стало страшно, что и надо мною он захватит контроль, что и я буду делать ужасные вещи. Приказывать, убивать невинных… Как это всё ужасно. - Молодой бессмертный этого не вынес. Слишком тяжел был груз на его плечах. Он сам сдался Ианне. Сам! Человек поистине достойный уважения. Пусть его суть искажена до неузнаваемости, но он всё равно готов был понести наказание за грехи. За чужие грехи, - с нажимом сказала богиня. Неллас тихонько вздохнула. Остальные слушали во все уши, боясь и шелохнуться. По спинам у всех от тяжелого девичьего голоса уже шли мурашки, но история увлекала людей за собой. Невозможно было заткнуть уши и не слушать. - Поддавшись лжи богини любви, и я согрешила, освободила его от заточения, хотела помочь, исцелить. Но не смогла, - слова как хлесткая пощечина. – Из-за меня началось новое вторжение. Когда Таис убила всю душу Лаэрта. Когда в его теле не осталось ничего, кроме Танатоса. Я приподняла руку к губам. Предательство возлюбленной. Наверное, это было ужасно. Долорес без жалости к себе продолжила. - Я едва ли не умерла, удар бога был невероятен. Но я не могла не исправить своей ошибки. Выслушав всё от старших богов, я поднялась на корабль вторжения и убила Танатоса. Лаэрт был мёртв. Мёртв в тот момент, как его предала Таис. Как она разбила кристалл его сознания, - продирающий до глубины души шёпот. История заставила меня продрогнуть до костей и… привести себя и свои чувства в порядок. Или хотя бы его подобие. История Долорес заставила меня подумать, порассуждать над собой, своим поведением. Лаэрт не был виновен в том, что его захватил Танатос, но при этом он был готов платить за чужие грехи. Я же… я виновата в этом сама. Сама виновата в том, что схватилась за активированный кристалл. Это моя ошибка. Можно сказать, я добровольно взяла на себя грех Танатоса. И уж если Лаэрт так героично сдался Ианне, то и мне тем более стоит последовать его примеру. Или хотя бы не отдалять неизбежное. Разве уж меня поймали на горяченьком – протяну ручки на милость богам. Я смогла нагленько улыбнуться, разлив и поставив перед гостями последние две чашки. На непонятливые взгляды, я только неуверенно натянуто посмеялась. Долорес оскалилась, шепнула что-то Неллас, та рассмеялась. - Вижу, ты пришла в себя, - сказала Даичи. – Можешь идти, мы сами всё приберем. По спине пробежали мурашки. Было смутное подозрение, что богини знают, кто я, что сделала, и что меня ждет. И отправляет в «добрый» путь! Хотя… нет. Наверное, если бы они знали, взяли бы на поруки и лично отвели к Гериде ещё раньше… Гораздо раньше. - Вы же будете заботиться о Нине, да? – с беспокойством спросила я, взглянув на ребят. - Конечно, - оскалился Крын. – Мне сидеть с малышкой день и ночь? Думаю, парень, конечно, шутил, но я ухватилась за это предложение руками и ногами. Крын тут же пожалел о своей неосторожности. Отлично, няньку для Нины я нашла. Вика сдавленно хрюкнула, хлопая некроманта по плечу. Фикус откровенно заржал. На смех в комнату вбежала Нина, а за ней и Ник. Они посмотрели на скисшего некроманта и тоже рассмеялись. - Ладно, ребятки, я пошла, - с небольшой натяжкой улыбнулась я, обнимая любимых людей. Нину расцеловала в обе щечки, крепко притянув к себе. Вопрос: «Роня, что стряслось?» - я грубо проигнорировала. Только прошептала девочке на ушко: «Всё будет хорошо милая, с тобой всё будет хорошо». - Только со мной? – непонимающе переспросила девочка. Ох уж это маленькая пронырливая чертовка! Все дети так к словам цепляются, а? - Всё будет хорошо, - весело улыбнулась я, отцепляя от себя малышку. Обулась, взяла куртку и ключи от дома, скорее, по привычке. Интересно, они мне теперь вообще понадобится? С минуту постояла на пороге, осматривая всех собравшихся. Вика стояла с чаем, и я решила не медлить и слинять, пока это не переросло в предсказание, которое услышит