Die Eroberung

Пару минут назад Рен мог развернуться и уйти, проклиная Хакса всеми словами, но это означало бы, что он признал его власть над собой. Такого подарка делать этому солдафону Кайло не собирался. Снова залезать в чужие мысли после целого дня напряженной работы было сложно. Кайло еле держался на ногах, голова шла кругом, и все же он не мог отступить сейчас. Он привычным движением вытянул вперед руку и уперся взглядом в начавшего краснеть генерала. Виски будто сдавило железным обручем, и сам Кайло зашипел от боли, кривя губы. Проникать в чужое сознание было совсем не так просто, как обычно: гораздо больнее и тяжелее, будто Рен нырял с головой в ледяную воду и никак не мог выбраться на поверхность. Десятки событий произошли в один миг, сотни фраз перемешались в его голове, тысяча образов появились, и были сразу же вдребезги разбиты. Бесформенный поток мыслей и черное, чуждое существо, которое все видело и слышало. Чьи-то губы распахнулись, но крика не последовало. Вместо него началась вереница слов. «Осторожней, генерал, он очень ценен. Можно сказать, единственный в своем роде. Это жемчужина нашей базы» - знакомый гнусавый голос Ройса и сразу за ним куда громче последовали слова Хакса, так и оставшиеся в его мыслях. Рен не должен ни о чем узнать. Никто не должен. «Будешь скучать?» - слащаво-ласковый мужской голос. Рен на секунду ощутил прикосновение к своим губам, на которых остался приторный вкус ликера. ПРЕКРАТИ. Голова затрещала от пронзительного мысленного крика сопротивления. Кайло сконцентрировался сильней и темнота сознания, наконец, начала отступать. Перед глазами привычным потоком начали мелькать картинки, но сосредоточиться на чем-то одном было гораздо сложнее. Они сменялись так быстро, что Кайло никак не успевал зацепиться хоть за что-нибудь, а когда это удавалось, наконец, сделать, смысл услышанных слов и всего происходящего доходил далеко не сразу. Сначала несколько раз перед глазами пронеслось собственное лицо, потом солдаты базы, допрос того пилота. Первый день генерала на базе, фигура Рена и респираторная маска. Все это было увидено глазами генерала, и почти сразу почувствовалась ощутимая неприязнь, проступившая между ними. Глупый, недисциплинированный мальчишка, - послышались мысли Хакса, и тут же воспоминание исчезло, перескакивая на другое. Полутемная комната с занавешенными шторами и стойкий запах табачного дыма, расплывающийся по помещению. Во рту тоже привкус сигарет, а пальцы скользили по пуговицам собственной рубашки. Рен смотрел на это не своими глазами и знал, что в комнате он был не один, хотя и увидеть кого-то еще сейчас не мог. «Так значит, больше мы не увидимся?» - раздался тихий шепот сзади с едва уловимой грустью. Он обернулся. На смятых простынях лежал обнаженный светловолосый юноша и внимательно смотрел на генерала снизу верх. По его тощим ногам стекала белая жидкость, и в том, что это могло быть, сомнений не было. Хакс передернул плечами и отрицательно хмыкнул, потянувшись за своим пальто. «Вечно вы, солдаты, не говорите своих имен. Но твое я бы хотел знать», - все тот же ласковый голос. - «Удачи на новом месте». Кайло был уверен, что если бы кто-нибудь сейчас видел его лицо, то испугался бы оскала, появившегося на его обескровленных губах. Дальше следовали воспоминания о боевых действиях. Вот Хакс получил ранение, но продолжает атаку в каком-то хвойном лесу. Рен и сам чувствовал, как тянуло плечо, и пальцы генерала в любой момент готовы были разжать пистолет. Слышался свист пуль, а где-то рядом прогремел взрыв. Эти звуки отдавались болью для самого Кайло, и он зашипел, начиная медленно терять