***
Чонин сидел, нервно постукивая пальцами по бокалу. Рой вопросов в голове не давал покоя, а Хёна, на которую он возлагал надежды, как на человека способного его отвлечь, на деле не вызывала того же острого интереса, как, например, мысль о том, что сейчас делает Мина с этим Чондэ. Этот парнишка так достал его за несколько прошедших недель, что он просто начинал сходить с ума. Например, прошлой ночью, когда он шёл на кухню выпить воды, услышал, как Мина с кем-то разговаривает и смеётся. Чисто из любопытства, Ким решил послушать, но приоткрытая дверь дала понять, что Мина просто разговаривает во сне. Он хотел было развернуться и уйти, но снова услышал смех, а затем: «АХАХА, хватит щекотать меня Чондэ!». До сих пор не понимал, что на него тогда нашло, но он явно разозлился. Подошёл к кровати, взял свободную подушку, и с не малой силой, кинул её в Мину. Правда, в следующий момент он позорно выбежал из комнаты и, сжав зубами ребро левой руки, бил правой себя по голове. Сейчас вспоминая ночные «подвиги», Чонину становится неимоверно стыдно. — Баран, — цедит он сквозь зубы. — Ты что-то сказал? — спрашивает Хёна. — А? Нет, ничего. — А Чондэ - это парень Мины? — Нет, — отвечает он так, будто доказывает самому себе. — Они просто друзья. На великах катаются вместе, во дворе гуляют. Ничего серьёзного! — Ясненько, — Хёна повернулась к окну. — Хорошая погода на улице, всегда любила весну, — говорит она. — Кстати, говорят весна - пора любви. Авось их прогулки перерастут во что-то больше, — улыбаясь мыслям, — тем более ты подумай, как романтично: сейчас закат, а у нас во дворе ещё и сакура цветёт. Ох, самое прекрасное время для первого поцелуя, — мечтательно проговорила она, а Чонин, как ужаленный заёрзал на стуле. — Мина, твои губы также прекрасны как бутоны роз! — сказал Чондэ с придыханием, зачарованно смотря на губы девушки. — Я так давно хотел поцеловать тебя под этой сакурой! — Правда? — приятно удивилась Мина. — Правда! Ты знала, что если влюблённые поцелуется под цветущей сакурой, то они будут неразлучны? — Скорей же поцелуй меня Чондэ! — воскликнула Мина и в то же мгновенье оказалась в крепких объятиях парня. — Ах, Чондэ, скорее же. Скорее соединим свои жизни навсегда! — парень прижал к себе девушку сильнее и потянулся к её губам. «Ага, сейчас!» — Чонин резко закрутил головой отгоняя подобного рода мысли. Воображение в голове напоминало старые Чаплинские фильмы, только с озвучкой. Не трудно догадаться, что вечер не удался. Чонин то и дело бегал к окну, пытаясь разглядеть что-нибудь сквозь кроны деревьев, а Хёна в это время беззаботно рассказывала о последней командировке. Ким звонил пару раз Мине, но та не отвечала, лишь потом он нашёл оставленный аппарат в ванной. Ким Чонин весь извёлся, собирался было тоже выйти на улицу разыскивать двух голубков и обнаружить их где угодно, но только не под сакурой. За своими душевными метаниями, он даже не понял, когда и как успел проводить Хёну и прибрать всё со стола. В подкорке всплывал голос Бэкхёна, который без устали твердил: «Признай, что ты ревнуешь! Ревнуешь! Ревнуешь!». Чонин всячески его отгонял напевая мотив песни из заставки мультика «СпанчБоб». Мина вернулась ближе к полуночи, Чонин уже успел задремать на диване пока её ждал. Но стоило услышать, как открывается дверь, он быстро пришёл в себя, выпрямил спину, нахмурил брови и встретил её гневным взглядом, словно он строгий отец, а Мина подросток, которая нарушает запреты и домашние правила. — Твоя