Несколько мгновений теневой войны

Они шли по коридору отеля и переглядывались. Стоунбридж думал о том, что теперь не мог полагаться даже на собственное тело. А американец думал о том, что так, как они жили до этого, дальше продолжать было нельзя, особенно в свете происходящих с ними сейчас событий. Молчание затянулось, и Скотт не выдержал: — Я просто думаю, что, черт побери, мы будем делать после всего этого дерьма. — Скотт как никогда понимал, что устал и от начальства, и от подстав, и от необходимости действовать, не рассчитывая на поддержку. И от постоянного нахождения на чьем-нибудь прицеле. И что Майкл от этого тоже устал, только никогда в этом не признается, если ему не помочь. «Чёртов оловянный солдатик», — с нежностью косился Дэмиен на напарника. — Ты хочешь обсудить план отхода? — это казалось Стоунбриджу практически шуткой. — Ну, я полагаю. До того, как сдохнем, как она. — Скотт говорил о Далтон. О сдохшей суке Далтон. — О, не важно насколько сумасшедшей она была, я верю, что у неё были веские причины для этого. — Майкл явно думал о людях чуточку лучше, чем напарник. — Неужели? Например, отомстить за убийство Бакстера? — в голосе Скотта было недоверие. Американец не верил в высокие чувства Далтон, как верил в них Стоунбридж. — Нет. Она кончила, как он. И Лезерби. — Майкл задумался и помолчал, они были уже практически под дверью номера, — возможно, он был прав. — М? — попытался уточнить Скотт, не понимая, что в бреднях этого психа зацепило напарника. — Лезерби. Мы все там будем. — Майкл всё ещё слышал голос Лезерби в своей голове, — единственный способ хоть что-то изменить — это сдохнуть также. — Нахуй. Мне не нравится этот расклад, я предпочитаю, например, солидную пенсию. Присоединишься? — Скотт достал камни, и смущенно и с интересом посмотрел на напарника. — Я даже не знаю… В конце концов их уже давно объединяла совсем не чертова работа. И как никогда Дэмиену хотелось разделить с напарником не один глоток мирной и спокойной жизни, а годы обычной жизни обычных людей. — Чёрт, — Майки сомневался. Он был не из тех, что мог вот так взять чужое. Но это было то предложение, которое нужно было тщательно обдумать. Он уже давно не представлял свою жизнь без работы с Дэмиеном, но был готов представить себя в мирной жизни… Если тот будет рядом. Просто рядом. И ради этого можно было один раз поступиться принципами и присвоить камни. Наверное. Стоунбридж не хотел быть вором. — Ты уже передал свои? — спросил Скотт, зная ответ заранее, но не лишая себя возможности поддразнить напарника. Майки что-то промычал, все ещё размышляя об открывающихся перспективах, — похоже, что нет. Отличная работа, сержант Стоунбридж. — Если бы я передал, они бы начали задавать вопросы о том, где остальные камни. — Правильно. — Скотт решил на всякий случай озвучить такое приятное для него осознание, — так ты не отдал их, чтобы защитить меня? — Да. Я спасаю тебя, моя половинка. — Это прозвучало как само собой разумеющееся, пока Стоунбридж читал сообщение на завибрировавшем телефоне, — так мне спокойней. Скотт почувствовал себя довольным, как слон, и вставил ключ в замок своего номера. — М? Да. Выезжаем. — Майкл ответил по телефону, положил трубку, — чёрт. Скотт повернулся — слова Майки очень походили на то, что их планы очередной раз накрывались задницей: — Что они сказали? — Они засекли Маккену на камерах наблюдения в аэропорту. Она улетает в Будапешт. Вот так им обломали отсыпон и возможность разговорить Майкла о планах на камни. А ведь Стоунбридж явно всё больше проникался взглядами Дэмиена на работодателей, и этот успех следовало развить… Как-нибудь, когда-нибудь, когда у них будет положенный отдых, а не очередная безнадежная погоня по забитым дорогам, на которых нужно соблюдать видимость законности. Вовремя они в аэропорт не попали — Маккена улетела в Венгрию. Как следствие, отдел перекочевал в Будапешт. Локк в дикой спешке организовал самолет, на который парни загрузились как были, без личных вещей и снаряжения. Вещи должны были прилететь на следующий день, гражданским рейсом. Их же перевозил военный, безо всяких там удобных сидений с подголовниками, обеда по расписанию, телевизора и улыбчивых стюардесс. Майки сидел рядом со Скоттом, напротив устроились Мартинес и Локк. Присутствие Локка и отсутствие Джулии немного портило ситуацию, но тут уж ничего нельзя было поделать. Начальники — стихия, находящаяся не во власти простых сержантов. Ну, а Джулия в этот момент летела другим самолетом в Британию — везла труп сучки Далтон. С похоронами простые сержанты тоже ничего поделать не могли. Впрочем, по прилету нужно было интенсивно работать, так что они спали, пока была возможность, сидя. Скотт проснулся за полчаса до прилета, открыл глаза и понял, что на него смотрят. Пока они спали, Майки положил ему голову на плечо, он своей головой касался его макушки. И Локк поглядывал на них, пока занимался обработкой каких-то данных на ноуте, а Мартинес не поглядывала, а откровенно рассматривала Стоунбриджа. Скотт улыбнулся ей, но скорее оскалился. «Вот и поспали вместе. Вечно все через…» — он не стал будить Майкла, так и сидел удобной для него подставкой. Локк после того «разговора» вызывал у Дэмиена противоречивые чувства — с одной стороны, он явно был профессионал в их работе. А значит