Таинственный замок

Вернувшись к себе в комнату, я первым делом зажег старую масляную лампу, стоящую на столе возле распахнутого настежь окна, через которое просачивался серебристый свет от фонаря, падая на гладкую поверхность стола. Лампа же освещала комнату тусклым желтоватым светом, отбрасывая на стены живые тени. С трудом справляясь с тошнотой и головокружением, я на подгибающихся ногах направился к кровати, мгновенно падая, и буквально проваливаясь в мягкий матрас. Кровь шумела в идущей по кругу голове, не давая возможности сосредоточиться на тишине, а в висках по-прежнему болезненно пульсировало, и стучало звонкими молоточками. Я приподнялся, оперевшись на локоть, прогибая под собой постель, ощупывая другой рукой ушиб на голове, водя вспотевшей ладонью по растрепанным волосам. Вроде ничего серьезного, в крайнем случае, жить буду. Наверное. Чертыхнувшись, я улегся на постель, утопая головой в мягкой подушке, смотря невидящим взглядом в потолок. Вот же черт, и что за тварь меня только чуть не угробила? Неприятный голосок, где-то на задворках моего сознания мерзко проговорил: "В очередной раз,...в очередной", заставляя кожу покрыться мурашками, а волосы встать дыбом, покрывая все тело инеем. *** Первый раз за долгое время проснувшись без какой-либо боли, что довольно-таки странно, учитывая что со мной произошло, я направился в ванную, приводя себя в порядок и переодеваясь в чистую и свежую одежду, чувствуя себя чуть ли не моложе своих лет. Усевшись за стол, предварительно достав телефон Адама вместе с листком с номером из кармана своих брюк, я разложил их на столе, обдумывая свои дальнейшие действия. Решив начать с телефона, я взял его в руки, снимая с блокировки просто проводя пальцем по гладкому экрану, мысленно радуясь, что Адам не использует никаких паролей или графических ключей для своего телефона. А зря, ой как зря. Стояла солнечная погода, что немного странно после такого сильного дождя, как вчера. Хотя я уже не удивляюсь ничему происходящему здесь. Из-за солнца, ослепительно светившего прямо в окно, было практически невозможно что-либо разглядеть на экране телефона, поэтому мне пришлось пересесть на кровать. Поменяв место положения, я снова взглянул на дисплей, моему взору предстало уведомление о пропущенном звонке, который был сделан сегодня ночью. И кто же у нас звонит по ночам, что за срочность-то такая? Ну ничего, сейчас со всем разберемся. Не придумав ничего лучше, чем позвонить по этому номеру, я так и поступил, нажал по нему, прикладывая телефон к уху. В трубке начали раздаваться длинные протяжные гудки, которые разорвал слегка хриплый мужской голос. - Адам?! И тебе не стыдно звонить мне сейчас! Ты на часы смотрел? Почему ты не ответил вчера? Ты же знаешь, что должен мне отвечать после первого же гудка! Повисло молчание. И только тут до меня дошло, что этот человек ждет ответа, моего ответа, точнее ответа Адама. Только есть вот небольшая проблема. Я - не Адам, и это будет ясно так скоро, как я открою рот. Наши голоса. Мой низкий и высокий Адама - не очень-то похожи, точнее не похожи вообще, а вернее - совсем разные. - Чего молчишь? Я надеялся услышать хоть пару оправданий, и извинений от тебя. Хотя сейчас совершенно не до них, наши дела плохи настолько, что, поверь мне, ты не можешь себе представить. - Прерывается, шумно выдыхая, снова продолжая уже на повышенных тонах. - Этот паршивец смылся прямо у меня из-под носа! Он уже был у меня в руках...Адам? Ты вообще слушаешь? Такое ощущение, что я говорю сам с собой. Адам?...