***
— Нужно известить солдат… — заключает Катара поеживаясь то ли от утренней прохлады, то ли от мороза на коже. Пропавшая в чаще леса сумасшедшая принцесса так и не найдена к рассвету. — Рано или поздно… Азула попытается вернуться. — Знаю… И у меня от этой мысли мурашки по коже! — так же зябко кутаясь, поддерживает опасения сестры Сокка. — Но ведь не обязательно, что всё будет так же! Люди меняются! — натянуто улыбаясь, произносит Аанг. И сейчас он как никогда кажется им наивным и излишне оптимистичным. — Она вернула письмо Зуко, так ведь? — Нет, она не вернула! — отрицает Сокка и уточняет, произнося горькую правду. — Это была потеря! Не более. Просто обронила его. — Нельзя быть уверенным наверняка… — продолжает гнуть свою линию Аанг. — Я думаю она сделала это нарочно! Девушка из Племени Воды расплывается в улыбке, поглядывая на своего улыбчивого пацифиста. Как же хорошо иногда иметь рядом не нытика, не пессимиста, а вот такое солнышко, делящееся надеждой на хорошее. Компания брата, Зуко и Азулы с вечно недовольными лицами порядком утомили её. — За это я тебя и люблю, Милый! — целует в щечку Аватара Катара. — Ты всегда во всём видишь светлую сторону! Сокка не разделял этот позитив и оставил целующуюся парочку в покое. Ему предстояло починить пробитую крышу. Легкие ставни жилища семьи директора театра и вовсе были выбиты во время боя, теперь нуждались в перетяжке и новой установке. Парень из Племени Воды всегда был реалистом и хозяйственником.***
Мужчина средних лет с окладистой бородкой и озорными усиками, хлопотал у огня, готовя завтрак на улице. На костре уже дымился котелок с похлёбкой. Кухня после ночных гостей теперь была не пригодна для уютного приема пищи. Его маленькая дочь уселась на чурку вместо стула, в ожидании вкусненького, её личико было перепачкано сажей. По щекам пролегли темные полоски-дорожки от высохших слёз. — Ты должна пойти к ним… — сказал Зуко матери, кивая в сторону Икема- Норена и Кии. Солнце уже было высоко над горизонтом. А мать так и не решилась приблизиться к младшей дочери. Кии боялась её, она потеряла маму. А Норико потеряла своё лицо, приняв прежний образ Урсы. И уютное спокойствие вместе с ним… Урса почти не изменилась, возраст лишь украсил её. По-прежнему хороша собой. Высокая, статная. Почти одного роста с Зуко. Или ему так лишь кажется? Красная окантовка воротничка и накидка-жилет в тон, оттеняют мраморную кожу, добавляя розовых оттенков всегда аристократично бледным щекам. В густых волосах легкая проседь, прическа всё та же — коса венком и титулярный хвостик на затылке, остальные локоны струятся свободно по плечам, не хватает лишь золотой заколки в виде язычка пламени. Всё ещё прелестное лицо, хоть уже и с первыми морщинками в уголках глаз и губ, ямочки на щеках. Миндалевидные выразительные глаза цвета янтаря. По-прежнему грустные. Пухлые губы поджаты, добавляя её образу какой-то сдержанной томности. — Нет… Нам с тобой нужно поговорить…. — произнесла Урса. Женщина пошла прочь от своей прежней семьи. Лорд Огня поплелся следом. — Зуко… — впервые с момента преображения, мать обратилась к нему по имени. — То, что я сказала Азуле… Я так же должна извиниться и перед тобой. Лорд Огня старательно начал припоминать то, что слышал прежде. Он тогда был не в себе от эмоций и был шокирован происходящим. Но нужные слова всплыли в голове: «Прости, что я недостаточно сильно любила тебя». Мама имела в виду… Зуко боялся продолжить мысль. — Мне жаль, что я любила тебя недостаточно сильно… — подтвердила все опасения мать, произнеся эту фразу. Зуко словно получил удар по второй не израненной Агни-Каем стороне лица. — Не говори так… — только и смог выдавить Лорд Огня. Его голос надтреснул. Он смотрел на мать побитой собакой. «А как же ты, мама, всегда говорила мне ласково, Любовь моя?! Ты всегда врала?!» Хотелось кричать. Не хотелось верить в реальность. — Но… — виновато опустила Урса голову. — Но это правда! Она «забивала гвоздь в крышку его гроба». — Я… — мямлила женщина. — Я забыла тебя… Это было горькой правдой. — Какие матери забывают своих сыновей? — добавила она, виновато опустив лицо и зажмурив глаза. Вопрос был риторическим. Оба знали ответ. Он думал, что нашел мать. А оказалось… Потерял окончательно. Но всё же не стоит так легко отказываться? Он не сдастся просто так. Никогда не сдавался. Надо лишь понять, принять и посочувствовать. У неё ведь было всё так плохо, гораздо хуже чем у него? — Ну теперь-то всё в порядке. У меня есть хорошие друзья… — дрогнули краюшки губ Лорд Огня. Он попытался натянуть улыбку. — И жизнь, которой можно гордиться. — И корона на голове… — улыбнулась мать, казалось почти искренне. Но что-то было такое необъяснимое в её взгляде. — Ты так мужественно выглядишь, Зуко. Возможно, у меня нет на это права, но я тоже горжусь тобой. Парень расплылся в улыбке. Его так редко хвалили. — Я знаю, что я Хозяин Огня, потому что это моя судьба. — парень гордо поднял подбородок. Только Зуко в этот момент ощутил вовсе не гордость. Он сам не понимал, но чувствовал какой-то подтекст. Словно его корона не вызывала у неё положительных эмоций. А внешность слишком кого-то напоминала. Отца в молодости? Мать явно не видела больше в нём того нежного мальчика, с которым рассталась прежде. Кроме того говоря о судьбе, Зуко лукавил. Письмо принцессы Икему не давало ему покоя. — Но всё же мне нужно знать больше об этом… — Зуко протянул злополучную бумажку с горькой правдой о своём низком происхождении. Он бастард! Женщина поменялась в лице, приветливая маска слетела с неё. Она дрожащими руками развернула лист и пробежала глазами по строчкам. Зуко ждал с замиранием сердца… — То, что здесь написано… — произнесла она надтреснутым голосом. — Неправда… Зуко забрал письмо. Свернул и зажал в кулаке. Он не понимал. Так Икем не отец ему? Все же Озай, так ведь? — Озай скверный человек… — сморщилась женщина, нервно поежившись. Она словно похолодела и покрылась мурашками лишь от одного воспоминания. — Относиться к тебе так лишь, чтобы отыграться на мне, особенно когда ты был так юн… Фраза матери ничего не поясняла о сложившейся в семье ситуации, лишь запутывала. — Но он по-прежнему мой отец? — ухватился Зуко за единственную более-менее ясную мысль. — Да. Короткий ответ матери словно бил кнутом. Она произнесла это как приговор… Себе. Урса явно не желала признавать отцовство Озая и вовсе не хотела иметь что-то общее с этим ужасным по её мнению человеком. Но Зуко вырос, став копией своего отца. И теперь-то это видно невооружённым глазом. Маму это явно не радовало. Хоть она и старалась это скрыть. Лорд Огня понуро опустил голову. — Скажи мне, что ты чувствуешь, Зуко. — спросила леди Урса через несколько минут неловкой тишины. — Я… — неуверенно начал огненный парень. — Я чувствую, что