***
Общая репетиция в четверг начиналась безумно скучно, пока в зал наконец не зашёл Дружинин, приветливо информируя танцоров: — Сегодня у нас с вами курсы актерского мастерства, ребят. Будем учиться любить. А вы думаете, я не… — Скажи, он специально задел тебя или мне показалось? — вдруг тихо спросили где-то рядом, и Алисе даже не надо было оборачиваться, чтобы понять, кому ответить. — Иди к чёрту, Антон! Без тебя справлюсь! — Только не проиграй эту войну, ладно? — все-таки добавил парень, да так, что Алисе даже показалось, что он действительно заинтересован. — Ты все еще тут стоишь? — сердито буркнула Доценко в ответ, наблюдая, как уже через минуту Пануфник удаляется от неё подальше. «Кажется, все только начинается… Да, мне точно не следовало думать, что всё будет просто. Чёртов Егор!» — Позвольте представить, ваш преподаватель… — снова начал говорить Дружинин. Но дальше Алиса уже не слушала, как на скучном школьном уроке и изредка кивала головой, делая вид, что крайне заинтересована. «Я покажу вам, что значит любить!» И почему у Доценко никогда не бывает все просто?***
Заставив себя улыбнуться самой ослепительной улыбкой, Алиса последовала к кабинету Дружинина, постукивая каблучками по полу. — Можно войти? — немного приоткрыв дверь, произнесла она, лицезрея перед собой Егора, который сидел за своим столом, рассматривая какие-то бумаги. — Алиса? Проходи… — удивлённо ответил мужчина, в то время как Доценко уже села напротив хореографа, продолжая улыбаться, — Чем обязан? Алиса на секунду опешила. Она даже слегка покачала головой, что не укрылось от мужского взгляда, дабы отогнать неожиданные сомнения. «Я же не делаю ничего плохого, я просто… Дурацкие курсы актерского мастерства!» — хаотично размышляла девушка несколько секунд, а после сказала: — Я бы хотела поговорить про прошлый номер. Дружинин вскинул брови, показывая, что хочет услышать об этом больше, но Доценко упорно молчала, коря себя, за такую неподготовленность. Конец их с Дружининым разговора она спланировала просто отлично, но о том, что будет «до», напрочь забыла, решив действовать по ситуации. Мысленно пообещав себе, что в следующий раз не будет такой глупой, Алиса услышала: — Неужели тебя так задели мои слова? Танцовщица постаралась не вздыхать и предельно спокойно, потому что предвидела один из подобных вопросов, ответила: — Мне просто интересно узнать, что вы думаете обо мне. Каковы мои шансы на проекте? — поднимаясь с места и делая шаг к Егору. — Я думал, что ты идешь сюда побеждать, разве нет? Алиса фыркнула. Здесь, без камер, Дружинин мог говорить все, что угодно, но сказал лишь это, словно Алиса совершенно ничего не значит. (Доценко, по крайней мере, показалось именно так). — А я и не сомневаюсь в своей победе. Просто, я же сказала, интересно, что вы думаете по этому поводу. Егор потихоньку перестал улавливать смысл их неожиданной беседе. Она действительно пришла, чтоб поболтать об этом? — Я могу сказать только одно — с такими уроками, как сегодня, тебе будет намного легче, — всё-таки высказался Дружинин, ловя на себе гневный взгляд Алисы, которая уже почти вплотную подошла к мужчине, все еще сидевшем за столом. Его «стрела» попала в цель, и хореограф лишь ухмыльнулся, наблюдая, как одна из Мигелевских танцовщиц зло прищуривает глаза. Дружинина это безумно забавляло. «Это же борьба, девочка, так тебе ли не знать, что все средства тут хороши? А допустить, чтобы моя команда проиграла, я не могу», — размышлял наставник, как вдруг услышал прямо у своего уха: — Может, вам стоит доказать, что я в этих уроках не нуждаюсь? Алиса говорила размеренно, обдавая чужую кожу своим горячим дыханием, шепча. Заставив Дружинина встать, Доценко осторожно начала расстегивать его рубашку и нежно провела пальчиками по груди и уже начала приближаться к мужским губам, а затем… … А затем Егор почувствовал неожиданное разочарование, так как танцовщица смазанно поцеловала его в щеку и, снова опалив чужую кожу своим дыханием, прошептала: — Хотя кто вы такой, правда? А после удалилась, довольно смеясь и покачивая своими бедрами, зная, что он смотрит. «Один — один, Егор Владиславович, поняли?».***
