***
Когда кастелян передал беженку в руки одной из служанок, он отправился показывать комнаты для спутников эрлессы. — Как тебя звать-то? — спросила молодая веснушчатая и рыжеволосая девушка у беженки, когда вела её в уборную для слуг. — Агна, — ответила девушка. — Келси, — представилась рыжеволосая, отворяя дверь небольшой комнаты. — Вода чуть тёплая, но не замёрзнешь. Осталась, когда грели для этого хмыря, который зовёт себя эрлом Амарантайна, — пояснила девушка, выливая воду из котла в бадью. — Спасибо, — тихо поблагодарила девушку Агна. — Ну, мойся, затем придёшь на кухню, потому как помощь нужна будет, — произнесла Келси, протягивая чистую одежду. — Командор… кхм, леди Амелл ест, как два здоровых мужика, — усмехнулась девушка. — По ней не скажешь. — Ну, они — Стражи — все так жрут, а мужики ещё больше. Ладно, я побегу, а ты давай быстрее, нам понадобится ещё пара рук. Когда Келси вышла из ванной комнаты, девушка облегченно вздохнула, радуясь тому, что наконец находится под защитой и в тёплом замке. Ещё вчера она даже подумать не могла, что унижениям придёт конец и ей в кое-то веки может повезти. Мокрый дорожный плащ упал на пол, а в след за ним и порванное платье, открывая порезы и синяки на теле. Она вспомнила как её спасли и её снова стошнило от застывшей перед глазами картины, когда была отрублена рука стражника. Благо рядом было пустое ведро. Тело почему-то горело и внутри всё скручивало. Когда Агна уже почти избавилась от истоптанных маленьких сапог, в комнату ворвался мужчина, закованный в латы. Девушка, испугавшись, схватилась за валявшийся на полу плащ. — Стало быть, тебе повезло, — гнусаво усмехнулся воин, смотря на беженку. — Попала под крыло эрлессы. Девушка молчала, испуганно пятясь назад. — Да не бойся, я тебя не трону, пока эрлесса здесь, ну или если не расскажешь ей о том, что было в лесу. Я не дурак, я понял почему парни не вернулись, а ты здесь. Её милость в подобных ситуациях не разбирается, да и я бы не стал на её месте вдаваться в подробности. «Ты бы присоединился!» — подумала девушка, исподлобья смотря на стражника. — Если эрлесса меня накажет из-за того, что ты ей рассказала что-то, другие от тебя мокрого места не оставят. Поняла? — она кивнула. — Вот и молодец.***
В трапезной накрыли большой стол. Амелл и её компания ужинали при приглушенном свете. Им подавали запеченного гуся с рисом и изюмом, бараньи отбивные с медом и гвоздикой, ячменную похлебку с говядиной, зажаренного кабана с яблоком, горячий хлеб и кувшины подогретого со специями вина. Служанка эльфийка, по приказу хозяйки, отрезала кусок от кабана. Корочка хрустела под её ножом, а из мяса сочился сок. Солона чуть ли не захлёбывалась слюной, наблюдая за действиями эльфийки, равно как и её изголодавшиеся спутники. В трапезную влетел банн Мейтланд, но, заметив Амелл, убавил шаг. За ним шла его жена леди Далия — женщина плотного телосложения, и их дочь Аннита — хрупкая и слегка напуганная девушка, которая, увидев Тетраса за столом, заинтересованно оживилась, а глаза её загорелись. — Миледи, — поклонился банн Мейтланд перед Солоной. — Вы неожиданно вернулись. — Я люблю появляться неожиданно, — улыбнулась Амелл, рукой показывая на место слева подле себя. Мейтланд и его семья сели слева от Солоны. Кассандра, Солас, Варрик и Блэкволл сидели справа. Эльфийка налила хозяйке в кубок подогретое вино. Аннита же уставилась на гнома, который старался не обращать внимания на её пристальный, изучающий взгляд. — У вас милая дочь, Мейтланд, — сладко улыбнувшись, сказала чародейка. — Помнится, когда я её видела в последний раз, ей было… двенадцать? Тринадцать? Сколько тебе лет, дитя? Банн заёрзал на стуле, а его жена слегка опустила голову, делая вид, что занята поеданием риса. — Шестнадцать, — немного стесняясь, проговорила девушка. — М-м… шестнадцать. Прекрасный возраст. Помню себя в шестнадцать, когда молодая кровь бурлит и в организме происходят некоторые изменения, от чего обращаешь внимание на всех красивых юношей. А у нас их в башне магов было немало, одни храмовники чего стоили, — она загадочно улыбнулась в кубок и сделала небольшой глоток вина. — Вы уже нашли ей пару? — Хотели выдать её за одного из сыновей лорда Эддельбрека, — чуть расслабившись, ответил Мейтланд. — Но старый ворчун — глава семейства, отказался. — Оу, — Солона сделала печальный вид. — Какая жалость. Может я смогу как-то помочь вам найти пару для неё? У меня есть один юноша на примете. Зовут Седрик, он сказал, что не придирчив в выборе женщин. — Седрик? — задумчиво произнёс Мейтланд, и, не вспомнив никого из сыновей баннов с подобным именем, не пожелал показаться невежей, однако захотел отвертеться, думая, что магичка из Круга Магов явно не понимает важности и смысла заключения династических браков. — Наверное, хороший молодой человек, раз вы его предлагаете в качестве кандидата. Думаю, Аннита могла бы как-нибудь с ним пообщаться. — Несомненно могла бы. Седрик не может не понравиться, — Амелл сделала глоток вина из кубка и сверкнула холодными глазами. Мейтланд поёжился и заёрзал на стуле словно ощущал шестым чувством подвох или угрозу. — Но пока поговорим о других более важных делах. Что с моим эрлингом? Мужчина потянулся за кубком с вином, сделал глоток и прочистил горло. — Ситуация не из лёгких, миледи, — проговорил он, смотря, как чародейка разрезает ножом зажаренную корочку мяса кабана. — Ферелден ещё до восстания в Киркволле принимал своих граждан назад. Корона отправляла корабли в Вольную Марку. Когда произошло восстание, на Амарантайн и Хайевер нахлынул потоп беженцев. Некоторые остались в тейрнире Хайевер, некоторые шли в Денерим, через Амарантайн и оставались здесь, — Амелл не перебивала, хоть и знала про это. Она просто слушала и мучила мясо, что не хотело разрезаться. — А когда и у нас восстал Круг Магов, сгорело очень много деревень. В Киркволле продолжался беспорядок, Вольную Марку охватил хаос. Многие плыли именно в Ферелден, и Амарантайн захлестнули беженцы со всех сторон: с юга Ферелдена и с Вольной Марки. Всех принять и пристроить мы не могли. Численность Серых Стражей сокращалась, а спустя некоторое время они и вовсе покинули страну большой группой, — докладчик слегка поморщился, увидев, как чародейка засунула в рот большой кусок мяса, плюнув на приличия. — Контрабандисты захватили большую часть торгового рынка. А разбойники леса. Мои люди патрулируют тропу Пилигримов каждый день, чтобы существовала хоть какая-то торговля между эрлингами. «Ага, знаю я, как они патрулируют» — подумала Солона, жуя мясо и не сводя глаз с докладчика. Она была очень голодной, а кабан оказался очень вкусным, и потому правила этикета забылись сами собой. — В каком смысле сократилось число Серых Стражей? — спросила Амелл, прожевав большой кусок мяса. — Не знаю, ваша милость. Они отбывали целыми отрядами из Амарантайна. Говорили, что направляются в Орзаммар, другие говорили, что в Кэл Хирол. — По чьему-то приказу или же самовольно? — Не знаю, ваша милость, — пожал плечами банн. — Спросите лучше магов, которые вернулись. — Так здесь есть Серые Стражи? — Трое. Дверь в трапезную тихонько скрипнула, и в помещение вошёл кастелян, стараясь издавать как можно меньше звуков тяжёлыми сапогами. Тихо, но быстро, он шёл к Солоне. — Простите, ваша милость, — сказал он, наклонившись к уху женщины. — Но прибыл сенешаль Гаревел из города Амарантайна и, узнав, что вы здесь, он просит аудиенции. — О! Распорядитесь, чтобы поставили ещё приборов на стол, — слегка обрадовалась Солона. — Я думаю, сенешаль не откажется отужинать с нами. И через пару мгновений в зале появился светловолосый мужчина с уставшим выражением лица и недельной щетиной на скулах. На нём был простенький серый камзол, который явно надевался под доспехи, и простенькие серые штаны, заправленные в солдатские ботинки. Он поклонился эрлессе, окинул взглядом новые лица — казалось, он даже не удивился присутствию воительницы, эльфу и гному — и на пару секунд столкнулся недовольным взглядом с Мейтладном, как мечи скрещиваются на поле боя. — Как дела в Амарантайне? — спросила Солона, откинувшись на спинку кресла. — Избавились от одного из логов контрабандистов, — сказал Гаревел, сделал большой глоток вина и вытер губы рукавом. — Интересные вещи они нам поведали, — добавил мужчина. — Какие? Гаревел снова столкнулся взглядом с банном Мейтландом. — Где находятся ещё контрабандисты с каким-то