малышка. Последний раз махнула рукой, перешагивая порог и закрывая дверь. Тут же Вика начала монотонно что-то говорить, но Ник вовремя зажал Нине уши и только девочка и я не услышали страшного предсказания. В голове всё равно гремел похоронный колокол. К терминалу по вызову шаттла я плелась как улитка. Да, я четко решила, что предстану перед «судом богов» (или как там называется ущемление сивый и убогих, в которых вселился страшный бог?), но не могла же я вприпрыжку бежать на встречу настолько незавидной судьбе? Мимо пролетали машины, на востоке поднималось солнце. Я чувствовала, как его лучики карабкаются по моей коже. Это было очень приятно. Шаттл прилетел, стоило мне только послать запрос. Со вздохом я медленно забралась в полупустую кабину. Лица у людей были довольно унылые. Они сонно смотрели себе под ноги или друг на друга, не зная, что ожидать от сегодняшнего дня. Хотелось сказать им, что не время грустить, что всё хорошо у них-то точно будет. У них, но не у меня. Я ничего не сказала. Через пару секунд я уже находилась на пороге Информатория. Сделать роковой шаг сама я так и не смогла. Меня вытолкнули люди, протискивающиеся в самую крупную библиотеку Элиона. Что же, и этот шаг пройдет. Нужно только подойти к Гериде, поговорить и… и что дальше? И кто это нас? Меня это серьёзно пугает, если быть честной. Одно дело – принять решение. Другое – сомневаться и трусить до самого конца, несмотря на то, что это неизбежно. На самом деле в глубине души я ещё находила в себе силы радоваться. Чему? Своей милой дочери, которая, наконец, будет счастлива у меня в семье, под присмотром моих друзей и отца. Хотя я и сомневалась, чему эти люди-нелюди могут научить моего ребенка. Но всё же у девочки теперь есть семья и её счастье это главное. Ещё пара шагов до дверей. Моё счастье – моя семья. Я совсем давно перестала быть сиротой. Может, с того момента, как встретила Ника, а может тогда, когда Валентия взяла меня под своё крылышко. Флавий и Тиберий с Феликсом тоже были моей семьёй, хотя и другой. Они окружали меня в совершенно чужом коллективе и оберегали, как квочка от чужих кур, дворовых котов и людей. Передо мной распахиваются двери, и я прохожу внутрь. Радость от встречи с новыми людьми и старыми друзьями. Долорес и Неллас, Тиберий, Вика, Крын и Фикус. Я была так рада, когда они все зашли проведать меня. Это было самое невероятное утро в моей жизни. Утро, когда не надо было терпеть крики сестер Милосердия, когда не надо было подниматься с первыми лучами солнца и бежать на поиски еды, пока тебя не застукали, утро, которое не начиналось в моей лаборатории над отчетами. Это было утро, полное простого счастья и светлой радости. Нахожу в себе силы улыбнуться, стряхнуть непрошенные слезы с глаз и подхожу к Гериде, пытаюсь завести разговор, но в мыслях совершенно другое. Флавий. Мой бог, моё счастье, моя радость. Я знаю, что совершенно не безразлична ему и от этого в сердце становится так тепло, а на глаза снова набегают слёзы. Почему я полюбила эту занозу в заднице Элиона? Ну почему? Хотя, какая разница. Я нужна этому рыжему идиоту и это моё счастье. Герида видит, что я плачу. Я просто не могу сдержать поток слез, бьющих из меня ручьем. Несмотря на все мои попытки, солоноватые капельки текут по щекам и падают на пол, хотя я так стараюсь улыбаться и быть веселой. Богиня нежно обнимает меня, говорит, что все будет хорошо, всё наладится. Тогда может, я ошиблась? Да, всё это время я просто накручивала себя, представляя худшее! Но как же та история с Лаэртом? Она всё ещё звучит колокольчиком в моей голове. Я не Лаэрт и мне есть что терять. И я этого не хочу. Я не хочу умирать. Я обняла Гериду, позволяя своим слезам течь и дальше. Даже если меня призывали не на «суд богов», я сдамся сама. Это моё решение. Когда я, наконец, успокоилась, богиня провела