всё наконец, встало на свои места. Зуко безбожно врал. Он всегда считал Азулу лгуньей, но теперь видел семейное сходство. И с сестрой, и с матерью. — Я так много хочу рассказать тебе… О твоём отце… — закрыла глаза Урса, погружаясь в свои болезненные воспоминания. Ей было больно вспоминать всё это, но она понимала, что иначе сейчас потеряет сына навсегда. Он хоть и сын монстра, но у него её частичка. У Зуко не такой хищный взгляд, все её слова так отражаются на нём, не умеет скрывать эмоции. Прямо как Рина, её покойная матушка. Он часть её семьи, как ни крути. — Об Икеме, о своей жизни здесь в Хира’а. Моя свадьба была такой… такой… Урса позволила эмоциям вырваться из-под маски и они захлестнули её. — Погоди. Я хочу знать всё с самого начала… — перебил парень её начинающуюся истерику. — Всё? — нервно переспросила мать и заломила пальцы так, что костяшки хрустнули. Фаланги мелко тряслись. Она побледнела. — Всё! — безапелляционно подтвердил Зуко. Урса не знала, как рассказать сыну о насильнике, что после свадьбы запер её в спальне, приказав забыть своё прошлое и принадлежать лишь только ему. Словно вещь. Даже не попытался создать романтику. Конечно, сначала он вел себя неагрессивно — высокомерно пытался уговорить её исполнить супружеский долг, но очень скоро «скатился» в угрозы: шипя змеей вился вокруг, щуря свои золотистые хищные глаза, в подробностях рассказывая, как изувечит за неповиновение её саму, а потом и её маму… Добьется своей цели любым способом, потому как никогда не сдается, и никому не позволит вставать на своем пути. Если внучка Аватара откажет, то он будет вынужден воспользоваться дочкой… Такой красивый рот, а говорил такие мерзости. Приставал, хватал за грудь и бедра, орал, требовал, чтобы она разделась. Потом и вовсе порвал одежду. Она сопротивлялась, даже вырвала клок его ухоженных длинных волос, что были гордостью принца Огня и честью, считались неприкосновенными, билась чем под руку попадёт, но после его сильного удара под дых, тело не слушалось больше, её словно парализовало от страха и осознания силищи этого тренированного мужчины, всё сжалось, а руки заледенели. Как же она ненавидела его сильные руки в тот момент. Какой ужас внушало его накачанное мускулистое тело воина, лучшего выпускника Академии Огня. Что она могла противопоставить ему? Его бесило её сопротивление и визг. Он больно схватил её за подбородок, наотмашь ударил по лицу, смачно разбивая нос и губы, насильно целовал смакуя её кровь, размазывая по щекам, а потом заломил ей руки за спину, и повалил на ложе, она вопя от боли просто решила позволить ему делать всё, что он хочет. Решила представить себе, будто её тут нет, как делала, когда была ребёнком. Притворяться она всегда умела. Затихла и лежала почти бездыханной куклой. Но её безразличное бездействие бесило его ещё больше. Ей было ужасно больно и страшно, она даже плакать уже не могла, а он тряс её и орал, что так у него всё желание пропадает. Избил, она отключилась — не помнила себя, очнувшись чувствовала невообразимую тошноту и отвращение. Помнила лишь окровавленные простыни, что извлекли из-под неё прислужники, выставляя на всеобщее обозрение её «чистоту невесты». Зато все последующие акты она впитала в память во всех ужасающих подробностях. Помнила, как провела потом взаперти несколько дней, часы тянулись мучительно. Она и не знала насколько время может менять свой ощутимый срок, расстягиваясь в жутких предчувствиях. Почти всё это время Урса просто лежала разбитым лицом вниз, даже спать не могла, потому что боялась каждого скрипа, ведь знала, муж воспользуется этим и изнасилует её снова. Озай смеялся над её сломленностью и покорностью, заверял её, что девушки всегда болезненно переживают потерю девственности, но говорил при этом, что на самом деле в глубине души «каждая подстилка сама этого хотела». Но она не подстилка, а его жена. Принцесса теперь. Но не так она воображала себе жизнь принцессы и семейное счастье. Озай вознамерился получить сильного наследника, пусть и с кровью «Аватарского отродья». Как он величал её теперь. Этот кошмар продолжался, она потеряла счёт времени… Каждую ночь брал силой до тех пор пока… Пока не началась страшная рвота и дурное самочувствие, ужасные боли в низу живота. Мудрецы Огня осмотрели и пришли к выводу, что она беременна. И что плод в опасности, слабый, повезёт если родится… Но её положение не отменяло похотливости мужа, он хотел «зарядить отпрыска силой». В конце концов, она заорала, что покончит с собой, если он дальше будет её домогаться. Угроза сработала. После этого Озай стал её задабривать: раскаивался, просил прощения, приносил ей море цветов и горы еды — всякие деликатесы, сладости. Это было не менее ужасно, потому, что она ненавидела всё это, особенно лимонные пироженные, но он даже не спросил её о предпочтениях… как же она ненавидела их… как и его кислый вкус губ… и жеманный запах, слишком сильного парфюма. От напыщенного принца никогда не пахло настоящим мужчиной…в отличие от Икема… Всё в Озае ей казалось отвратительным, несмотря на его ядовитую красоту, мускулистость и высокий рост. Придворные дамы наверняка были уверены, что мещанке повезло выйти замуж за такого горячего красавца, да ещё и принца. Только она знала правду: Озай — тиран, чудовище, монстр. И плод от плода — его дети тоже. Например, Азула сжигала цветы и кукол, Зуко с улыбкой бросался корками хлеба в беззащитных птенцов утко-черепах, у которых ещё даже панцирь не окреп. Что за дети? И способности дочери были слишком явные для обычного ребёнка, только эти силы вовсе не для блага людей. Правнуки Аватара Року готовились как оружие… для захвата земель, убийства тысяч жизней. И кто знает, для убийства нового Аватара?! Её брак был ужасен. Она никому ничего не сказала, потому что боялась, что её обвинят в том, что сама довела ситуацию до этого. Но ей была противна мысль, что её используют для размножения, как племенную кобылу… Сын молча смотрел на неё и ожидал откровенного рассказа. Что же, она немного сгладит острые углы. Руки похолодели. Она натянула улыбку. — Для тебя, дорогой, я начну с самого начала… Мы с Икемом были с раннего возраста близки. Хотя я дразнила его и пугала, и даже кидалась грязью, когда мы были моложе, но по мере взросления у нас появились романтические чувства друг к другу. Зуко хмыкнул, так знакомо, припоминая как Мэй кидала ему грязь в лицо точно так же, а ещё себя лежащим в фонтане на коленях подруги детства. Хотел потушить яблоко на её голове, да не рассчитал, завалил в воду. Дурацкие детские игры. Тогда они тоже были так малы… А потом, уже взрослая Мэй на свидании с ним в Ба Синг Се с ледяным ножом наперевес смеется ему в лицо, когда случайная встреча с Джин кинула тень на его верность невесте. И надо же было