странным, доселе не виданным товаром. — Что за товар? Мужчина пожал плечами и ответил: — Неизвестно, сказали только, что нас это может заинтересовать. — Они вот так просто рассказали вам об этом? — поинтересовался банн, переглянувшись с сенешалем за спинами своей жены и дочери. — В обмен на их жизни и свободу, конечно же. — И что, вы их отпустили? — Я что, на идиота похож? — мужчина слегка повысил голос. — Где находится логово? — спросила Солона, перебив зарождающуюся перепалку. — На побережье — недалеко от Чёрных болот. В одном из них находится главарь. Я прибыл за подкреплением. — Отлично. Возьмите столько людей, сколько понадобится. Что ж, с контрабандистами вы почти разобрались. Осталось покончить с проблемами разбойников и беженцев. — Здесь только одни разбойники, — тихо проворчал Гаревел, отрывая ногу у запечённого гуся. Банн недовольно посмотрел на мужчину. Но до Солоны его слова не долетели. — Где беженцы, там и разбойники, — сказал Мейтланд, не обратив внимания на злобный взгляд сенешаля. — Если раньше, когда они только прибывали, мы могли найти им работу и обеспечить хоть каким-то домом — некоторых, к примеру, мы взяли в стражу — то теперь этой возможности нет. Амарантайн переполнен людьми, как и казармы стражниками. Мы построили нечто похожее на бараки и собрали беженцев вместе, но после того, как произошёл несчастный случай, они не хотят ими пользоваться и вновь разбежались по лагерям разносить заразу всевозможных болезней. Мы пытаемся их вновь загнать в эти бараки. — Какой несчастный случай? — спросила Амелл. Гаревел сжал вилку в руке. — Пожар, — ответил банн. — Они по неосторожности подожгли своё жилище. Тупицы. — Что ж, остальные подробности мы обсудим после ужина, пока сенешаль всё ещё в Башне Бдения. Остаток ужина они провели в обсуждении более приятных тем. Аннита оказалась большой поклонницей Варрика и, в особенности, его книги про Защитника Киркволла, из-за чего девушка, потеряв терпение, всякий раз перебивала речь — пытающегося подлизываться к Солоне — отца каким-нибудь вопросом про Хоука и остальных книг гнома. Но больше всего её интересовал Хоук. Направляясь в кабинет эрлессы после ужина, Гаревел, потеряв всю свою сдержанность, прижал банна к стене. — Это ты позволил контрабандистам оставаться здесь, — прошипел мужчина, придавливая рукой шею Мейтланда. — Из-за тебя начались проблемы с купцами и пиратство на море. Жадный ты ублюдок. — Если ты скажешь об этом эрлессе, я расскажу, что на самом деле произошло в лагере беженцев и кто поджёг их бараки, — прохрипел Мейтланд, с вызовом смотря на сенешаля. — Они были больны! Половина из них стала бы вурдалаками, — начал оправдываться Гаревел и слегка ослабил хватку. — Так ли ты в этом уверен? — усмехнулся мужчина. — Это были всего лишь твои предположения. На основе… чего? Того, что возле них пробегала моровая тварь, которую никто не видел? Я тебя прикрыл, даже охотнику заплатил для видимости, что эта тварь существует. Но мне тоже есть, что рассказать эрлессе. Сенешаль недовольно поджал губы, но отпустил банна. — Твои люди в страже насилуют беженок, смотри, как бы зараза не разбежалась по Башне Бдения, — произнёс Гаревел, смерив мужчину недовольным взглядом. — Со своими людьми я разберусь сам! — сказал Мейтланд, поправляя свой камзол. — А ты разберись с контрабандистами. И эрлесса ничего не узнает и спокойно отбудет по своим более важным делам. Сенешаль, недовольно фыркнув, оттолкнул банна прочь от себя и направился в сторону кабинета Амелл.***
В просторном кабинете горело несколько высоких подсвечников. Камин, тускло освещал до жути простую, но дорогую мебель из не менее дорогого и редкого материала. Вокруг всё было серо, и лёгкая молочная дымка тумана окутала внутренний двор, усыпанный влажной от дождя листвой. Свечи мерцали от легких порывов сквозняка. Поленья в камине громко потрескивали, прерывая утреннюю тишину. Замок ещё спал, укрытый утренним туманом, словно одеялом. Казалось, что время здесь остановилось, погрузив обитателей в вечный сон. Пробудившись после какого-то странного сна, Алистер смотрел в окно. Остались липкие чувства утраты и безграничного отчаяния. Он помнил бездонный океан тьмы, окружавший его со всех сторон. Она была удушающей, сдавливала его и выжимала из груди дыхание. Он словно попал в узкий тёмный коридор с холодными и мокрыми стенами без единого лучика света. Только лёгкая музыка заполняла пустоту, которая обуревала его сердце. Одурманенный, он шёл на звук этой музыки. Алистер не помнил как и через сколько, направляемый музыкой, он вышел на свет, где в нескольких метрах от него, на самом краю обрыва, стояла Солона одетая в свои лёгкие доспехи из драконьей чешуи. Бордовый плащ развевался на ветру. Что-то тёмное стало окружать чародейку, но она не замечала этого. Увидев Алистера, она улыбнулась, и яркая изумрудная вспышка, словно молния, ударила по ней, а время замедлилось. Страх сжал в кулаке сердце короля, которое неистово билось в груди, словно пытаясь выбраться из этой хватки. Алистер побежал к Амелл, но она никак не приближалась. Он бежал, бежал и ни на дюйм не приблизился к ней, а она падала вниз. Бордовый плащ обвил линию её тела, руки были выставлены вперёд, словно она тщетно пыталась ухватиться ими за воздух; на левой ладони сияла метка; густые локоны вились вверх, почти закрывая лицо, пока она не пропала за краем обрыва. Сердце в груди щемило до сих пор, пока он смотрел в окно на густой туман, но в глазах стояло безжизненное тело близкой подруги и её падение в пустоту. И даже Зов сейчас ему не слышался. «Что бы это могло значить?» — думал Алистер, поскольку сон этот въелся в его память, оставив неприятный отпечаток. Алистер зевнул, широко раскрыв рот. Он один в кабинете, и ему никто не скажет о том, что это сверх неприлично: ни Анора, ни Солона. Его утреннее одиночество прервал стук в дверь. Король вздрогнул и словно освободился из обволакивающего разум непроглядного тумана. — Ваше Величество, — послышался приглушенный мужской голос за дубовой дверью. — Пришли вести из Амарантайна. После этой фразы Тейрин окончательно проснулся. — Входи. В кабинет вошёл темноволосый мужчина и мгновенно, скрестив руки на груди, поклонился королю. — Какие новости? — спросил Алистер, медленно развернувшись всем корпусом к визитёру. — Эрлесса вернулась в Амарантайн. Внутри всё вздрогнуло, а затем съёжилось в комок. Ощущения из сна вернулись вновь. — Надолго? — его голос слегка надломился. — Неизвестно. Сказала, что расследует пропажу Стражей и пробудет в эрлинге до тех пор, пока не разберётся с проблемами простого люда и гномов. — Гномов? — Вход в Кэл Хирол находится на территории Амарантайна. — Ах да, точно, — Алистер подошёл к столу, вспомнив, что после освобождения этого тейга гномы из дома Хельми заняли его, установив торговлю с Амарантайном. — Что там могло произойти? — Гномы не посвящают нас в свои проблемы, — мужчина пожал плечами. — Но они просили помощи у Серых Стражей. — К ним снова наведались порождения тьмы? — Вполне возможно. — Значит она пробудет в Амарантайне неделю или две… — задумчиво произнёс король, постучав пальцами по столу. Желание бросить всё и приехать к ней, чтобы удостовериться, что с ней всё в порядке, буквально захватило его. Хотя у него самого проблем было много: беженцы; взрыв на Конклаве, который проходил, между прочим, на его территории; Инквизиция, управляемая Солоной, находится на его территории и некоторые банны возмущены тем, что эта организация до сих пор находится в Убежище. Из-за того, что Церковь отвергла Инквизицию, многие опасаются Священного Похода, и если Фереледен поддержит Инквизицию, то всей стране тоже будет несладко. У них и так проблемы из-за того, что приютили магов в Редклиффе. «Кстати, дядя Теган почему-то молчит» — подумал Алистер. — А Тренн что-нибудь докладывала? — спросил король. — В Инквизиции неспокойная ситуация. Она собрала в себе представителей различных рас, а потому происходят периодичные драки. — А в целом? Состав и цели организации? — Состоят в основ из крестьян, есть группа разведчиков Левой Руки Верховной Жрицы, храмовники из Киркволла. Способных держать оружие обучают не так, как в армии Ферелдена. — Кто обучает? — Храмовник из Киркволла — Каллен Стентон Резерфорд. Они очистили путь от Убежища до ближайших деревень от демонов. Некоторая часть их войск направлена во Внутренние Земли, где они защищают деревню на Перекрёстке, также, они там строят наблюдательные вышки, пытаются защитить фермеров от разбойников. Инквизиция заявляет, что все её силы направлены на закрытие Бреши, а в дальнейшем — на расследование взрыва на Конклаве. «Храмовник из Кирволла, который не против быть в подчинении у мага?» — удивленно подумал Алистер, вспомнив Мередит и её отношение к магам, которое наверняка распространялось и на других храмовников. — Можешь идти, — сказал Алистер, отпуская своего разведчика. Когда мужчина покинул кабинет, Тейрин отвернулся к окну, которое, словно одеялом, было покрыто мелкими-мелкими каплями воды. Туман сгущался, подкрадываясь к окну его кабинета. Желание отправиться в Амарантайн этим же хмурым и серым днём усиливалось внутри короля, поскольку происходящее в его стране и мире ему очень не нравилось. Он думал, что Солона, подобно мудрому старцу, будет знать ответы на все интересующие его вопросы, ведь она, как обычно, оказалась в эпицентре всего происходящего. Это может быть опасным путешествием, но Алистер хотел знать, что случилось с Серыми Стражами и что происходит в Убежище. Слышит ли Солона Зов и всё ли с ней хорошо?***
