Браслет

И все же с Девятым в большой квартире стало уютнее. Цуруги привыкал к тому, что куда бы ни пошел, за ним хвостиком ходил Девятый, если его не оставить в какой-то комнате. Первые дни они присматривались друг к другу. Цуруги выявил несколько проблем, связанных с Девятым. Первое: еда. Как оказалось, Ангела кормили только здоровой пищей. Когда Цуруги впервые заказал пиццу, потому что готовить было лениво, Ангел долго не знал, с какого бока подступиться к своему куску. Он его долго рассматривал и принюхивался. — Ешь, давай, не отравлено, — усмехнулся Цуруги, доедая второй кусок. — Завтра сделаю что-нибудь получше, сейчас просто времени нет. Что ты любишь? — Рис с тунцом, — ответил Девятый и наградил кусок пиццы таким взглядом, словно тот плевался десятью разными видами ядов. — Мда, разнообразия у тебя точно не было. Ничего, исправим. И на следующий же день исправили. Второе, с чем столкнулся Цуруги, водные процедуры. Нет, Ангел прекрасно мылся самостоятельно, вот только ничего, кроме душа, в его жизни не случалось. Выяснилось это донельзя нелепо. Цуруги до сих пор краснел, вспоминая этот инцидент. Он провел Девятого в ванну, показал на мочалки, шампунь и мыло. — Вот, можешь мыться, все под рукой. Чистые полотенца здесь, — Цуруги показал на крючок с голубым и розовым полотенцем. — Зубную щетку купим завтра с доставкой на дом, как и все необходимое. — Ладно, — ответил Девятый, рассматривая ванну. — Ну все, я пошел. Мойся и выходи. Цуруги вышел, плотно закрывая дверь, и решил заняться приготовлением ко сну. Нужно было придумать, куда пристроить Девятого, чтобы ему было удобно. Когда через пятнадцать минут Цуруги не услышал ни единого звука из ванны, он заволновался. Еще несколько минут он ждал под дверью. После не выдержал и громко позвал Девятого. Тот отозвался односложно и тихо. — Слушай, ну что у тебя опять случилось? — Цуруги все же открыл дверь и замер. Девятый, полностью обнаженный, стоял к нему спиной и гипнотизировал ванну. На звуки он обернулся, и у Цуруги перехватило дыхание. Во время извлечения жучков он толком не рассматривал тело Ангела. Теперь при ярком свете он отчетливо видел каждый проступающий мускул. Мог рассмотреть вертикальные шрамы с рваными краями на лопатках и у основания шеи, несколько небольших татуировок. Вот татуировок раньше точно не было. Они проявлялись при каких-то определенных условиях? Надо будет расспросить попозже. — Ты тут решаешь, как поаккуратнее и тише утопиться, что ли? — Цуруги кашлянул в кулак и посмотрел в карие глаза. — Нет, — Девятый бросил взгляд на ванну и полностью развернулся к нему. Цуруги постарался не смотреть ниже живота. Конечно, строение тела Ангелов и людей одинаково, но Цуруги хотелось убедиться в этом лично. Рассматривать же Девятого открыто Цуруги не решался — еще подумает что-нибудь не то. — А что тогда? — Я... Не знаю, что делать. — Как не знаешь? — Цуруги шагнул ближе. Это будет огромной проблемой, если придется мыть Девятого. И тут же поймал себя на мысли, что хотел бы помыть его. — У нас были обычные душевые и пять минут времени. А ванна... — Девятый перекатил на языке слово, пробуя его на вкус. — Все понятно, — Цуруги вздохнул. — Залазь. Девятый послушно встал в ванну. Вода доставала ему до колена. Цуруги подошел, надавил на плечо, усаживая. — А теперь делаешь почти все то же самое, что и в душе. — Тогда зачем садиться? — Потому что так надо. В ванне люди отмокают и расслабляются после тяжелого рабочего дня. Девятый взял мочалку, намылил ее и принялся стирать с себя усталость и грязь от побега. Цуруги прислонился к стене и следил за каждым его движением. Девятый, привыкший к пристальному наблюдение, не замечал его откровенных взглядов. Он вообще не показывал, что они его беспокоят. Удивительно, что на месте всех вытянутых жучков не осталось никаких ран, даже напоминаний о них. Разве что на пояснице чуть-чуть виднелся крючковатый белый шрам. — Голова, — напомнил Цуруги. Ангел послушно вылил на ладонь немного шампуня и намылил бритую голову. С