такому случиться, что обе девушки пересеклись под крышей одного ресторанчика и приперли его к стенке… Как глупо он вел себя тогда, выставляя метательницу ножей всего лишь напарницей в цирке. И как прекрасна и холодно опасна была Мэй в приступе бешенства от этого и от ревности, когда поняла, что перед ней соперница, и что Зуко скрывает не отношения с Джин перед Мэй, а наоборот… Тогда она с каменным лицом продемонстрировала свои навыки в метании. Водрузила отвратительную рыбину с прилавка на его голову, а потом пронзила сосулькой насквозь, словно маг Воды. С невозмутимым видом предложила Джин повторить фокус. «Всё дело в запястье!» — манерно сказала она, направляя руку Джин, так что та чуть не размозжила ему висок куском льда, уворачиваясь свалился в фонтан, можно сказать попытка убить руками любовницы. «Мы в расчете!» — добавила метательница, позорно мокнущему в фонтане принцу. А потом помчалась прочь со смехом. Он догнал её… И в тот момент у них тоже была особая искра. Он помнил их первый поцелуй спустя столько лет после изгнания. Какая же она…!!! Конечно, именно тогда он решил вернуться в родную страну. С Мэй! Забавные воспоминания… Но сейчас надо было слушать мать о её любви не к его отцу. — В двадцать один год я прошла прослушивание на роль Императрицы Драконов в местной постановке «Любви среди драконов». Я пошла сказать Икему, что получила роль, и обнаружила, что он репетирует свои реплики в одиночестве. Мы были совершенно одни на сцене. По его просьбе мы отрепетировали сценку из пьесы, в которой нам пришлось бы целоваться в спектакле, но я выразила свое недовольство «поцелуями в масках», поскольку, сам понимаешь, мешал реквизит. Когда я сняла маску, Икем напугал меня… своим взглядом. Так отчаянно и с таким вожделением смотрел на меня, словно голодный кот на сметану. Я спросила его об этом, и… он сделал предложение. Он всегда был отчаянным парнем, но ему потребовалось столько лет, чтобы наконец насмелиться. А я ждала этого. Даже слишком долго… Несмотря на моё первоначальное замешательство, я с радостью согласилась, и мы скрепили свою помолвку страстным поцелуем. — Ты всегда любила Икема? — задал риторический вопрос Зуко. Исправился. — Любишь… В ответ получил ожидаемый кивок. — Позже ночью я радостно отправилась домой, чтобы рассказать своей матери о предложении Икема, но обнаружила, что моя мама плачет над заколкой в виде двойного язычка пламени. Тогда я не знала, что эта вещь прежде принадлежала Аватару Року. Я ничего не знала о своём происхождении. Знала лишь, что родилась в семье Джинзука и Рины в нашем маленьком Хира’а. Когда я спросила, что происходит и где мой отец, то она сказала мне, что он был в оранжерее с особыми посетителями. Мой отец был судьей. А мать травницей. Помогали людям так или иначе. Потому посетители не были редкостью в нашем доме. Но тут было произнесено слово «особенные». Прежде чем я вышла из комнаты, мать подчеркнула, что любит меня, что бы ни случилось. Урса заплакала, вспоминая это. Зуко же раздумывал над тем, что родители скрывали от дочери родство с величайшим магом планеты неспроста, повезло наверное, что при этом Урса была немагом. Но в чем была причина такой таинственности? И одинок ли Року в этом? Почему ничего никогда не известно о потомках Аватара. Десять тысяч лет… За столько времени должны были быть уже целые кланы… — Войдя в оранжерею, я обнаружила, что гостями, о которых говорила мама, были Повелитель огня Азулон и его сын, принц Озай. Повелитель Огня похвалил мою красоту, прежде чем упомянуть пророчество, сделанное Мудрецами Огня, которое предсказывало могущественную линию правителей, которые появятся в результате брачного союза между потомком Аватара Року и династией Повелителя Огня. — Тогда ты и узнала о родстве с Аватаром… — заключил Зуко. — И жизнь… перевернулась. — Затем Озай сделал мне предложение, и я, не имея выбора, согласилась. Сам понимаешь, что я не могла спорить с решением Лорда Огня и родителей. Парень кивнул. Он понимал. — Когда я уезжала из города со своим новым женихом, Икем преградил путь экипажу. Я умоляла Озая приказать его солдатам прекратить вмешиваться, называя принца «своей любовью». Это был единственный раз, когда я назвала его так. Сын помнил, что так мать обращалась к нему, Зуко, потом всегда. К отцу никогда больше. — Принц Огня подчинился, отозвал стражу. Я вышла из кареты и сказала Икему идти домой. Несмотря на его мольбы, я сказала ему, что моё решение не может быть отменено, поскольку предложение принца Огня принесло честь моей семье. Я ясно дала понять Икему, что выйти замуж за Озая — это то, чего я действительно хочу, конечно я врала и притворялась, отыгрывая свою роль, и со слезами на глазах ещё раз сказала ему идти домой, зная, что это единственный способ обеспечить его безопасность. Стража просто убила бы отчаянного глупца, рискнувшего противиться воле правителя, а он даже не маг. И палаши из реквизита театра — лишь бутафория. Я оставила опустошенного Икема на обочине дороги. Но честно, я оставила там своё разбитое сердце, и была не менее убитая горем. — И началась жизнь принцессы Огня… — продолжил Зуко. — Во время празднования нашей свадьбы Озай сообщил мне, что я должна сказать своим родителям, что я больше не могу быть связана со своей прежней жизнью после этого события. Таким образом, я была вынуждена попрощаться со своими родителями и начала свою новую жизнь в качестве принцессы Народа Огня. Зуко кивнул. А Урса прикусила язык, не собираясь озвучивать тот ад, через который прошла прежде чем Зуко родился. — Потом родился ты, а почти два года спустя Азула. Ты в самый сезон дождей. Она в самую жару. Зуко прекрасно знал это. Ему повезло родиться. А сестра родилась везучей. Так всегда говорил отец. — Несмотря на свои королевские обязанности по отношению к своей новой семье, я не желала забывать близких, которых оставила позади, и не могла перестать думать о жизни, которую вела прежде. Скучала по дому. Мне тайно удалось приобрести набор масок, которые использовались актерской труппой Хира’а во время представления «Любовь среди драконов». Я прятала маски в своих покоях за картиной, изображающей меня и Озая, чтобы напомнить мне о людях в Хира’а и, в частности, об Икеме с маской Императора-Дракона, когда он признавался мне в любви на сцене театра. Зуко понимал Синяя Маска никогда не была любимой у матери. Она любила Красную… — Я часто писала своей семье и наняла дворцовую слугу, Элуа, для отправки этих секретных писем домой. Она была родом из моего городка. Очевидная лояльность этой милой старушки вдохновила меня рассматривать её как часть своей прежней семьи, и я была бесконечно благодарна ей. Однако… она была предательницей… ни одно из моих писем не дошло по назначению: по приказу принца Озая, Элуа передавала