Память крови

Путешествие с Ливием до Винтерхолда показалось самым замечательным временем среди тех двух месяцев, что я находилась в доброй памяти. Он и впрямь оказался превосходным магом, поэтому волноваться о безопасности рядом с ним не приходилось. Его разрядный луч одинаково хорошо выжигал что зверье, что бандитов, неосторожно напавших на нас одной из ночей. Способ, конечно, не самый приятный для глаза, зато крайне эффективный. К тому же, я уже успела привыкнуть к странностям барда и бесконечным рассказам. Эксцентричный, переменчивый, иногда безрассудный… Он просто был из тех, кому не сидится на месте, и в поисках новой истории для своих музыкальных композиций, он порой впутывался в весьма опасные передряги. Однако безрассудство его было в меру. Например, он вовсе не собирался геройствовать, когда мы застали, как пара великанов расправлялась с кучкой несчастных, решивших устроить привал возле их кострища. Или тот же случай с драконом. Весть о крылатом чудовище из легенд распространялась со скоростью лесного пожара, его нападение волновало скайримские умы даже больше, чем побег Ульфрика Буревестника. Но нам это было только на руку: рассказанная из первых уст история, превратившаяся стараниями Ливия в прекрасную балладу, имела невероятный успех в тавернах. Вот и сейчас, сидя на жесткой скамье и допивая вторую кружку «Алто», до меня доносились звуки лютни и прекрасный голос барда, исполняющего «Песнь о сожжении Хелгена». Вино приятно обжигало нутро, ведь «Замерший очаг» располагался почти у самого подножия Винтерхолдской Коллегии магов, где солнечный свет и тепло были редкими гостями, а снега не сходили даже летом. Закончив играть, Ливий расселся рядом со мной. — Ну что, готова? — спросил он, выхватывая у меня из руки кружку с напитком — вино бард любил ничуть не меньше меня. Впрочем, как и многие другие удовольствия этого мира: азартные игры, пышногрудых служанок и веселые шутки. — Тогда повторим наши планы. — План первый, — начала бубнить я заученный заранее «гениальный способ поступления в ряды магов», — незаметно подкрадываемся к мосту, пробираемся в коллегию и представляемся новыми учениками. — Правильно. Сегодня как раз подходящая погода для этого, — маг вслушался в завывание вьюги за дверью. — Ведь не может же эта сторожевая дама караулить возле моста круглые сутки. Велика вероятность того, что она, как и все нормальные люди или меры в такую «чудесную» скайримскую погоду, сидит где-нибудь у камина и жует пирог из снегоягодника. И запивает горячим чаем. План барда казался мне слишком сырым и недоработанным. А если точнее, бредовым. Наверняка даже если нам и удастся это, то в Коллегии возникнут вопросы, не полные же идиоты там сидят, в самом деле. Но я все равно на него согласилась, потому что второй вариант выглядел сложнее. — План второй. Запасной, — продолжала отчеканивать я. — Если мы все же встретим злобную хранительницу моста, то мне следует сказать, что я пришла изучать школу Разрушения. Это должно ей польстить, ведь сама она преподает в Коллегии именно эту дисциплину. Подробности мы узнали у одного мага в этой же таверне. Он с радостью поделился с нами некоторыми секретами, поскольку терпеть не мог Коллегию и альтмерку на страже в частности. — Она попросит продемонстрировать ей нечто вроде простейшего пламени или огненной стрелы. Вопреки всем надеждам, магия мне давалась немногим лучше воинских навыков. Сначала вообще не получалось вызвать простейший огонь. В первый раз, когда мне все же удалось это сделать, половина наших дорожных вещей оказались горсткой пепла. Во второй раз мы едва спаслись от медведя, разбуженного моим огненным представлением. Поэтому Ливий постарался как можно скорее обучить меня «Огненной стреле», опасаясь дальнейших экспериментов с более масштабным по площади пламенем. Но