Адам, мать твою!? Я растерянно бегал глазами по комнате. Надеясь зацепиться за что-то. Только вот цепляться было не за что, вернее, цепляйся - не хочу, но вот вряд ли это хоть чем-то может мне помочь сейчас. Мне нужно было что-нибудь ответить, ну я и ответил, мысленно давая себе по лбу, за такую беспросветную глупость. И-д-и-о-т. - Угу... - Что угу? Что у тебя случилось?! Только не говори, что у тебя тоже проблемы. Прошу, только ты не завали свое дело, от тебя не так уж много и требуется. - Замолкает на пару секунд, а потом чуть ли не выкрикивает, словно ему пришла в голову гениальная идея. - Кстати! Как там мальчишка? Ничего не подозревает? Мне хочется кричать, кричать от своего бессилия, от своей глупости. На что я надеялся, когда собирался звонить по этому номеру? Вообразил себя чертовым Шерлоком Холмсом, хотя на деле не могу даже элементарное - сначала думать, потом делать. Что я должен сейчас ответить, что я и понятия не имею кто он, не имею понятия о его махинациях, и уж тем более о махинациях Адама, сказать, что я вообще не Адам, сказать, что "мол чел ты сейчас сливаешь инфу какому-то левому чуваку, которому жуть как приспичило из любопытства позвонить ему". Вот же черт. - Адам! Что у тебя там? Твоя немногословность меня, мягко говоря, пугает. Или ты во что-то вляпался и не говоришь мне. Да?! - Шипит, понижая голос. Раздаются странные звуки, словно что-то падает, вероятно, что он стукнул по столу кулаком. - Так и знал, что тебе нельзя ничего доверить! Ты должен был просто охранять мальчишку, но ты и с этим справиться не можешь что ли? Что случилось? - Томми? - Я резко оборачиваюсь на голос, мои глаза увеличиваются до нереальных размеров, рот открывается, и я так и остаюсь сидеть в такой позе, хлопая глазами. - Удивленный Адам стоит у двери, облокотившись плечом о дверной проем, руки скрещены у груди, а голова наклонена вбок так, что черные волосы спадают на широкое плечо. - Что ты там делаешь? - Косится на меня, недовольно щурясь, и лениво начинает приближаться, отлипнув от проема, ведя плечом. А я так и сижу с открытым ртом, таращусь на идущего на меня Адама, держу телефон у уха, в котором раздаются уже довольно-таки громкие ругательства. - Это что, мой телефон? - Подходит ко мне вплотную так, что соприкасается ногами с моими коленями, и насмешливо смотрит сверху вниз, наклоняя голову то вправо, то влево, рассматривая телефон, в моей руке, прижатый к уху. - Дай сюда. - Приторно спокойно говорит, и протягивает руку передо мной, выставляя ее ладонью к верху, с ожиданием смотря на меня. А я просто продолжаю хлопать глазами, мысленно проклиная себя, что так просто спалился, что даже не удосужился закрыть чем-нибудь дверь, хотя, если учесть, что я вообще звонить не собирался...Оно как-то само получилось... Не выдерживает, резко выхватывает телефон из руки, отходит на пару шагов от кровати, и перед тем, как приложить телефон к уху, несколько секунд пристально смотрит мне в глаза, покачивая головой и цокая языком. Отворачивается, прекращая цирк, который он разыгрывает передо мной, встряхивает головой, смахивая челку с глаз, прикладывает телефон к уху, расслабленно запрокидывает голову, и запускает пальцы в волосы, зачесывая их от макушки. И также расслабленно, безмятежно отвечает, прикрывая глаза, позевывая.* - Да... Тут Адам сразу меняется в лице, резко распахивает глаза, рот открывается, а пальцы так и остаются в волосах, такое безмятежное, красиво-расслабленное лицо вдруг становится напряженным, злым и...испуганным? Он морщится, вытягивает руку, и убирает телефон подальше от уха. Даже я отсюда слышу все ругательства, которые сейчас сыплются на Адама, что самое интересное, из-за меня. И я почему-то улыбаюсь, радуясь, что хоть как-то смог насолить ему. Когда на том конце провода более-менее успокоились, Адам снова прикладывает телефон к уху, резко становится серьезным в лице, закусывает нижнюю губу, черные брови смыкаются на переносице, свободная рука начинает теребить край рубашки, а сам он начинает ходить взад перед, меряя комнату шагами, совершенно не замечая притихшего меня, сидящего и недвигающегося на кровати, а лишь наблюдающими глазами проделывая тот же путь по комнате, что и нервно ходящий Адам. - Но ... - Он взмахнул рукой, подняв ее кверху, совершенно забывая, что говорит он, нет, ругается он по телефону, и его оппонент не видит его красноречивых жестов. Порывался что-то сказать, даже возразить на выдохе, набрав полную грудь воздуха, что тяжело было не заметить по тому, как она высоко вздымалась, но тут же был прерван, резко опустив руку вниз, с шлепком ударяя ее о бедро. Адам недовольно и шумно дышал, но слушал, порой делая такое возмущенное лицо, что казалась, дальше некуда, но нет, у него получалось заходить все дальше и дальше, разводя руки шире и шире, раскрывая глаза, при этом совершенно не моргая, задирая все выше и выше брови, открывая губы в немых фразах, чуть ли не захлебываясь собственным раздражением. - Да ты..