Hoshi

Этот человек — ослепительная звезда. Я отражаю этот свет, и на душе светлеет, но иногда там очень темно. Светлее, когда есть надежда, и темнее, когда разочарование. «Ты прекрасен!»

       Нэмид приняла мысль о собственной смерти с пугающим даже её саму смирением. В последние дни своей жизни она не раз смотрела в пустые глазницы чёрного жнеца, так что расставание с телом просто обязано было стать для неё вопросом обозримого будущего. Если бы она не погибла сегодня, то смерть настигла бы её через несколько дней. Конечно, Нэм допускала мысль, что Его Величайшество проявил бы к ней милосердие. Возможно, даже предложил бы собирать целебные травки где-нибудь на краю его нового мира. Но Нэмид всё равно не приняла бы его предложения, а если б и приняла, то в тот же день повесилась бы на шнурке собственного платья.        Загробная жизнь вопреки ожиданиям не встретила её цветущим лугом со свежей, лоснящейся на солнце травой и давно почившими близкими. Здесь не было ни мамы, ни бабушки с дедушкой, ни даже Момо, их старого рыжего пса с порванным ухом — лишь настойчивый полумрак с гнилостным, трупным запахом. Нэмид не знала, сколько прошло времени: минута, час или день — знала лишь, что она лежит, как и подобает покойнице, а над ней расстилается заплесневевший каменный свод с блеклыми остатками бордовой краски.        Наконец Нэм подняла корпус, с ленивой неохотой подмечая, что совсем не чувствует под собой опоры, и словно бы нехотя огляделась. Просторный зал метров в тридцать в длину из изъеденного временем камня показался ей смутно знакомым, однако она определённо не могла быть здесь раньше. И пол, разгулявшийся волнами, и покосившиеся колонны, покрытые плотным слоем плесени, будто приветствовали её своим прошлым обликом в отголосках памяти, но где она могла их видеть? В конце зала Нэм заметила сваленную кучу из неопознанного хлама, подсвеченную единственным источником света в помещении — дырой в порушенном своде, впускающей внутрь мутно-серый столп. С секунду поразмыслив, она попыталась подняться на ноги. Получилось только воспарить над землей бесплотным духом. К такому ещё придется привыкнуть.        «На рай это непохоже». Быть может, она его не заслужила? Не так хорошо и добропорядочно прожила свою жизнь? Не была послушной дочерью, завидовала лучшей подруге, часто лгала, отравляла своё сердце злобой и обидой… «Это же мелочи!» — сказали бы многие в её оправдание, но что, если у Великого Духа совсем иное мнение на этот счет?        Кости. Вот, чем оказалась при ближайшем рассмотрении освящённая куча, метра в три высотой. Человеческие, звериные, птичьи. Ещё розовые, обглоданные до идеального гладкого блеска. Если бы у Нэмид всё ещё был желудок, он бы непременно выплеснул всё содержимое наружу, но она чувствовала лишь эти фантомные спазмы, не в силах получить хоть малую толику облегчения.        — Впечатляет, да? — пещерным эхом раздался мужской голос за спиной, и Нэм вздрогнула, стремительно оборачиваясь, прижимая руку к груди. Чернеющий силуэт, затаившийся в полумраке, замер поодаль, всматриваясь, изучая. — С приближением Звезды Хаоса становится всё проще выбираться наружу.        — Кто Вы? — выкрикнула Нэмид в темноту, пытаясь хоть как-то сфокусировать взгляд на незнакомце. Тот не стал более тянуть с интригой, играя на страхе и любопытстве, и с готовностью двинулся к ней. Его утонченные черты проступили в блеклом свете, глаза блеснули бардово-красным. Длинные тёмно-пепельные волосы статично очертили широкие юношеские плечи, облаченные в чёрное. Нэм был знаком этот облик, но тот, кто за ним скрывался, едва ли желал ввести её в заблуждение.        — У меня нет ни образа, ни имени, но тебе, наверное, будет спокойнее видеть что-то более знакомое и осязаемое.        И этим более знакомым и осязаемым оказался облик Асахи, которого она видела лишь единожды, во Вратах своей памяти. Брови Нэмид в негодовании свелись к переносице, и она отступила на шаг назад, давая понять, что приближение незнакомца становится некомфортным. Её посыл истолковали верно: он остановился.        — Вы же… не Великий Дух, верно? — в памяти всплыло видение у тотема. Короткая встреча перед тем, как её душу уволокли в ад. Тонкие губы на бледном лице зазмеились в усмешке:        — Нет. Не он.        При жизни Нэм могла прощупывать энергию. Буквально — она чувствовала её кожей. Не сказать, что она была в этом экспертом, но ей всегда удавалось не глядя определить, кто рядом с ней: шаман, человек, демон, призрак или дух природы. Сейчас же она не чувствовала. Скорее, знала — существо перед ней не подходит ни под один из этих пунктов, хоть и пытается казаться знакомым.        — Мы встречались с тобой, — незнакомец снова заговорил. — Тысячу лет назад и несколько раз в этой жизни. Не думаю, что ты меня видела, но это не значит, что меня не было… Пташка.        Нэмид вздрогнула, ощущая всем, что от нее осталось, леденящий холод.        — Вы тот ворон?        Змеиная улыбка снова очертила уголки рта.        — Он лишь малая часть меня. Моё творение. Я почти божество, но мой мир заперт в ограниченном пространстве, и это угнетает. Приходится идти на хитрости, чтобы иметь возможность питаться.        Взгляд Нэм не обратился к костям за её спиной. Она не посмела обернуться. Невинные жертвы, сожранные неизвестными чудовищами. Такими же кровожадными, как и тварь, в которую превращался Рё. Их постигла мучительная смерть, и остаётся верить, что на том свете они обрели покой.        — И с чего «почти божество» решило пообщаться с душой рядовой шаманки? — если чему Нэмид и научило общение с Хао, то сомнительному умению держать лицо перед тем, кто заведомо сильнее и могущественнее. Её голос не дрогнул, глаза не устремились в пол. Слишком много чести для существа без имени и внешности.        — Ну-ну, не скромничай, — «божество» осклабилось. — Шаманкой ты, может, была и посредственной, но душа — лакомый кусочек. Трижды умерщвлённая, дважды воскресшая. Посмотри на Хао, и ты поймешь, сколько духовной силы прибавляет смерть. Если бы не твои сделки с мелкими тотемными божками, высасывающими весь потенциал, ты бы и сама уже это поняла.        «Трижды»? Он сказал «трижды»? Уж не засчитан ли тот раз, когда Хао сжёг её, созданную из грязи? От одного этого воспоминания Нэмид передёрнуло. Что ж, по крайней мере вторая смерть, запечатлённая в памяти, прошла быстро и почти безболезненно. Секунда — и вот её уже нет в списке живых. Никакой агонии — лишь осознание, что её жизненный путь подошел к концу.        — Кто же ты? — тихо спросила она, и существо сверкнуло красным взором из полумрака. Кажется, ответ на вопрос, кто перед ней, был на поверхности, но Нэмид всё не могла за него ухватиться.        — Когда проклятье проглатывает достаточное количество душ, оно, подобно Великому Духу, становится нечто средним между личностью и вместилищем. И я… оно и есть, собственно говоря.        Проклятье, значит. Худшее, что может сотворить человек из своей обиды, ненависти и боли. И раз оно говорит, что ворон был его частью, значит, Нэмид может доподлинно знать, где сейчас находится.        — Так это здесь Рё волочил своё тысячелетнее существование? — И Рё, и друзья Йо говорили о месте, из которого не выбраться. Проклятое поместье, что в случае смерти в его пределах станет для души последним пристанищем. Кажется, здесь же жила Хоши. Правда, предсмертный выдох испустила в другом месте.        — Рё был моим главным сосудом. Моими глазами, ушами и крыльями во внешнем мире, не говоря уже о пропитании. Он всегда находил лучшую добычу. Только юные девы, никакой мелкой живности. Но та лошадь, которую он затолкал нам в глотку, лишь бы не трогать тебя, была просто омерзительна. Такое… — «проклятье» защелкало пальцами, — старое, пресное мясо. Даже доедать не хотелось.        Ладони Нэмид помимо воли сжались в кулаки. Эта тварь специально заговорила об Эсте: следит за её реакцией, ищет точки давления. Хотя едва ли она о них уже не знает. Ворон был в её разуме вместе с Рё, а значит, наверняка обшарил все уголки, рассмотрел все страхи и слабости. От осознания этого факта захотелось вывернуться наизнанку и отмыть все внутренности с мылом.        — От меня тебе что нужно? — не стала ходить вокруг да около Нэмид. В голосе её прозвенела сталь. Не она здесь хозяйка положения, но чтоб ей провалиться в нижайшие глубины ада, если она позволит недобожеству извлечь выгоду из её смерти.        Тонкие губы проклятья снова исказила усмешка. В голову Нэм закралось тревожное подозрение, что оно читает её мысли. Так же, как и обладатель мордашки, которую эта тварь без спроса позаимствовала. Чем вообще она руководствовалась? Решила сыграть на чувствах Нэмид и пустить пыль в глаза? Тогда образ подобран неверный. Нэм не знала Асаху. Её сердце забрал Хао.        — Мне нужен новый сосуд. И ты идеально подходишь на эту роль.        Из глотки Нэм вырвалось нечто среднее между истеричным смешком и возмущенным всхлипом.        — Я не стану твоей новой игрушкой.        — Игрушкой? — изящные брови в театральном изумлении взметнулись вверх. — Я предлагаю партнерство, взаимовыгодное сотрудничество! Думаешь, Рё страдал от единства со мной? Отнюдь. Он сохранил ясный пытливый ум, имел способности, что остальным духам только снятся. Много ты знаешь призраков по одному мановению руки обретающих плоть? И всё, чего я просил взамен, лишь самую малость: иногда одалживать мне своё рейоку для краткосрочных вылазок. Но Рё не обладал и половиной твоего потенциала. С тобой мы сможем творить по-настоящему великие дела, изменить мир! Подумай об этом.        «Мягко стелет — жёстко спать», — мысленно подытожила Нэмид, в ту же секунду отвергая для себя предложение проклятья. Она могла представить, что с ней сделает эта заражённая неизмеримым злом земля, если она скажет «нет», но что такое забвение, смешанное с безумием, в сравнением с перспективой стать монстром-марионеткой?        — «Изменить мир»? — Нэмид скептически прищурилась, скрестив на груди руки. — Серьёзно? Ты ещё и текст чужой взял. А своё что-нибудь есть?        Недобожество расхохоталось. Не так, как Хао: зычно, без единой эмоции, отраженной во взгляде, — и от этого смеха Нэм почти ощутила, как встают волоски на её воображаемом теле.        — А ты забавная. Немного грубая, но забавная, — «Асаха» смахнул воображаемую слезу с уголка глаза. — Единственное, чего хочу лично я — это немного расширить границы владений. Но ты?.. — он насмешливо цокнул, отрицательно покачав указательным пальцем из стороны в сторону. — Ты — другое дело. Ты юна, сильна, и в твоих глазах тлеет настоящая страсть, решимость. Объединишься со мной, и сможешь помочь маленьким шаманам остановить инаугурацию Короля. Разве не этого ты хочешь?        Нэмид устало прикрыла веки. Принести своей смертью хоть какую-то пользу? Помешать Хао совершить самую большую ошибку в его жизни? Звучит как благо, но известно, куда выстлана дорога благими намерениями. Тем более, что ад уже здесь. Вот он, стоит прямо перед ней, кривит в недоброжелательной ухмылке чужой красивый рот. Не лучшая идея отвечать ему согласием.        — Мне ничего от тебя не нужно. И тебе помогать я не намерена.        — Это пока, — буднично согласилось проклятие. — Мы еще найдем общий язык. У нас ведь впереди целая вечность.        — Хао! — в который раз продрал горло в крике Йо и беззвучно чертыхнулся. Не так-то просто кричать, когда дыхание сбивается от бега и звуки застревают вместе с вдохами в глотке. Если бы не тренировки Анны, он бы и вовсе издох уже минут пять назад и не нёсся вслед за ополоумевшем повелителем огня по диким зарослям Леса Духов. Неизвестно, что заставляло все эти растения буйствовать посреди пустыни и хлестать его по щекам, однако времени задумываться об этом, как и проверять очередные кровоточащие царапины, не было.        — Э-эй!        Смерть Нэмид что-то пошатнула в Хао, убило всё его хладнокровие на корню. Йо это видел. Все это видели. Он сбежал, как подстреленный зверь, и Йо бросился за ним без колебаний, хоть Рен и пытался сдержать его, аргументируя тем, что Хао сейчас изничтожит любого, кто попадётся под его горячую руку. «Именно поэтому его и нельзя сейчас оставлять одного!» — эти слова вызвали лишь недоумение на лице Тао, но плечо друга он отпустил, решив, что иногда в Йо нужно просто верить.        Йо чувствовал в произошедшем свою вину. Он обещал Нэм защитить её, а что в итоге? Не уберег, заставил Хао ещё раз пережить кошмар из прошлого… И как он собирался стать Королем Шаманом, если даже такую элементарную малость не смог исполнить? Ему вверили невинную жизнь, а он облажался. И Хао будет абсолютно прав, если в порыве гнева захочет его уничтожить. Если бы кто-то не уберег Анну, Йо тоже впал бы в ярость.        Наконец он увидел брата и на несколько долгих секунд замер в замешательстве, потому что тот, не двигаясь, сверлил нечитаемым взглядом немолодую дикую лиственницу напротив — такую же, как десяток других, стоящих рядом.        — Сам выйдешь, или мне тебя за шкирку вытаскивать? — холодно отчеканил Хао, и Йо, покорно выдохнув, поплёлся к нему. — Да не ты, — раздражённый взгляд через плечо снова приковал его к месту. — Ты катись к своим никчёмным друзьям, деспотичной невесте и неумехе-матери, пока я тебя не спалил.        Ядовитые слова больно задели ещё не ороговевшую рану чувства вины, и Йо, вздрогнув, остановился, но даже не подумал о том, чтобы уйти. Воздух возле дерева поплыл, словно от жара. Из-за широкого ствола показались несколько белых лисьих хвостов, а затем и ссутуленная женская фигура. Торуми не смела поднять на Хао глаза и не видела, как при виде неё он брезгливо скривился. Кицунэ. Он еще со времен Хэйан терпеть не мог этих лживых тварей. У других духов есть хоть какое-то понятие о чести, а демонические лисы не брезгуют ничем.        — Если ты считаешь, что своим появлением спасаешь своего дружка экс-демона, то зря стараешься. Его смрад не перебивают и пять тысяч духов, засевших в этом лесу, а уж за твоей юбкой ему и подавно не спрятаться.        Йо отдал брату должное. Вычислить среди стольких сбивающих с толку рейоку одно нужное, да ещё в таком взвинченном состоянии — это действительно верх мастерства. Хотя с чего это удивление, когда речь идет о том, кто покорил все концы Звезды Единства?        — Я не прячусь, — блеклый призрачный силуэт воина материализовался следом за кицунэ. От него больше не веяло тем могуществом и бравадой, что он так упорно демонстрировал перед шаманами с момента прибытия в Добби. Скорее, он выглядел вымотанным и уставшим. Борьба с монстром, захватившим его сознание, отняла у него слишком много сил. — Если ты всё ещё таишь на меня злобу, то валяй. Спускай с поводка свою всеядную зверушку. Я не находил покой достаточно долго, чтобы со спокойствием принять своё полное исчезновение.        