ней нужно было что-то делать. Помимо татуировки с порядковым номером на запястье, на затылке был штрих-код. Цуруги уже предполагал, что их ничем не вывести. И убедился в своих мыслях, созвонившись с Хирото. Он подтвердил, что татуировки заложены на уровне ДНК, и выводить их — пустая трата времени. Все равно проявятся. Также между лопаток кожа была грубой и шершавой, не похожей на шрам или пересадку кожи. Девятый мыл этот участок осторожно, слегка проходя мочалкой, словно боялся повредить еще больше. — Заканчивай и выбирайся, — сказал Цуруги. — Не забудь вытереться и одеться. Девятый оторвался от своего занятия и наградил взглядом побитой собаки. — Что такое? — Ничего, — Девятый помотал головой и посмотрел на свои коленки, торчавшие из воды. Цуруги так и не понял, что означал тот взгляд. Третья проблема: сон. Девятый привык спать на жестких поверхностях. Цуруги постелил Девятому на диване, потому что больше негде было. Не в свою же кровать приглашать. — Вот, пока будешь спать тут, — объявил Цуруги, взбивая подушку. — Потом придумаем что-нибудь получше. Девятый кивнул и сел, приподняв край одеяла. — Забирайся и спи. Я пойду к себе в комнату, но дверь оставлю открытой, а ночник включенным. Так что если что-нибудь понадобится — зови. — Хорошо. — Свет включается вон там, если надо. — Я хорошо вижу в темноте, — сказал Девятый. — А, ладно, — Цуруги выключил свет. На пороге своей комнаты обернулся и сказал: — Спокойной ночи. Ангел кивнул. Наверное, не знал, к чему эта фраза. Надо будет завтра объяснить, а пока Цуруги слишком устал. Казалось, что едва он коснется головой подушки, тут же провалиться в глубокий сон. Но мечтам не суждено было сбыться. Ангел за стеной долго ворочался, поднимался, опять ложился, укрывался одеялом, в общем, мешал заснуть. Но вскоре все затихло. Цуруги вслушивался в тишину, пытаясь услышать дыхание Девятого, но так и не смог. А после и сам заснул. Утром Цуруги, зевая и потягиваясь, чуть не споткнулся на пороге комнаты об Девятого. Он лежал на боку с открытыми глазами, укутавшись в одеяло, и смотрел на комнату. — Ты что тут делаешь? Девятый помедлил с ответом: — Спал. — А почему не на диване? — Не смог уснуть, слишком непривычно и мягко, — он сел. — Ладно, — Цуруги взлохматил волосы. Придется и с этим тоже что-то делать. Он вроде бы неплохо поспал, но все равно ворочался, беспокоился, что в квартиру в любой момент ворвутся солдаты и арестуют его. Квартиру никто не спешил штурмовать, а Девятый сидел себе спокойно и не двигался. Цуруги сходил в туалет, умылся и вернулся в комнату. Девятый к тому времени успел подняться и одеться. Сложенная постель лежала на краю дивана. Цуруги прошел мимо, похвалив, оделся, заправил кровать, и вышел. — Чем ты обычно занимался по утрам? — спросил он, открывая холодильник. — Зарядка, проверка навыков, несколько тестов, завтрак, — перечислил Десятый. — Похоже, без тестов тебя никуда не выпускали, — Цуруги прикинул, что лучше приготовить. Он не особо любил этим заниматься, но для Девятого придется постараться. Можно сделать еще лучше — научить Девятого готовить что-нибудь простенькое. — Меня вообще никуда не выпускали, — сказал Девятый, но в его голосе чувствовалась грусть. — Я ведь еще необученный солдат. — Ты ешь омлет? — Да. Цуруги достал яйца, молоко и остатки колбасы. Нужно было отвлечься от готовки и расспросить, а то со вечера накопилось слишком много вопросов. — Слушай, а во сколько лет обычно выпускной у таких, как ты? — Каждый раз по-разному, — Ангел посмотрел на запястье с номером, вздохнул. — Я дольше всех обучаюсь. Цуруги оторвался от взбалтывания яиц. — Почему? Я думал, у вас всех одинаковый срок. Вы же искусственно выращены, можно сказать инкубаторские, все как один. Девятый молча продолжал стоять и изучать номер на руке. Он погладил его подушечкой большого пальца так нежно, что Цуруги захотелось повторить это движение. Зажмурившись, он продолжил свое занятие — ему некогда отвлекаться по таким пустякам. И вообще, с чего это он о таком думает? — Мы