все письма ему. — А он маниакально следил за тобой. — В конце концов я заподозрила этот факт, что Озай перехватил и прочитал все мои письма, и придумала план, как обманом заставить его признаться в этом: я написала поддельное письмо Икему, в котором утверждала, что он настоящий твой отец, Зуко. Прости меня, это было глупой идеей. Зуко оставалось лишь вздохнуть, он понимал, что мать подвергла по глупости опасности не только себя, но и всю семью. Он и сам не знал, как бы поступил на месте отца. — Месяцы спустя Озай сказал мне, что ему известно о письме, заявив, что мои действия были изменой короне Нации Огня. Я сначала пришла в ярость, узнав, что мои подозрения относительно Озая были верны, но быстро расплакалась, когда муж рассказал, что уже принял меры, чтобы убить Икема. — Нанял Вашира из лучников Юан, — продолжил Зуко известную ему историю. — А потом уволил его, прогнав из отряда. Женщина всхлипнула. — Озай хотел убить невиновного человека лишь за то, что тот любил девушку прежде, чем та стала его женой. Икем ничего не знал о моих чувствах, не получал никаких писем. Мы никогда не встречались больше с момента разлуки там на дороге. Жил в Хира`а. Я во дворце Хари-Булкан. Я не понимала, почему он так жестоко поступил, поскольку мы оба знали, что ты на самом деле сын Озая. Узнать о любви к другому, захотеть убить соперника. Зуко потер переносицу, он понимал отца. — В ответ Озай спросил меня, почему я вообще написала фальшивое письмо. Я рассказала ему о своём первоначальном плане, и что частью моей мотивации было то, что я хотела, чтобы ты, Зуко, не был сыном Озая.Он сказал, что исполнит моё желание, как и положено любящему мужу. Парень стукнул себя по лбу. Вот когда его жизнь переломилась. «Спасибо, мама!» — В качестве акта мести Озай заявил, что с этого момента он будет относиться к сыну так, как если бы желание моё было реальностью. То есть как к бастарду… Шрамоголовый сморщился. — Потом после смерти Лу Тена, был этот злополучный разговор с Лордом Азулоном, когда старик рассвирепел и решил убить тебя, отправив в ссылку в Царство Земли, чтобы наказать Озая за дерзость оспаривать трон у брата… Ведь линия Айро была прервана, сын и жена умерли, а он сам уже был в солидном возрасте для нового брака. И вот… Чтобы спасти тебя, Зуко, я заключила сделку с Озаем, снабдив его ядом для убийства его отца. Ядом без вкуса и запаха. Его невозможно отследить. Моя мать была травницей и научила меня… Не только лечить. Женщина вздохнула. Зуко же был в ужасе от подковерных игр дворца Огня. Трон его семьи утопал в крови. На этом фоне приход к власти Айро был бы реально расценен как очередное братоубийство ради власти. Хорошо, что Короля Феникса сверг именно Аватар. И без убийства. Крови было уже достаточно пролито. — Затем я покинула дворец на лодке и направилась обратно в Хира’а. Я долго добиралась, пришлось распродать всё, что у меня было ценного, прибыла туда посреди ночи, но сразу же отправилась в старый дом своих родителей, чтобы навестить их. Я долгие годы скучала по ним и хотела обнять наконец. Вместо этого дверь открыла маленькая девочка, которая явно не знала меня в силу возраста, она сообщила мне, что Джинзук и Рина скончались много лет назад. Такое горе! Такая безнадёжность! Мне некуда было идти, я удалилась от теперь чужого дома, ноги сами принесли меня на театральную сцену в центре города и я плакала, не находя в себе сил остановить слёзы и не привлекать лишнего внимания. Мне не с кем было поделиться эмоциями, которые били через край. Неизвестный мужчина подошёл ко мне, полагая, что я ищу роль в следующей пьесе, но, поняв, как мне ужасно грустно, он пригласил меня на завтрак и представился Нореном. — Это то самое имя из твоей любимой пьесы? Роль, которую исполнял Икем? — спросил Зуко и мать кивнула. — Я разговаривала с Нореном, пока он внезапно не назвал меня по имени, хотя я была уверена, что ещё не представилась. Потеряв аппетит и чувствуя себя неловко, я собралась уходить, когда Норен признался, что на самом деле он и есть Икем, мой бывший жених. Он знал то, что знали лишь мы двое из нашего детства. Норен рассказал, что он встретил Мать Лиц, которая изменила его лицо и дала ему новое имя после того, как его сердце было разбито из-за моего ухода. Тогда я поняла, что Озай, должно быть, солгал мне об убийстве Икема… Лжец! Зуко было абсолютно ясно, что новая личность Норена спасла его. Вашир попросту не смог отыскать. — Затем Норен предложил мне шанс наверстать упущенное время в качестве любовников: если я изменю своё лицо, мы сможем жить в мире вместе, и у меня будет шанс увидеть вас, своих детей, незамеченной и неузнанной. Зуко вздохнул и потер переносицу. Тогда мать ещё переживала о них. Когда же она решила забыть их? — Мы отправились вдвоём в Долину Забвения, в конце концов добрались и разбили лагерь у одного из священных озер, из которого когда-нибудь должна была попить волчица Матери Ликов. Норен утешал меня, заботился обо мне, в то время как я буквально сходила с ума. Мне снились кошмары, я просыпалась от собственного крика, вся в поту и крайне обессиленная. Мы даже не пытались прийти к другому озеру. Дух словно сама нашла нас… — Наверняка духи почуяли твоё родство с Аватаром. Вон, Мису и Рафа всю жизнь искали Матерь Лиц, а Икему повезло увидеть и использовать духа дважды за короткий период. Точнее Даута использовала… твои эмоции, мама. Женщина вздохнула. — Это был самый ужасный период в моей жизни. Кошмар в воспоминаниях, ещё больший кошмар во снах. Только поддержка Икема не позволила мне сойти с ума или наложить на себя руки. Я беспокоилась за вас. Он предложил выкрасть вас, перевезти поближе к Хира’а, но я отказалась, сказав, что это подвергнет опасности и детей, и весь город. Зуко был немного рад тому, что несмотря на то, что мать нашла с Икемом своё место в мире, была опечалена потерей своих детей. — Прибыла Мать Лиц, но была озадачена моим решением изменить своё лицо, несмотря на мою очевидную красоту. Почувствовав мою боль, Мать Лиц также спросила меня, хотела бы я иметь новый разум, который не помнил бы мою старую жизнь. — Ей нужна была энергия. Мысли — это энергия, как и воспоминания. Она просто забрала все эмоции и воспоминания себе, тем самым присвоила частицу энергии Аватара с твоего согласия. — заключил Зуко. — Но этой дозы оказалось мало для открытия портала в Мир Духов. Она ждала нашего с сестрой появления и Аанга. Хотела спровоцировать войну меж мирами. — Я думала она помогает мне… После долгих раздумий я согласилась забыть свою прошлую жизнь. Даже если это означало, что я забуду своих собственных детей… Женщина разрыдалась. — Это слишком… слишком больно… постоянно помнить ужасное прошлое, сходить с ума и беспокоиться о том, всё ли с вами в порядке! Не имея возможности всё изменить и как-то оградить вас от влияния этого тирана. Жизнь — боль и разочарование! Я устала, я хотела любить и быть любимой. Прости… С новым лицом и идентичностью я стала «Норико», вышла замуж за Норена, местом нашей свадьбы стала театральная сцена, и у нас родилась Кии. Зуко обнял рыдающую мать. Он сделает её жизнь счастливее. Он больше не потеряет её.***