ты понимаешь, что это невозможно? - ... - И как ты себе это представляешь? Неееет, я на это не пойду. - Адам скривил губы, и покачал головой, выражая полное несогласие. -... !!! Снова поморщился, еще больше кривя губы, и отодвигая телефон от уха. - Ты же понимаешь, что я не один! -.... - Да не могу я его оставить! Все не так просто... - ...!!!! - Нет, я ни во что не ввязался. -... - И что теперь делать? -... - Хорошо, я буду ждать. - ... - Нет, я не потеряю телефон снова. - .... - Я тоже тебя люблю. Адам отключил телефон, убирая его к себе в карман брюк, тяжело выдыхая. Поднял голову, сталкивая с моим следящим за ним взглядом, его более-менее успокоившееся, и принявшее нормальный и обычный вид лицо снова приняло возмущенную мину, брови резко поползли наверх, а руки уперлись в бока. - А ты что тут дел...Тааак. - Начал приближаться ко мне, явно с недобрыми намереньями, зло сверкая потемневшими, темно синими глазами. Я инстинктивно отполз подальше на кровать, забираясь на нее с ногами, комкая покрывало. Адам остановился у кровати, раскинув руки по сторонам, пристально смотря своими сверкающими глазами в мои, его плотно сжатые в тонкую полоску губы мелко подрагивали, а черные брови были опущены, и соединены в ломаную линию на переносице. - И что это было? Что у тебя делал МОЙ, заметь, МОЙ телефон? - Он говорил спокойно, но было заметно, что это спокойствие дается ему с огромными усилиями, и периодически его голос срывался на крик, который он старался тут же подавлять. Я выпрямился, расправив спину, гордо задирая подбородок кверху, встряхивая головой, смахивая прядь волос, так же гневно смотря на него, как и он на меня, не собираясь проигрывать или отступать, показывая, что я не нашкодивший школьник, которого отчитывает его мама. Я высокомерно выплевывал слова сквозь зубы, так же в наглую смотря на него и улыбаясь, приводя его еще больше в бешенство, которое трудно было не заметить по его глазам, вспыхнувших еще пуще прежнего, по его губам, которые, казалось, не выдержат, и тонкая нежная кожа на них просто лопнет, по его рукам, судорожно сжимающимся в кулаки. - Мне нужно было срочно позвонить. Его глаза распахнулись еще шире, он развел руки в стороны, наигранно показывая удивление. - Да ты что! - Полез в карман за телефоном, доставая его, и тыча мне им в лицо. - А вот этот номер случайно набрался. Да? И вообще, ты что, рылся в моих вещах?! Меня, мягко говоря, это уже выбешивало, и сидеть здесь, словно жертва, загнанная в ловушку, я не собирался. Поэтому я резко вскочил с кровати, вплотную подходя к тяжело дышащему Адаму, задирая к нему голову, тоже уже начиная закипать, смотря прямо в огромные глаза, в которых бушевала настоящая буря. - Да! Да, я рылся в твоих вещах, да я специально позвонил. Да, я знаю про все твои махинации. Да да да да. - Я подошел к нему еще ближе, упираясь пальцем ему в грудь, медленно наступая. Он начал пятиться назад, пока не натолкнулся на стоящий сзади стол. - И да, я не идиот, коим ты меня считаешь. Ты думал, я слепой, что я буду сидеть, и просто смотреть со стороны на происходящее? Так вот знай, не на того напали, на меня не действуют твои штучки. - Я не понимаю о чем ты говоришь. Его глаза нервно бегали по моему лицу, все также блестя. Я язвительно улыбнулся ему, потянулся рукой к столу, и взял со стола стопку с фотографиями. Он опустил глаза, внимательно смотря за рукой, а потом выжидающе уставился на меня, скрещивая руки на груди, всем взглядом показывая свою надменность и якобы равнодушие. - Прямо-таки не понимаешь? Тогда что