разные. У каждого свой период созревания, — ответил Девятый. — Нас иногда называли семенами, потому что мы хранили в себе оружие. Тех, кто научился его материализовывать и управлять, отправляли воевать, остальные продолжали тренировки. — А ты? — Не смог. Я бракованный, потому что до сих пор у меня ничего не получилось. — Прости, — Цуруги уколола вина. Он и не знал, что Ангелы, которыми он восхищался, тоже имели свою иерархию и могли не пройти отбор. Как он в свое время не смог поступить на пилота. Только вот Цуруги мог спокойно пойти в любую другую сферу, а Ангелов, похоже, продолжали мучить до победного конца. Их лишили возможности выбирать. — За что? — Что затронул неприятную тему, — Цуруги вылил в сковороду содержимое тарелки, посолил, прикрыл крышкой. — Я всего лишь неудачная попытка, тут не за что извиняться. Мне не хватает сил, вот и все, — сказал Девятый. — Я слабый. — А что делают с теми, кто так и не смог проявить свое оружие? — Мне никогда об этом не говорили. Девятый посмотрел на Цуруги и ровно спросил: — Я ведь вам нужен только из-за того, что находится внутри меня? Из-за того, что могу призывать оружие, верно? — Ты же сказал, что не можешь. — Не могу. Значит, вы меня продолжите обучать, пока я не добьюсь результатов? — Без понятия, что они с тобой хотят сделать, — Цуруги выключил плиту и разложил по тарелкам омлет. Пододвинул одну к Девятому и пригласил за стол. — Пока ты со мной, а я не горю желанием ставить на тебе опыты. — Тогда к чему все эти вопросы? — Девятый подошел к столу, тихо отставил стул и сел. — Просто интересно. Я ведь раньше, когда еще только появились первые боевые прототипы, хотел стать пилотом. Мечтал, как буду управлять своим личным роботом и гордиться тем, что защищаю своего брата и остальных людей. — Так ты пилот? Цуруги усмехнулся, отрицательно замотал головой. — Я — обычный человек. Мне не повезло, вот и все. Так же, как и тебе. Мы с тобой в чем-то похожи. Только надо мной не экспериментировали. Они какое-то время ели молча. Девятый посмотрел на упаковку молока, но промолчал. И Цуруги вновь напомнил ему про то, что стоит говорить вслух, если ему чего-нибудь хочется. Он вылил остатки молока в стакан — получилось половина — и пододвинул к руке. — Спасибо. — Можно личный вопрос? Девятый посмотрел на него, но тут же поспешно кивнул. — Что означают эти твои татуировки? На запястье понятно — твой номер, а остальные? — Остальные? — Девятый удивленно посмотрел на него. — Я видел на спине несколько. Что они означают? — Не знаю. — А откуда у тебя рана между лопаток? У тебя же регенерация хорошая вроде не должно... Девятый поднялся настолько резко и неожиданно, что Цуруги перепугался и вскочил следом. — Что случилось? Девятый поспешно снял с себя майку, заворочался, пытаясь рассмотреть то, о чем говорил Цуруги. — Зеркало в ванной или прихожей. — Извини, пожалуйста, — Девятый поклонился и побежал в ванну. Цуруги следом за ним. Из-за чего так переполошился Девятый? Он же как никто другой должен знать свое тело. Исключая, разве что, ученых и врачей в лаборатории. Девятый стоял перед зеркалом и удивленно рассматривал тот самый ожог и шрамы на лопатках. Он водил по коже пальцами и тихо повторял одно и тоже. Цуруги прислушался и уловил только "не может быть". — Что такое? — Они... — Девятый повернулся и опустил руки, сжал кулаки. — Что "они"? — Они его вырезали, — Девятый закрыл глаза, глубоко вздохнул. — Вырезали... — Ты о чем? Цуруги приблизился и сжал его плечо. Девятый вздрогнул, но не избавился от прикосновения. Цуруги не знал, нуждался ли тот в поддержке, но для него хотелось хоть что-то сделать. В свое время Юичи для Цуруги сделал все возможное, когда тот не смог поступить на пилота; он придумывал различные варианты, чем и как можно заменить или хотя бы приблизить мечту к исполнению. А вот что делать с Ангелом, который был рожден пилотом, но потерял что-то важное для пилотирования? Ведь его смыслом жизни, самой жизнью, заложенной программой, является защищать Землю от