контроль над чужим сознанием. От запаха гари и дыма словно начало щипать глаза, а в легких будто бы не хватало воздуха. Воспоминание сменилось, как перехлестнувшаяся страница книги. В одно мгновение Кайло стало легче. Снова появились черты лица какого-то другого молодого мужчины в военной форме. Он прижимался своими губами к губам Хакса, а его руки бродили по пуговицам мундира. Чужие эмоции горячей волной окатили Кайло, заставляя чувствовать все: от горячего языка до коротких волос, в которые зарывались пальцы. «Или предпочитаете так, майор?» Мужчина опустился на колени перед Хаксом, расстегивая пуговицы на его штанах. Пальцы, тогда еще не генерала, крепко сжались на каштановых волосах. Уж он-то точно предпочитал именно так. Кайло сам был рад, когда воспоминание перед глазами померкло и сменилось на новое, потому что чужое возбуждение уже начинало накрывать с головой, и перенести было его намного сложней, чем сменивший его жгучий стыд. «Да ладно тебе. Не у всех первый раз… получается. В следующий раз ты сможешь». Хакс в ответ только нахмурился и залпом выпил оставшийся на дне стакана виски. Его плечо осторожно гладили женские пальцы. Я не могу так, - в его голосе слышались нотки отчаяния, и Кайло легко понял, что Хакс мог позволить себе такое только в мыслях. Он никогда бы не сказал это вслух. Перед ним теперь симпатичная кудрявая девушка, в одном нижнем белье. Элеонора - тут же всплывает имя, но это не важно. Важно было то, что, не смотря на всю ее красоту и нежность, Хакс не испытывал к ней ни капли вожделения. Генерал отложил стакан и попытался убедить себя, что еще не все потеряно, и он смог бы переспать с ней, если бы представил вместо нее кого-то другого. Я должен хотя бы попробовать, - он повторил это про себя несколько раз подряд и обнял тонкую талию. Элеонора неуверенно улыбнулась в ответ и погасила свет. Снова перед глазами незнакомые лица в военной форме, незнакомые места. Кажется, что-то вроде военного училища, но Кайло не успел понять, как все мигом прекратилось, будто кто-то нажал на кнопку и он ощутимо ударился всем телом обо что-то твердое. С губ сорвался стон боли, а он все еще не мог понять, что произошло, и как он оказался лежащим на полу. Из носа снова хлынула кровь. Перед глазами будто стояла темная пелена, которую никак не удавалось стряхнуть и вернуть нормальное зрение. Что-то тяжелое придавило его к полу и дышало теперь куда-то в район живота. Кайло успел скосить взгляд как раз тогда, когда Хакс перевернулся с него и с трудом смог подняться на четвереньки. Сам Рен никак не мог пошевелиться, чтобы попытаться хотя бы сесть. Оставалось только крепко сжимать зубы и ждать, когда эта слабость пройдет. Хакс шумно дышал где-то совсем рядом, но ничего не говорил. - Ну и истории у вас, генерал, - хрипло рассмеялся Рен и почувствовал, как кровь попадает в открытый рот. С трудом он сел, прижимая ладонь в перчатке к лицу. О том, чтобы попытаться сейчас встать и речи быть не могло. Голова кружилась так, что он просто бы не смог устоять. - Не ожидал от вас такого. Тут Кайло даже не соврал. Последнее, что он думал увидеть в воспоминаниях Хакса, это его отношения со шлюхами мужского пола и какими-то сослуживцами, не говоря уже об отчаянных попытках Хакса увлечься женским полом. - Но стоит отдать должное, вы тщательно скрывали свои секреты до этого дня, - Рен усмехнулся и взглянул на генерала, который так же сидел на полу, смотря на него все с той же ненавистью, но и с нескрываемым страхом. Вид у него был не лучше, чем у самого Кайло. Мертвенно бледный, мокрый от пота и до крови прокушенной нижней губой он выглядел обычным человеком, а