это? - Облокачиваюсь на стол рядом с ним, начиная менять фотографию одну за другой. - Давай вместе посмотрим. - Откуда у те.. - Я рылся в твоих вещах, не забывай. - Я отлип от стола, бросая на него стопку с фото так, что они небрежно разлетелись по его поверхности. - Так вот, что это?! И что тебе от меня нужно!? Он ухмыльнулся, улыбаясь уголком губ, упираясь ладонями о стол, и наклоняясь вперед, посмотрел в глаза сквозь упавшие на лицо волосы, тут же встряхивая головой, откидывая их назад, хмыкая, и тихо и почему-то грустно отвечая: - Боюсь, что то, что нужно мне, не нужно тебе. - Я не знаю что нужно тебе от меня, но мне от тебя не нужно ничего кроме правды. Он отвернулся назад, повернувшись ко мне черной растрепанной макушкой, смотря в окно, за которым уже расцвел теплый день, благоухая цветущей розой в саду, поднимая солнце высоко в небо. Адам глубоко вздохнул, а потом повернулся ко мне, спокойно говоря: - Знаешь, есть вещи, о которых не стоит знать. Вещи, которые могут изменить твою жизнь. Поверь мне, так будет лучше. - Серьезно? Ты беспокоишься за мою жизнь? За мной следили, черт тебя побери, за мной следил ты! - Я уперся руками о стол, тем самым отрезая все пути к отступлению, случайно накрывая своими ладонями холодные руки Адама, он дрогнул, а я тут же убрал их, упираясь чуть подальше, гневно смотря ему прямо в лицо. Наши лица оказались слишком близко, но Адама это нисколько не смущало, что он наклонился вперед еще сильнее, касаясь кончиком носа моего, не прерывая зрительного контакта. Я сразу подался назад, а он заговорил: - Я за тобой не следил, я тебя впервые увидел у себя на концерте. Я понятия не имел кто ты. Договорил, и начал отходить от стола, хватая мои руки за запястья, отрывая их от стола, которые мешали ему уйти. Сделав это довольно легко, не прилагая никаких усилий, он взял меня за плечи, отодвигая в сторону, направляясь к выходу, и выходя из комнаты. - А ну стой! Мы не договорили! - Я кинулся за ним, выбегая из комнаты. Адам даже не обернулся на меня, так и отвечая: - Я все тебе сказал. Я схватил его за локоть, потянув на себя. - Ты от меня так просто не отделаешься! Ты же просто трусишь. Ну давай, признай это. Адам замер, а потом обернулся, резко хватая меня за плечи, толкая к ближайшей стене, грубо прижимая к ней. Он загнанно дышал, со злостью смотря в мои глаза. Обвил рукой мою талию, притягивая к себе, а я уперся руками ему в грудь, вскидывая на него ненавидящий взгляд. - Ты совсем охренел? Убери от меня руки! Он прикоснулся холодными пальцами второй руки к моему лицу, проводя подушечками пальцев по щеке, спускаясь ниже, и резко зафиксировал мою голову за подбородок, не позволяя мне отвернуться. Я опустил глаза, смотря за его пальцами, и прошипел ему прямо в приближающееся ко мне лицо. - А ну отпусти меня, мерзкий извращенец! - Я начал отталкивать его руками, которые упирались ему в грудь, но он лишь сильнее прижал меня за талию, вжимая в себя. - Я кому сказал пусти! Не трогай меня! Он усмехнулся, наклоняя голову в бок, волосы упали на его лицо, загораживая нездорово блестящие глаза. Он с довольной ухмылкой облизнул губы, вгоняя меня в полный шок. - Ты что собрался делать? Не смей! Ты меня слышишь? Не смей! Но Адам ничего не ответил, надавил на плотно сомкнутые губы большим пальцем, заставляя их приоткрыться, еще раз взглянул мне в глаза, закрыл свои, густые изогнутые ресницы плотно сомкнулись, и припал к моим губам с поцелуем, мягко накрывая своими губами мои, аккуратно, но, в то же время уверенно целуя. А я все так и стоял, не шевелясь, замершим, словно изваяние, с широко распахнутыми от удивления глазами, до сих пор не осознавая происходящего, продолжая упираться ладонями Адаму в грудь. Адам разорвал поцелуй, продлившийся не больше нескольких секунд, отрываясь от меня, так и не выпуская из объятий, переводя нежный взгляд в глаза. И меня словно током прошибло, злость накатила с такой силой, что меня затрясло. - Ты!...