Когда стало известно, что в Амарантайн прибыла Солона Амелл, многие недовольные ринулись в Башню Бдения с различными жалобами, предложениями, спорами и разделами имущества, совсем не давая Солоне сосредоточиться на главном. На том, из-за чего она и направлялась в Амарантайн. Она просыпалась рано утром, погружалась в кучу бумаг, указов и переговоров. Однако, она всё же смогла опросить тех Серых Стражей, которые были в Башне Бдения. Это были маги, которых Солона сама выдавала за Серых перед простыми людьми и храмовниками. На самом же деле это были обычные маги, которых Амелл призвала из Круга Магов, буквально выхватив их из лап Грегора. Амарантайну тогда нужны были целители, поскольку, несмотря на то, что порождения тьмы были оттеснены, а Архитектор вместе со своими собратьями скрылся на Глубинных Тропах, в эрлинге было много болезней, а целителей мало. Только Андерс, который вскоре сам исчез. И, так как призвать мага из Круга в ряды Стражей нелегко из-за ревностно относящихся к своему долгу храмовников, Солона решила не рисковать и не проводить Посвящение. Маги-целители, в основном, сидели в Башне Бдения, занимаясь алхимией и оказанием помощи, и покидали её только, если хотели посетить город Амарантайн. Их филактерии Солона хранила в ящике с защитной магией, потому что после Андерса она перестала доверять магам, несмотря на то, что сама обладала даром. Маги же, радуясь подобной защите, свободе и лишению экскурсий на Глубинные Тропы, были благодарны командору и всячески помогали Стражам. Однако были посвящены не во все тайны ордена. Опрос магов по поводу Серых Стражей ничего конкретного не дал. Они сказали, что одни Стражи ушли на Глубинные Тропы в Орзаммар, другие спустились в Кэл Хирол — разбираться с проблемами гномов. Но они не вернулись и вторая группа, которая пошла за ними, тоже не вернулась. Новых Стражей не набирали. Затем пришло письмо из Орлея, где новый Страж Командор Кларель призывала их в Вал Шевин, но причину сего внезапного порыва, маги целители не знали. Натаниэль отправился в Орлей, а после пришло письмо от него о том, что они все тоже должны отправиться в Орлей. Поскольку целители официально являлись Серыми Стражами, было принято взять их с собой для безопасности их самих же. Они группками покидали крепость, чтобы люди не начали паниковать. И в пути на группу Стражей с магами напали храмовники. Восстание уже набрало свою мощь, и многим было наплевать на грифоньи крылья на доспехах магов. Им пришлось вернуться в Амарантайн под защиту Башни Бдения. Гаревел со своими людьми вычислил контрабандистов и избавился от них, найдя невиданное ранее странное зелье. Ему показалось, что это было зельем. В это же время, по приказу Солоны беженцев снова загнали в построенные для них жилища и обеспечили небольшим продовольствием, которое смог выделить для них эрлинг. Больные были отделены от здоровых, но зараза уже успела распространиться. На бедных людей, потерявших свои дома, выброшенных прочь из привычного уклада жизни и никому не нужных, свалилось всё скопом. От ужасных условий у них появились болезни, связанные с кишечником, а из-за твари, разгуливающей вблизи входа в Кэл Хирол и незадачливых охотников, которые пожелали лёгкой добычи в виде больных животных, в лагеря беженцев проникла скверна, которая потихоньку развивалась внутри их тел и уже была готова проявить себя. Беженку, которую спасла компания Солоны, тоже обследовали, но она, к облегчению Амелл, оказалась здоровой. Солона не на шутку обеспокоилась тем, что зараза могла проникнуть внутрь крепости из-за того, что она была так неосторожна и взяла с собой эту девчонку, не зная о подобном положении беженцев. Однако, было выявлено, что девушка беременна, и бедняжку подобная новость совсем не обрадовала.***
Прокручивая в голове историю магов, Солона задумчиво смотрела на карту Кэл Хирола. У гномов там что-то случилось, и Архитектор её звал туда. Плюс, ко всему прочему, туда спустились Серые Стражи, но никто из них так и не вернулся. Предать он её решил, что ли?! Она не может взять туда Кассандру, Варрика или Соласа. Слишком опасно для них, да и не поймут они её мотивов, когда увидят Архитектора. А вот Блэкволла, называвшего себя Серым Стражем, она вполне могла бы прихватить с собой и выведать его истинную личность, а заодно — «потерять» его там, в случае чего. Но стоит ли вообще туда спускаться? Не ловушка ли это, ведь именно после встречи с Архитектором она направилась в Убежище? Солона прикусила большой палец, рассматривая на карте коридоры тейга. Что, если она сама себя загонит в ловушку, где впереди будут порождения тьмы, а позади — наёмник, притворяющийся Блэкволлом? Хотя, интуитивно Амелл не чувствовала, что псевдо-Страж как-то опасен для неё. Сотни мыслей крутилось в её голове относительно спуска в Кэл Хирол. Ей казалось, что она должна спуститься под землю и узнать, что там произошло. Но страх осел где-то внутри. Кассандра наверняка будет против, потому что если она спустится, то в случае смерти Амелл, они рискуют лишиться единственной возможности закрыть Брешь. Но Солона очень сильно хотела узнать, что творится с ней и её головой. Что, если спуск вниз позволит разобраться с историей Стражей и Зовом в её голове? А вдруг события на Конклаве, пропажа Стражей и Зов взаимосвязаны, как бы абсурдна не была эта мысль?! Чародейка взъерошила волосы и прислонила лоб, пульсирующий от головной боли, к развёрнутой на столе карте. Как же ей сейчас хотелось оказаться в Убежище. Хотелось, чтобы Каллен, Лелиана и Жозефина предлагали ей пути решения, а она выбирала бы оптимальные варианты действий и отправляла людей на выполнение заданий. Только вот, как не крути, она ни за что не отправила бы обычных разведчиков в тёмные коридоры Глубинных Троп. И всё-таки, отряд Солоны необходимо разделить: Кассандру, Варрика и Соласа она отправит на Штормовой Берег, где ждут инквизиторские разведчики с информацией о Серых Стражах; а сама она отправится с Блэкволлом и небольшим отрядом амарантайской стражи в Кэл Хирол, точнее — к Кэл Хиролу. Сначала она разведает местность возле тейга, прислушается к чувствам Серого Стража и решит — спускаться или нет. «Да! Так я и сделаю!» — подумала Солона, решительно выходя из кабинета и быстрыми, уверенными шагами направилась к тренировочной площадке.***