пришельцев? — Зря вы меня спасли, — проговорил Девятый обреченно. — Я бесполезен. Я пустой внутри. Вы можете ставить надо мной какие угодно опыты, но я ничего не смогу вам открыть и показать. Во мне нет того, что вы ищете. — Посмотрим, — Цуруги ободряюще улыбнулся. — Не кисни. Ты здесь, а не там, так что все хорошо. — Наверное. Отступив на шаг, Цуруги еще какое-то время наблюдал за Девятым, а потом вышел. Он набрал номер Хирото и подождал, пока тот ответит. — Он пустой, — сообщил Цуруги, глядя на коридор и приоткрытую дверь ванной. — Говорит, того, что нам надо, в нем уже нет. — Это плохо, — Хирото сразу понял, о чем речь. — Ты что-то об этом знаешь? Он говорил о каких-то зернах. — Его уже опустошили, так что он бесполезен. По спине пробежал холодок. Неужели Хирото нужен полноценный Ангел, а от Девятого он скажет избавиться? — Послушай, — начал Цуруги. Он хотел защитить Девятого, даже если он не представлял из себя ничего ценного. Так с людьми нельзя. — Если он... — В любом случае, твое задание остается прежним, — перебил Хирото. — Документы я привезу, так что вскоре сможешь с ним выйти. — Не получится. Он увешан всякими татуировками как новогодняя елка ценниками на распродаже. Чего один штрих-код на затылке стоит. Его засекут сканеры. — Платочек повяжи, пока волосы не отрастут, — хмыкнул Хирото. — А я пока подумаю, что делать. — Поесть тоже не забудь привезти, Девятый сторонник здоровой пищи. Раздались телефонные гудки. Хирото обрывал разговор на середине только в одном случае — если к нему приходил кто-то важный. Отложив телефон, Цуруги сел на диван и вздохнул. Он включил телевизор и откинулся на спинку. Перспектива была отвратной. Ангел пустой, Цуруги за ним присматривает, а Хирото ищет выход из сложившейся ситуации. Тяжелее всего приходилось Девятому. Для него это было огромным потрясением. Цуруги видел в его глазах слезы и непонимание такой несправедливости, поэтому вовремя оставил одного — пусть успокоится и придет в себя. Надо будет позвонить Юичи и предупредить, что не приедет на день рождения племянницы. Не с Ангелом же ему ехать в гости и светить его бритым затылком на всех улицах. По телевизору крутили какие-то новости. Цуруги не вслушивался, о чем говорили дикторы. Он посмотрел на оставшиеся тарелки с яичницей, потом на коридор. Девятый все еще не выходил. — Эй, — Цуруги поднялся и пошел к ванной. — Хватит уже. Все в порядке. Он толкнул дверь и от неожиданности не смог понять, что происходит. Девятый стоял развернувшись к зеркалу. Вся его расцарапанная спина кровоточила. Окровавленные руки сжимали ножницы, которыми он продолжал резать спину. В его глазах стояли слезы, но решительности было хоть отбавляй. — Ты что делаешь?! — Цуруги перехватил ладонь с ножницами, но не сумел выбить. Девятый увернулся, подставил подножку и отошел на шаг. Цуруги упал в корзину с одеждой. — Прекрати. — Я должен убедиться, — сказал он. — Должен... Цуруги поднялся на ноги и вновь попытался отобрать ножницы. Он ударил Девятого в грудь. Тот пошатнулся, и Цуруги уложил его на лопатки. Он придавил его грудь коленом, вывернул запястье и отобрал злополучные ножницы. Нашел же в аптечке, и не пришел разрешения спрашивать. — Больше никогда так не делай, ясно? — разозлился Цуруги. — Ты не понимаешь! — То, что ты хочешь подохнуть? — Цуруги обхватил ладонью его челюсть, крепко сжал и повернул. — Если тебе так не терпится оказаться бесполезным или на том свете, то подожди до лаборатории. Там тебе точно не дадут заскучать. Пустой ты или какой там. Девятый промолчал, прожигая взглядом. Он только пыхтел, но не вырывался. Под его спиной расплывалось кровавое пятно. — Мне теперь все здесь за тобой убирать надо. Девятый поджал губы, но промолчал. — Слушай, — вздохнул Цуруги. Адреналин выветривался, и он постепенно осознавал произошедшее: он завалил Ангела, который ему доверился. И теперь удерживает его обездвиженного, не говоря о том, что держит его лицо. Кожа была прохладной и нежной на ощупь. Цуруги ослабил хватку, погладил кончиком пальца