— Капитан сказал, что мы всего в одном дне пути от главного острова! — вдохновлено произнес Лорд Огня поднимаясь по металлической лестнице, он вышел на палубу корабля. Порыв свежего морского воздуха наполнил грудь. Солнце ослепило его. Слишком яркое после темных трюмов. Он слышал мягкие шаги за спиной. Следом шла его мать. — Так много изменилось, мама. Я жду недождусь показать тебе всё. — Твои глаза всё ещё светятся от восторга, Зуко, также когда ты был маленьким, — она потрепала его за щеку и утерла слезу на левой щеке. — Слишком склизко! — услышал Лорд Огня голос Сокки за спиной. Зуко вовсе не плакал. Просто травмированный глаз острее реагировал на ветер, чаще слезился. Наверняка со стороны его отношения с матерью казались не совсем мужественными. — Ну, мам. Я ведь теперь Лорд Огня! — убрал прохладную руку от своего лица Зуко. Он снова отметил про себя, что может быть прохлада рук мага Воды и была ему приятна прежде, потому как напоминала руки матери. Они почти всегда были такими. — Ой, конечно, извини… — смутилась Урса и Зуко показалось, что её руки похолодели ещё больше. По лестнице поднялся Икем-Норен. Он тут же взял жену за руки и сжал её ладони. Похоже, это был их какой-то условный знак. Возможно так муж выражал ей свою поддержку. Зуко понял, что он тут сейчас как бы лишний. — Как хорошо, что наконец-то ты снова дома, — сказал Лорд Огня и развернулся в ту сторону, где звучали голоса друзей. — Пойду узнаю, что собираются делать Аанг и ребята. За спиной он услышал негромкий разговор Икема и матери, фразы обрывками долетали до Зуко, но он понял, что мать взволнована чем-то, и о том, что руки у неё холодеют по этой причине. Муж пытался успокоить её, говорил что-то о их былых выступлениях в театре, её волнении перед сценой. Зуко не стал слушать об этих их воспоминаниях и отошёл как можно дальше. Глаза его уже привыкли к дневному свету. И он увидел Аппу, облизывающего Сокку и хохочущую над ним Катару. Вот у правого борта взвилось в воздух тёмное сверху и белое сбоку тело дельфина. Пронеслось по ходу яхты несколько метров в воздухе. Казалось, что до дельфина можно достать рукой. Зуко всегда был в восторге от этих животных, ему ещё с детства была любопытна привычка дельфинов, следовать за судами. Он помнил как в когда-то небольшие косячки сопровождали его корабль в течение нескольких часов, появляясь то с одного борта, то с другого, отставали и снова быстро нагоняли. Но было это давным-давно, когда Азула была совсем малышкой. Тогда маленький Зуко оседлал голубую подушку-такикамура, представляя себя рыбо-наездником. А став старше уже не замечал этой прелести жизни и лишь думал о поимке Аватара. Сейчас Лорд Огня приблизился, чтобы лучше рассмотреть. За бортом творилось неимоверное веселье: Аанг оседлал крылатого дельфина и катал Кии по волнам. Шумно, как торпеда, морской красавец хлюпнулся в воду, подняв каскад брызг. Этот дельфин резвился перед самым форштевнем, выпрыгивая из воды в образуемом судном буруне. — Уиии! — визжала малышка. Аанг смеялся от души. Идущие следом косяком белобочки тоже то там, то здесь, выпрыгивали из воды, плескаясь в белых барашках волн, игриво шлепали хвостами, создавая снопы блестящих на солнце брызг. Их огромные прозрачные крылья-плавники переливались в ярких лучах радужными переливами. Все, кто хоть раз видели такое, никогда не смогут забыть свои впечатления от зрелища. Их было пятеро или чуть больше. Ныряли под яхту уходили вперед. Подныривали под неё и делали полный оборот вокруг продольной оси. Его младшая сестренка была просто в восторге от этого шоу. Зуко и сам в детстве мечтал о подобном. Но у него тогда не было друга Аватара, чтобы воплотить мечту в реальность. — Ахх!!! Кии! Вернись!!! — раздался женский визг на грани истерики. — Кии?! Кии!!! Доченька! Любовь моя, вернись! — Не бойтесь, Урса! Она в полной безопасности с Аангом. Он… — пыталась унять Катара бьющуюся у борта женщину. Но та не успокоилась, выкрикивала её имя, пока Кии не оказалась у неё в дрожащих руках. — Я даю слово, Кии ничего не грозило… — оправдывался Аанг, растерявшись от такой реакции матери. — Кии! Я не могу тебя потерять! Кии… Не могу… — шептала Урса, сжимая тело малышки с явным усилием, скорее причиняющим ребёнку боль, чем вселяющим уверенность в своей нужности. — Пусти! Пусти! — кричала перепуганная девочка, вырываясь из её цепких обьятий. И бросилась к отцу. — Папа, я хочу вниз! Реакция матери испугала и дочь. Ещё мгновение назад Кии была так счастлива, играя со своим новым другом, к которому ощущала почти такую же теплоту в сердечке, как к Зуко и к своему заботливому ласковому отцу. Она боязливо выглядывала из-за спины Норена. Тот взял её на руки. — Хорошо, маленькая, как скажешь, — Норен-Икем спустился с дочерью в трюм. Зуко понимал, что Кии не узнает матери. Ведь всё её детство мать была с другим лицом. Все называли её маму Норико, а теперь она Урса. И сейчас, конечно, она казалась ребёнку попросту чужой. Хорошо, хоть Икем не попросил вернуть себе прежнее лицо. Урса плакала. Женщина выглядела жалко. Она сидела прямо на палубе, обхватив себя дрожащими руками, кутая кисти рук в длинные рукава красного кимоно. — Ей нужно время, — присел рядом Лорд Огня и дотронулся с участием до её плеча. — Знаю… — вздохнула мать. — Не у каждой маленькой девочки мама вдруг меняет лицо. Аватар всё ещё мялся, не зная как принести извинения. Такой бурной реакции на свою выходку он не ожидал. Всегда считал катание на животных необыкновенно увлекательным. — Леди Урса, мне очень жаль, что я испугал Вас! Летучие дельфино-рыбы одни из самых добрых существ в мире… — начал он свою речь. — Нет, Аватар, это я должна извиниться! Мне очень неловко, что я так сильно погорячилась, — перебила его мать Зуко и выставила вперед руки в защитном жесте. Резко встала и пошла прочь. — А теперь если вы позволите… Аанг и Зуко растеряно смотрели ей в след. Со спины она очень напоминала Азулу. Такая же шаткая поступь, несмотря на старание нести себя с достоинством.***