Кассандра лупила мечом манекен на тренировочной площадке. Стражники, прохаживающиеся по стене, окружавшей периметр Башни Бдения, только слышали, как наносятся удары по беспомощному соломенному чучелу. Погода была сырая. Мелкие частички воды повисли в воздухе из-за сгущающегося тумана, который пришёл на смену дождям. Сосредотачиваясь на соломенном противнике, Кассандра пыталась вытеснить из головы мысли о Бреши, демонах, Убежище и Инквизиции. Что за кашу она заварила? Церковь решительно выступает против Инквизиции. Поддержки нет. Солдат, способных сражаться с демонами и другими врагами — нет, и сама она сейчас находится на другом краю страны. А ещё, будто проблем ей на голову свалилось слишком мало, глава Инквизиции — маг. Маг! Которая не верит в Создателя и, к тому же, многого недоговаривает. Но она не могла отдать Амелл на суд Церкви, которая сейчас, как никогда прежде, нуждалась в козле отпущения. Она видела силуэты и слышала голоса в том ужасном кратере, который некогда был Храмом Священного Праха. Только Инквизиция могла спасти носительницу метки. И Джустиния ведь хотела поставить Героиню Ферелдена во главе Инквизиции. Тогда почему ей кажется всё таким… неправильным? Может, она сама себя накручивает? Ферелденцы большим потоком хлынули в Инквизицию предлагать свою помощь, услышав только фамилию руководителя организации. Да что там, даже орлессианцы, воочию увидев победительницу Архидемона, остались. Но этого всё равно было недостаточно. Сумеет ли Инквизиция выстоять против противовеса Церкви. Сумеют ли они найти союзников или всё-таки будут арестованы и разгромлены, как только их нога ступит на брусчатку главной улицы Вал Руайо? Соломенное чучело приобрело очертания канцлера Родерика и тут же получило вихрь ударов по голове. — Ты бушуешь, как стихия, — послышался наигранно-восторженный голос Амелл. Искательница остановилась, косо глянула на идущую к ней чародейку, губы которой искривились в улыбке. Воительница передёрнула плечами, словно пытаясь смахнуть подступающую лесть. — Не подлизывайся, — фыркнула Искательница и сделала удар по чучелу. — Уже и попытаться нельзя, — всё также наигранно, но уже обиженно буркнула Солона. — Я просто надеюсь, что на месте чучела не окажусь я. Кассандра остановилась и посмотрела в серые глаза чародейки. Они были такими же серыми, как этот туманный день, но в них играли странные искорки. Она наверняка что-то задумала. Что-то, что Кассандре не понравится. — Что ты задумала? — напрямую спросила воительница, которая не любила играть в подобные игры. Она вновь ударила мечом по манекену. — Ничего, — сказала Амелл, прислонившись плечом к соседнему чучелу. — Почему ты ищешь какого-то подвоха от меня? — Вы, Серые Стражи, вечно что-то скрываете. Я встречала однажды одного из вашего ордена. Вы, не отрицаю, принадлежите к великому ордену, каждый солдат которого готов отдать свою жизнь за других. Всегда поможете и расскажите историю своей жизни, но в ваших взглядах всегда таится какая-то тайна. Стоит спросить о чём-то и вы сразу же, причём очень часто, увиливаете от ответа. — Наш орден покрыт мраком истории, мы сами-то толком ничего не знаем. Только Первый Страж знает всё, но не всем с нами делится. — Почему? — Я тоже очень часто задаюсь этим вопросом. Особенно было обидно, когда я узнала, что многие Стражи-командоры знают, где находятся логова Архидемонов, а я нет. — Вы… вы знаете где находятся логова Архидемонов? — удивилась Кассандра, совсем забыв про соломенное чучело, Инквизицию и тревожащие её проблемы. Голос Солоны звучал искренне, а её лицо было безэмоциональным, словно она и не хотела этого скрывать. Чародейка кивнула. — Почему тогда вы не покончите с ними одной большой вылазкой Серых Стражей? — Мне бы хотелось думать, что это из-за того, что Серые Стражи не знают, в чём заключается сущность спящего в недрах земли Древнего Бога и каково его реальное предназначение. Но боюсь, что на самом деле всё гораздо, гораздо примитивнее. Нам не хватит людей и сил, чтобы пробраться к дракону и не факт, что мы сможем его действительно убить, когда он проснётся. Вдруг, найдя спящего Древнего Бога, Серые Стражи пробудят его и погибнут, потерпев поражение? — А ты бы… хотела изучить спящего дракона? — спросила Искательница, которая вдруг захотела узнать, что же творится в голове чародейки. — А почему бы нет? Вдруг он просто такая же жертва силы скверны? — Такая же жертва? — Как порождения тьмы. Если верить Песни Света, то они некогда были людьми. И если верить некоторым данным Серых Стражей, то человеческие матки дают гарлоков, гномские — генлоков, а эльфийские — крикунов. — Матки? — громко удивилась Кассандра, заставив стражников на стене слегка вздрогнуть. Солона рассмеялась удивлению Искательницы. — А ты думала, что порождения тьмы рождаются после любовных утех и девяти месяцев вынашивания? — Я… я никогда не думала о том, как они появляются, — слегка смущённо ответила Искательница, пряча глаза. — Наверное, действительно не зря Серые Стражи скрывают многие тайны. — Да, только внутри ордена тоже много тайн. Один знает больше другого и это ужасно. Необходимо делиться знаниями и давать к ним доступ. Иначе мы так никогда и не узнаем, как навсегда остановить Моры, не дожидаясь пробуждения Архидемона. И орден так и будет стоять на одном месте, без прогресса. Хотя, во многом пожалуй виновата именно суеверность людей и религиозная прочистка мозгов. Не в обиду, Искательница, но религия останавливает прогресс. Кассандра посмотрела на неё, как на сумасшедшего еретика, но отмахнулась от её слов, стараясь не принимать близко к сердцу, ведь маги сами себе на уме, а Солона так в особенности. Сейчас она даже побоялась представить встречу Амелл с представительницами Церкви. — Ты не веришь, что ты избранная? — Я верю, что я неудачница. Искательница усмехнулась: — Выжила после осады Остагара, нашла себе союзников, убила Архидемона и выжила после Конклава. И ты считаешь себя неудачницей? — Удачливые люди рождаются в знатной семье без магического дара. — Ты принадлежишь знатному роду Амелл. — Да, статус которого был восстановлен благодаря Хоуку, но который был до этого опозорен после рождения первенца моей матери, — поморщившись, продолжила чародейка, но в глазах её не было тоски, как будто ей было всё равно на историю собственного рода. — Церковь отбирает магов у родителей… ты помнишь своих? Женщина задумалась, и вдруг на её молочно-светлом лице промелькнула тень боли и горя, словно Искательница затронула очень больную тему. Но чародейка быстро пришла в себя и ответила: — Мать нет. Отца — смутно, — её взгляд снова стал полон грусти. — Помню, как он рыбачил… у него плохо получалось. У него было смешное лицо, когда он насаживал червяка на крючок и потрошил рыбу, — Амелл задумалась, словно пыталась вспомнить. — Точнее, я помню, что у него было смешное лицо, но какое оно… Я даже не помню цвет глаз и волос. Серые, как у меня, или же другие? Сейчас Солона показалась Кассандре потерянной, совсем не похожей на ехидную магичку, которая готова с ней постоянно спорить, пререкаться и не посвящать в свои тайные планы. — Знаю, ты не веришь в него, — произнесла Кассандра, пытаясь смягчить свой грубоватый голос. — Но на всё воля Создателя. Кто бы спас Ферелден, если бы ты не была магом? — усмехнулась Искательница. — Кто-то… другой, пожалуй, — ответила ей чародейка. — Дункан нашёл бы себе ещё одного новобранца, это уж точно. Вырвал бы кого-нибудь из семьи под видом спасения. Отравленное у него спасение, знаешь ли. — Некоторые маги тебе бы позавидовали. — Возможно ты права, Кассандра. Я иногда не ценю то, что имею. — Как и многие из людей. Амелл устало улыбнулась, а затем прикусила губу. Кассандре даже стало проще находится рядом с ней. Пропало непонятное напряжение и поиск подвоха в её словах. — В Амарантайне творится что-то странное, — сказала чародейка после длинной паузы. — Все Серые Стражи ушли в Орлей. — Это странно? Вам свойственно пропадать. И трое остались же. — Они вернулись, потому что на их отряд напали храмовники и почти всех перебили. Этим удалось сбежать. Храмовников даже не волновала эмблема грифона на доспехах! — громко возмутилась Солона. — Почему все ушли в Орлей? — Не знаю. Я отправила посыльного в Вал Шевин. Местные говорят, что всё началось с гномов в Кэл Хироле. И мне кажется, что надо исследовать этот тейг. — Варрик будет ворчать, — усмехнулась Искательница, и на мгновение почувствовала удовлетворение от предполагаемого недовольства гнома. — На самом деле я хотела попросить тебя, его и Соласа исследовать одну зацепку на Штормовом Берегу. А также узнать, что случилось с нашими разведчиками. Я думала разделиться и встретиться с вами в Хайевере, а уже оттуда сесть на корабль до Вал Руайо. — Ты же хотела сесть на корабль в Амарантайне! — еле сдерживая гнев, сказала Искательница. Этот разговор про Стражей и подлизывание с самого начала был затеян специально для вот этой просьбы. — Здесь никто не останавливается из-за контрабандистов и пиратов, — стала оправдываться Амелл, принимая вид нашкодившей ученицы. Уж притворяться она умеет. — Морякам проще доплыть до Хайевера, чем рисковать своей шкурой. Из-за храмовников и какой-то беды в Кэл Хироле, приостановилась торговля с долийцами и гномами. Амарантайн потерял свою… особенность в торговле. Поэтому проще будет сесть на корабль в