Я не заглядываю вперёд, я просто смотрю, Как мимо пробегают секунды, минуты, часы… Пытаясь остановить время, я не понял, Что растратил всё впустую, потерял тебя. Я всё держал внутри себя и, несмотря на все усилия, потерпел неудачу. Для меня это много значило, но в итоге Всё останется лишь воспоминанием о времени, когда…
— Ты точно уверен, что нам не влетит? — интересуется Юлианна, сидя в тренировочном зале. — Уверен, пошли. Ну же! — без раздумий отвечает Макс, ожидая от девушки ответа. — Хорошо, я пойду с тобой, — наконец произносит Коршунова. — Тогда давай, — говорит Нестерович, протягивая руку, — Не отставай. — Сам как бы не выдохся, старичок, — усмехается девушка, однако двое уже держатся за руки.***
На крыше нехолодно, хотя осенний ветер дует уже несколько дней, не переставая. Солнце скрывается за горизонтом, окрашивая небо в золотой, почти оранжевый цвет. Безоблачно. Юлианна потеплее закутывается в толстовку и смотрит на небо. Красота природы восхищает девушку, она невольно понимает, что оказалась свидетельницей чего-то прекрасного. Коршунова точно решает, что не зря пришла сюда, не зря разрешила Максу вывести её на крышу Главкино. Нестерович вдыхает воздух полной грудью, ощущая себя свободным. Ему впервые хорошо за, наверное, две последние недели, которые он провел на репетициях. Парень ощущает всю красоту этого вечера и счастливо улыбается, наблюдая, как где-то далеко, в Москве, едва заметно зажигаются фонари. Ему вдруг хочется обнять весь мир и почувствовать себя нужным. Макс понимает, что устал, что хочет тепла. А ведь скоро будет только второй концерт, это всего лишь начало. — Спасибо тебе, Макс, — вдруг слышит Нестерович и обращает своё внимание на Юлианну. Она стоит на краю крыши, смотря куда-то в даль, и Макс замирает и отчего-то очень сильно жалеет, что у него нет даже сотового телефона, чтобы сделать несколько снимков. Солнце почти исчезает из виду, а ребята все еще находятся наверху, не желая даже нарушать тишину и спокойствие, которое царит здесь. Вдруг внизу слышатся голоса, Коршунова подходит к самому краю и вдруг наклоняется вперёд, почти теряя равновесие. Девушка рвано дышит, ощущая как руки Макса притягивают её к груди парня. Она спиной чувствует, как бьётся его сердце и какой теплотой он обладает. Юлианна уже порядком замёрзла здесь, поэтому она прижимается к парню и произносит: — А тут ведь так спокойно, да? — Да, — почти шепчет Макс, утыкаясь в волосы танцовщицы. Он вдыхает её запах и ощущает себя свободным, как и несколько минут назад, — Теперь-то ты будешь мне доверять, Коршунова? — усмехается парень, вспоминая, как ему пришлось уговаривать её подняться сюда и хоть на секунду отвлечься от репетиций, отдохнуть. — Я доверяю тебе, Макс, и всегда доверяла, — так же тихо отвечает Юлианна, поворачиваясь лицом к Нестеровичу. Последний шумно вздыхает и говорит, что им пора. Через несколько минут они уже снова отрабатывают связки, но у Коршуновой создаётся впечатление, что что-то случилось. Макс старается вести себя как прежде, все еще жалея о том, что не взял свой телефон в нужный момент. Такого ведь больше можно и не увидеть…***
Музыка въедается под кожу, одновременно покрывая её мурашками и заставляя сердце биться чаще. Движения рождаются сами собой и вся усталось четырёх недель проекта сходит на нет, когда Юлианна снова оказывается на крыше Главкино. Ещё рано, поэтому на улице достаточно светло, и только ветер нарушает эту спокойную атмосферу: он заставляет листья трепетать, срываться с веток, а после уносит их далеко-далеко, туда, где девушка даже не была, туда, где все счастливы и свободны. Девушка начинает танцевать. Ветер развивает её кудрявые волосы, но Коршунова не обращает на это внимание — она наслаждается моментом, полностью погружаясь в свои мысли. Девушка вспоминает счастливые моменты своей жизни, свой первый поцелуй, свой первый осознанный танец. Перед глазами почему-то проносится неизвестно откуда взявшеяся картинка: она стоит на краю и почти падает вниз, как вдруг чьи-то руки прижимают её к себе, заставляя почувствовать тепло чужого тела. Юлианна останавливается. Она пытается понять, что упустила и решает: воздух затуманивает ей разум. Мешает дышать спокойно. Кто-то хлопает дверью. Коршунова оборачивается и ощущает дежавю: Макс снова громко вздыхает и уже собирается уйти, останавливаясь в последний момент. Нестеровичу непривычно чувствовать себя загнанным в угол, непривычно ощущать что-то действительно сильное где-то в груди, когда на тренировках парень проводит почти все свое время. — А знаешь, Макс, а я ведь уйду завтра, — с улыбкой говорит девушка, смотря на небо. Облака плывут медленно, уносясь все дальше и дальше в неизвестные края. — Юлиан, послушай… — хочет начать Макс, но вдруг замолкает. — Подожди, Макс, подожди… Смотри, как красиво! В Москве уже зажигаются фонари, скоро закат. Возможно я последний раз увижу эти огни, ведь уже скоро мне придётся уехать в Красноярск. — Юлианна… — Не надо, Макс. Не говори, давай лучше посмотрим на этот мир. На эту красоту вокруг нас, на эту природу. Подойти ко мне, пожалуйста, я хочу постоять тут рядом с тобой, а потом я пойду, а то Платонова снова злиться начнёт. Ну же, Макс! Макс повинуется. Он притягивает девушку ближе к себе, и она утыкается ему в грудь, обхватывая шею руками. Нестерович держит её крепко, вдыхая запах девичьих волос и слыша где-то отдаленно грустную песню о любви, которая закончилась, так и не начавшись. Коршунова вздыхает. Ей кажется, что этот миг она запомнит навсегда и не ошибается. Уезжая после пятого концерта домой, она вспоминает именно этот вечер на крыше и остро ощущает нехватку тепла. Макс не выходит проводить девушку, но в последний момент вдруг понимает, что не закончил что-то очень важное в своей жизни. Он подходит к Юлианне, когда она уже остаётся одна, ожидая такси до аэропорта. Макс молча притягивает к себе девушку и легонько касается её губ, произнося: — Ты сказала, что доверяешь мне, а я промолчал. Сейчас это и был мой ответ. — Я буду болеть за тебя, Макс. — Тогда мне есть ради кого танцевать. — Не сомневайся, есть.***
Ветер дует все так же сильно. Огни Москвы горят ярко-ярко, а Максим сидит на краю и выкуривает уже вторую сигарету подряд. Дым рассеивается сразу же, уносясь ветром в неизведанные дали. Туда, где на крыше многоэтажки стоит Юлианна, смотря на небо, улыбаясь новой привычке. Сигарета летит вниз, попутно догорая, и Нестерович вдруг ощущает нехватку тепла. А вскоре наступает гала-концерт и все повторяется снова. Ведь к людям мы имеем свойство привязываться очень и очень быстро. Жаль, что не навсегда.Я так старался И сделал так много, Но, в конце концов… Это не важно. Я вдруг упал И всё потерял. И, в конце концов… Но это не важно.