Зуко спустился в трюм. — Лорд Огня почувствовал себя на месте сумасшедшей сестры, ведь теперь у мамы есть более любимый ребёнок чем он? — с усмешкой произнес до боли знакомый голос. Синий Дух расположился на кожаном диванчике, вальяжно развалившись. — А вы забавная семейка! Мне стоило заняться вами прежде, чем Аватар стал ограждать вас… — Малышка Кии была для мамы всем все эти годы, — ответил Зуко на замечание синелицего. — И эта малышка всегда была желанной дочерью от любимого мужа, в отличии от вас, отпрысков кровавой и гнусной династии, предавших Аватара и погубивших одно из его воплощений, её родного деда кстати, — добавил Синий Дух с дерзкой улыбкой клыкастой морды. — Приятное осознание? Мамочка прежде предпочла забыть тебя и помнить лишь Икема. Хорошая мать, правда?! Выходит она недостаточно сильно любила и тебя, мой мальчик. Ты ведь так похож на ненавистного насильника Озая, который украл её жизнь и сделал своей пленницей, дворцовой узницей. А ты уж размечтался, что нашёл себе отца получше и можешь стать частью нормальной любящей семьи, но <ты там явно лишний… — Что тебе нужно, монстр? — вскипел Зуко. — Я уже получил желаемое, но хочу добавочки. Вас так забавно выводить из себя, потомки Аватара. Особенно Азулу, достаточно шепнуть ей: «Чудовище, чудовище, чудовище» или «Ты Монстр!», — как она начинает творить необычайно весёлые вещи! — Синий Дух расхохотался. У Зуко мурашки побежали по спине от этого мистического хохота. — Ты самый настоящий монстр! — Спасибо за комплимент, — ухмыльнулся клыкастый. — А в спектаклях показывают, что я Герой для Аватара… И ты только посмотри, я помог брату и сестре из Водного племени исполнить мечту и исправить их жизни, помог сыну обрести мать, которую он желал отыскать столь отчаянно. И подарил свободу пленнице… Сильная и способная девочка, кстати! Займусь ей, отличная пешка выйдет в моей большой игре… — Оставь мою сестру в покое! — гневно шикнул Зуко. — Какую из них? — расхохотался Синий Дух. — Зачем тебе сразу две? Кии станет не менее сильным магом, поверь. И психику ей можно расшатать не хуже, достаточно поселить в её сердце страх и лишить уверенности в безусловной любви окружающих. И оп-ля! Новая угроза спокойствию мира! — Кии никогда не будет такой как Азула! — парировал Зуко. Ему достаточно было одной сестры-монстрши. — Ой ли? Родители специально не давали ей развития в магии, как и Року своей дочери и внучке, только шила в мешке не утаишь. Она потомок Аватара, носитель божественной энергии, которому многое дано, но и спрос не меньше. Уж я-то это знаю как никто другой, пичкали этим с детства. Так что неси свой статус и не сутулься, не сломись под гнётом отвественности за человечество. А тут ещё и такая ситуация. Ты с одной-то не смог управиться, бракованный немного вышел. Зуко попытался не поддаваться на провокации и выудить хоть какую-то полезную информацию. Он уже лучше стал справлятся со своими эмоциями и вспышками гнева. Когда тебя постоянно ударяют по больному месту, образуется мозоль и покрывается коркой. — Что за игра у тебя, Синий Дух? В чем твоя цель? — О, эта партия разыгрывается уже не одну сотню лет! У меня свои счёты за прошлые стычки с Аватаром, и за то, что пришлось пережить, за то, как я докатился до такого существования, какую цену уплатил. И до финала ещё много воды утечет. Я не дурак раскрывать свои фишки. Увидимся! И Синий Дух растворился в возникшем из ниоткуда тумане.***
Ночь раскрыла занавес над всем морским ковром, блистающим под звёздами, и на волну ступила её величество Луна, создавая сияющую игривую дорожку. Волны, окружённые тишиной ночи, слегка шевелились под небольшим ветерком. Белая чайка раскрыв крылья, одиноко летела под ночным небом тревожно покрикивая. Зуко вышел на палубу, чтобы проводить друзей. — Уже улетаете? — понуро спросил он. — Ага, — просто ответил Аанг. — В столице у твоей мамы, у Кии, у всех вас будет много самых разных дел… — постаралась дать более развернутый ответ Катара. Она понимала, что их отлет на ночь глядя выглядит не очень оправданным. — Вы должны разобраться во всём сами, как семья, — добавил Аватар. — Мы бы только мешали… — покосился на Аанга Сокка и толкнул того локтём в бок. — Особенно вот этот «дельфинорыбий наездник»! Лорд Огня молчал, понуро опустив голову. Ему самому был не очень приятен тот инцидент. — Зуко, у вас не было времени, чтобы как следует сплотиться… — вкрадчиво произнесла Катара, делая акцент на слове «сплотиться» и по-дружески нежно прикоснулась к его плечу. — Вот она, ваша возможность. Руки Аанга крепко по-мужски обхватили его, Аватар прижался к нему. — Спасибо, ребята за всё! — тепло ответил Зуко. Сокка похлопал его по плечу. — Были рады тебе помочь, приятель! Аппа взмыл в воздух под традиционную команду: — Хип! Хип! Аанг махал ему с головы бизона, сжимая в одной руке поводья упряжки. — Мы скоро увидимся, и глазом моргнуть не успеешь! — крикнул Аватар на прощание. — Церемония инагурации в Ю-Дао совсем скоро! Там и встретимся…***
Летающий бизон скрылся за горизонтом, унося с собой друзей, веселье и чувство сбывшихся надежд. Образовалась пустота, а потом она медленно стала заполняться иным содержимым. И это были совсем не светлые чувства. Зуко услышал шорох. И ему на миг показалось, что у борта притаился Синий Дух. Юноша ощупал себя, не находя иного оружия при себе, кроме именного кортика, подаренного когда-то в детстве дядей Айро. Дух Луны тоже пребывал в этом мире в тесной телесной оболочке, Джао смог вспороть брюхо этой рыбке. И если бы не жертва Юи, ещё неизвестно чем всё закончилось. Луна погасла в ту ночь, когда рыба была вспорота, может и Синий Дух раним здесь в мире, который принадлежит теперь людям?! Он черной пантерой скользнул вдоль стены, стараясь идти совершенно беззвучно и подкрасться незамеченным. Этот подлый дух непременно хочет воспользоваться столь ценной энергией в потомках Аватара… И его надо остановить, любой ценой. Только бы подкрасться… Сердце колотилось в груди, выдавая своим шумом. Дыхание стало горячим от напряжения. Он замахнулся, приметив тень. Каково же было его удивление, когда к нему обернулась мать… — Мама?! — вскрикнул он. А потом как ни в чём не бывало спросил, пряча кинжал за спиной. — Всё хорошо? Лицо женщины было в слезах. Глаза опухшие. — Зуко?! — вздрогнула мать, — Я… Я в порядке, — солгала она. Мама ему явно не доверяла, предпочитая свои проблемы и страхи оставлять при себе. Неужели они стали чужими за эти годы? И были ли по-настоящему близки? — Аанг, Катара и Сокка только что улетели? — спросила она, через натяную улыбку выдавив эту фразу из себя и выдавая за естественность. Какая актриса! Зуко чувствовал себя, наверное, как отец когда-то. Вне её круга доверия. — Да, если бы я знал, что ты не спишь, то позвал бы тебя попрощаться. Зуко никогда бы не насмелился стучаться в спальню к матери и Икему. Это в спальню родителей прежде он мог пробираться, игнорируя придворный этикет. — Тебе повезло иметь таких хороших друзей, — продолжала тянуть улыбку женщина. — Да! — не мог не согласиться Лорд Огня. Но чувствовал ещё напряжение. И видел как украдкой она вытирает слёзы. — Что с тобой мама? — Мне просто нужно немного свежего