по подбородку. Провел выше, к губам — мягкие и теплые — чуть надавил, заставляя раскрыться их. Такие Цуруги не отказался бы поцеловать. Провел прямую к уголкам губ, погладил щеку и скулу. Цуруги посмотрел в карие глаза, следившие за каждым его движением очень внимательно и обеспокоенно. Неосознанно, Цуруги облизнулся. Он наклонился, толком не зная, что хочет сделать. Раздавшийся дверной звонок выдернул его из наваждения. Он отпрянул от Девятого и поднялся. — Сиди тихо, я разберусь, — не глядя на него попросил Цуруги и вышел. Внезапным гостем оказался Ибуки. Он сиял ослепительной улыбкой, чем раздражал Цуруги. Нашел время припереться! — Приветик, Цуруги, — козырнул Ибуки, когда ему открыли дверь. — Я решил навестить тебя, а то вдруг ты в своем одиночестве совсем затух. Он попытался шагнуть в квартиру, но Цуруги преградил ему путь. — Ты не вовремя. — Я не вовремя вот уже два года, как мы знакомы. Ибуки подался вперед и громко прошептал: — Или у тебя там кто-то есть? Отпираться не имело смысла, поэтому Цуруги кивнул: — И ты мешаешь. С Ибуки проблема заключалась в том, что от него было сложно избавиться. Он везде совал свой нос, задавал слишком много вопросов и лез, куда не просили. Сейчас Цуруги меньше всего хотел, чтобы Ибуки попал к нему в квартиру и увидел Девятого. Тогда случится катастрофа. — Чем же ты с ней занимаешься? Чем-то неприличным, да? Вспомнилось недавнее желание поцеловать Ангела. — Нет, — твердо ответил Цуруги. — А почему руки в крови? — Ибуки хохотнул, а Цуруги только сейчас заметил подсыхающую корку на пальцах. — Ты, оказывается, сторонник нетрадиционного секса. — Даже если так, то это не твое дело. Что ты хотел? — Просто повидать тебя. — В другой раз, я не в настроении. — Ты никогда не бываешь в настроении. — Тем лучше для тебя. До свидания, — и захлопнул дверь. Отключив на всякий случай домофон и звонок, Цуруги сделал несколько глубоких вдохов и посмотрел на дверь ванной. Так, с одним разобрался, теперь остался второй. Девятый лежал на кафеле в лужи собственной крови, закрывая глаза сгибом локтя. Ну хоть кто-то Цуруги еще слушался. — Поднимайся, — Цуруги протянул руку. Девятый посмотрел на него, кивнул и поднялся, игнорируя жест. — Повернись спиной. В очередной раз Цуруги убедился, что регенерация у Ангелов на высшем уровне. Все раны уже зажили, только сухая корка отшелушивалась под прикосновениями. Вертикальные шрамы на лопатках остались, как и шершавый островок между ними. — Стой смирно. Намочив полотенце, Цуруги принялся вытирать спину. Движения получались скованными, Цуруги больше думал о том, что хотел сделать с Девятым до появления Ибуки. Почему-то этот момент сильнее всего застрял в сознании и прокручивался раз за разом без остановки. Наверное, он уж слишком сильно помешался на Ангелах. — Мне... больно, — совсем тихо сказал Девятый. Цуруги моргнул. Он тер одно и то же место вот уже минуту. Спина была чистой, но Цуруги задумался и не остановился вовремя. — Да, прости, — Цуруги развернулся к раковине и включил ледяную воду. — Вытрись и иди в комнату. Не забудь одеться. Девятый молча кивнул, взял полотенце и вышел, оставляя Цуруги наедине со своими навязчивыми мыслями. Образ мягких губ, карих глаз и упругости тела, которую Цуруги ощущал совсем недавно, формировались в нечто совсем невозможное. Он зашел в фантазии дальше и все же поцеловал Девятого. Тот его не отпихивал, не бил, не сопротивлялся, был таким же покладистым и исполнительным, как и в жизни. Он охотно раскрыл губы навстречу Цуруги, обхватил руками за плечи, притягивая ближе и углубляя поцелуй. Твою ж, ну вот о чем он думает? Цуруги посмотрел на выпиравшие штаны. Да уж, реакция от такой фантазии последовала незамедлительно. Хорошо, что Девятого нет, иначе бы он очень удивился реакции на фантазию со своим участием. — Черт возьми, — Цуруги прикрыл дверь, потом все-таки запер ее, и, прислонившись к ней спиной, запустил руку в штаны. — Я точно слишком помешан на них. Ладонь коснулась головки, по телу прошла волна мурашек. Рваный