и нагнёт, и пустит в расход и ещё что отмочит, всё ради дела. Хотя… Далтон тоже была профессионалом, только совершенно не ценящим команду. С другой стороны, ценности Локка были близки Скотту. И ценности он доказывал на деле. Сука-Далтон на машинах бы команду не пригнала и сама их от Хезболы вытаскивать бы не стала. Про сам же тот разговор Скотт старался не вспоминать. Самолет шел на снижение. Скотт аккуратно разбудил Стоунбриджа, надеясь не получить по морде. Кто его знает… Реагировать последнее время его половинка стала совсем неожиданно и тревожно. И улучшений в его состоянии все не было и не было. Локк их разглядывал так, что под его взглядом Скотту было неуютно. Хрен его знает, что там в голове у дражайшего начальства. Майкл проснулся спокойно, сонно осмотрелся и поежился — долго был в неудобной позе. Самолет садился в туманный с утра и холодный город. Выйдя, Скотт фыркнул: — Охуеть, подполковник. Мы околеем здесь без нормальной верхней одежды. — Да и выделяться будем, сержант, — согласился Локк. Хотя Маккена уже добралась до Будапешта и сумела скрыться от слежки, которую к ней приставили, времени на отдых не было. А проблема с одеждой была насущной у всех них. Он посмотрел на Стоунбриджа: — Майкл, сгоняй за куртками? А мы со Скоттом пока найдем Шона О`Риордана. Маккена звонила ему недавно… Зная Шона, чувствую, что это было неспроста. Наверняка собирается встретиться с ним. — Ок… — Стоунбридж глянул на Скотта, стараясь не выдавать своего беспокойства. — Шеф, я составлю компанию Майклу, — заявила Мартинес, не заметив этого переглядывания и беря Стоунбриджа под руку. Локк рассеяно кивнул, соглашаясь с ней: — Вперед. Скотт, пошли. Нам есть чем заняться. Майкл на прощание хлопнул Скотта по плечу, мол, крепись. И они с Мартинес резво направились к такси, в большей степени затем, чтобы не торчать на холоде. На заднем сидении машины Мартинес прижалась к нему, пытаясь согреться. Он обнял её и подышал в волосы, наслаждаясь тем, как уютно она поместилась рядом с ним. Ей его поведение явно понравилось, она одобрительно посмотрела в ответ. Долго ехать им не пришлось, один из торговых моллов был как раз по пути. Они расплатились и нырнули в теплое помещение. Стоунбридж улыбнулся: — Сначала вы, леди. Мартинес фыркнула, его официоз и британская напыщенность её заводили: — Тогда туда. Выбирала она быстро, он ещё не успел оглянуться, как она с несколькими вещами — джемперами и куртками — исчезла в примерочной, а следом за ней проплыла продавщица. Ким уверенно подобрала себе пару тонких джемперов и куртку, пока Майкл мялся в магазине, где ему совершенно ничего не подходило. Ну, разве что пару костюмов, для которых сейчас явно было не время. Ким выглянула из примерочной: — Ну как? Она повертелась, а он показал большие пальцы, мол, отлично. Они выглядели в глазах продавщицы парочкой влюбленных, взбудораженных и очень симпатичных. Майкл видел это и осознавал, как давно в его жизни отсутствовали вот такие простые моменты бытовой жизни, когда можно было просто радоваться. План Скотта по отходу на пенсию нравился ему все больше. Если это, конечно, получится. — О чем грустишь, сладкий? — муркнула Мартинес, когда он, задумавшись, не сразу заметил, что она подобрала себе шарф и уже собиралась оплатить покупку. — Ни о чем, — он улыбнулся. Сейчас он отчетливо разделял идею Скотта свалить подальше от работы, разведки и окунуться в такую вот простую жизнь обычного человека. Если это вообще может получиться при их работе. Вот только роман с Мартинес определенно не вписывался в планы на будущее со Скоттом на гражданке. Двигаясь по торговому моллу, такому же, как в Бейруте, но уже с Мартинес, Майкла не отпускало воспоминание об их со Скоттом глупости. Все ещё было стыдно, хотя Скотт явно не обижался, даже знаком не показал. — Ты хорошо держишься, — сообщила Мартинес, снова вытаскивая его из его мыслей. — Хорошо? — он немного тормозил, выходя из магазина и осматриваясь в череде вывесок. — Ну да. Много кто на твоем месте расклеился бы. — Видимо она думала, что сказала ему комплимент. Он кивнул, не собираясь поддерживать неприятную тему. Она потащила его к другим магазинам, держа за руку и улыбаясь. Правильно разыгрываемая роль влюбленной ей шла. А вот на собственное отражение в зеркале Майкл смотреть все ещё не мог. — Куда? — Ким явно вела его в каком-то определенном направлении, а он уже интуитивно направился в сторону привлекшей его внимание вывески, чуть не запоров собственную роль, которую собирался поддерживать. — Прости… А куда ты хотела? — Ну, туда, — она ткнула в какой-то бутик. Он даже не понял, чем тот её привлек. — Ты ещё что-то хотела? — тормозил он, следуя за ней. — Хочу помочь тебе выбрать. Это было… неудобно. Он не понимал чем: — Я пожалуй предпочту что-нибудь более… — он тормозил, а Ким посмотрела в ту сторону, куда направлялся он. — Тоже неплохо. Пошли туда. Эти смены направлений каким-то случайным образом поместили её в его объятия. Он обнимал её руками и сдержанно улыбался. Зато двигались теперь туда, куда хотел он. — Вижу куртку для подполковника, — сразу включилась Мартинес, — встань сюда. Она приложила куртку к нему: — Пойдет. У него не такие широкие плечи, — она провела по его плечам руками. Мартинес было… много. Мартинес наступала по всем фронтам. Майкл