i'm permanent.

pg-13. Пожалуй, больше всего времени наедине они проводят в Импале. И почему-то только здесь чувствуют себя в полной мере защищено и уютно. Больше всего Сэм любит, когда они молчат, и даже музыка из кассетника замолкает, докрутившись до конца пленки. Мягко урчит мотор - Сэм вспоминает, как брат учил его чинить машину, и Сэм чувствовал себя маленьким мальчишкой, двенадцатилетним, восторженным, влюбленным. Больше всего Сэм любит наблюдать, как блики фонарей вспыхивают в серебряном кольце брата, ложатся на амулет, который тот носит не снимая, как он следит за дорогой обманчиво-рассеянно, постукивая пальцами в такт песням где-то внутри себя. Больше всего Сэм любит ночные переезды после задания - когда Дин за рулем, и машина мягко скользит куда-то в ночь, повинуясь его рукам. У них нет ни направления, ни цели - Дин ведет наугад, изредка сверяясь с картой, чтобы не заехать в совсем уж непроходимые дебри; за окнами пролетают леса и каменистые пустыни, одинокие заправки и мотели, иногда города, иногда - бескрайняя даль полей. И бесконечные россыпи звезд на небесах. Иногда Дин тормозит у обочины, мягко хлопает дверцей и ложится на теплый капот, подсунув под голову свою куртку. Сэм никогда не выходит сразу за ним - притворяется спящим еще какое-то время, наблюдая за братом сквозь смеженные ресницы: за его отточенными, ленивыми движениями. За каждым его поворотом, разминанием плеч скрыта такая сила. Дин движется мягко, но Сэм знает, что брат в любой момент повернется на 180 градусов, вскинет пистолет и выстрелит, и все это займет секунду, не больше. По ночам изумрудные глаза Дина становятся темными, словно древесный мох. Во мху живут тысячи светлячков; звезды падают с небес и собираются в темно-зеленых лужицах - Дин смотрит в небо, и у Сэма никогда не находится слов, чтобы как-то назвать, обозначить это состояние, это удивительное спокойствие, отрешенность, тишину в каждой клеточке его тела. На свете больше никого нет - только они двое, Импала и эти бескрайние мириады звезд над головой. Только ветер и шелест травы, стрекот кузнечиков до самого горизонта, только запах остывающих шин и уходящее тепло черного металла под спиной. Только прохладная рука с шершавой кожей, мозоли, которые ложатся под каждую подушечку пальца - такую же грубую, ободранную о курок, о рукоятку, о дерево лопаты. Только теплая сонливость и мягкое дыхание, и это странное, сонное, щекотное чувство под самым сердцем, которое иногда мешает дышать; про себя Сэм называет его "светлячками", потому что он чувствует тепло, свет, их прозрачные крылышки где-то внутри - они перетекают в его легкие с каждым вздохом, рассасываются в крови, окутывают сердце, стоит Дину найти на капоте его руку. Сэм закрывает глаза - и больше нет ничего этого. Они на крыше их дома, и это уходящее лето. Мама и папа легли спать, они дождались двух часов ночи, а потом вылезли на крышу - конечно, им нельзя и конечно старший поминутно делает страшные глаза (мол, "разбудишь родителей - пеняй на себя!"). Конечно, Дин курит на крыше, и Сэм умоляет его дать ему попробовать, а Дин отмахивается и пихает его локтем в бок. А потом они замолкают. И смотрят во все глаза, и небо смотрит в ответ. И Дин берет его за руку. Наваждение длится несколько секунд, а потом исчезает, когда ветер снова шевелит челку и приносит запах неотмытой крови с воротника рубашки. Их дом - Импала, Дин не курит, потому что бережет дыхалку, про остальное Сэм думать не хочет. Не меняется только рука, мозоли под пальцами и холод от ободка кольца старшего. Иногда они встречают рассвет, иногда - трогаются в путь спустя час или два, и Дин ворчит, не давая ему садиться на пассажирское кресло рядом - гонит на заднее сидение Импалы, молча отдает свою свернутую в валик куртку. Сэм не спорит, ложится так, чтобы видеть профиль Дина и мелькающие, гаснущие к рассвету фонари, забывается легким сном, слушая гудение мотора в недрах машины и стук сердца - и он почти уверен, что это не его пульс, а пульс брата, мерные всполохи светлячков внутри, блекнущие к рассвету, становящиеся незаметными с первыми лучами солнца. Они всегда в глазах у Дина - тысячи, миллионы, мириады маленьких небесных светлячков, и он щедро делится ими, отдает с каждым прикосновением, объятием и легким поцелуем в уголок губ перед самым рассветом. Сэм всегда притворяется спящим.