вздох вырвался из легких. Он продолжил движение и обхватил член, провел рукой вверх-вниз. Глаза закрылись, и сразу же представился Девятый, который делает это с ним: гладит, сжимает, ласкает. И при этом не отводит взгляд. Кончил Цуруги с тихим стоном. Вытерся мокрым полотенцем, которое все еще сжимал в руке. Им же он вытирал кровь. Да уж, хорошо подрочил, нечего сказать. Что дальше будет? Моя руки, Цуруги посмотрел на себя в зеркало. Искусанные губы, румянец на щеках, и глаза сверкают. Нужно быстро привести в порядок себя, сознание и чертов пол. Когда Цуруги вышел из ванной, Девятый сидел на диване и смотрел телевизор. Он обернулся, открыл рот, но вопрос так и не сорвался с губ. — Успокоился? — спросил Цуруги. — Не тянет больше на подвиги? — Все в порядке. Вы правы, — он вздохнул, посмотрел на сцепленные в замок руки. — Я сбежал не для того, чтобы себя убить. В этих словах послышалось больше смысла, нежели могло показаться. Цуруги подошел к Девятому, сел рядом — ближе, чем необходимо — и выдохнул: — Если надумал сбежать, предупреждаю: поймаю и оторву ноги. И проверю, сможет ли твоя регенерация восстановить их. Глаза Девятого расширились от удивления. — Я шучу, конечно, — добавил Цуруги, — но смысл ты уловил. — Да, — согласился Девятый. — Сбежал от одних, чтобы попасть к другим. Все же эта мысль глубоко засела в его голове. — Так обычно в жизни и получается, — Цуруги откинулся, положил руки на спинку дивана. Одна из ладоней находилась напротив затылка Девятого. Очень хотелось коснуться его кожи. Цуруги долго смотрел на свою ладонь, а потом рискнул. Девятый вздрогнул, покосился на него, но промолчал. Цуруги осмелел и погладил голову. Короткий ежик волос приятно щекотал раскрытую ладонь. — Надо с твоими татуировками что-то сделать, — сказал он задумчиво, продолжая водить по его волосам. — Закрыть их как-нибудь. — Зачем? — С такими приметами особо по улицам не погуляешь. — Извини, — Девятый опустил голову и посмотрел на ладони. Он ведь сбежал, думая, что за стенами лаборатории мир лучше, хотел его увидеть. На деле получилось, что он все еще заперт из-за вбитых в голову приказов. Он не хотел выползать из своей скорлупы, своего острова безопасности, поэтому подчинялся. — Ничего, — Цуруги погладил его по голове и нехотя разорвал прикосновение. Пора заканчивать с этим, пока не вылилось во что-то серьезное. — Что-нибудь придумаем. Цуруги бросил взгляд на телевизор и только сейчас заметил, что Девятый смотрит какой-то классический концерт. — Ты смотришь такую скукотищу? Ничего интереснее не нашел? Цуруги взял пульт и переключил. Девятый поник. Сжал на коленях ладони, но тут же расслабился. — Эй, — Цуруги толкнул его локтем, — не обижайся. Я же не знал. Он переключил обратно, и Девятый мгновенно обратился в слух. — Это... очень красиво, — ответил Девятый, подавшись вперед. В его глазах читались восторг и восхищение, с которыми Цуруги прежде не сталкивался. Надо же, Девятого могло что-то заинтересовать. — Верю. Классическая музыка его утомляла и навевала сон, поэтому Цуруги поднялся. Нужно было убрать остатки завтрака, который они так и не доели. Но стол был чистым, посуда помыта, а стулья задвинуты. Цуруги оглянулся на Девятого, которого сейчас не интересовало ничего, кроме музыки. Отвлекать его сразу расхотелось. Пусть смотрит, поговорить они еще успеют. *** В первый раз они рискнули выйти на улицу через три дня. Цуруги последовал совету Хирото и замотал у Девятого на голове бандану, полностью закрывшую затылок. Ангел долго рассматривал себя в зеркале, но в итоге никак не прокомментировал. На улице он вертел головой, рассматривая витрины, светофоры, рекламные вывески, людей, собак, машины — все, что попадалось. Однажды их остановил полицейский, но Цуруги быстро замял ситуацию, сообщив, что это его дальний родственник из глубинки впервые приехал в город. Едва их отпустили, Цуруги попросил Девятого не вертеть так активно головой. Хорошо было уже то, что он не кричал и не тыкал пальцем во все, как ребенок. Они прогулялись