Хайевере. — Разделять отряд? А если там опасно? Как мы закроем Брешь, если ты погибнешь?! — Я не буду углубляться в недра самого тейга сразу по прибытии. Сначала разведаю обстановку. Я просто хочу сэкономить время, которого и так мало. — Надо было оставить тебя в Убежище и вообще не соглашаться идти в Амарантайн. — Я победила Архидемона без твоей защиты, Кассандра. Неужели ты думаешь, что я позволю кому-то, кроме Бреши, убить меня? Искательница недовольно фыркнула. — Обещаю, если там будет опасно, или Блэкволл посчитает, что там опасно, я не буду спускаться вниз. Плюс, ко всему прочему, меня будут сопровождать маги-Стражи и амарантайские солдаты. Видишь, я не одна пойду. — Ладно, — нехотя согласилась Кассандра. — В конце концов, я не твоя мама, но будет очень тяжело сообщать Лелиане о твоей смерти. — Я надеюсь, ты не сообщишь Лелиане, что я приняла такое решение? — Чтобы выслушивать её ворчание о том, что я повелась на твои доводы? — Только не говори мне, что она попросила чуть ли не за каждым моим чихом следить. — Очень настойчиво попросила. Сказала, что ты любишь пропадать. Под землёй. Амелл скривила лицо и хотела что-то сказать, но передумала. Вместо этого она, сощурившись, посмотрела через плечо Кассандры. И прежде, чем воительница успела обернуться, Солона вместе с паром, вырвавшимся изо рта, выдохнула: — Алистер? В тёплом коричневом камзоле, поверх которого был надет скромный серый плащ, к ним шёл мужчина, буквально появляясь из пелены белого тумана. «Король Ферелдена?» — подумала Искательница, смотря на приближающегося человека, силуэт которого приобретал более чёткие очертания. Слегка небрежные рыжеватые волосы, лёгкая щетина на лице, уставший взгляд — всё это не сочеталось с прямой спиной, уверенным шагом и королевским титулом. Ему больше подошло бы быть храмовником, Серым Стражем или капитаном стражи. По мере его приближения, менялось и лицо Солоны. От ошеломления до неуверенности, быстро сменившихся недовольной гримасой, состоящей из прищуренных глаз и искривлённых губ. Напряжение, исходящее от Амелл, повисло в воздухе. Словно барьер, у края которого остановился Алистер, будто тоже его почувствовав. — Ваше Величество, — поклонилась Кассандра, соблюдая все правила этикета при коронованных особах. — Ты что здесь забыл? — спросила Солона, сложив руки на груди и даже не оторвав спину от соломенного манекена. Король не обиделся на подобное обращение, лишь усмехнулся. — Сказали, что блудная эрлесса вернулась, хотел проверить — не очередная ли это глупая сплетня. — Как видишь, состою из плоти и крови. Потрогать хочешь? — Нет. И так видно, что это ты. Демон или лже-эрлесса не смогли бы мгновенно столько яда вылить из себя. Сначала Кассандра была «слегка» ошарашена вольности, которую проявляет Солона в общении с коронованной особой, но потом вспомнила, что они вместе через многое прошли. Для этой компании не хватало только Лелианы, которая могла бы смягчить беседу или же наоборот — подлить масло в огонь. Но, так или иначе, Кассандре очень хотелось ретироваться прочь с тренировочной площадки. Она чувствовала себя здесь лишней, как будто присутствовала при ссоре лучших друзей. Солона скривила рот и посмотрела на Искательницу. — Знакомься. Это Кассандра Пентагаст из Неварры, Героиня Орлея и правая рука Верховной Жрицы Беатрикс III и Джустинии V. Искательница Истины и основательница Инквизиции, — она указала рукой на Кассандру, отчего воительница почувствовала себя слегка неуютно. — Кассандра, это Алистер Тейрин, король Ферелдена, бывший Серый Страж и храмовник. — Основательница Инквизиции? — спросил Алистер, посмотрев на Кассандру. — Я думал, что её ты основала. Ну так, от нечего делать и скуки ради, — продолжил он, переведя взгляд на чародейку. — А я смотрю, что тебе совсем на троне скучно, да? Сначала болота Теллари. Теперь ко мне бежишь, несмотря на восстание магов и храмовников, которые сражаются везде, где только можно, разбойников и разрывы в Завесе. Может и в Инквизицию хочешь вступить? — Откуда ты знаешь про болота Теллари? — удивился Тейрин и Кассандра вместе с ним. «Неужели этот гном не врал и действительно имел какие-то дела с королём Ферелдена?» — подумала воительница. — А хотя подожди… дай угадаю, это будет не сложно. Ты встречалась с Изабеллой? Нет. С Варриком. Амелл недовольно покосилась, словно попыталась проткнуть мужчину своим ледяным взглядом, как копьём. — Так там была ещё и Изабелла?! — произнесла она, отрывая спину от чучела и надвигаясь на короля. — Солона, всё было не так, как ты подумала! — он поднял указательный палец и принял вид человека, который пытался оправдаться в каком-то проступке. — Зевран дал мне зацепку, а Изабелла хорошо знала нужные мне районы Антивы. — И нужные эрогенные зоны, я полагаю, — фыркнула Амелл. Алистер переглянулся с Кассандрой, и воительнице показалось, что щёки короля слегка усилили свой красный оттенок. И она вдвойне почувствовала себя лишней. Солона, видимо, тоже поняла, что сказала, и смущённо отвернулась. Настала неловкая тишина. Первой заговорила Кассандра, желая покинуть тренировочную площадку: — Я, пожалуй, пойду, мне надо… там… кхм. — Не стоит, — сказала Солона спокойной интонацией. — Мы пройдём в мой кабинет и там… обсудим цель визита короля, — на последней фразе Амелл прожгла мужчину испепеляющим взглядом.***
Солона быстро разожгла камин, всего лишь кинув в него огненный шар, и от силы удара листки пергамента на столе приподнялись, сменив своё местоположение. На мгновение Алистеру показалось, что на месте камина она представила его. «Неужели её так разозлила компания Изабеллы в моём путешествии?» — подумал он. — Изабелла мне просто помогала, — сказал Алистер, попытавшись оправдаться, но пока ещё не понимал зачем он это делает. — Да плевать мне на это, — сказала Амелл, сложив руки на груди, и не отрывая взгляда от танцующего в камине огня. — Ты — король и волен делать, что хочешь, ко мне не привязан, ведь мы всё решили ещё до твоих… приключений в Антиве. Тейрин грустно хмыкнул. Отголоски той ссоры всё ещё чувствовались внутри него. Как же много глупостей он наговорил ей тогда, а она ему. Он несколько лет был сильно зол и обижен на неё. Она задумчиво смотрела в огонь, а он смотрел на неё, пытаясь удостовериться, что она не получила каких-нибудь новых шрамов и она в порядке. В комнате стоял полумрак и огонь в камине освещал половину её лица, на котором ярко выражались круги под глазами. Она мало спит… совсем, как одиннадцать лет назад. Чёрные брови сведены у переносицы, выделяя глубокую морщинку между ними, а алые пухлые губы сомкнуты. Какие-то чувства теплились внутри, но только совсем не те, что были раньше. Сердце уже не колотилось, выскакивая из груди, ладони не потели и уж совсем не хотелось отменить ужин, отослать всех слуг куда подальше и закрыть кабинет на ключ, чтобы подольше оставаться наедине. — Я должна извиниться, — сказала Солона, прервав тишину. — За никчёмного короля и… Он оборвал её, сделав широкий шаг в её сторону. — А я за ужасного командора и… предательницу. Амелл опустила руки и вяло улыбнулась: — Это была… ужасная ссора. Давай больше не будем? Каждый раз они сходятся на этом и каждый раз ругаются. Бесконечное повторение одного и того же. Одних и тех же слов, которые они говорят друг другу, и словно не слышат. Одних и тех же обид. Но Алистер думал, что этот раз будет последним, полагая, что скверна вот-вот захватит его. Солона была задумчива и не уверена в чём-то, потому что покусывала нижнюю губу и смотрела куда-то в сторону. А он слишком хорошо её знал. Он смотрел на неё и пытался найти отголоски тех чувств, которые испытывал раньше. И испугался не найдя их. Правильно ли это? Так ли всё должно быть? «Король и маг — плохая пара» — сказал Эамон почти что сразу после коронации, пытаясь поддержать Алистера. Хотя в тот момент он был зол на Солону и, как ему казалось, навсегда расстался с ней. — «Вы подвергаете опасности не только себя, но и целую страну. Она может быть Героиней Ферелдена, победительницей Мора, но она остаётся магом. А магам редко доверяют. Пройдёт немного времени, как знать начнёт шептаться за спиной и это скажется не только на внутреннюю политику, но и внешнюю. А нам сейчас не нужны враги.» И Алистер успешно забыл эти слова, когда помирился с Амелл спустя год после Мора. Как мотылёк он летел на огонь, но сейчас этого манящего огня не чувствовал. Тогда почему он