заметил подходящую куртку, а когда обернулся — в руках «его девушки» уже был ворох одежды. — Зачем столько? — Просто примерь. Продавец быстро сориентировался дать ему выбранную куртку нужного размера. — А штаны зачем? — удивился он искренне, отступая к примерочной с ворохом одежды. — Они подойдут к твоей куртке больше, чем эти джинсы. Он вздохнул. В примерочной быстро переоделся в первое попавшееся: серые штаны, которые обтянули его, как вторая кожа. И если бы не ещё пять почти таких же, он бы не чувствовал себя наряжаемой куклой. Брякнул телефон: «Вы там в примерочной вместе с Мартинес греетесь? А у меня тут весь Скотт мерзнет». Майкл улыбнулся, хмыкнул и вместо примерки оставшихся вариантов черкнул смс Скотту: «Штаны хочешь серые или синие?» Ответная смс прилетела мгновенно: «Главное — не светлые. Свети задницей сам». Майкл выбрал почти такие же штаны, как сели на него, только свободней. Фигуру Скотта он помнил слишком хорошо, ему должно было подойти. — Эй, я хочу посмотреть, — весёлый голос Мартинес чуть не выжал из него очередной вздох, но помогла вовремя проснувшаяся тактичность. — Уже почти… Из вороха одежды он извлек теплую темно-серую толстовку в цвет штанам и быстро набрал сообщение: «Тебе Скотта толстовкой отогреть?» «Ага, и футболкой тоже. И сам приезжай», — от сообщения было тепло. Майкл улыбался, пересматривая остальное. Выудил красный джемпер и сменил свою футболку на него. От сообщения пока было теплее, чем от одежды. Он тщательно примерил выбранную куртку, чтобы та не жала в плечах. Размер был его. Оставалось выбрать куртку Скотту. Он вышел из примерочной, а Мартинес только взглянула на него и разулыбалась: — А я-то надеялась увидеть на тебе все. Он посмотрел с недоумением: — А как же… — Да хоть на минутку забудь о работе. Кстати, я нашла рубашку Локку. — Ким показала ему что-то, Майкл кивнул, соглашаясь: — А где футболки? — Так ты же выбрал, — удивилась Ким. — Да я Скотту. — Пояснил он, следуя в указанном продавцом направлении. Там же неподалеку висело несколько подходящих курток. Он замер рядом с ними, не зная какую выбрать. Он уже достал телефон, чтобы написать Дэмиену, как Ким положила руку на его телефон, мешая: — Вот эту возьми. Все равно на нем что угодно выглядит мятым. — Угу. — Мелочь, а укололо. Стоунбридж не подал виду, дожидаясь, пока ему упакуют выбранное, и просто молчал. Все было прекрасно, но… как-то не так. Расплатился и понял, что ничего не закончилось — Мартинес взяла его под руку и снова изображала его девушку. — Идем, — сказала она. Майкл кивнул, а Ким уже набирала номер: — Подполковник, мы закончили. Где вы? — … — Едем. Он шел рядом с ней и нёс пакеты с покупками. Что-то в её поведении решительно его смущало, но он не мог понять что. Впрочем, долго думать не пришлось, такси довезло их до сидевших в ожидании Скотта и Локка, которые караулили «посылку». И человек, за которым они сейчас следили, решил покататься на фуникулере. — Красавчик, — фыркнул Скотт, забирая у него пакет с вещами. Майкл улыбнулся и подмигнул ему. Локк указал на объект с посылкой: — Проследите, пока мы тут переоденемся. Мартинес кивнула и захватила с собой лежавшую на сидении рядом с Локком карту. Теперь они были влюбленной парочкой туристов, осматривающих достопримечательности. Стоунбридж улыбнулся и предложил руку, они уже наловчились в магазинах двигаться и перетекать друг в друга так, чтобы осматривать пространство вокруг себя, не привлекая внимание. Близко подойти к объекту все равно не получалось, а значит брать явно будут позже. Они поднялись на одну из площадок, незаметно наблюдая за посылкой и разглядывая карту. Вид города с этого места был потрясающий. Но рассматривать его не вышло, зато получилось ощутить себя в роли влюблённого в полной мере. Мартинес привлекла и поцеловала его так, что дух захватило. От такой нежности отказываться было нельзя — это могло привлечь ненужное внимание и насторожить объекты их наблюдения, Стоунбридж расслабился и попытался получить удовольствие. И удовольствие было бы, только вот расслабиться не вышло. Как только фуникулер проехал, он открыл глаза и отстранился. Его реакция явно была не совсем понятна девушке, поэтому он решил сгладить неловкость: — А вы вкладываете в работу душу и сердце, специальный агент. — А разве не говорят, «если что-то делаешь — делай как следует»? — Да, наверное. Кажется, как-то так и говорят, — ответил он, вспоминая слова Скотта и последовавший за этим облом. Чего нельзя сделать с сексом — это перенести его на другое время. Можно только проебать возможность. И теперь в его жизни было на один проёбанный секс больше. И еще на один, поскольку Мартинес он в какое-нибудь ближайшее время откажет. Ей не следовало ставить его в ситуацию, когда он мог только поддерживать ее игру. Не следовало. Принуждение даже этот сладкий поцелуй сделало гадким. Ощущение вышло, как если бы ему понадобилось сосаться с Лезерби. Теперь оставалось стоять за её спиной, стискивать челюсти и осознавать, какой малости оказалось достаточно, чтобы он ощутил себя изнасилованным. «Ещё одна моя маленькая грязная тайна», — сказ о мальчике, который был настолько хрустальным, что мог разбиться от одного неаккуратного прикосновения. — Посылка едет вниз. Встречайте.