гостья уже ушла? — спросила она, войдя в гостиную. — Да. А ты почему так поздно? — Поздно разве? — Мина перевела взгляд на настенные часы. — Поздно! — Не хотелось вам двоим мешать, — девушка поиграла бровями. — Ты нам не мешала! — резко ответил Чонин, пропуская намёки Мины. — Не стоило тебе уходить! Я, между прочим, старался, готовил ужин, а ты побежала скорее к другу! — Чонин я же не дура, ужин явно не мне предназначался. Не оправдывайся. Я не маленькая и всё понимаю. Если нужно освободить на ночь квартиру, ты только скажи, я найду где переночевать. К Сольхен пойду или останусь у Чондэ. Завтра мы кстати на гору Намсан идём, вместе с его друзьями. Я предупреждаю, чтобы ты меня не терял. А то, как курица-наседка возишься со мной, я уже взрослая между прочим. Чонин не нашёлся что сказать, лишь беззвучно открыл рот. Снова говорить о заботе не хотелось. — Между прочим, на улице такая погода прекрасная, тебе тоже не мешало прогуляться! А то сидишь, тухнешь дома. — Угм, и как погуляли? — О, просто великолепно, — пропела Мина, а Чонин в это время пытался определить по её губам целовалась она или нет. — А ты как посидел со своей Хёной? Наверное, замечательно. — Неплохо, — буркнул он, продолжая гипнотизировать её губы. — Я в душ и спать. Сладких снов… В душе скребли кошки, неужели у Мины действительно отношения с этим Чондэ, но если бы это было так, она наверняка бы об это рассказала. Чонин понял — ему ничего не остаётся, кроме, как встретиться с этим парнем, понять, что к чему и, конечно же, отвадить. Потому что Чондэ не внушал доверия — студент, да и имя у него дурацкое. Знал он одного его тёзку, так вот — ничего хорошего.***
Чонин внимательно следил за Миной, попивая утренний кофе. Она укладывала сэндвичи в термосумку и радостно напевала песенки себе под нос. — А почему так мало берёшь? Сколько вас человек идёт? — Двое. У друзей Чондэ появились срочные планы, и они не смогут поехать с нами, — констатировала Мина, укладывая термос с кофе в сумку. «Как будто эти друзья вообще планировались», — подумал про себя Чонин. — «Вот же хитрец этот Чондэ». Ну и ладно, Чонин тоже не лыком шит. — А вам вдвоём скучно не будет? У меня тоже выходной, могу составить компанию, — как бы невзначай предложил Чонин. — Правда? — удивилась Мина. — Ты хочешь с нами? Я думала ты не любишь подобного рода отдых. Будет действительно веселее втроём, да и я, наконец, смогу познакомить двух моих хороших друзей друг с другом, — с энтузиазмом проговорила она, а вот Чонину не понравилось, что его приравняли к какому-то парню. Мина знает этого Чондэ от силы месяц, а уже в друзья записала, что будет дальше — страшно подумать, поэтому Чонин, улыбнувшись, поднялся с места и убежал переодеваться. Знакомство прошло гладко, если можно так сказать. Чонин прошёлся по Чондэ изучающим взглядом, а когда их представили друг другу сжал его руку до побелевших костяшек. Ким сразу понял, что этот студент ему не конкурент, игнорируя в голове тот факт, что он же вроде не собирается ни с кем бороться за Мину. Приветливый Чондэ сразу понял — благосклонности к своей персоне ему придётся добиваться, но он тогда не знал, что все его будущие попытки показать себя в хорошем свете и подружится, заранее обречены на провал. Чонин организацию поездки взял на себя. Настоял на том, что они поедут на его машине, посадил Мину на переднее сиденье, а Чондэ оставил сзади. Помимо этого, он не давал вставить и слова другу Мины, перебивая его всю дорогу, но