воздуха, вот и всё. Снова ложь. Но Зуко старался понять мать, старался сам найти ей оправдание и причину такого поведения. — Кии скоро одумается. В душе ты всё та же, и не важно, как ты выглядишь. Она это поймёт. Общение с Аангом и Катарой шло Зуко на пользу. Он научился лучше разговаривать по душам и успокаивать людей. Он думал, что стоит ему найти мать и в его жизни всё исправится, само наладится, и он заживет счастливой жизнью. Что отныне у него будет человек, готовый поддержать его, утешить, вдохновить. Готовый любить его безропотно безотказно со всеми грехами и заморочками. Но по итогу, в его жизни появился новый человек, которому требуется то же самое и за которого от теперь в ответе вдвойне. — Я знаю, что поймёт, — более открыто улыбнулась мама. И на сердце стало теплее… — На самом деле, я думала о другой своей дочери. Как удар под дых. Зуко почувствовал раздражение. — Азула… — выдохнул Зуко. Да внимание матери делится на троих, нет даже четверых. — Как думаешь, с ней всё хорошо? Ей тепло? Она цела? Счастлива? — Мы сделали всё возможное. Я неделями обыскивал Долину Забвения! — резко ответил Зуко. Он даже не отпраздновал свой день Рождения, промолчал о нём, и никто и не вспомнил, скитался безрезультатно по лесам, и теперь сожалел о потерянном времени. Весь этот период страна Огня была словно обезглавлена, там наверняка начались недовольства. И Мэй… Всё это время она оставалась там одна… — Вряд ли мы найдем её, если она сама этого не захочет! Слезы снова выкатились из янтарных глаз Урсы. Для Зуко это было невыносимо. Он не умел общаться с плачущими женщинами. Он отвернулся от матери, чтобы не смотреть на её заплаканное лицо. И почему его считали маменькиным сынком? Он никогда не был её любимчиком. «Глядя в глаза Зуко, я всегда вспоминала твои глаза, Любимый мой Икем…» — вспомнились строчки из письма. Он был лишь заменой, его ласкала она лишь назло ненавистному мужу? Он лишь игрушка в руках родителей? Обоим было плевать на него по-настоящему? Лишь вымещали обиды и делали друг другу больнее, используя маленького сына. Мать делала вид, что любит ребёнка, считая его сыном от другого. Отец делал вид, что ненавидит ребёнка по той же причине, хотя знал, что сын родной, но злился назло упрямой женщине, играющей в такие подлые психологические игры. Как он с сестрой могли вырасти нормальными в такой обстановке? Стоп, не стоит думать так… — Я уверен она цела… — смягчил он тон и постарался успокоить мать. Он помнил, как хорошо была обучена и подготовлена лучшая выпускница Академии Огня. — Что-что, а выживать она умеет… Мать всхлипнула. И почему на сердце у Зуко так тяжело? Почему нет ощущения сбывшегося счастья? Он всегда думал, что счастье в этом и есть чтобы маму найти живой и здоровой. — А насчет счастья… — задумался Зуко над словами матери. — Я даже не знаю, что она под этим понимает… И действительно, а какие мечты были у его сестры? В чем её счастье? Уничтожить брата-соперника и занять трон?! — Зуко, не будем вспоминать, о грустном в вечер нашего возвращения домой… — произнесла мать и дотронулась прохладными кончиками пальцев до его руки. — Как же хорошо будет увидеть тебя в твоей стихии… Она сжала его кисть своей рукой. — Спасибо, я… — рука была настолько холодной, что Лорду Огня показалось, что он держит кусок льда. — Мама, ты замерзаешь… Мать так разволновалась из-за Азулы. Или были ещё скрытые мотивы? Зуко растерялся. Он понянул женщину к лестнице, намереваясь увести её в трюм, чтобы она отогрелась. Возможно, морской бриз был слишком освежающим. — Пошли, отведем тебя вниз… За спиной раздался шелест крыльев и клекот сокола. Это отвлекло его, Зуко обернулся. Крылатый посланник доставил срочную депешу. — Сообщение от воинов Киоши, — пробормотал Лорд Огня, распечатывая тубус и извлекая бумагу. Его руки нервно затряслись, а костяшки побелели, пока он читал депешу. — Что-то случилось? — спросила в предчувствии ужасного мать. — Ничего страшного… — выдавил из себя Зуко жалкое подобие улыбки. — Успокойся, я сделаю всё…чтобы все вы были в безопасности, особенно Кии! Мать, спускаясь по лестнице обернулась, глядя с тревогой на него. — Даю слово! — заверил Зуко. Но перед ним был раскрыт в подробностях план очередного покушения. И приписка, что есть вести, о которых сообщают лично, а не в письме. В целях госбезопасности и избежания волнения народа.***
По возвращении домой Зуко ждала страшная новость: у Мэй случился выкидыш. Как Духи допустили такое? Как все они допустили такое? Причастен ли был к этому Синий Дух? Куда он пропал? И почему больше не появлялся? Или это дурное стечение обстоятельств? Или Ирония Судьбы? Это мог быть наследник престола! Мудрецы Огня сказали, что это был мальчик, прежде чем придать хрупкое тельце пламени. На Мэй лица не было. Это так расстроило её и напугало, что она совершенно закрылась в себе. Спряталась в своей комнатке, как улитка в панцире. А Зуко даже не пытался её оттуда вытащить. В первые дни после этого дурного известия Зуко изо всех сил старался не поддаваться горю — поддерживал невесту, заботился о ней — как умел. Правда, умел он увы немногое. Совсем немногое… Урезонивал родственников и подруг отстать от неё со своими соболезнованиями, зная, что она просто не в силах отвечать. Приносил корзины со свежие фруктами, которые так и оставались неопустошенными. Он и сам потерял аппетит, жажду жизни. Всё было не так страшно до тех пор, пока ему не осталось сделать последний шаг — сказать её матери. Сказать Леди Мичи, что дочь пошла слабым здоровьем в неё и что пережила подобное ей. Как такое сказать мягко? Когда он рассказывал о случившемся своей маме, то уже потерял самообладание. Он просто не мог вынести мысли о том, как сильно она будет переживать за них отныне. Зуко всегда знал, что ребёнок — это показатель отношений между женой и мужем. Он либо усиливает любовь, скрепляя отношения, либо, наоборот, разводит людей в стороны. Так или иначе, нужно всегда заранее быть готовым к трудностям. Всё можно понять и всё можно преодолеть. Но когда нечего исправлять? Что оставалось делать? И о чем говорить? О том, что в следующий раз всё получится? Очевидно, что чувство утраты было реально для них обоих, как для родителей. То, что их мечты о ребёнке были разбиты вдребезги, стало огромным ударом. Они теперь оба могли испытывать страх перед повторной беременностью, не желая рисковать физическим и эмоциональным истощением в результате очередного выкидыша. Чувство пустоты, которое они испытывали, являлось как физическим, так и эмоциональным. У Зуко неотвязно возникло чувство вины и неудачи, чувство общей подавленности или уныния. Говорят, плод и его отец не связаны так, как связан он с матерью единой пуповиной. Однако горе, которое переживают отцы, часто остается не замеченным. От мужчин