не идеальным военным с плаката о защите Империи. - Что ты хочешь за молчание? – коротко спросил он. Голос был тихим и хриплым, но в нем не было ни грамма неуверенности или страха. Теперь Кайло обладал одним из лучших козырей, и от этого, несмотря на дикую усталость и боль, в груди расплывалось пьянящее чувство собственной власти над другим человеком. Хакс и сам отлично понимал, что молчание тоже имеет свою цену и просто так скрывать его тайны Рен не собирался. А вот обращение к высшему командованию с доносом раз и навсегда разрушило бы всю блистательную карьеру молодого генерала. - Не так уж и много, как мог бы, - Кайло не нужны были деньги или какое-либо звание, но не извлечь для себя выгоду из случившегося он просто не мог. - Я хочу участвовать во всех важных делах этой базы, а не быть просто каким-то мальчишкой на побегушках или подопытным животным. Я хочу, чтобы с моим мнением считались и правильно оценивали важность моих способностей, не приказывая тратить их на какую-то несерьезную ерунду. Рен закашлялся после этих слов, сбив еще не до конца восстановившееся дыхание. Хакс молча смотрел на его лицо, избегая встретиться с ним глазами. - И если я увижу, что мои условия не выполняются, мне придется поделиться этими историями с кем-нибудь еще, - уточнил Кайло, хотя и так знал, что эту угрозу можно было и не озвучивать вслух, она почти осязаемо висела в воздухе. - Хорошо. Больше никаких допросов, если это не будет по-настоящему важно. Я передам тебе документы по основным направлением военных действий, которые могут касаться Штернвюргера. Насчет остального... Хакс умолк, и Кайло пришлось нетерпеливо кашлянуть, чтобы тот закончил. - Будет не так просто заставить остальных считаться с тобой, - генерал все-таки поднял взгляд. Твердый и холодный, словно у него еще оставалась какая-то власть. - Дай мне пару недель, и ты будешь присутствовать на всех важных собраниях. До этого времени изучишь дела и, если что-то тебя заинтересует, можешь обсудить это со мной. Твое решение не будет истиной в последней инстанции, но я прислушаюсь к нему и соглашусь, если оно будет разумно в поставленной задаче. Этого достаточно? Кайло слушал внимательно, не перебивая, только нахмурился, когда услышал, что не всем понравится его новое положение. От предвкушения своей власти Рен снова расплылся в улыбке, почувствовав, что уже может попытаться встать. Он поднялся, чуть покачиваясь, и все же оперся об стол, смотря на Хакса сверху вниз. - Пока достаточно, - уклончиво ответил Кайло, поймав на себе полный злости взгляд. Хакс тоже поднялся с пола, одернув форму и пригладив рукой растрепавшиеся рыжие волосы. Кайло посмотрел на свою перчатку с бурыми пятнами крови и добавил: - Надеюсь, вы понимаете, что вам лучше не пытаться меня убить. Это обернется против вас. Теперь он не сомневался, что его прежней жизни подопытного объекта на этой базе пришел конец. Приведя себя в порядок, насколько это было возможно при мертвенно бледной коже и слипшимися от пота волосами, Кайло направлялся к двери. - Подожди, - остановил его Хакс. Рен обернулся, подняв брови. Одна его рука была на ручке двери, готовая вот-вот повернуть ее. - Я хочу попросить, - с трудом выговорил генерал. Пальцы сжали лежащие под ними отчеты. – Ты можешь не показывать… Не выдавать того, что между нами что-то происходит. Лучше нам не говорить при посторонних и ограничиваться рабочими моментами, чем короче, тем лучше. Хакс не поднимал глаз. Ему явно было сейчас стыдно, неуютно, и все-таки он был достаточно умен, чтобы просить в своем положении, а не отдавать приказы. Рен плотоядно улыбнулся. - Конечно, генерал.