потом вдруг перешёл к другой тактике. — Чем занимаешься Чондэ? — Я студент. Учусь на отделении журналистики, в этом году заканчиваю. — Где-нибудь работаешь? — Пока нет. — Хм, я в студенческие годы уже работал. Начинал с того, что отвозил документы отеля в миграционную службу, потом на респшен устроился ночным администратором. Я не просил деньги у родителей, сам себя обеспечивал. И будучи выпускником, меня уже взяли главным администратором, ещё пару лет и я стал тем, кем являюсь сейчас — управляющим одного из самых лучших отелей в Сеуле. Не люблю лентяев. Мужчина должен уметь зарабатывать деньги! — Но, я … — Мина, ты всё взяла? Может нужно заехать в магазин? — перебил его Чонин, и победно ухмыльнулся, украдкой бросив взгляд, на растерянное лицо Чондэ, через зеркало заднего вида. А Мина вообще пропустила всю полемику, заглядевшись на руки Чонина, сжавшие руль. Вены выступающие на смуглой коже завораживали, да и вид Чонина сосредоточенного на дороге не мог оставить её равнодушной. Она даже опустила окно, чтобы было чем дышать. Поэтому закивала, как болванчик и в итоге не поняла, почему они остановились возле магазина. Оставив машину на парковке, компания отправилась к подъёму. Чонин, как джентльмен, взял сумку на себя и ковылял за парочкой, отставая на пару шагов. На середине проделанного пути Чонин понял, что данный вид отдыха действительно не для него, куда проще было бы подняться по канатной дороге. Но ныть он не стал — не при Чондэ. Оставалось только бурчать себе под нос, удивляться весу сумки, в которую кажется вместо ланча положили кирпичи и с обидой в глазах смотреть на Мину, которая, видимо забыв о нём, говорила со своим ненаглядным другом. — Ты не устал? — неожиданно спросила Мина, подходя к нему. — Нет, — соврал Чонин, не понимая, что его выдаёт пот. Но он же мужик, негоже, чтобы его за слабака принимали. — Давай возьму за одну ручку, вместе понесем? — девушка потянула сумку за ближнюю ручку. А Чонин с упёртым «нет» не рассчитал силу и резко потянул сумку на себя. Мина, запнувшись, полетела на брусчатку, которой была уложена тропинка ведущая на гору Намсан. Как итог, Мина расцарапала колени и кажется, подвернула ногу. Она вскрикнула от боли, а в её глазах собралась влага. Ким бросил сумку и с извинениями склонился над Миной. Чондэ тоже кинулся к девушке, но был резко оттолкнут Чонином. — Стоять можешь? — с волнением спросил Ким, помогая девушке подняться. — Могу, — превозмогая боль, ответила Мина. — Но дальше идти не смогу. — Прости меня, пожалуйста! Сильно больно? После небольшого спора, было решено возвращаться. Всё-таки ни один прозвучавший аргумент не смог успокоить переживания Чонина, которые он испытывал, смотря на то, как Мина пыталась не морщиться от боли. Ким отдал сумку Чондэ и потащил Мину вниз на спине. Всю дорогу Чонин шикал на Чондэ, когда тот предлагал ему передохнуть и понести Мину. Ещё чего, чтобы он трогал его Мину? Да ни за какие коврижки! Ким чувствовал себя не совсем уютно, было не легко — всё-таки Чхве тяжёлая, но больший дискомфорт создавало то, что девушка дышала ему в шею. Кровь бурлила, а предательское сердце, которое и так ускоренно билось из-за физической нагрузки, кажется обрело вторую скорость и забилось ещё быстрее. Чонин не знал, что Мине до безумия нравится его парфюм, а девушка действительно тащилась от того, как пахло от него, несмотря на то, что он вспотел. Аккуратно усадив девушку на заднее сиденье, Чонин дал ключи от машины Чондэ и наказал