Ты! - Я толкнул Адама, отчего он сделал шаг назад, все так же держа меня за талию, потянув за собой. - Да как ты посмел. - Я замахнулся рукой, звонко ударяя его по лицу, оставляя красный след от руки на бледном, бескровном лице. Он развязно смотрел на меня, хлопая ресницами, словно невинное дитя, совершенно не понимающее, что от него хотят? Хотя он абсолютно понимал, понимал все, и улыбался, ему было весело, он знал, знал что делал. Совершенно не обращая на след от ладони, алеющий красным пятном на бледной щеке, он опустив глаза, смотрел на меня, выражая полное спокойствие, словно это не он минуту назад грубо толкнул меня к стене, проявляя совершенно животные инстинкты. - Не смей этого делать! Никогда! Ты слышишь меня?! - Я схватил его за ворот рубашки, намертво цепляясь за него пальцами, нервно тряся. А он молчал, просто молчал. Просто молчал, и просто смотрел своими бесстыжими глазами, кривя свои бесстыжие губы в бесстыжей ухмылке, из-за которой мне хотелось его просто-напросто задушить. Задушить своими собственными руками, пальцами, что железной хваткой сомкнулись на воротнике хлопковой рубашки. - Прекрати. Он что-то сказал? Я поднял на него свои глаза, которые застилала пелена ненависти и злобы. Да как он посмел? Почему он позволяет делать со мной что ему вздумается, кем он вообще себя возомнил? - Никогда! Ты слышишь, никогда не смей прикасаться ко мне! Я ни за что на свете не позволю так со мной обращаться. Особенно тебе. Особенно со мной. А он все так же смотрел на меня, смотрел, словно я маленький ребенок, говорящий забавные вещи, которому умиляется все живое, широко улыбаясь, готовое купить любую игрушку, и исполнить любую прихоть. Чем бы дитя не тешилось. Я грубо оттолкнул его от себя, направляясь к лестнице. Зло сжимая зубы, стараясь вернуть себе самообладание. Спокойно, спокойно. - Ты куда собрался? Я выдохнул, убеждая себя сохранять хотя бы внешнее спокойствие, ибо внутреннего спокойствия не то что не было, оно было просто уничтожено, разорвано, разбито на тысячу мелких и колких осколков, и выброшено за ненадобностью. Но он не увидит этого. Никогда. Никогда я не доставлю ему такой радости, как вывести меня из себя. Пусть обломится. Поэтому, в попытке себя успокоить, я крепко сжимал и разжимал пальцы, представляя под ними его шею. Я так и стоял, не оборачиваясь, сквозь плотно сжатые зубы отвечая, стараясь, чтобы мой голос звучал, как можно более спокойнее, но увы, моя речь была похожа на злобное шипение, резкое и четкое. - Тебя это не касается. - Еще как касается. - Сделал паузу, словно чего-то выжидая, а на самом деле просто испытывая мое терпение. Продолжил, с такой язвительностью, что даже я позавидовал бы, но не сейчас. И только не ему. - Помнится мне, что после твоей последней прогулки тебе было, так скажем, не очень хорошо, что мне пришлось отправить тебя в больницу. Спокойно. Я крепко-крепко сжал пальцы в кулаки, мысленно считая до десяти, надеясь, что эта никогда не помогавшая фигня поможет...Не помогла. - Я тебя просил об этом!? - Я крикнул, проклиная себя за то, что срываюсь. Он не стоит, чтобы перед ним срываться. Он не должен этого видеть. Поэтому, сглатывая, и выдыхая, я уже натужно спокойно продолжил, вкладывая как можно больше яда в свои слова. - Или же ты ждешь благодарности? Да? Так вот, знай, от меня ты никогда не дождешься этих слов. Никогда. Кто угодно, но не ты. Я слышал как он шумно вдохнул носом, порываясь что-то сказать, но я стремительно зашагал по лестнице, со всех сил уговаривая не бежать, во избежание повторения своих собственных ошибок. Хватит себя калечить. В этом проклятом месте я потерял здоровья больше, чем за всю свою жизнь. Быстрые шаги отдавались звонким стуком, разносящимся по бетонной лестнице, переходящим в эхо в пустующем помещении. Это лето по праву получает первое место, как самое худшее, что когда-либо было. Я попал в какой-то триллер-детектив, где главного героя пинают из стороны в сторону, дразня подсказками, пуская по ложному следу. Но я положу этому конец, уже начал...С этим нужно что-то делать. И я кажется знаю что.