***

Скотт вернулся в отель один, оставив Джулию в посольстве. И никак не мог понять, как Далтон могла быть такой сукой, что сдохла, бросив своего ребенка. Ему понятно было, что она не сама в себя выстрелила, но ведь всё сделала, чтобы история пришла к такому хреновому итогу. Да и сам он молодец был в своё время, в ней увидел себя как в кривом зеркале. И собирался исправить ошибку, если это будет ещё возможно. Впрочем, самобичеваниями долго он не занимался, направляясь к Майклу и надеясь наконец-то нормально, а не на бегу и без лишних ушей рядом, поговорить про камни и будущее. Он застыл перед его дверью и постучал, интуитивно зная, что тот должен быть там. В номере стояла тишина, Майкла не было. Скотт достал телефон и набрал его номер, вдруг тот все ещё торчал в баре: — Майки! Перезвони… Дверь открылась, на пороге появился бледноватый Стоунбридж со слегка припухшими глазами: — Это ты… А я думал — Мартинес. Заходи. Скотт зашёл в его номер, закрывая дверь и очень удивленно уточнил: — Ты от неё прячешься, что ли? От номера Стоунбриджа было ощущение неживого, всё аккуратно разложено, всё на своих местах. Единственная жизнь шла на мелькавшими красками экране телевизора, где показывали какую-то передачу про животных, правда с выключенным звуком, зато с потоком субтитров. Действительно, смотреть как прайд львов разрывают какую-то заблудшую газель — можно и поплакать, и побледнеть. Если б тому было года три и он был бы девочкой с бантиком. Эта колкость чуть не сорвалась с языка, но застыла. Майк был решительно не в порядке. Скотт махнул рукой, заполняя паузу: — Я не помешаю? Может, включим что-нибудь нормальное? — Нет, не помешаешь… И это — нормальное, интересно рассказывают про организацию в прайдах, — Майки слабо улыбнулся. И тут в дверь постучали. Улыбка с лица у того слетела мгновенно. В дверь постучали ещё раз. Майкл губами, почти беззвучно произнес: «Она наверное услышала голоса». И обессилено сел на край кровати. Скотт вздохнул, взял пульт и переключил телевизор на платный канал, где голая девочка в лифте давала какому-то негру. После чего открыл дверь: — А, Мартинес. Ты что хотела? Такого поворота она не ожидала: — Опять ты? Я снова перепутала номер? — она была язвой, эта Мартинес. — Не, это номер сержанта Стоунбриджа. Мы тут с ним… фильм решили посмотреть. Так ты чего хотела? Мартинес глянула мельком на экран телевизора и улыбнулась Майклу, прямо тогда и расставаясь с надеждой, что тот быстренько выставит Дэмиена: — Зашла узнать, как ты, после того, как ты очень быстро ушёл из бара. Подумала, что стоит спросить, — она улыбнулась. Он улыбнулся в ответ, стараясь, чтобы это не выглядело вымученно: — Нормально. Правда. — Мы будем вестерн смотреть. Присоединишься? — Скотт тоже улыбнулся ей. Тупой сержант, который нифига не понимает намеков. — Не, не буду мешать. Не люблю вестерны и бородатых мужиков-сексистов, — Мартинес явно не ожидала, что её романтичный порыв так легко похерят, — ладно, парни. Пойду я. — Ага, — сказал Скотт и захлопнул дверь. — Это было грубо, — выдавил Майкл, — мог бы быть повежливей. Скотт хотел уточнить, в какой момент просто не открывать дверь может быть вежливей, но снова сдержался. Майкл явно и сам понимал, что тот может ему это сказать. Вместо этого Скотт почесал затылок и улыбнулся, извиняясь: — Хочешь, я догоню её и верну? Майкл мотнул головой отрицательно: — Не надо. Скотт постоял, выбирая между «тормошить» напарника и «оставить в покое», пока между ними опять повисло молчание. И сам Майкл явно не был настроен ни на веселое, ни на конструктивное общение. Но уходить Дэмиен не собирался, вместо этого спросил: — А ванну у тебя принять можно? Я уже псиной, кажется, попахиваю с такой жизнью. Майкл улыбнулся: — Ага. — Махнул рукой на нужную дверь, — вперед. Скотт отдал ему пульт: — Только про прайды не смотри. Это явно не твоё. — Прозвучало двусмысленно. — Это точно. — Тот согласился с двусмысленной фразой легко, ни гордости не осталось, ни привычного представления о собственной ориентации, ни львиной смелости… «Самобичеванием занимается», — резюмировал Скотт, направляясь в ванную комнату. Он неспешно приводил себя в порядок, потом включил набираться воду и понял, что теперь уже вполне готов к компании. Выглянул в комнату и подмигнул Майки: — А спинку потрешь? Стоунбридж рассмеялся и молча направился к нему, прикусывая нижнюю губу: — Может, тебе ещё что-нибудь потереть? — Может, — согласился Скотт. Он забрался в горячую воду и довольно застонал, — кайф. Устроившись рядом на полу, Майк добавил ему в воду гель для душа: — Надеюсь, нас никуда не сорвут раньше утра… Псиной от тебя и правда несет забористо… Теперь ещё и мокрой. Скотт окунулся в воду целиком и вынырнул, брызгаясь: — Да уж… Сегодня и тебе вежливости недоложили. — Он взял шампунь и взбил его на волосах в пену. Брызги летели на Майка, тот недовольно фыркал, но не отодвигался. — Вся ушла на Мартинес, — признался тот Скотту. — А что так? Что у вас случилось? Она же вон даже в номер к тебе пришла… Стоунбридж молчал, тянул с ответом, потом решил перевести стрелки: — А что с тобой делал Локк? Видок у тебя был, как у меня после Лезерби. Наверное, — уточнил он, чтобы быть честным окончательно. В конце концов Скотт тогда его видел — замученного и физически, и морально, а сам он до сих пор не дружил с зеркалами. Более неуместного и