и со «стрелой» не все было гладко. То моего магического запаса не хватало, чтоб призвать ее полноценно, то траектория была не та. От моих неудач даже Ливий, всегда очень беззаботный и терпеливый, частенько нервничал. — Кажется, пора, — услышав, что ветер за окном усиливается, бард встал из-за стола. Поступать в Коллегию я вовсе не планировала, слишком скудные таланты у меня были. В моих планах было вернуться к Соратникам, сразу после того, как Ливий доберется до Винтерхолда. Но бард очень уж настаивал на этом, аргументируя тем, что противная привратница может его вспомнить и не пустить из принципа, а если я буду поступать вместе с ним, то она не сможет повести себя столь недостойным образом. Его доводы меня не убедили, поэтому он пошел на хитрость: сбросил некоторую часть суммы из положенной тысячи за его найм. Жадность взяла свое, но я предупредила, что долго оставаться в Коллегии не смогу. Не хотелось потом получать двойные тычки от Соратников, я и так рисковала, впервые воспользовавшись их «вольными правилами». Ветер бросал в лицо снежные крупицы, мешая осматриваться. Хотя смотреть тут особо не на что было, Винтерхолд воистину оказался жуткой дырой. Трудно было узнать в этих жалких нескольких хижинах некогда бывшую столицу Скайрима. Везде руины, но большую часть поглотило море во время Великого обвала. Тут даже восстанавливать ничего не стали, развалины и пропасть, в которую смыло больше половины города, начинались прямо за таверной. Только огромные каменные стены, тоже весьма покореженные стихией, напоминали о стертом величии этого города. Не в пример остаткам стен, Коллегия магов возвышалась над руинами целая и почти невредимая. Так что мне вполне понятна ненависть нордов к этому месту и подозрения насчет причастности магов к инциденту семидесятилетней давности. На подходе к мосту мы увидели свет. — Похоже, действовать придется по второму плану, — сказал обреченно Ливий, ибо, несмотря на отвратительную погоду, альтмерка все равно дежурила у входа в коллегию. И, кстати говоря, вовсю уплетала снегоягодный пирог, запивая чаем, который грела на собственной магии огня. — А это ты, похотливый и ушлый человечишка? — фраза альтмерки убила всякую надежду на то, что она его не узнает, хотя мое чутье мне и без того подсказывало такой разворот событий. — На этот раз я готов сдать твой экзамен, — бард не растерялся, и в его голосе я почувствовала вызов. Но в его способностях я ничуть не сомневалась, не зря же он два года практиковался. — Ну, посмотрим. А это что там такое с тобой? Небось свидетеля приволок, чтоб я не начала к тебе придираться? От стыда за своего спутника, я, кажется, покраснела, но Ливий и бровью не повел. — Давай приступим — и делу конец. Для барда суровая привратница поблажек не сделала, она попросила его продемонстрировать сразу несколько заклинаний от разных школ, с чем он, надо признать, справился просто виртуозно, как и подобает настоящему магу. Затем пришла моя очередь. И хотя я понимала, что Ливий уже считай что принят в коллегию, пришлось показывать свою «Огненную стрелу», так недавно выученную. Поначалу все шло хорошо, запаса магической энергии хватило, чтоб вызвать сгусток яркого пламени и отправить его в точку, указанную для испытания. Сгусток долетел до места, как и полагалось, но, каким-то чудом ударившись о каменную поверхность, полетел в сторону эльфийки, сменив траекторию и едва не попав ей в голову. Ливий вовремя успел сбить мое заклинание. — Да уж, — протянула привратница, — маг ты весьма умелый, но вот учитель из тебя так себе. Ты безоговорочно принят, и эта недоучка тоже, кое-как колдовать умеет — и то ладно, в этом году у нас страшный недобор. И вот еще что, — альтмерка приблизилась к Ливию как можно ближе, — я на самом деле не такая уж суровая, когда дело не касается поступления.