везти их в больницу, но Мина была против, поэтому они поехали домой. — Извини, что так вышло… — попросила прощения Мина у Чондэ, когда они вышли из машины. — Ничего страшного, солнышко! Не переживай! — Чондэ улыбнулся и щёлкнул девушку по носу. — Ты лучше скорее подлатай свои раны, а на гору мы всегда подняться успеем, она от нас никуда не убежит! «СОЛНЫШКО? КАКОЕ ОНА ЕМУ, НАФИГ, СОЛНЫШКО?!» — это всё, что крутилось сейчас в голове у Чонина. Его лицо так перекосило, когда он услышал это обращение. Захотелось познакомить Чондэ с ещё одним небесным светилом — кулаком. — Ладно, мы пошли, — сказал Чонин, подавая свою руку для опоры Мине. — Пока! — его глаза гневно сверкнули в сторону парня. *** — Тсс, — зашипела Мина, пока Чонин обрабатывал её коленку перекисью. — Всё, всё, потерпи, сейчас пройдёт, — он подул на ранки, а девушка отвернула голову от стеснения. — О боже, Чонин! Ну что ты возишься, как с маленькой? — проворчала Мина, заливаясь румянцем. — А ты для меня всё та же маленькая Мина, которая бегала за мной в подгузниках, — улыбнулся Чонин, и снова подул. — Оу! Ну, ты тогда ещё поцелуй мои ранки, вдруг быстрее заживут, — съязвила девушка, не ожидая, что в следующий миг Чонин так и сделает. — Теперь, лечение точно пройдёт быстрее, — Ким подмигнул. Он сначала сам не понял, что натворил, но заметив, как зарделась Мина, не пожалел об этом. Его почему-то такое состояние девушки привело в восторг. Он пообещал себе, что непременно увидит этот румянец в ближайшее время. Наконец, забота Чонина была оправдана. Девушка с удовольствием использовала своё положение и Ким целый день выполнял её распоряжения: убрался, приготовил ужин и сбегал ночью в магазин за соджу, также по её просьбе. — И что, ты решила совсем напиться? — спросил Чонин наблюдая, как закачивается вторая бутылка. Они сидели на полу в гостиной рядом с журнальным столиком, листая музыкальные каналы. Мина опрокидывала в себя очередную стопку и заставляла Чонина делать то же самое. — Да! — воинственно ответила Мина. — Во-первых, у меня травма. Во-вторых, из-за неё я завтра не работаю! Так что, Ким Чонин, я могу с чистой совестью напиться! Ты, кстати, тоже давай догоняй, я в одиночку напиваться не собираюсь! — стуча себя по груди и упорно мотая головой, твердила она. Они так и просидели полночи, делились историями и смешными моментами из жизни, вспоминали детство, давились смехом и пару раз прослезились. Играли в игры, звонили Бэкхёну со скрытого номера и дышали в трубку, наводили беспорядок, пели песни, и пили, пили, пили… — Ты у меня такой хороший, Чонин, — хвалит она, поглаживая парня по голове. — Такой заботливый… Налей ещё, — протянула она ему стакан. — Вот, просто замечательный! Красивый ещё такой, высокий… Ещё чуть-чуть подкачаться и прям Аполлон! Ох, Альпенгольд, Альпенгольд… Чонин от таких слов аж расцвёл, засиял, его потянуло на подвиги и язык разошёлся. Он принялся одаривать Мину бесконечными комплиментами, отчего девушка раскраснелась и глупо хихикая стучала кулачком по его спине. — Я же, сначала, тебя не узнал, — рассказывал ей Чонин. — Думал выйдет сейчас шпендик, а ты вон, оказывается, как вымахала, — он посмотрел на неё, ловя её искристый взгляд и кажется замер на мгновенье. Мина очаровательно улыбалась, так искренне. Глаза её светились и были такими родными, настоящими. Губы. Приоткрытые губы манили. Желание поцеловать их было невыносимым, безудержным. — Красивая стала, очень… — тихо произнёс он, склоняясь к губам Мины.