непростого вопроса Дэмиен сейчас просто не мог представить. Ну как рассказывать напарнику все и не вызвать у него чувство вины? Как вообще рассказывать об этом тяжелом для него разговоре, да ещё добровольно? Он стиснул зубы и смыл с головы шампунь, стараясь не смотреть на Майкла. С другой стороны это было нечестно — тот доверчиво открывался ему, делился своим унижением и болью, делился заботой — всем. И молчание вместо откровенности сейчас могло разрушить и так непростое взаимодействие между ними. Взаимность, которую так ценил и за которую держался Дэмиен, даже дракой будет не вернуть. — Если ты не хочешь говорить… — Майкл явно начал злиться. По его тону было понятно, что ни о каком тотальном понимании здесь речи уже не шло. — Не торопи, — выдавил Скотт, — пожалуйста. Они оба замерли, отчего казалось, что и время вокруг них застыло. С коротких волос Дэмиена на кафельный пол почти бесшумно капала вода. Вода в ванной остывала, а тишина стала почти оглушающей. Слова у Дэмиена подбирались с трудом. Наконец он решился: — Это очень глупо, Майки… Он вроде бы ничего и не сделал… Просто я чуть не разревелся, как девчонка. Дважды, Майки… — он перешёл на шепот, — никогда не думал, что хоть один из начальников сможет меня так… укатать. Напарник явно верил ему с трудом: — Так ты из-за этого парился? — Стоунбридж дернул уголком губы, явно сдерживая улыбку. — Пошёл ты, — выдохнул Дэмиен. — Ржи давай, если хочешь. Он посмотрел на дверь, думая о том, что готов свалить прямо сейчас. «Дэмиен Скотт — рыдающая школьница. Дожил», — приложил он сам себя. Видимо, британец и самобичеванием с ним за компанию поделился. Майкл смеяться не стал, явно начал о чем-то догадываться и сразу погрустнел: — А чем он так тебя? Угрожал чем-то? Вопрос чуть не попал в самую неприятную часть… Дэмиен постарался быть максимально честен: — Даже не угрожал, просто говорил. И ведь видел насквозь. А когда заметил, что я… Обозвал школьницей. И ведь, самое обидное, я-то сам понимал, что он прав. Скотт сидел в остывающей ванне и чувствовал, что не отмывается, а окунается во все тоже дерьмо. И тошно было так, что Майки заметил и положил руку на плечо, утешая: — Так он ничего не делал, просто разговаривал с тобой и доводил до слез? И ты из-за этого… — Потому и стыдно, — выплюнул Скотт. — Сам знаю. Стоунбридж задумчиво выдал: — Мощный мужик. Теперь понятно, как он столько заварушек прошёл, и до сих пор жив. Это наблюдение успокоило Дэмиена, пусть немного, но слабаком он себя чувствовал уже меньше: — И знаешь… Я там как голый был. Он даже дело моё с наркотой раздобыл. Все подробности знает. И смотрит… насквозь. Не прикрыться. — И про нас? — флегматично решил уточнить Майкл. — Угу. — И что? — Посоветовал чаще трахаться. — Скотт, уйдя от скользкой части разговора, остальное выдавал уже легче, будто срывая прикипевшие к ране пластыри. От озвученного совета Майкл поджал губы: — Ему виднее. — Это почему? — уточнил Скотт, заинтересованный реакцией напарника. — Ну, он несколько раз был в плену. Хрен его знает, что там с ним делали. Но вот он… живой и деятельный. Как с гуся вода. — Да? — Скотт попытался уложить в голове новую информацию. Новый начальник все больше внушал ему уважение. Майкл встал: — Пошли в душ. Вместе. Ты уже в холодной воде сидишь, а я обещал тебе спину потереть. Скотт усмехнулся: — Ну потри, я же только рад буду. — Что? Так рад, что флаг можно будет вешать? — ухмыльнулся Стоунбридж, откровенно разглядывая американца. — А ты проверь. Он выбрался из ванной и шагнул в душевую кабину. Стоунбридж стянул с себя одежду и шагнул к нему — растирать мочалкой. Скотт балдел от его ласки, довольно подставлялся под руки и начал целовать. Стоунбридж вывернулся, уходя от поцелуев: — Не надо… — Почему? Мартинес целуется лучше? — Нет, — он растерянно посмотрел на него, — это было глупостью… Он выбрался из душа и растерся полотенцем, оставляя весьма удивленного Дэмиена домываться. Тот выключил воду и шагнул к нему: — Майки… Что вообще происходит? Стоунбридж стиснул зубы: — То, что я — импотент. Могу отсосать, но это все равно не то, что ты хочешь. И не то, что у меня получается. «А ещё у меня дрожит рука, и плывет всё перед глазами. И я нихрена не уверен в том, что всё станет лучше», — это Майкл не озвучил. Скотту и без этого хватило его откровений. Пока тот переваривал услышанное, он отвернулся и обхватил голову руками: — Я ничего не могу тебе предложить, Дэмиен. Вот что происходит. — Даже поцеловать? — Скотт встал очень близко к нему, прошептал почти на ухо. — Майки… «Будто я к нему трахаться пришел. Или ванну принять. Или фильм посмотреть… Вот же идиот», — Скотт обнял этого идиота, не собираясь выпускать. — Я же твой друг… А секс — это так. Просто физиология. — Угу. Видел я твою физиологию. Каждый день новая. — Ага. Именно, что видел. Только ты их всех и видел. А кто ещё...? Новый взгляд на вопрос явно заставил Стоунбриджа пересмотреть свои выводы. По крайней мере он не стал вырываться. И драку не стал устраивать. Зато немного расслабился и прижался к нему спиной. — Мартинес тебе что-то сделала? — Нет. — Тот помедлил, — не совсем. И не со зла. Скотт терпеливо ждал, обнимая его. Наконец Майкл признался: — Она меня поцеловала. — Это я видел. — Ты не понял. Она просто взяла и поцеловала. И я должен был ответить. Как