Уничтожь меня...

      Прим лежала на кровати. Было уже давно за полночь, но сон никак не приходил. Только девочка закрывала глаза, ей мерещилась сестра. Худая, с синими вздутыми венами и закрытыми глазами. Девушка постоянно что-то шептала, но Прим никак не могла разобрать её слов.       А что если уйти на поиски сестры прямо сейчас? Быстренько пробежать по поляне и скрыться в коридорах Лабиринта? Ведь даже если девочка умрёт, по ней никто особо сильно скучать не будет.       Но ещё надо собрать припасы, подготовиться... Ладно! Решено! Завтра она отправляется!       Размышления девочки прервал скрип половиц в соседней комнате. Прим приподнялась на локтях. Шум шёл из комнаты мальчиков. -- Эй, не спишь? -- разрезав ночную тишину послышался голос.       Прим медленно повернула голову. Перед ней стоял парень лет четырнадцати, с каштановыми волосами и худенькой фигуркой. Остального в этой темноте девочка разобрать просто не могла, светильника или на худой конец спичек в девчачьей комнате не было. -- Ты как сюда пробрался? -- прошипела девочка. -- Открыл дверь, -- мальчик еле заметно повёл плечами. -- У тебя не было заперто, вот и решил заглянуть.       Прим чуть не хлопнула себя по лбу. Она совсем забыла про дверь! А ведь сейчас так хочется посидеть одной, постараться вспомнить хоть что-нибудь из жизни, как было интересно с соседскими ребятами, например. А тут этот… шанк! Всё-таки Прим ещё не овладела Глэйдовским языком.       Тем временем парень совсем обнаглел и уже успел примоститься на краешке кровати девочки. -- Ты зачем сюда припёрся?! -- Прим очень хотелось остаться в эту ночь одной. -- Мне не спиться! -- Так разбуди старого пердуна Алби! Он тебе такого понарассказывает, вмиг уснёт! Парень хохотнул. -- Ага, ещё скажи Фрайпана растолкать! Прим тоже села на кровати и чуть-ли не скакала на ней от злости. -- Точно, иди буди его! Он тебе волос в рот натолкает – в миг замолчишь! Неугомонный шанк залился смехом. -- Тише ты, всех перебудишь! А мне потом за тебя ещё разгребать. Я же новенькая! – передразнила Минхо Прим. Тоже самое он говорил её сестре, когда она просилась в Лабиринт. -- Ага…       Но пацанёнок закончить фразу не успел. Дверь снова скрипнула.       На этот раз в комнату вошёл Чарли. Это был мальчик, который прибыл из Ящика до сестёр Эвердин. На вид ему было лет двенадцать. Низкорослый, пухленький, с серыми глазами и светлыми волосами.       Паренёк заразительно зевнул. -- Смити, ты чего не спишь? Ладно она, -- Чарли ткнул пальцем в Прим. – ты что? Паренёк медленно поднялся. -- Ладно, иду спать. – он повернулся к Прим. – Завтра увидимся, Салага! – он улыбнулся девочке и вышел.       Прим снова улеглась в постель. Так, как её назвал Смит, девочку обидело. «Салага». Сам он Салага! Прим просто новенькая, вот и всё!       Прим снова закрыла глаза. В темноте перед ней снова предстала её сестра. Бледная кожа, вздутые, тёмно-синие вены, порванная одежда, на коже видны свежие раны и рубцы, некоторые же уже зажили, но были порезаны вновь. В бездонных зелёных глазах девушки виднелось только одно чувство : грусть. Гигантское море грусти. По впалым щекам Китнисс текли слёзы.       От ужаса увиденного Прим открыла глаза. Такой сестру она не видела никогда. По крайней мере она так думала.       Но Прим снова закрыла глаза. Шестым чувством девочка поняла, что её просто необходимо узнать, о чём говорит сестра.       И снова та же самая картинка. Плачущая сестра, вся в порезах, со вздутыми венами и в порванной одежде. Девушка покачнулась и вдруг упала на колени. У неё закатились глаза и она не своим голосом проорала: -- Прим, спаси меня! Они уже близко! И запомни: только ты, слышишь? Только ТЫ! ТЫ сможешь меня спасти.       Сестра исчезла. Прим снова широко распахнула глаза. Сегодня ей точно не уснуть...