по парку, затем перекусили в кафе, где Цуруги заказал большой десерт специально для Девятого. И опять наблюдал забавную картину — Ангел и незнакомая еда. На удивление, Девятый распробовал воздушно-сладкую массу и съел все. Потом сходили и закупили одежду для Девятого, избавив Цуруги от еще одной проблемы. Под вечер уставшие, но довольные, они вернулись домой. У дома Цуруги караулил Ибуки. Теперь от него нельзя было отвязаться. Он заметил их на подходе, помахал и примчался. — Приветики, — он перевел взгляд на спокойного Девятого. — И тебе того же. Ты кто? — Не твоего ума дела, — Цуруги прикрыл собой Девятого, вставая между ним с Ибуки. — Что тебе? — Значит, вот что тебя нынче интересует, — протянул Ибуки, рассматривая Девятого. — Познакомь хотя бы нас. — Еще раз повторяю: что тебе надо? — Команда просила позвать тебя на вечернюю тренировку завтра, — Ибуки обошел Цуруги и протянул руку Девятому. Цуруги ее перехватил. — Я больше не играю, — сказал он. — Так что забудьте обо мне. Они вместе играли в футбол. Цуруги раньше играл в школьной сборной, они побеждали на чемпионатах. Но то время быстро прошло, потому что у Цуруги появилась новая цель и увлечение, которое не шло бок о бок с футболом. Цуруги не жалел о смене приоритетов, в отличие от команды. — Но ты нам завтра нужен, — Ибуки отвечал Цуруги, но смотрел на Девятого. — Представь нас. Девятый посмотрел на Цуруги. Он был бы рад их познакомить, но не представлять же Девятого тем именем, под которым он всегда жил? Ибуки решит, что Цуруги над ним издевается и ни за что не отстанет. — Как тебя зовут? — А-Восемьде... — начал говорить Девятый, но Цуруги зажал его рот рукой, быстро заговорив: — Давай в другой раз, ладно? Я обещаю, что представлю по всем правилам и даже приглашу на чай. Ибуки нахмурился. — Хватит его затыкать. Он сам может ответить. Девятый перехватил руку Цуруги, успокаивающе ее сжал. Пришлось его отпустить. Приближалась катастрофа, которую невозможно было остановить. Ибуки — одна из причин, почему Цуруги ненавидел с кем-то дружить. — Так что ты мне ответишь? — Ибуки наклонился. — Не думаю, что смогу удовлетворить ваш запрос, — ровно ответил Девятый, глядя в район шеи Ибуки. — Это как так? Вы сговорились, что ли? Цуруги, ты совсем помешался на своей работе и гоняешь с такими же немощными фриками? Удар был настолько быстрым, что Цуруги его не заметил. Ибуки тоже — он схватился за грудь и сплюнул на землю. — Ты совсем охренел? — Послушай, — вступился Цуруги, — он просто не очень умеет строить отношения с окружающими. Поэтому я не хотел вас знакомить, чтобы он что-нибудь такое не выкинул. — Нет уж, он нарвался. Выпрямившись, Ибуки выставил перед собой в защите руки. Он попытался ударить Девятого, но тот блокировал удар, увернулся от следующего и легко зашел за спину. Ребром ладони ударил в основание шеи. Ибуки свалился на землю. — Вы не сможете меня ударить, — сказал Девятый. — У нас слишком разный опыт в боевых искусствах, поэтому прошу вас прекратить. Я не хочу вам ничего сломать. — Ну уж нет, — Ибуки поднялся, поправил бандану на лбу. — Ты нарвался, мудак. — Это лишнее сейчас, — предпринял еще одну попытку вмешаться Цуруги, но его никто не слушал. — Ибуки, прекрати. Он же сильнее тебя. — Ему просто повезло. — Точный расчет вряд ли можно назвать везением, — сказал Девятый. — Все равно ты от меня сейчас получишь. Ибуки падал на землю раз за разом, но упорно продолжал вставать. Цуруги не мешал, позволяя Ибуки развлекаться, раз он не понимал слов. Цуруги подкалывал, комментировал каждое падение Ибуки, и вскоре тот взбесился. — Да словно ты такой сильный, что можешь его победить! — Конечно. — Ну давай, покажи. Цуруги не хотел драться с Девятым. Его взяли на слабо, а он повелся. Ничего, Цуруги же в прошлый раз уложил на лопатки Девятого, так что получится и в этот раз. Он успел только замахнуться. В следующее мгновение перед глазами все завертелось. Опомнился он, когда грохнулся рядом с Ибуки на лопатки, больно ударившись задницей. — Ну что, победил? — Не