тогда, с… Потому что, блядь, не заваливать же из-за таких мелочей миссию, Дэмиен. Я так больше не могу. — Он тщетно пытался контролировать руку, но та снова начала подрагивать. — Она просто решительная, Майки. Любит рулить процессом. — Скотт так и не решился заговорить про камни, но чувствовал, что подбить напарника удрать с ним было не только отличной идеей, но и своевременной. Если бы ещё тот не был таким честным. — Я заметил, Дэмиен, — ядовито фырнул Стоунбридж. «Язвить начал — хороший признак», — решил Скотт. — Это не значит, что ты импотент… Или есть что-то ещё? — Ну… — Майкл помялся, — просто я обнимал её и ни разу не возбудился. Вообще. После того фейла в Бейруте… Даже когда она гладила меня ногой под столом. — Тогда я предлагаю эксперимент, — Дэмиен поцеловал его в шею и прикусил загривок. — Какой? — Давай заберемся в постель и проверим, на что ещё у тебя не встанет. Стоунбридж заржал: — А что, есть куча вариантов? — А то, — судя по ощущениям британца, Скотт снова примерил на себя роль вампира, — я не собираюсь так просто сдаваться. Перепробуем все, что делали, и всё, что ещё не успели… — Ага. Ещё чуть-чуть и кровь пойдет, кровосос, — Майкл стоически терпел его энтузиазм. — Так мы же вроде на их Родине, нет? — Скотт отвлекся от его шеи на мгновение и снова вернулся к острым, как чили, поцелуям. — Мы в Венгрии. А вампиры из Румынии, сержант Скотт. — Британец медленно расслаблялся в кольце знакомых рук и от щекочущей шею щетины подрагивал, забываясь в нахлынувших ощущениях. — А это разве не одно и тоже? — удивился американец, чувствуя, как напарник доверчиво растекается от поцелуев. — Европа же… Стоунбридж вздохнул, подставляя шею поудобней: — Я когда-нибудь покажу тебе карту Европы. — Круто. — Восхитился Дэмиен, обнимая обмякшего любовника крепче и надежней, — будешь меня просвещать, как я тебя сейчас… — Да? — заинтересовался Стоунбридж, наклоняя голову в бок и подставляя ещё необработанный участок шеи. — И чем же ты меня просвещать сейчас будешь? — Вот этим, — фыркнул Скотт, проведя горячей рукой по его члену, и ещё раз прикусывая ему загривок. — Теперь стоит. Мартинес просто не туда тебя целовала, приятель. Майки задышал чаще от бесцеремонного ласкающего прикосновения — Скотт большим пальцем прошёлся по головке с выступившей смазкой, растирая ту: — Вот что за… — Угу. А ты думал, что я не знаю как девочку завести? — поддразнил того Дэмиен. — Я не девочка, — возмутился Майкл, оборачиваясь и прищуриваясь. — Так все равно помогло, — напарник ехидно ухмылялся, — и теперь можешь доказать, что не девочка… — А это нужно доказывать? — Майкл кусанул его в губы хлестким и заводящим поцелуем и облизнулся. — А то… Скотт наступал на него, медленно направляя в сторону постели. Тот шёл спиной вперед, так привычно доверяя напарнику, как это было во время проводимых ими операций. Дэмиен быстро прижался к его губам и прикусил нижнюю, тот вспыхнул и отстранился, потом снова его кусанул. Кровать подсекла его ноги, он упал на неё, возбуждая одним своим видом. — Чертовски заводит, — Скотт рассматривал его жадно. — Так и будешь пялиться? — фыркнул Майкл, поерзав от нетерпения. Это выглядело настолько правильно, что бальзамом ложилось на потрепанные Локком нервы. «Вот что значит правильная психотерапия», — похвалил себя Дэмиен и лег на напарника, прикусывая кожу на плече: — Резинки где? Майк потянулся к своей сумке возле кровати, расстегивая карман на той. Скотт выудил из него пачку и оторвал штуку. — Смазка там же. — Нифига себе подготовился, — присвистнул Скотт, извлекая флакон, — «не встает — не встает», а запасся от души. Любовник кусал губы, почесывая бровь и жмурясь от смущения: — Это я ещё когда выписанное покупал, взял… На всякий случай. — Да уж… Случаи бывают разные. Сейчас и применим, — Скотт сел на его бедра, раскатывая презерватив по члену напарника и добавляя смазку. Стоунбридж смотрел с предвкушением и смущением одновременно, и этот взгляд чертовски заводил. Дэмиен продолжил дразнить, капнул себе на пальцы ещё смазки и провел ей между своих ягодиц. Майкл дышал глубоко и тут же попытался командовать: — Ты не жадничай… И внутри… — Я экономлю, — возмутился Скотт, — и вообще — мне виднее. Стоунбридж часто задышал, привставая на постели и собираясь позаботиться о том, что забыл напарник. Тот толкнул его назад и фыркнул: — Лежи и смотри, — и ввёл в себя палец, нанося себе смазку изнутри, — так и быть, принцесса… Британец сердито прищурился, явно порываясь что-то сказать. — Заткнись, — отрезал Дэмиен сразу. — Я же ничего не сказал!.. — честно возмутился возбужденный видом Майкл. — Вот и не говори. — Скотт положил руку ему на плечо, неспешно насаживаясь, — ох, черт… Ощущения без гиперзаботы и правда были намного острее, до болезненности, но отступать теперь было не по плану. И Скотт постарался расслабиться, неспешно насаживаясь на член и постанывая, чтобы слить напряжение. — Дэмиен… — Майкл явно сдерживался, чтобы не толкнуться вверх бедрами, загоняя член быстрее и глубже, чем то делал любовник. Тот прикрыл глаза и рыкнул: — Завянь… — Охренеть хорошо… — слушаться британец явно не собирался, вместо желаемого движения просто рассматривал любовника и наслаждался ощущением узкой горячей задницы, сжимающейся на нем словно перчаткой. — Тогда продолжай… — Он