***

Снег поскрипывал под нашими с Ливием неспешными шагами. Направлялись мы в Саартал — древние нордские руины, где ныне Коллегией проводились раскопки. Спустя неделю нудного бубнежа нашего учителя Толфдира — почтенного старца, постоянно теряющего свои личные вещи — он наконец решил снизойти до «полевых учений». В Саартале, как и в любой гробнице, было полно драугров, и нам как раз надлежало проверить свои скудные магические умения на практике. Точнее, скудными они были лишь у меня, большая часть учеников Коллегии уже владела неплохим набором полезных заклинаний. — Ох, и до чего же мне надоели их ледяные комнаты! — пожаловался мне Ливий, видя, как я дыханием грею руки. — Я себе все уши отморозил. И вообще от Коллегии я ожидал чего-то большего. А тут… куда ни плюнь — сплошные чудики. С его высказываниями трудно было не согласиться. Коллегия была запредельно далека от легенд, что мы слышали об этом месте: комнаты без дверей, везде сквозняки, отморозить можно было не только уши. А от обитателей столь почитаемого учебного заведения я и вовсе не была в восторге. Поступая, пусть и ненадолго, сюда, я лелеяла в себе надежду, что мне удастся узнать какое-нибудь средство для возвращения памяти, ну или на худой конец, разузнать побольше о Харконе. Все-таки ему полторы тысячи лет, должны же какие-то сведения сохранится, ведь Хенрик говорил, что когда-то он был королем. Но надеждам не суждено было сбыться. — А еще мне не разрешают играть на лютне! — продолжать изливать свои беды Ливий. — Нигде! Даже в библиотеке, а ведь там такая замечательная акустика! Я снисходительно улыбнулась несчастному барду. Вот как раз из-за местного библиотекаря, мои задумки пошли прахом. Учителя, все как один посылали меня к нему, а знакомство с пожилым орком не заладилось с самого начала. Поэтому тратить свое драгоценное время на изучение магии, сидя в заледенелом Винтерхолде, было невыгодно. Выбрав три простых, но практичных заклинания, а также прикупив учебников, я собиралась оттачивать навыки где-нибудь в более подходящем месте. На горе, или по дороге в Вайтран. Да хоть на заднем дворе Йоррваскра, главное, чтоб Соратники не видели. Воины магию презирали. Утешить Ливия в его горе я не успела, нас нагнал один из учеников — невероятно хвастливый, бесконечно болтающий о собственных подвигах кошколюд Джʼзарго. За неделю он успел надоесть всей Коллегии, включая Архимага, на чье место, к слову, кошак и претендовал. — Каджит видел, как человек вчера упражнялся. Джʼзарго поражен, что человек так намного превосходит его в навыках Разрушения. Вчера он во время занятий изрядно потрепал нам нервы, постоянно порываясь продемонстрировать недавно освоенные «Огненные шары». Сейчас обращался он, само собой, к Ливию. — Ой, в этом нет ничего сложного, могу и тебя научить, — бард не был высокомерным и, казалось, вовсе не умел сердиться, именно поэтому был избран каджитом для обсуждения "великого будущего Архимага". — Странно, что дракон так больше нигде и не появился, — Ливий намеренно перевел беседу в другое русло, пока Дж’зарго не начал по новой воздавать ему хвалебные гимны. Но кошколюд и здесь нашел способ продолжить беседу: — Джʼзарго бы тоже хотел посмотреть на дракона. Если бы каджит был в Хелгене, то он победил бы дракона и тогда уж точно стал Архимагом. — Лучше бы Дж’зарго заткнулся, — на сегодня мой лимит терпения был явно исчерпан. — Если бы каджит был там, то он бы стал либо вкусным жареным каджитом, либо плоским каджитом, придавленным камнями. В обоих случаях каджит был бы прекрасен, ибо мертвые кошаки не разговаривают так много. Ливий после моего гневного выступления аж поперхнулся, пытаясь сдержать смех. — Красноволосая девушка говорит так, словно видела все сама! — Это все потому, что она и вправду там была, мой пушистый друг, — имперец взял его под локоть, отводя в сторону от меня. — Только не советую тебе спрашивать ее об этом, она кажется сегодня не в духе. Каджит удивленно уставился на меня, и в этом взгляде я даже уловила восхищение. Будет прекрасно, если это заставит его помолчать хоть ненадолго. Пока они ушли вперед, я мысленно согласилась с Ливием: настроение было паршивое. Но не по причине раздражающего кота, а из-за кошмаров. Дважды кровавые сны посещали меня на этой неделе, заставляя просыпаться в холодном поту. После них я ощущала себя абсолютно бессильной, и это выводило из душевного равновесия. Я не нашла свои воспоминания, как и способ их вернуть, не нашла информацию о вампирах, а значит, пора возвращаться к Соратникам. Снова тренировки, насмешки, ледяной взгляд Вилкаса… Впрочем, я готова терпеть еще долго, если это поможет не бояться собственных кошмаров. И к тому же, в Вайтране не так холодно.