понимаю... — Цуруги посмотрел на Девятого снизу вверх. — Извините, мне пришлось защищаться, — Девятый отошел на пару шагов. — Думаю, на сегодня хватит, Ибуки, — Цуруги поднялся и отряхнул штаны. — Ты прав, — Ибуки выпрямился и указал на Девятого. — В следующий раз я обязательно тебя уложу на лопатки. Вот увидишь. — Если только через десять лет — вы тогда приблизитесь к моему уровню, — ответил Девятый. — Выскочка! — Ибуки развернулся и потопал к остановке. — Я его обидел? — спросил Девятый, глядя Ибуки в спину. — Вряд ли. Ты все сделал правильно. Девятый не успел ответить — рядом затормозила знакомая черная машина. Хирото вышел, хлопнув дверцей. Следом показался Мидорикава с толстой папкой в руках. — Здравствуйте, — поприветствовал их Девятый. — В дом, — махнул Хирото. — Надеюсь, он у тебя достаточно укреплен. — Вы же сами проектировали мою квартиру, — обиделся Цуруги. — Сделали из нее бункер какой-то. — Почти банковское хранилище, — улыбнулся Мидорикава и обнял Девятого. — Как ты? Не скучаешь? Цуруги о тебе хорошо заботится? — Да, все в порядке, — Девятый бросил взгляд на Цуруги и тут же отвел. Это не понравилось Цуруги. Было что-то, что Девятый скрывал от него? Уже то, что Девятый мог что-то скрывать от Цуруги, было подозрительным. Когда у него успели появиться секреты, а Цуруги ничего не заметил? Хороший же из него охранник. В квартире Мидорикава устроился на диване. Он принялся раскладывать перед собой содержимое папки, пока Цуруги готовил им кофе. Хирото разговаривал с Девятым, и тот ему отвечал. Хирото хмурился, делал записи и задавал новые вопросы. По телевизору фоном шел очередной симфонический концерт, так полюбившийся Девятому. — Вот, — Хирото сел на диван рядом с Мидорикавой и протянул Цуруги коробочку. — Паспорт довезу позже, а пока необходимый повседневный минимум есть с удостоверением и страховкой. В коробочке оказались пластиковые карточки. Цуруги их пересчитал и взял первую попавшуюся. — Шиндо Такуто, — прочитал он. — Это что? — Его новое имя, — ответил Мидорикава и вновь посмотрел на Девятого. — Ты должен привыкнуть отзываться на него. — Хорошо, — кивнул Девятый и повторил, — Шиндо Такуто. Мидорикава нахмурился. Он поднялся, подошел к Девятому и всмотрелся ему в лицо. — Ты когда в последний раз спал? — В машине, когда вы помогли мне. Цуруги поперхнулся чаем, вскочил: — Как в машине? Почему не спишь и мне не сказал? — Я не хотел беспокоить. — А что тогда ночью делаешь? Все же кровать, да? Девятый помотал головой. — У меня другой график. Я привык долго не спать из-за нагрузок. Ночью, когда ты засыпал, я просто отжимался до самого утра. Цуруги разозлился на себя за недосмотр. Ведь казалось, что он все учел, но этот чертов Ангел в очередной раз показал какой Цуруги недалекий идиот. Он ведь даже не слышал, как Девятый отжимался! Когда на них нападут, Цуруги точно все проспит. Черт возьми. — Ладно, разберемся с этим позже, — решил Хирото, обрывая дискуссию, и пока Цуруги не убил Девятого. — Что насчет погони? — Цуруги сложил на груди руки, стараясь скрыть свое недовольство. Пусть только начальник уйдет, и Цуруги точно устроит этому недоделанному Ангелу допрос с пристрастием. — Ничего, — Хирото взял один из разложенных листов. — Им невыгодно объявлять Девятого в розыск, иначе каждая из стран захочет забрать его себе. Но слухи уже поползли, что где-то произошел побег одного из необученных Ангелов. Это хорошо тем, что отвлечет внимание. — И чего же тут хорошего? Только лишнее волнение. — У нашей базы уже замечено несколько шпионов, — улыбнулся Мидорикава. — Пока они думают, что Девятый у нас, внимание от вас отвлечено. Они вряд ли додумаются искать его в городе. — Надеюсь, что они все такие, — проворчал Цуруги. Он изредка бросал косые взгляды на Девятого, который рассматривал пластиковую карточку со своим именем. — Иначе нам будет туго. — Обо всех изменения сообщим заранее, — обрадовал Хирото. — Так что к нам пока дорога закрыта. — Что делать, когда они поймут, что у вас нет Ангела? — Ничего.