приехал? — На самом деле я приехал, чтобы узнать про Серых Стражей. Думал, что ты можешь что-то знать или сама отдала приказ уехать. — Нет. Не отдавала. — Тогда куда они делись? — Полагаю, что они в Орлее. — В Орлее? Но там гражданская война. Подожди, Серые Стражи покидают крепости, когда… Мор? — он испугался не на шутку. Страх ледяными пальцами сжимал его внутренности, стоило только вспомнить тот кошмар. — Если бы был где-то Мор, мы бы услышали об этом. Весь Тедас бы услышал. Что-то другое произошло. Что-то заставило их собраться в одном месте. Что-то их напугало. — Но напугать может только Мор. Они переглянулись между собой, словно оба подумали об одном и том же. Но оба откинули эту мысль. Солона снова отвернулась к огню. — Я… слышу Зов, — тихо сказала она. И всё же та мысль была верна. — Знаю, я должна была отправиться на Глубинные Тропы в последний путь, я думала, что продержусь немного и смогу продвинуться в исследованиях, а потом что-то произошло на Глубинных Тропах, и я пошла на Конклав, я не помню зачем, словно кто-то замазал мои воспоминания. И случился взрыв. Я очнулась в Убежище… с этим, — она стянула перчатку с левой руки, показывая ярко-зелёную метку на ладони, совсем как в его сне. — Я даже не знаю, что здесь забыла. Вернее, цепляюсь за какую-то свою идиотскую идею, что всё это неспроста и как-то связано между собой, но… всё время появляются новые и новые вопросы. Её хрупкие, на первый взгляд, плечи оказались в его руках. — Я тоже слышу Зов, — тихо, но отчётливо сказал Алистер, смотря в её серые глаза. От удивления Солона слегка приоткрыла рот. — Что если они все его услышали? — спросила чародейка. — И… почему? Она повернула голову в сторону карты, висевшей на противоположной стене. — Я должна спуститься в Кэл Хирол. — Я с тобой. — С ума сошёл что ли? А вдруг там что-то случится? Ты король! Без наследника, кстати. Хочешь, чтобы история с глупым королём повторилась? — Поэтому ты предлагаешь единственную надежду Тедаса отправить туда одну? — он приподнял её руку с меткой к уровню её глаз. — Здесь есть ещё Серый Страж, — пожала плечами Амелл, недовольно смотря на изумрудное свечение в руке. — Блэкволл. — Блэкволл? — усмехнулся Алистер, было приятной неожиданностью услышать это имя. И ещё приятней увидеть удивлённое лицо Солоны. Ему казалось, что она уже всех Стражей знает. — Дункан рассказывал о нём. — М-м-м… — как-то странно и задумчиво протянула Солона. — И тем не менее мы с ним спустимся туда. Возьму немного стражников. — Не нравится мне это, — покачал головой Тейрин. Дурацкий сон не выходил из головы. — Не хочу, чтобы ты рисковала. — Риск есть всегда. Умереть можно и за ужином, подавившись косточкой. — На всё воля Создателя? — издевательски произнёс Алистер. Амелл поморщилась, как будто съела кислый лимон. — И ты ещё Вестница Андрасте, — усмехнулся мужчина. — Тот, кто тебя так назвал, ещё не столкнулся с твоими богохульными ругательствами и отрицательным отношением к религии? — Ну… некоторые споры у меня были. — Ты так сыграешь Церкви на руку. Людям нужен… символ. А если Вестница Андрасте не верит в Создателя, то зачем за ней идти? — Вот уж не думала, что меня Алистер Тейрин будет учить! — фыркнула чародейка. — Так я по крайней мере буду честна с ними. Это не проделки Андрасте, — продолжила она, показывая метку. — Это последствие от магии. — Не лучше ли, чтобы это были проделки Андрасте? Люди боятся магии. Солона насупилась. «Как врать в свою пользу, так она легко это делает, и не моргнёт, и не покраснеет, а как что-то связано с религией и магией, так честной хочет быть» — подумал Алистер. Иногда ему казалось, что это Морриган испортила Солону. Слишком часто она разговаривала с той ведьмой. О чём с ней вообще можно было разговаривать? — удивлялся тогда Алистер. «А вдруг она и сейчас врёт, прося прощения, ведь ты король и ценный союзник для её, пока ещё неустойчивой, Инквизиции?» — неожиданно прошептал его внутренний голос. Алистер постарался прогнать эту мысль, избавиться от неё и ему даже стало стыдно за себя. Дверь кабинета скрипнула, пуская желтоватую полоску света от висящего факела в коридоре. Алистер и Солона тут же обратили своё внимание на появившуюся голову кастеляна. — Простите, ваша милость, — сказал он. — но там ждёт юноша, представившийся лейтенантом отряда «Боевые Быки» и у него для вас какая-то информация. — Приведи его. Договорим потом, Ваше Величество? — Обязательно, — ответил Тейрин и развернулся в сторону выхода. — Риган, Делма всё ещё работает на кухне? — спросил он, когда они вышли в коридор. — Конечно, Ваше Величество. Я уже сказал ей, чтобы она испекла свой фирменный сырный пирог. Ах, если бы вы только заранее предупредили о своём приезде, он был бы уже готов. — Если бы я предупредил, то ваша эрлесса сразу же нашла бы себе кучу дел за пределами Башни Бдения. — Она просто не любит сидеть сложа руки, когда есть проблемы, — мужчина попытался оправдать свою госпожу.***
Когда за королём закрылась дверь, Солона выдохнула. Ей совсем не хотелось мириться и возвращаться в тот самый порочный круг на который они себя обрекли, путая любовь с плотским влечением, подпитанным лёгкой влюблённостью, юношеским максимализмом и угрозой смерти от порождений тьмы. Он поцеловал её, когда возвращались из Башни магов в Редклифф. А в то время ведь так хотелось поддержки и участия. Она пыталась ненавидеть его, боясь, что, если подумает о нём хорошо, то злость, как защита, пропадёт. Но только давно уже нет тех чувств, которые она испытывала к нему во время Мора и немного после. Наёмник долго ждать себя не заставил. Когда Солона закончила зажигать свечи, в кабинет вошёл молодой человек в доспехах. — Я Кремизиус Акласси, — представился он. — И что же наёмнику с тевинтерским именем от меня надо? — спросила Солона без всяких приветствий, желая быстрее перейти к делу и покончить с разговорами. — Мы узнали, что на Штормовом Берегу собираются какие-то тевинтерские наёмники. Командир моего отряда — Железный Бык — готов бесплатно поделиться информацией. — Вау, какой щедрый наёмник, — съехидничала Амелл, положив руки на стол и скрестив пальцы. — Интересно, к чему эта щедрость? — Железный Бык хочет работать на Инквизицию, — ответил молодой человек, уставившись на её руки, которые, конечно же, были в перчатках, чтобы скрыть метку. — Он полагает, вы можете предложить хорошую работу. — Хм, «Боевые Быки» с Железным Быком во главе… — Амелл откинулась на спинку кресла и постучала пальцами по столу, оценивающе рассматривая Кремизиуса с головы до ног. Наёмнику стало не по себе от этого взгляда и он переступил с ноги на ногу. — Не слышала о таких. — Мы работаем большей частью в Орлее и Неварре. Верно служим, договора не нарушаем, знаем своё дело, — голос наёмника был хорошо поставлен, словно он не первый раз договаривается с кем-то и представляет свой отряд. — А ваш командир что из себя представляет? — Он из кунари. Из этих… больших и рогатых. Он сам идёт в бой в первых рядах, хорошо платит и куда умнее, чем другие. И главное, он честный наёмник. Кто первый выдвинет стоящее предложение — с тем мы и заключаем контракт. С вами он впервые отошел от этого правила и сам решил помочь. — Честный и умный кунари-наёмник, который держит в своей банде тевинтерца, — проговорила Солона. — Насколько мне известно, кунари и тевинтерцы не любят друг друга. Или только я вижу здесь противоречия? — Железный Бык не такой. Он нормально относится к представителям различных рас и народов. — А тевинтерские наёмники со Штормового Берега на территории моего эрлинга? — Хайевера. Солона была научена тем, что задаром и по доброй воле ничего не даётся и не делается, особенно у наёмников. Некие тевинтерцы на Штормовом Берегу могли бы быть и не настоящими, а ловушкой, учитывая то, что и Серых Стражей видели на территории Хайевера на Штормовом Берегу. Как и Блэкволл не настоящий Страж, а возможно чей-то шпион. — Это конечно очень мило со стороны Железного Быка поделиться информацией, но я соглашусь вас нанять только после того как увижу весь ваш отряд. — Но наш отряд сейчас в засаде и меня отправили, чтобы передать вам эту информацию. — А также сопроводить меня, чтобы я лично убедилась в том, что там есть тевинтерские наёмники? — Да, так и есть. Совсем недавно они потерпели кораблекрушение и ещё долго будут вылавливать свои вещи из моря. Среди них есть маги и мечники. Также мы встретили ваших разведчиков, у них произошла стычка с одной бандой, обитающей на Штормовом Берегу. Они пока приходят в себя и пытаются найти своих товарищей. «А не отправлю ли я Кассандру в ловушку?» — подумала Солона, с сомнением смотря на наёмника. — «Хотя, это ведь он один будет, а Кассандра — с Варриком и Соласом. Что тевинтерцы вообще забыли в Ферелдене?» — Сколько тевинтерцев там? — спросила Амелл. — Человек шесть-семь, — пожав плечами, ответил наёмник. — А моих выживших разведчиков? — Мы видели четверых. Среди них была гномка. — Завтра я отправлю с вами своих людей. Заночуете в Башне Бдения. Когда юноша вышел из кабинета, Солона, сдерживая рвущийся из горла усталый стон, опустила голову на сомкнутые на столе руки. «Сколько ещё на меня свалится проблем?» — подумала она.***