постепенно приладился, начиная двигаться. Болезненность постепенно ушла, заставляя насаживаться все сильнее и подбирать самую терпимую позу. — Блядь, — восхитился британец, наблюдая за любовником и придерживая того за бедра. — Ну, может быть… — ощущал сейчас Скотт себя именно так: наслаждался проникновением, растрахивающим его задницу. Он насадился как можно глубже и замер, чувствуя, как до боли растянутые мыщцы пульсирующе сжимаются на члене британца. Тот положил свою руку на его член, подмахивая в такт этому пульсу. — Ты псих… Узкий-узкий псих… — Стоунбридж аж приподнялся — так накрыло от того, что делал сумасшедший напарник. — С кем поведешься… — Скотт кусанул его за губы, раз приблизился, облизнулся и продолжил двигаться. Несколько минут интенсивного траха, выбивающего стоны из британца. Правильные стоны, без ужаса и боли. Это было восхитительно. — Дэмиен… Сворачиваемся? — Не… мне мало, Браво-1. — Скотт не планировал торопиться, — меняем позу. Я снизу. — Я сверху, — подхватил Майкл машинально. Посмеявшись, Скотт улегся на спину, подставляясь. Теперь прилаживался британец, нависая и довольно постанывая, когда начал засаживать. Дэмиен придерживал его рукой, приноравливаясь к тянущим ощущениям и коротко шипя на самых неприятных: — Вот так… Все, как я люблю… — Просто ты ленивец… — проворчал, улыбаясь, Майки, неторопливо толкаясь в него. — Да пошёл ты, Браво-1… — Скотт стонал, прикрыв глаза и сфокусировав свой взгляд на закусываемых губах любовника и понимая, что не прочь послушать ещё хороших задорных матов. Но тот снова был избыточно вежлив. Радовало то, что хотя бы больше не был деревянным, неловким и испуганным. — Да я уже там, Браво-2… Скотт крепко держал его пальцами за бедра, не давая слишком отстраняться: — Только не тормози… — Быстрее, мистер Скотт?.. — усмехнулся британец, быстро целуя в губы и отстраняясь. — О да… — Скотт дышал все чаще. Горячая рука напарника, совсем не нежно, а очень даже крепко скользила по его члену. Такие ощущения у Скотта раньше были лишь от собственной, и теперь его этим ощущением крыло, — паркуемся? — Я хочу… — Майкл подался на него и так замер, — ещё. — Черт… — Промедление было практически болезненным, Скотт зажал себе яйца и снизил градус возбуждения, — что? Единственное, чего он сейчас хотел, это чтобы его наконец дотрахали, отчего лежал и ощущал себя блядью. И эта пауза была практически мучением. — Перевернёшься? — В голосе Майки появились просительные интонации. Скотт вздохнул и ждать себя не заставил, вставая на колени и упираясь локтями в постель. Любовник явно собирался оторваться за Бейрут. Скотту только оставалось надеяться, что не за весь. — Клин клином, Браво-1? — Типа того… Браво-2. Дэмиен довольно улыбнулся подушке: — Вперёд. Еби давай. Третий раунд был интенсивный и злой. Майк крепко зажал его бедра и долбился, Скотта от этой злости потряхивало перевозбуждением, он часто дышал, испытывая беспомощность, и стараясь просто стонать, но не просить пощады. Не понадобилось — разрядились внезапно оба, рухнули на постель. Майки переводил дыхание, потом ляпнул: — Думал о Локке? — Охренеть, — Дэмиен возмутился мгновенно, — вот зачем ты это сказал? «Определенно отрицательный ответ», — понял Стоунбридж и не сдержался: — О Лезерби? — Да пошёл ты! — эмоционально вырвалось у Скотта. — Не херь кайф, а? Это вообще ты все время думаешь о всяких мудаках и ебешь себе мозг. Мой мозг не трогай, а? — Понял, отстал. — Майкл не обиделся. Совсем не обиделся, в отличие от Скотта. Они лежали молча рядом, пялясь в потолок и восстанавливая дыхание. Британец глянул на напарника: — Прости. — Проехали, — отрезал Скотт. Все равно долго сердиться бы не получилось, мешало удовлетворение. Майки явно всё ещё ждал от него реакции, вместо слов Дэмиен пододвинулся и улегся на его плечо, словно на подушку. Затем потянулся к пульту телевизора и включил тот, листая каналы и выбирая. Новости отметались сразу, а вот фильмы он проглядывал, пока наконец в голове не мелькнул хвост так и непонятой фразы, что бросил британец. Дэмиен отвлекся от телевизора, на экране замелькали кадры знакомого вестерна в переводе с английского, поэтому прислушиваться не имело смысла, повернул голову и посмотрел на любовника: — А вообще с чего ты взял, что мне не понравился твой минет? Я же кончил… Смущение пробрало Стоунбридж острыми иголками до костей: — Ну да… Так и слышу «О, да, Майки, супер, давай ещё, очерткакжемнехорошо…». Дэмиен засмеялся: — Чтобы я говорил так? Таким пидорским голосом? Это ужасно. И ты тоже не делай этого больше… Тот улыбнулся в ответ, почесав бровь пальцем: — А если серьезно, то… Да каждый раз как вспоминаю… По-идиотски себя чувствую. — Ну… — Скотт смирил заносчивость и признался, — меня это тоже смущает… Он не стал уточнять, что смущало его воспоминание о скованности Майки, отчего он и сам чувствовал себя неловко, словно заставлял того. — А остальное, значит, не смущает? — Стоунбридж попытался разобраться с тем, что не прозвучало, как мог. Понять, что могло смущать Скотта, было сложно — тормозов в постели у него явно не было. А Дэмиен завис, разглядывая его. От откровенного намека на то, что Стоунбридж и правда считал его той ещё блядью, захотелось врезать тому от души. Он помолчал, размышляя, а потом выдал: — Как ты это делаешь? — Что? — Задаешь