Недели летели за неделями, но Алисе, кажется, было даже скучно. Она расчитывала на некое противостояние, борьбу, но Дружинин не делал совершенно ничего, чтобы хоть как-то задеть Доценко. Танцовщица безумно злилась, хотя где-то в подсознании прочно засела одна мысль — «это всё затишье перед бурей». И она не ошиблась, потому что, переступив порог чужого хореографического зала («И что за идиот решил, чтобы мы поменялись командами?») и увидев там Антона, Алиса услышала: — Ваш номер будет про любовь. Догадаться, кто предложил столь «шикарную» идею, не составило труда. И танцовщица с ужасом поняла, что делать, по сути, ей нечего — придётся танцевать, ведь обещала дочери, что победит, а от своих слов Доценко не отказывалась. Натянуто улыбнувшись, она начала разучивать связки, твёрдо решив, что непременно отомстит. Осталось только решить, каким образом.***
До концерта оставалось несколько часов, и Егор, расхаживая по коридорам Главкино, вдруг понял, что нервничает. Он ловко обставил Алису, он знал это, но вот только девичье бездействие его пугало. Егор считал, что Доценко не из тех, кто сдаётся, поэтому был начеку. Услышав сзади себя чьи-то шаги, хореограф напрягся, однако, увидев, Снежану, заметно расслабился. — Вас там в ваш малый репетиционный зал зовут, — небрежно бросила Крюкова, явно чувствуя себя неуютно. — Ну пойдём, узнаем, кто меня ждёт, — с улыбкой ответил Дружинин. Снежана только кивнула в ответ.***
Алиса нервничала, шагая из стороны в сторону. Она знала, что если обо всем станет известно, по головке её не погладят. Наконец девушка услышала шаги и спряталась за поворотом, ожидая дальнейшего развития событий. Снежана о чём-то мило беседовала с Егором, но до Доценко долетел только конец фразы: — Конечно, Снежан, держи, — а после Алиса увидела, как телефон хореографа оказался у Крюковой. Мысленно порадовавшись этой маленькой победе, девушка вышла из своего укрытия, как только Егор скрылся за дверью зала. За считанные секунды Доценко удалось закрыть дверь на ключ, которой она достала заранее. — Ты точно уверена, Алис? — заботливо поинтересовалась Снежа, отдавая подруге чужой телефон. Алиса только кивнула и обняла Крюкову. Игра только начиналась.***
Услышав звук закрывающейся двери, Дружинин не сразу понял, что произошло. А потом он осознал, что его закрыли в его же зале без средств связи. А ещё через несколько секунд, он догадался, кто же стоял за всем этим. — Как дела, Егор Владиславович? — послышалось из коридора, и Дружинина чуть не вывернуло от этого обращения. Кажется, с Доценко играть не стоило. — Что тебе нужно, Алис? Не думаю, что ты хочешь срыва съемок… — А я и не хочу… Слушайте…***
На этом концерте Алиса танцевала от души. На сцене с Антоном было комфортно. Но Доценко знала, что всё самое интересное будет после её номера. Когда Ляйсан вышла на сцену, танцовщица даже не слушала, что говорят о ней, пока Дружинин сам не взял слово. — После твоего первого номера с Антоном, я спросил тебя, умеешь ли ты любить на сцене — сегодня я понял, что можешь. Да и вообще, Алис, ты очень хорошая танцовщица и достойна финала. Да, Доценко еле сдержала себя, чтоб не ухмыльнуться. Егор выполнил её условия, тем самым показав, что Алиса выиграла. Мог бы смолчать, а сам… Девушка не запомнила, как оказалась закулисами. Из небытия её вывел голос Пануфника, который весело произнёс: — Я верил, что ты справишься. А Алиса в ту же самую секунду поняла, что Антон, кажется, все-таки знает её настоящую.Шла подготовка ко второму концерту Битвы сезонов, а Алиса задумчиво прогуливалась по коридорам Главкино, совершенно не смотря по сторонам. Поднять глаза пришлось только тогда, когда девушка врезалась в кого-то. Егор невесело усмехнулся, увидев Доценко рядом. Пробормотав что-то типа: «как еще в Танцы попала, с таким характером», Дружинин уже хотел идти по своим делам, как вдруг Алиса, притянув мужчину к себе, едко сказала: — Если бы меня не было, знаете ли, то и для вас сезон прошёл бы просто бесследно. А после Дружинину только и осталось наблюдать, как она снова уходит от него, покачивая бедрами, потому что знает — он смотрит и в этот раз.