Алистер смотрел на знамя Серых Стражей, что висело в тронном зале Башни Бдения. Два белых грифона, стоя спиной к спине, гордо раскинули свои крылья. Иногда он думал, как бы сложилась его судьба, останься он со Стражами? Испытывали бы они с Солоной те трудности, которые навалились на них сейчас. Может он продолжал бы её любить? Пропал бы он, как и все Стражи или путешествовал бы с ней в поисках лекарства от Зова? Два белых грифона, стоящие спиной к спине, напоминали о том, как он, стоя спиной к спине с Амелл, сражался на Глубинных Тропах, защищая магичку от крикунов. Сейчас здесь только один белый грифон, а второй стал королём, испорченным скверной и неспособным дать наследника, о котором то и дело говорит Эамон. Вот, что странно: даже покинув орден, он продолжает хранить его секреты и никак не может объяснить дяде, что не получится у него наследник, сколько бы он не пытался. Дело даже не в Аноре. Зов тихо переливался на периферии сознания и словно специально вызывал в голове депрессивные мысли. Алистер молился Создателю — если тот слышит молитвы — чтобы он дал ему ещё немного времени, ведь он не может сейчас бросить Ферелден, сбежав на Глубинные Тропы, чтобы выполнить свой последний долг. И каждое утро радовался, когда не обнаруживал на себе пятен скверны. Но, если и Солона слышит Зов, то что за демонщина творится в мире? Пропажа Стражей, Зов! Иногда он завидовал простым солдатам, потому что им не надо задумываться о чем-либо, они просто идут и выполняют свой долг. Во время Мора он просто делал то, что умел — сражался. А сейчас он сражается по другому — сидя на троне и принимая непростые решения: кому умереть, а кому нет. — Ты что, гном, охерел совсем? — послышалось за массивной главной дверью, прервав мысли Алистера. — Тащить это в замок? — А как мне, блядь, ещё доказать выполнение своей работы? — вторил ему слегка хрипловатый голос. — Да мне насрать! В замок с этой херовиной ты не пройдёшь! — Ну тогда зови главного своего и пусть кошель прихватит, который обещали. — Что ты несёшь, придурь низкорослая? У нас эрлесса главная! — Эрлесса-хуесса, мне насрать кому показывать, мне обещали награду за решение проблем с этой херовиной — я и пришёл за ней! — Можешь войти, только дичь эту здесь оставь. Так и быть. А за оскорбление эрлессы я тебя в следующий раз головы лишу. В холл вошёл гном. Весь в засохшей крови, грязный, в порванной кожаной одежде и жутко пахнущий. Он промчался мимо Алистера, даже не посмотрев на него. Алистера же заинтересовало то, что не дали пронести гному внутрь.***
— Ты что здесь делаешь? — спросила Солона, смотря на Легнара. Кого-кого, а этого гнома ей только «не хватало». Слишком много гостей и вестей свалилось на её голову за один чёртов день. — О, это ты что ли здешняя эрлесса? Ах да, — он стукнул себя по лбу. — Точно, ты ж командор Серых! Запамятовал! — Повторюсь, что тебе здесь надо? — терпеливо повторила Солона, но в голосе её уже чувствовалось раздражение. — Я убил зверя, который докучал вам. — Чего? — Висело объявление, что, мол, в лес к Кэл Хиролу не ходить, поскольку там зверина страшная обитает. С Глубинных Троп поднялась и всё, видите ли, на ней шипами обросло. А я люблю зверей изучать, вот и предложил свою помощь. Думал эту зверюгу просто перевести надо в другое место. Мне главный ваш сказал, что если я избавлюсь от зверины, денег получу. От твари я избавился, деньги давай. — Я не давала это объявление. — Не, так дело не пойдёт. Мне кто награду обещал? Главный. А главный кто? Ты. Деньги давай. И кстати, вот, — он протянул помятый пергамент с пятнами крови и расплывшимися чернилами на нём. Амелл недовольно взяла его в руки. Некоторые слова было не прочесть, но смысл объявления был понятен.Осторожно! У Кэл Хирола завелась опасная тварь. С виду похожа на медведя, но (смазано). Похоже, что его тело изъела непонятная зараза (смазано). НИ В КОЕМ СЛУЧАЕ НЕ ПОДХОДИТЕ К ТЕМ МЕСТАМ! Возможно, что эта зараза могла перекинуться на других животных. С охотников, которые там будут охотиться, БУДЕТ ВЗИМАТЬСЯ ШТРАФ (смазано).
В конце была печать и подпись банна Мейтланда. — Ладно, заплачу я, — проворчала женщина. — Я там башку у ворот оставил, — сказал Легнар. — В качестве доказательства. И не простое это заражение скверной, я тебе скажу. — То есть? — Лириум из него торчал. Красный. — Почему, когда ты появляешься — дело сразу же усложняется? — недовольно спросила чародейка.***
— Ваше Величество, вам бы лучше не подходить к этой штуке, — тревожным тоном сказал стражник, кивнув в сторону головы морового медведя. «Это тебе лучше не приближаться» — подумал Алистер. Зов усилился, стал ярче, ощутимей. Красивей? Он откинул эти мысли, постарался не слушать его. — Я был Серым Стражем, у нас иммунитет, — пояснил король. — А вот ты лучше держись от неё подальше. — Так я не могу, не вы же будете её охранять. Да и… гном этот, бросил её рядом с дверьми. — Тогда я отнесу её куда-нибудь подальше. — Нет! — совсем ничего не боясь, повысил голос стражник, ухватившись за рукоять меча. Проходившие мимо люди вздрогнули и, заметив разворачивающуюся картину, остановились, чтобы увидеть продолжение события в виде того, как король приказывает арестовать неподчиняющегося стражника и казнить за угрозу жизни короля. Но Алистер и не думал о свершении правосудия. Он видел, как дрожь потихоньку пробирает мужчину напротив него и, судя по злобному взгляду, дрожь эта была не от страха или холода. — Она будет здесь! Рядом со мной! Петь мне песню. «Песню?» — только и успел подумать Тейрин прежде, чем меч быстро вышел из ножен. Алистер уже и забыл, как быстро можно вытащить меч, и он едва успел увернуться. Сердце застучало бешенным ритмом, все мышцы напряглись, и это было таким прекрасным ощущением, которое король уже не испытывал много лет. Мужчина попробовал ещё раз полоснуть короля мечом, но тот сделал перекат. Слуги подняли крик и другая стража тут же сбежалась на него. Один из них блокировал удар, который предназначался королю, другой тут же оттеснил Его Величество назад, подальше от боя. Словно невиданная сила появилась внутри внезапно ставшего агрессивным стражника. Он яростно отбивался от ударов, и даже те, которые должны были заставить его упасть, не причиняли ему вреда. Он словно бился до последнего. Одного своего противника он смог убить, с неимоверной силой отрубив ему голову одним лишь ударом. Женщины закричали ещё сильней и убежали прочь. Алистер быстро поднял меч павшего, с радостью ощущая тяжесть оружия в руке. Другой стражник в это время ударил мечом по сгибу колена нападавшего. Мужчина упал на одно колено, согнулся. Но тут же сделал перекат, увернувшись от удара короля. Алистер не думал в тот момент про то, что он мог умереть в этой схватке: ведь доспехов на нём не было. Он думал лишь о том, что он должен сражаться, и о том, как приятна тяжесть меча в руке и быстрый стук сердца в груди. Прибежала ещё стража. Сошедший с ума стражник блокировал удар, отпрыгнул и замахнулся на короля, но тот успел отскочить. Меч прошёл всего в нескольких дюймах от груди. — Защищайте короля! — крикнул кто-то из толпы. Но Алистера не надо было защищать, он прошёл через пекло Мора, в конце концов! Он с разворота рубанул мечом, но противник снова увернулся. Стражник был невероятно силён и ловок. Короля, к его злости, оттеснили назад стражники, мгновенно окружившие врага. Несколько раз его проткнули мечем прежде, чем тот сдался и упал на грязную землю безжизненным телом. — Что здесь творится? — прогремел голос эрлессы. Алистер глубоко вздохнул, пытаясь восстановить дыхание, отдал меч кому-то из стражи и подошёл к Солоне. — Расходитесь! — крикнул король и тихо добавил, кивнув в сторону раскрытого мешка с медвежьей головой. — Надо убрать эту штуку подальше от людей.***