такие вопросы, от которых то ли бежать от тебя, то ли по морде приложить… — Ну прости… Забыл, что ты предпочитаешь в задницу, а не в мозг. — Ухмыльнулся Стоунбридж. Ходил по обозначенной тонкой грани и скалился, явно провоцируя напарника. Только вот напарник вестись на провокацию не собирался. Вместо этого он ухмыльнулся в ответ и улегся на подушку: — Отсоси мне. Я хочу. — Решив, что «клин клином» станет девизом этого вечера. — Внезапно, — Майкл навис над ним и посмотрел с подозрением. — Дэмиэн… Я не уверен… И снова, как по волшебству, вернулась эта неуклюжесть и неловкость. И Скотт снова ощутил его смущение, как своё. Только отступать и в этот раз не собирался: — Потренируешься. Практика, друг мой, спасает от всего. — Он провел большим пальцем по его нижней губе и взял его за подбородок, глядя в глаза, — и пусть мне будет приятно. Ты уж постарайся как следует. — Вот сука. — Британец прикусил нижнюю губу. Скотта это заводило. О, эти губы явно способны на большее, чем то, что они уже демонстрировали. — Вниз, сержант Стоунбридж. Выполнять новое задание. — Фыркнул Дэмиен, убирая руку и взглядом показывая вниз на свой член. — Играешь в подполковника? — Майкл подумал и послушался, с неспешной основательностью устраиваясь у него между раздвинутых ног. Аккуратно погладил пальцами нежную кожу, как будто это у них был первый раз. Скотт заскрежетал зубами на очередное упоминание Локка и оскалился: — Заткнись уже и соси, сержант. — Слушаюсь, сэр. Похоже, Майки решил, что хватит уже столько тупить, и перешел от пассивного торможения к делу. Смело обхватил губами головку и старательно принялся выполнять ожидаемые движения. «Как ходьба на деревянных ногах», — мелькнуло в голове Дэмиена. Вроде делает что нужно, а чтоб ее, зажатость. И он опять ощущал эту самую, раздражающую его, неловкость, хотя от вида и ощущения, как губы напарника скользят вдоль члена, хотелось просто зажать голову того и выебать в рот. Вот только неловкости прилагались воспоминания о том, как Майки дёргался в прошлый раз от его рук. И вместо того, чтобы положить их ему на голову и добавить огоньку, сжал простынь: — Крепче, Майки… Зубы царапнули по нежной коже, Дэмиен зашипел от контрастного ощущения: — И без зубов… Да, вот так, Браво-1… Хорошо… Теперь глубже… Быстрее… Ещё… Бедра сами толкались в горячий рот, заставляя Майки удерживать их, чтобы не подавиться. Браво-2 командовал и хрипло дышал, пытаясь хоть как-то рулить смущающим обоих процессом, а Браво-1 слушался и старался не ржать: «Кто заказывал совсем не пидорские стоны, сержант? Получите и распишитесь!» Потом не выдержал, оторвался и вытер губы, сверкая глазами на свою половинку, и напомнил, что в эту игру можно играть вдвоем: — Заткнись и не порть эфир, Браво-2. Майки сам положил его руку себе на голову, возвращаясь к прерванному занятию. Лучше — не лучше, но стало определенно веселее и не так неловко. Скотт стонал и гладил его по голове рукой, то сдерживая, то отстраняя и толкаясь в его рот сам. Британец перестал упираться в его бедра руками и дрочил себе, пока не почувствовал вкус спермы, сглатывая и вылизывая — рука Скотта не дала отстраниться, не оттолкнула, как в прошлый раз. Справившись с поставленной задачей, Стоунбридж облизнулся: — Ну как? В этот раз лучше? — Мой мозг в восторге, ты молчал и ебал другой орган, — довольно заулыбался Скотт. Они поржали, обмениваясь даже после очередного секса голодными и понимающими взглядами. Несмотря на отвлеченное ржание, возбуждение Майка не снизилось. Скотт сел рядом с ним и начал ласкать его член рукой, пока наконец не решился вернуться к уже старому разговору: — Вот скажи мне… Как получилось, что у тебя была и жена, и любовница? — Не понял, — Майк дышал тяжело, наслаждаясь контактом. — Ну… От минета мужику у тебя встает, а от Мартинес — нет. — Да фиг разберет, Дэмиен… — он уткнулся ему лбом в изгиб шеи, подрагивая. — Наверное, я все-таки гей. — Ну, твою идею-фикс про импотенцию мы успешно развеяли. С этой тоже справимся, — Дэмиен склонился над его пахом, облизнул головку языком и принялся отсасывать, отчего Стоунбридж улыбнулся, чуть не ляпнув, что уж как-то не так тот решил справляться. Но становиться идиотом и проебывать ещё один секс, озвучив это вслух, он не собирался. Через пять минут они уже снова валялись рядом и пялились на экран, где старый знакомый вестерн радовал веселой сценой нападения на поезд. — Неужели нельзя показывать его на английском? — возмутился Скотт. Им оставалось смириться и смотреть с субтитрами. — Знаешь, я его с детства помню… И диалоги, — задумчиво сообщил Майкл. — Мне всегда нравилась эта парочка. — А я думал, что тебе больше в таких фильмах нравятся шерифы. Или вот следопыты. — Протянул американец, — ну, ты же любишь копов и правильных парней. — Да ладно. Буч и Санденс классные, — фыркнул британец в ответ. — А шерифы, кстати, не всегда оказываются хорошими парнями. Скотт подумал о том, что возможно не так уж и сложно будет подбить Майки удрать вместе с ним и алмазами. И главным было подобрать правильный аргумент, например, что из них могли бы получиться Буч и Санденс. И будь что будет. А сержант Стоунбридж уже задремал на его плече, все ещё измученный, но выглядящий теперь хоть немного счастливым. В конце концов чем он не Буч, если Майки — это его Санденс?