Глаза Хао с раздражением закатились.        — Мне было насрать на тебя тысячу лет и было бы еще столько же, если бы ради удовольствия лицезреть твою мерзкую рожу только что не погибла Нэмид.        Меж бровей Рё залегла вертикальная морщинка, и он повел плечами так, будто что-то их непомерно стягивало.        — Можешь не верить, но мне жаль. Я не хотел навлечь на неё беду.        — Засунь свои сожаления в свою прозрачную мёртвую задницу, — процедил Хао, сжимая и разжимая кулаки. На секунду Йо показалось, что он вот-вот сорвётся и призовет Духа Огня, но этого не произошло. Самообладание против ненависти, счёт один-ноль. — Ты заявился в Добби, чтобы отомстить Хоши за свои обиды, разве не так?        — Так, — хмыкнул Рё. — Хоши была сумасшедшей, помешанной на тебе идиоткой. Но не Нэмид, — отвернувшись и скрестив на груди руки, добавил он. — Я искренне не желал ей зла, потому и сдерживал ворона в свои редкие проблески осознанности. Для Хоши я бы такого делать не стал.        — Что ж ты тогда ей не помог и сбежал? — раздражённо выплюнул Хао.        — Я предупредил её, — губы Рё очертили оскал. — Сказал, чтоб уматывала. Это максимум того, что я мог сделать как призрак.        Торуми вмешалась, встав между оппонентами, и гордо вскинула подбородок, с помутнённой решимостью встречая источающий ярость взгляд Асакуры.        — Если хочешь винить кого-то в произошедшем, то вини меня. Это я убедила всех, что душу Рё нужно очистить. Знала, что ритуал подразумевает открытие окна в мир, где демоническая сущность была создана. И это я подбросила девчонке-провидице нужные видения, чтобы глупые шаманишки решили, что без Нэмид им не обойтись.        Глубокий вдох и выдох через ноздри. Нервы Хао взвились до предела, покалывая подушечки пальцев готовым разгореться пламенем. Дух Огня легко считывал эмоции владельца и, поглощая их, распалял ещё больше.        — Это было проклятье поместья, — дрожа и телом, и голосом, продолжала Руми, всё так же заслоняя собою Рё. — С самого начала оно хотело её душу, потому и отправило Рё, как верную марионетку, за ней. Оно хотело забрать Нэмид еще во время ритуала единения, но Рё помешал ему, покинув её тело раньше времени. Тогда проклятье втянуло меня во весь этот план с порталом на случай, если у него не получится поглотить её душу… физически.        В воспоминаниях Хао промелькнуло смертельно бледное и заплаканное лицо Нэмид после встречи с крылатой тварью, что едва не выпотрошила её живьем, и его начало потряхивать. Всё гораздо сложнее, чем он предполагал. За ней планомерно охотились, и при этом не просто хотели убить, а прихватить с собой еще и само её естество.        — Оно не хотело при этом лишаться Рё, потому пыталось провернуть всё… без моей помощи, — Торуми говорила всё тише и тише. — Когда стало понятно, что ты не дашь к ней подобраться, я напичкала девчонку со спиритической доской парочкой иллюзий, а остальное ты видел сам. Я согласилась, только потому что оно обещало освободить Рё, если всё срастётся.        Хао стиснул зубы до того, что желваки заходили по лицу. Нэмид всего этого не заслужила. Она должна хихикать в стайке таких же юных дурех, как и она сама, обсуждая очередного смазливого мальчишку, а не проходить через агонические метания между жизнью и смертью. Она — сама добродетель. Маленький светлый огонек, который он облапал своими нечистыми руками. Поиграл на её патологическом желании спасти всех, кроме себя. Имеет ли Хао право вообще злиться, когда кто-то другой поступил с ней так же подло?        «Имею, чёрт возьми!».        Торуми судорожно всхлипнула, отступая назад и глотая слёзы при виде того, как за спиной Хао разрослась исполинская фигура Духа Огня и как всполохи пламени заиграли на его блестящем, искрящемся теле. Йо встал перед братом, раскинув руки. Кожу защекотало от угрожающе пышущего в лицо жара, но он не сдвинулся ни на йоту, взглядом полным решимости встречая гнев Хао. Тот глядел на него исподлобья, будто и не замечая, как его длинные волосы разметались в разные стороны от непроизвольно вырывающегося фуриоку.        — Что ты вытворяешь?! — утробно прорычал Хао, но на его всплеск ярости Йо не повёл и бровью.        — Делаю то, что сделала бы на моём месте Нэмид.        — Тогда тебе стоит вспомнить, что она вот-вот начнёт разлагаться — вот куда привела её эта дорожка.        И пусть Хао выплюнул эти слова так, будто он всем своим существом презирает и Нэм, и её поступок, Йо успел заметить, как в глазах брата проскользнуло замешательство прежде, чем он нашел, что ответить.        — Я почти её не знал, — Йо заговорил тише, в сомнении хмуря брови. — Но даже этого времени хватило, чтобы понять: между спасением ближнего и своим благополучием, она всегда выбирала первое. И это вдохновляло, заставляло всех, кто был рядом, становиться хоть немножко лучше. Может, ты считаешь, что это глупо, но как по мне, так только благодаря таким людям наш мир ещё не полетел в тартарары. Многие ли скажут такое о тебе, если ты прямо сейчас умрешь?        Фуриоку Хао затихло, и взгляд прояснился. От слов Йо что-то гадливо шевельнулось внутри, но он запретил себе об этом думать. Нэмид действительно другая. Его полная противоположность. Инь и Ян. Может, потому их так и притягивало друг к другу — что в прошлом, что в этой жизни. У Нэм гораздо больше общего с Йо, чем с ним, но отчего-то судьба свела её с другим близнецом. Хао поджал губы, взглянув на Рё и Торуми, замерших, прижавшись друг к другу за спиной Йо. Эти двое свели Нэм в могилу, но она бы и этому нашла оправдание. Он почти слышал это её «Они не виноваты! Их использовали!». Влюблённая лисица, уставший от невольного существования демон — весьма лёгкая и податливая добыча, ими легко управлять, если знать, за какие ниточки тянуть. Это не означает, что Хао простил им их подлость. Но, может, то, что Рё дважды отсрочил смерть Нэмид, достаточная причина для того, чтобы точно так же дать ему спасти свою никчемную шкуру?        — Я могу отправиться с тобой в поместье, — предложил Йо, как только Дух Огня растворился в воздухе, и Хао брезгливо повел носом, отворачиваясь.        — Хочешь очистить совесть? — невесело хмыкнул тот. — Извини, братец, но ты там будешь только мешаться. Из тебя минут за десять высосут всё фуриоку, и тогда спасать придётся уже тебя.        — Но я могу хоть чем-то помочь?        Хао раздражённо повел плечами.        — Позаботься о… теле. Спрячьте. Не думаю, что Патчи будут в восторге, когда обнаружат, как её труп лапает этот ваш Фауст. И проследи, чтобы этих двоих, — он указал на Рё и Торуми, — к моему возвращению здесь не было. Вторых шансов я не даю.        И стоило огненному шаману только исчезнуть в языках пламени, как Руми зарыдала навзрыд и бросилась на Рё с объятиями, уткнувшись ему в грудь. Тот неуклюже приобнял её одной рукой и погладил по голове, ну, а Йо, наблюдавший за этой картиной со стороны, вымученно улыбнулся, вытирая пот со лба. Ему удалось достучаться до брата, и тот проявил милосердие, хотя никто не верил, что такое возможно. Похоже, рядом с Нэмид изменился и Хао, вот только осознаёт ли он это в полной мере?