***

Очень скоро пришлось признать, что нордские гробницы мне не по нраву. И получаса не прошло, как неупокоенные драугры повалили на нас изо всех щелей. Мумифицированные остатки древних нордских воинов выглядели отвратительно, а пахли еще хуже: гнилью и смертью. Толфдир даже не успел дочитать свою жутко познавательную, но невероятно скучную лекцию в одном из залов Саартала, прежде чем ожившие мертвецы окружили нас. Залы обнаружили другие члены Коллегии как раз незадолго до наших «учений», и очистить от нежити, видимо, еще не успели. Когда первые мертвяки оказались лишь в нескольких метрах от нас, Ливий и Дж’зарго мгновенно воззвали к своим магическим силам. У одного в лапах вспыхнуло пламя, в руках у другого искры, я же обнажила меч. Да, он у меня наконец-то появился, и в отличие от еще неразработанных магических навыков, куску заточенного металла я доверяла куда больше. — На вид они довольно хлипкие, — попыталась я себя успокоить вслух. — Ну вот сейчас и посмотрим, насколько, — поддержал меня Ливий, отправляя в первого электрический заряд. Однако заряд для уже мертвого воина оказался пустяком, обнажив оружие, он злобно сверкнул неестественным синим светом глазниц и пошел на нас. — Каджит хорошо слушал лекции Фаральды, — Дж'зарго с двух рук выпустил пламя. — Противные мертвяки уязвимы к огню. Огненные языки задели не одного, а нескольких драугров, а я про себя заметила, что кошак, оказывается, не только трепаться может. Мертвая плоть загорелась, заполняя и без того зловонное помещение едким дымом, а я бросилась на одного из них с мечом. Соратники оказались правы: драугры действительно сражались куда лучше меня. Первый же удар иссохшего воина, при этом объятого пламенем, едва не рассек мне половину лица. Пользуясь тем, что топор в руках мертвеца был намного короче моего меча, я уклонилась и сумела рубануть его в районе ног. Он повалился, подкошенный моим ударом, а вторым я сумела успокоить его на веки вечные. — Кажется, придется забыть все разногласия и действовать сообща, — мой голос потонул в оглушительном крике еще одного неживого, огонь на котором уже успел потухнуть. Объединенными усилиями два мага и один почти что воин в моем лице — мы сумели заметно поубавить восставших мертвецов. — Смотрите, там еще какой-то проход, — крикнул нам Толфдир, внезапно оказываясь рядом. — Как интересно! Вот не мог раньше прийти на помощь? Ученые! Только исследования их и волнуют. Проход, на который он указывал, открывался с помощью древних менгиров, но старик ловко справился с какой-то головоломкой, открывая его. Двери с грохотом отворились, и мы вступили в обширный зал. — Мать моя Мара! — присвистнул Ливий, разглядывая зрелище открывшееся нам. В центре этого огромного помещения, чьи своды терялись в непроницаемой мгле, в воздухе парила неизвестного назначения сфера, окруженная магическим барьером. И одного шага в ее сторону было достаточно, чтобы понять, что вещица эта невероятно мощная, возможно какой-то древний артефакт. — Только посмотрите! — в глазах Толфдира загорелся лихорадочный блеск. — Я никогда не думал, что мы найдем что-то подобное! Собственно и вся его недавняя лекция была посвящена невероятным открытиям, которые можно сделать в Саартале. Он был убежден, что в этом месте и до нас искали «нечто великое». — Кажется, мы не совсем вовремя зашли, — констатировал вдруг Ливий, наравне с нами уворачиваясь от неизвестно откуда выпущенного ледяного осколка. Последовал второй, а затем мы увидели недовольного хозяина: иссохшего драугра, парящего над землей с помощью магии, в полуистлевших одеждах, с посохом в костлявой руке. Первым среагировал Дж’зарго, посылая в нежить «Огненный шар», но эффекта заклинание не возымело, словно поглотившись неизведанной сферой вокруг него. Электрический заряд Ливия тоже прошел впустую. Я уже было хотела испробовать на нем свой новый меч, как Толфдир предупреждающе крикнул: — Подожди! Похоже, что этот драугр каким-то образом связан со сферой, он словно черпает из нее силы. Вокруг него барьер. Отвлеките его, а я подготовлю заклинание, — и старик нараспев стал читать