TeenWolf. Summer

       Холодно.        Это первое, что замечает Стайлз спустя продолжительное время на улице. Вокруг пусто, из капота по прежнему валит густой дым, набор инструментов лежит поодаль, и ключ, которым он разбил только что стекло напоминал о многом, что произошло на протяжении всего лишь месяца. Их стая, хотя, конечно, для Стайлза они всего лишь близкие люди, распалась на мелкие частицы, брошенные по ветру, и скользящих по школе, словно тени, не замечающие друг друга. Ему не за кого больше ухватиться, в случае, если он совершил непреднамеренное убийство, потому что они не убивают людей. Скотт не убивает людей. Макколл слишком доверчивый для Альфы, слишком легкомысленно он доверился Тео и посвятил во все секреты стаи, слишком быстро Малия доверилась ему, даже Лиам переметнулся после того, как Тео спас их. Скотт причинил боль Кори, не замечая этого, как не заметил того, как разбил пятнадцать минут назад сердце Стилински на маленькие осколки, собрать которые не получится обычным прости…. Стайлза уже ничем не соберешь, он распался, превратился в капли и стек в канализацию с ливнем, когда понял, что Скотт ему не верит. Он отшатнулся от него, словно увидел не Стайлза, а кого-то другого: дикого, злого, агрессивного Ногицунэ. Хотелось понять, что делать и как вообще жить, только камень, залегший на дно его почерневшей души, не дает двигаться дальше. Стайлз промок до нитки, слезы слились с каплями леденящего дождя, машина тоже предала его, и ее тоже, похоже, не вернешь. Нет больше ничего от того прежнего Стайлза, которым он был пять лет назад и нет никакой нитки или якоря, что привела бы его сейчас домой.        Рядом падает обессилено человек, враз сгорбившись, подставляя свое не без того мокрое лицо под струи дождя и начинает выть. Этот вой прокрадывается в сердце Стилински, сковывает душу, морозит сердце и словно пробуждает его ото сна или прострации. Лиам. Маленький волчонок воет на луну, что скрыта тяжелыми массивными облаками и не может контролировать свои превращения. Стайлз не знает, что привело Данбара сюда, почему он похож на побитую собаку и отчего у самого Стайлз начинает болеть сердце. Он просто молчит, слушая, как мальчишка, совсем еще мальчишка, плачет, захлебываясь слезами, задыхается во всхлипах и судорожно дышит, пропуская выдохи. Они молчат долго, каждый погруженный в свои мысли, и Лиам больше не плачет, сжимая руки в кулаки. Вода, стекающая с пальцев, несет за собой кровь, напоминающая Стайлзу о Доноване. Стилински хочет его остановить, сказать что-нибудь ободряющее, но у него банально нет ни на что сил. Стайлз закрывает глаза и слышит слова. Сначала они тихие и практически невнятные, но после, каждое слово врезается иголкой в вены Стилински. Пускай лучше ему будет больно, чем маленькому волчонку. Пускай бы лучше он мучился не из-за убийства, а потому что Скотт отказался превратить его девушку в оборотня и она умерла. Пускай, Стайлзу уже не будет хуже, некуда падать ниже, чем он сейчас. Но не Лиам, который слишком неподготовленный для этого дерьма, он не достоин этого. Никто не достоин.        Лиам касается руки Стайлза и пытается забрать боль, но Стайлз запрещает. Он не хочет перевешивать часть ответственности на ребенка, потому что хочет полностью свариться в котле вины за произошедшее. Дождь закончился, но с них капала вода, холод пробрался до самых костей и Стилински вдруг становится невыносимо плохо, словно тело борется с мозгом, и он хочет проиграть. Стайлз закрывает глаза и сдается. Не сдается только Данбар, волочащий тело до больницы. Не сдается Мелисса, пытаясь привести парня в чувство, не сдается Малия, что поклялась лично разорвать Рейкена на куски, сдался только Стайлз, не справившись с болью утраты друга.