меня между стеллажей с книгами, где стоял стол и пара стульев. Она предложила мне сесть и рассказать, что случилось. Я начала рассказывать о том, какие приключения ждали меня на Данките. Почти ничего я не приукрашивала, гордо рассказывала, как есть. Конечно, что меня чуть ли не убил вожак падальщиков, я деликатно опустила, но и без этого моя история заставила Гериду рассмеяться, хотя я видела, как она пыталась скрыть свой смех, впрочем, это было тщетно. Вдруг богиня стала выглядеть очень серьёзно. Я слушала все её слова с грустной улыбкой. Она рассказывала мне, что в этом мире появилась бессмертная, которая поглотила силу Танатоса и её стоит найти. Она даже начала описывать меня. Я покачала головой и прямо сказала, что вот она я, та глупая бессмертная, совершившая роковую ошибку. Она посмотрела на меня с таким ужасным удивлением, что я не смогла не объяснить, почему это произошло. Вскоре дошло до того, что я рассказывала, как стала бессмертной, как мне было весело все дни, что я была жива, и я впервые в жизни почувствовала себя не одинокой. Мой рассказ растрогал Гериду. В её глазах застыли слезы, она приподняла руку к губам. Я говорила, что готова понести наказание за свои действия. Из-за стеллажа появилась Ианна. Ох, теперь мне за свой рассказ стало как минимум очень стыдно. Но она похлопала меня по плечу, сказала, что честности и смелости мне не занимать (кажется, мой рассказ она слушала не сначала и слез тоже не видела, но от этого мне не полегчало). Я смело улыбалась. Теперь, когда раскрылась правда, мне стало не так страшно. Вполовину оттого, что я рассказала всё Гериде, вполовину оттого, что за моей спиной как спички сгорели мосты, и пути назад не было. Впрочем, я думала так вплоть до того момента, пока я не встретилась взглядом с Археем. Меня пронзил такой холод, что я замерла на месте. По Информаторию молнией пронеслась фиолетовая вспышка. В голове пролетела мысль о том, как маги обожают эту фееричность и показушность, но она тут же потонула в крике, который я тщетно попыталась сдержать. Бог магии вытащил свой посох и, подняв его над головой, с силой стукнул по полу. Я видела, как змейками ко мне бегут фиолетовые магические путы, но ничего не делала. Сказала же, сдаюсь, бегать не буду, лапки поднимаю. Неожиданно две фиолетовые змеи, отделившись от общей кучи, которая всё ещё кружилась у моих ног, начали забираться на меня, обвивая и будто стараясь удушить, прямо как настоящие. Я даже, казалось, чувствовала их прикосновения и от этого мурашки пробегали по спине. Одна из змей обвилась вокруг моих рук и застыла в форме бесконечности, намертво сковав руки в подобии наручников. Другая двинулась дальше, к шее. Я думала, она просто свернётся кольцом, как петля на шее у смертника, но место этого, она прокусила мне кожу и попыталась протолкнуться в образовавшиеся дырки, хотя они были для неё слишком малы. Я упала на пол, валяясь и крича дурным голосом от сумасшедшей, раздирающей меня боли. Кровь уже не просто в два тонких ручейка текла по ключицам, она лилась рекой из огромной прорехи в шее. С каждой секундой меня окутывало все большее число змей, из числа тех, что оставались на полу. Я начала чувствовать, как ослабеваю. В какой-то момент не осталось сил ни сопротивляться, ни кричать. Я устало закрыла глаза, отчаянно стараясь потерять сознание, так почему же не получалось? - Что ты наделал?! – почти набросилась на Архея Герида. – Она сама сдалась! Было необязательно использовать их!.. - Спокойнее. Я считаю, что стоило установить над ней контроль. Если вдруг что-то пойдет не так это станет для нас хорошей форой, - пояснил Архей. – К тому же эти девочки, - змеи, ластясь, заползли на руки седовласого мага, - отлично выполняют свою работу. Они помогут нам избавиться от куска эфирного тела внутри неё. По крайней мере – я надеюсь на это.