В доме, где располагались маги-целители с их небольшой алхимической лабораторией, на столе лежало тело напавшего на короля стражника, над которым стоял маг, ковыряясь в его внутренностях. В другой комнате в холщовом мешке лежала голова медведя с раскрытой пастью, демонстрируя всем свои красные клыки. Рядом с ней стояли Варрик, Солона, Алистер и Легнар. — Скажи мне, охотничек, — сказал Варрик, рассматривая голову медведя. — Зачем ты его сюда-то притащил? — Доказательство проделанной работы. Знаю я все эти объявления — обдурят, как нехер делать, мол не верим, что работу выполнил. — Ты же за зверьём гоняешься развлеченья ради. — Э-э нет! — возразил гном. — Это ты книженции свои писюкаешь развлечения ради, а я информацию о них собираю. Как охотятся, что едят, где спят. Это дело всей моей жизни. И жить на что-то надо же. — Уже есть такая книга — «Анатомия ужасных тварей» называется. — Да херня это, а не книга! — возразил Легнар. — Этот барон Д’раматизан — трус несчастный. Всё, что там написано — это детская сказочка, чтоб орлейцев надушенных развлекать. Там написано, как охотятся эти твари? А как победить их? А может там написано, как незаметно пройти мимо, не тревожа их? Только дебильные эпитеты да рассуждения в виде лапши на уши. — Знаете, — сказала Солона, прервав их диалог о развлечениях. — Мне насрать у кого какое развлечение. У меня стражник сошёл с ума и набросился на короля из-за твоей «добычи». И ты, полудурок, эту херню протащил по моему двору! — Да не горлопань ты, не заразен он, — проговорил Легнар. — А вот лириум странный, да. — С хера ли не заразен? — ругалась Солона, как обычный солдат. Терпение её было на грани. Зов заглушал мысли, словно растекся в её голове. Было ощущение, что кто-то копошится там, усиливает её гнев. Она взяла себя в руки. Постаралась не слышать Зов. Не обращать на него внимания. — С того, что, посмотри, у него клыки красноватой защитой покрылись — это не кровь, а лириум, он чуть ли не отовсюду прёт из него, как костяные шипы у берескарна, только вместо них лириум. И желудок у него был обросший красной сеткой. Налакался он его как-то или ещё что. У Кэл Хирола этой херни полно. — Но красный лириум — заражённый лириум, — сказала Солона, посмотрев на гнома. — По одной из теорий. — Лириум может быть заражён? — удивился Алистер. — Как? — Не знаю, — пожала плечами Солона. — Это только теория, которую мне поведала одна… магичка-эльфийка, — женщина присела рядом с медвежьей пастью, вглядываясь в красные клыки. Амелл сосредоточилась на ужасной разинутой пасти, на красных клыках, и ярость вновь стала обуревать ею. Чародейка встала, сделала шаг назад и посмотрела на Алистера, который всячески старался не смотреть на голову убитой твари. — Надо отпилить немного лириума с этого медведя для изучения. — Не советую его вообще держать при себе, — сказал Варрик. — Я уже рассказывал, что мой брат сошёл с ума из-за идола из красного лириума. Мередит тоже. — А как иначе изучить его свойства? — Некоторые свойства и тайны лучше не изучать. Хоук избавился от него. Вот и ты тоже избавься. — А вот избавится от него тот, кто притащил! — Солона повернулась в сторону охотника, злобно посмотрев на него. — Только если ещё два серебряника добавишь, — сказал Легнар, запихивая трофей назад в мешок. — Слушай, ты, делец хренов. Ты эту херню притащил, ты и утаскивай. Тебе что сказали? Избавиться от проблемы, а проблемой был зверь. А ты его сюда притащил, не избавился от него. А значит что? Ты работу свою до конца не выполнил, а наоборот — из-за тебя теперь у меня люди погибли. Значит, минус пять золотых. За моральный ущерб. Солона протянула руку в ожидании возврата заплаченных денег. Легнар что-то проворчал, отдавая золотые, и утащил мешок с головой морового медведя. — Знаете, что мне непонятно? — задумчиво произнес Варрик. — Мой брат и Мередит долго находились рядом с красным лириумом и потом сошли с ума. Но почему на твоего стражника это подействовало быстрей? Солона пожала плечами. В окне мелькнули силуэты нескольких стражников и лицо Гаревела, которого никто не заметил. — Мда… это интересно, — пробормотал маг, выходя к собравшимся. Вся его мантия была заляпана кровью. Он был одного возраста с Солоной, но за последние дни на него свалилось очень много работы, из-за чего усталость на его лице и красные, не выспавшиеся глаза прибавляли ему ещё немного лет. — Внутри стражника уже был этот красный лириум. Некоторые органы обросли красной сеткой. — Откуда он у него мог взяться? — удивился Алистер и посмотрел на растерянную Солону. — Какими свойствами обладает этот вид лириума при употреблении? — тут же спросила она. — Ты что думаешь, что его можно употреблять? — удивленно воскликнул Варрик. — Это каким надо быть психом, чтобы выпить… это?! — Точно таким же, чтобы забрать его из тейга и сделать из него меч, — съехидничала Амелл. — А я и не утверждал, что эти двое вообще были нормальными. Но они его не пили. — Даже если стражник пил его, то как он мог это сделать? Чем надо думать, чтобы выпить это? — спросил маг. — Не знаю, — пожала плечами Амелл. — Могли сделать это ради праздного интереса или любопытства, музыка в голове или голоса убедили сделать это, помутнение рассудка, в конце концов. Или если он обладает какими-то свойствами, то кто-то мог пообещать их. — Он был силён и не реагировал на боль, — произнёс Алистер, вспоминая битву. — Это было вызвано скверной в крови или лириумом? — Что если красный лириум даёт те же силы, как и обычный, а скверна приумножает их и повышает регенерацию? — задумчиво сказала Солона. В дом буквально ворвался сенешаль, у которого были все ответы, а может и новые вопросы для Солоны. Мужчина выглядел взъерошенным, слегка напуганным. — Ваша милость! — начал он довольно громко из-за того, что нервничал и мигом обратил на себя внимание всех присутствующих. — Там… контрабандисты, они перевозили вот это, — мужчина быстро достал из дорожной сумки склянки с красной жидкостью. — Этого… зелья там было так много! Амарантайн был перевалочным пунктом. Амелл аккуратно взяла склянку с красной жидкостью и протянула её магу. — Изучи это, — скомандовала она, несмотря на протестующий взгляд Варрика. Затем женщина повернулась к сенешалю. — От остального избавиться. И быстро! Легнар сказал, что этого было много возле Кэл Хирола, я спущусь туда. — Солона, — Алистер подошёл к ней. — …это опасно. — Не люблю пещеры и Глубинные Тропы, но действительно стоит узнать, что там произошло, — проговорил Варрик. — Да и Бьянка заскучала. — О нет. Ты, Кассандра и Солас отправляетесь на Штормовой Берег. Я с Блэкволлом и стражниками отправлюсь в Кэл Хирол. Завтра. — Тропы, Штормовой Берег — уже не важно, лишь бы подальше от Анниты, которая выпытывала у меня про Хоука похлеще, чем Кассандра. Мне кажется, Искательнице надо у неё поучиться. Солона рассмеялась, направляясь в сторону выхода. Злость утихла, как и Зов. Кажется, ей стало легче даже дышать. — Отлично, — проворчал Алистер, когда все стали расходиться. — Все будут чем-то заняты. А я буду сидеть как обычно за массивными стенами. — Сенешаль, — произнесла Солона, останавливаясь рядом с Гаревелом. — Безопасность короля является наивысшим приоритетом. Её взгляд пересёкся с недовольным взглядом Алистера. — Будет сделано, ваша милость, — кивнул мужчина, стараясь не замечать недовольного лица королевской особы. — Я прошёл Мор, в конце концов! Мне не нужны няньки! — возмутился король и столкнулся взглядом с Варриком, который едва сдерживал смех. — А с ней ты не такой суровый, о король, — хохотнул гном прежде, чем скрыться за дверью. В помещении остались только двое: возмущённый несправедливостью король и слегка растерянный маг. — Простите, Ваше Величество. Я сразу не предложил вам помощь, — залепетал бедный мужчина, держа склянку с красной жидкостью в руке. — Приказ командора и всё такое. Но… вам не нужна помощь целителя? Вы не получили рану в сражении? Недовольный взгляд Алистера ответил на этот вопрос, да так, что бедняге захотелось побыстрее скрыться с глаз долой. Впрочем, это он и сделал. Откланявшись, маг направился к своей алхимической лаборатории, дабы изучить странную субстанцию в склянке. А Алистер ушёл в свою комнату, которую ему обычно выделяли в Башне Бдения. Сумасшедший день близился только к ужину.