что-то очень сложное, пока мы втроем продолжали уворачиваться от ледяных осколков, попутно защищая нашего учителя. Наконец небольшой зеленый сгусток сорвался с его рук. — Попробуйте теперь атаковать его. Ливий и Дж’зарго одновременно с разных сторон использовали разрушающие заклинания, и когда пламя подпалило истлевшее тело, я осмелилась напасть на него. Мертвец выпустил еще один кусок льда: острые края распороли мне руку, обжигая болью. Но клинок достиг цели, пока драугр отвлекся на пламя, я рубанула по руке. Мне повезло: кость хрустнула, треснула посередине, а деревянный посох покатился по каменному полу. В этот миг Ливий смог, наконец, точно направить свой излюбленный и, несомненно, самый эффективный «Разрядный луч». Мертвец вспыхнул, но уже другим огнем, электрическим, его останки почернели, а через несколько секунд осыпались, превратившись в серебристую кучку праха. — И чего ему в своем саркофаге не лежалось? — обиженно сказал Ливий, выливая целебное зелье на мою руку. Учитель Толфдир же, увидев, что у нас все в порядке, поспешил к находке. Магический барьер вокруг сферы исчез, и теперь ничто не скрывало ее голубого свечения и вспыхивающих таинственных символов, которыми она была испещрена. — Никогда ничего подобного не видел, — лепетал старик, завороженно разглядывая этот странный предмет. — Письмена точно не могут быть ни двемерскими, ни айлейдскими, ни даже даэдрическими… Ливий и Дж’зарго тоже подошли к нему. В отличие от них, интереса к этой штуковине я не разделяла. Это точно был артефакт, судя по невероятным магическим волнам, исходящим от сферы, вот только меня он не заинтересовал. Подумаешь, сфера! Вот дракон — это было зрелище! Пока внимание всех было сосредоточено на исследовании находки, я пошла оглядывать зал и остатки убитого драугра на предмет ценностей. Мертвым золото и драгоценности уже ни к чему, а мне всякое барахлишко пригодится. Артефакт этот слишком могущественный, чтобы претендовать на него, а вот горсть древних монет возможно не помешала бы. То, что у меня было много денег, не отменяло закона простейшей арифметики: любое золото имеет свойство кончаться. Дабы это не случилось раньше времени, я дала себе слово, что буду стараться сама зарабатывать, а не безоговорочно полагаться на наследство. К моему великому сожалению, в горстке останков я нашла только странный амулет, и то какой-то половинчатый, а среди десятков урн лишь пару завалявшихся рубинов. Но, оказавшись с другой стороны зала, я внезапно услышала гул: монотонный и въедливый, он будто манил к себе. — А что это за шум сзади? — спросила громко я, но все были настолько поглощены рассматриванием находки, что не обратили на мои слова ни малейшего внимания. Однако я была абсолютно уверена, что за моей спиной слышалось что-то странное. Где-то за задней дверью. Осознав, что маги еще не скоро отвлекутся от сферы, я осторожно толкнула дверь, ведущую к источнику непонятного звука. За ней была небольшая пещера природного происхождения, а в центре ее большой черный камень. Вот он никак не мог быть природным — поверхность была слишком гладкой, а форма полукруглой. Шум исходил как будто бы от него. И чем ближе я подходила… Невероятный гул просто оглушил меня, пропали очертания всего вокруг, а сквозь непроглядную тьму всплыли какие-то рунические письмена, голубым светом отпечатываясь внутри. Рука сама коснулась камня, и с этим касанием пришел невероятный холод, словно я вдруг в один миг стала глыбой льда. — Эй, ты чего это с камнем обнялась? Краски постепенно вернулись в этот мир, а холод отступил. Ливий и Дж’зарго стояли в дверном проеме. Рука все еще опиралась на полукруглый камень, но он больше не издавал шума, а знаки, высеченные на нем не светились. Я удивленно взглянула на свою ладонь. — Понимаю, эта сфера просто с ума может свести, — затараторил Ливий, не замечая моего полного недоумения. — Ужасно гипнотическая штука, думал никогда от нее не отлипну. Так что припасть к черной стене было отличной идеей. Но давай-ка лучше поторопимся сообщить Архимагу о находке, пока она снова не приковала наше внимание к себе.