ждут поддержки и надеются, что уж они-то не впадут в отчаяние и останутся сильными. Того же ждут от себя и сами мужчины. Но Зуко… перестал есть, выглядел жутко исхудавшим. Забросил все политические дела в стране, что ему сразу и аукнулось. Страна, столетиями находящаяся под жесткой рукой диктаторов, вдруг начала распадаться в его неумелых и неуверенных руках. Его никогда не готовили в правители. Народ всё еще в тайне считал его предателем Страны Огня. Бесчестным. А гибель незаконного бастарда логичной. И угодной Духам! Более того на Зуко было совершено покушение… Он по-прежнему отправлял Мэй корзины свежих фруктов. Ни слова не говоря о складывающейся обстановке в стране. Всячески ограждал её от любых волнений. Но отныне между ними пролегла полоса отчуждения. Покушений было несколько. Лорд Огня усилил охрану. Он был вынужден запереться в самой высокой башне и приставить отряд Киоши, так как своим людям перестал доверять. Спал один там. Суюки, будучи его личным телохранителем, сообщила Мэй, что Зуко тайно встречается со своим отцом в тюрьме, ища выхода из политической ситуации. Не с дядей советуется, а с тираном, которого сам презирал прежде. Она хотела, чтобы Мэй просто поговорила с Зуко об этом, но для Мэй это стало последней каплей. Поэтому не было ничего удивительного в том, что в один из вечеров, явившись в тронный зал Мэй заявила Зуко, что тот любит тайны больше, чем её, и, прощаясь с Хозяином Огня, сказала: «Я ухожу от тебя! Между нами всё кончено…» Это было, как гром среди ясного неба для Лорда Огня, ведь он всегда был уверен в том, что Мэй будет всегда рядом и никуда не денется. Но вышло так, что Лорд Огня был ею отвержен. Мэй покинула дворец и отныне стала жить в цветочном магазине своей тёти, помогая ей торговлей букетами. Цветы всегда были особой страстью клана Саовон, потому даже были их символом на древних гербах. Времена, когда это был один из сильнейших кланов прошли, но кое-что оставалось неизменным: уважение к ним, связи, круговая порука и цветы. Мэй не нуждалась настолько, чтобы быть цветочницей, это скорее напоминало хобби. Её маленьким искусством, подобрать букет по образу, к особой дате. Зуко следил за её жизнью издали. Всё ещё скучая по ней и храня совместные портреты. Потому он был прекрасно осведомлен, что однажды Мэй продала букет цветов некоему Кей Ло и была очень удивлена, когда парень подарил именно этот букет ей. Молодой человек приятной наружности пригласил её на свидание и привёл в штаб Общества Нового Озая. Мэй узнала, что её отец возглавляет это самое Общество, которое намерено свергнуть Зуко. Она отказалась присоединиться к отцу, влепила Кей Ло пощёчину, разгромила штаб и ушла, прихватив своего брата Том-Тома. Её мать Мичи, узнав об Обществе, поддерживающем Озая, была крайне возмущена поведением мужа. Она как представительница клана Саовон, рода издревле конкурирующего за трон и потому будучи настроенной против династии, всё же бросила Укано, сочтя тайный заговор бесчестием. И тоже поселилась в магазине. Так разрыв отношений с Хозяином Огня отразился и на семье родителей Мэй. Зуко хотелось верить, что его бывшая продолжала встречаться с Кей Ло, лишь чтобы узнать о планах тайного Общества. Лорд Огня следил за ней. Как когда-то Озай за Урсой. Приставляя шпионов, проверяя почтовые отправления. Его маниакальность начала проявляться снова таким образом. Он использовал и лучшую подругу для слежки за ней. Это было удобно, ведь та ещё являлась теперь телохранителем Зуко в составе команды воинов Киоши. У бывшей новый роман был без особого огонька, но и не потухал окончательно. Букетно-конфетный период продолжался. Встречи становились чаще. На одну из таких встреч Мэй пригласила Тай Ли, чтобы та помогла ей понять, можно ли доверять новому ухажеру. Юноша рассказал о плане нападения на Зуко во время возвращения Хозяина Огня из путешествия. Тай Ли поведала, что у Кей Ло хорошая аура и что она посоветовала подруге не использовать его только для того, чтобы защитить Хозяина Огня. Мэй была крепким орешком, она отказалась признавать, что у неё остались чувства к Зуко, и заявила, что просто хранит верность Хозяину Огня, как хорошая гражданка. Зуко верил в это и не верил одновременно. А что ему оставалось делать? В назначенный день обе подруги, одна из воительниц Киоши и несколько солдат заняли наблюдательный пост на дороге, по которой должен был проехать Лорд Огня. Мэй заметила, что дорога хорошо просматривается и охраняется и напасть на ней из засады очень непросто. Она чувствовала в этом подвох, однако несколько человек всё-таки напали на гербованную карету, в которой, как оказалось, ехал генерал Айро (Зуко предусмотрительно с семьёй следовал по другой дороге). Воины обезвредили нападающих, и Мэй допросила одного из них, чтобы узнать, где находится настоящая засада. Вместе с остальными она отправилась на дирижабле к лесной дороге, по которой ехал сам Зуко. Так романтично: она снова спасала его, заботилась о его безопасности, рисковала собой. Почти как в прежние времена. Казалось, всё складывалось как надо, для их нового воссоединения. Девушка увидела настоящее нападение, в котором участвовал и её драгоценный дружок Кей Ло. Приблизившись к молодому человеку, она обвинила его в обмане. Каково было бедняжке? Ведь парень использовал её, чтобы подобраться ближе к Хозяину Огня. Правда, всё в реальности было куда запутанней. Зуко знал другую сторону. Природная честность не позволила ему воспользоваться ситуацией. Ведь он был всегда человек чести. А тут выходило, что по-настоящему Кей Ло спас его и его семью. Долг платежом красен. Зуко обязан был обелить образ юноши в глазах своей бывшей. Кей Ло же объяснил, что Укано давно догадался о его встречах с Мэй и намеренно дал ему ложную информацию. Тогда девушка вступила в противостояние с отцом и назвала его предателем. Страсти кипели в Стране Огня. Впрочем, а было ли когда-нибудь иначе? Если бы ребёнок Зуко и Мэй был рожден, узаконен как наследник престола, то Укано даже в страшном сне не подумал бы поднимать бунт против короны, против своего титулованного наследника. А так всё сложилось, как сложилось. Развал в стране, разрыв с невестой, развод родителей. Все катилось в хаос и бардак. Теперь ещё и отец у Мэй предатель! Зуко ломал голову, как бы ему поступить с ним и не подкосить этим Мэй окончательно. Порядки Страны Огня требовали от него жестких мер. Однако Мэй позволила отцу бежать, когда остальные нападающие были схвачены. После того она покинула Зуко и его охрану, вместе с Кей Ло отправилась домой. Поступок этого юноши наконец заставил её доверять ему. Так Зуко и потерял свою Мэй, теперь «Малышом» называл её другой. Потерял женщину, что любила его больше жизни, но жить с ним не смогла. Он никогда не умел бороться за женщин.