Мыльные пузыри.

Сцена I Злодейское логово в неопределенном месте, в пределах Вашингтона. Маттеус Соломон, Джина Занетакос и член организации «Заговор», советник Президента США Лорен Хитчин играют в твистер. Майор исполняет роль судьи, отказавшись от активного участия из-за приступа ревматизма. Соломон, сделав ход и переместив левую ногу на второй сверху зеленый круг: Скажите мне, заклятые друзья, вы знаете что-нибудь о нашей паре влюбленных информаторов Бюро? Или отце и дочери упрямой, что послушанье проявляет редко? Джина, едва не коснувшись пола локтем, растягивается на игровом поле, чтобы поставить на дальний красный круг правую руку: Если и есть средь этих двух влюбленный, то явно не Элизабет. Она, пожалуй, лишь себя безумно и слепо любит. Джейкоб так страдает с ней рядом. Первый среди лучших притворщиков не может оплатить матрас нормальный. И спрашивал всерьез на ограбленье меня о том, где бы найти работу. Учителя. С его-то прессом, прятаться в рубашках в клетку. И старом пиджаке оттенка беж. Кошмар. Майор, очнувшись: Джейкоб? Где? Его ищу уже я больше года. Убью мгновенно, только лишь увидев. Джина, со вздохом, к Майору: Успокойтесь. Ищу я тоже. И его найдем мы. Скоро. Может быть. Майор, расслабившись, вновь крутит рулетку. Выпадает правая нога на синий круг. Лорен Хитчин ловко переставляет конечность, соприкасаясь ягодицами с Джиной. Соломон заинтересованно оглядывает эту картину и ухмыляется. Лорен, с притворным расстройством: Недолго улыбаться тебе, мой друг, осталось, к сожалению. Уж очень скоро суд приговорит. Тебя к пожизненным, по строгости закона, десяткам заключений. Извини. Нам нужно на кого-то перевесить хоть часть вины за жертвы и огласку. Ведь Каракурта, чтоб в ГУЛАГ упрятать, забрали русские. Джина, озадаченно: ГУЛАГ? Но мне казалось, их давно уж нету. Соломон, пожимая плечами: Какая разница? Ведь нет и КГБ, но это не мешает постоянно всем вспоминать о нем, в логичных и не очень разговорах. Майор, ностальгически вздыхая: Меня им в детстве бабушка пугала. Я думал, что ГУЛАГ похож на лук вареный или пенку. От молока. Такой же мерзкий. Лорен, насмешливо: Какая глупость, право. О паре отвечая на вопрос, я знаю, что она ребенка ожидает. Но думает отдать его в систему. Чтоб уберечь. Соломон, с жадным любопытством: Ребенка? Неужели Рэймонд расстарался? Так значит, все же май/сентябрь. Занятно. Джина, обиженно: Отец ребенка – Джейкоб. По крайне мере, он уверен в этом. Майор, очнувшись: Джейкоб? Где? Убить его мне нужно. Хоть дорог мне как сын, засранец мелкий. Джина, успокаивающим тоном: Тише, тише. Его найдем мы скоро, обещаю. Майор, успокоившись, крутит рулетку. Выпадает правая рука на синий круг. Соломон, выгибаясь через тело Джины, не удерживает равновесия и падает вместе с ней. Лорен восторженно: Я выиграла, ура! Соломон, ничуть не расстроившись, Джине, соблазнительным шепотом: Может, близкое знакомство со мной тебя утешит, хоть отчасти? И Джейкоба забыть тебе удастся, хотя б на час? Майор, очнувшись: Джейкоб? Где? Убить, убить, убить! Лорен, сочувственно качая головой, негромко, к Джине и Соломону: Старик совсем в маразме. Его я провожу на отдых, до спальни для гостей. А вам в другую. По коридору прямо и налево. громче, к Майору: Пойдемте спать. Вам сон после обеда поможет сил набраться. В поисках мальчишки они нужны. Майор, нервно покручивая рулетку, полушепотом называет ходы. Они с Лорен выходят из комнаты первыми. Джина и Соломон, убрав на место коврик для игры, следуют за ними, но идут прямо и налево. Джина при этом ведет Соломона за галстук. Он доволен, но продолжает строить предположения об отношениях Элизабет и Рэймонда, пока за ними не закрывается дверь одной из гостевых спален логова. Сцена II Почтамт. Кабинет заместителя директора ФБР по противодействию терроризму, Гарольда Купера. Арам Можтабаи сидит на стуле для посетителей, поджав ноги. Гарольд Купер ходит из угла в угол кабинета, поминутно потирая нос и часто моргая от сильного приступа аллергии. На его рабочем столе не осталось места для бумаг, из-за обилия разных емкостей с букетами цветов. Весь пол кабинета по щиколотку покрыт небольшими свернутыми вдвое листами бумаги. Арам подбирает с пола несколько бумажек, читает и вздыхает: Ах, как вас все же любит миссис Купер. Здесь столько нежных слов и комплиментов. Вот, например: «Мой зайчик шоколадный, я скучаю. Не сплю ночей». Купер, ворчливо: Куда ей спать, когда сосед так близко и ночь темна? Арам отбрасывает прочитанное обратно на пол и с придыханием читает следующую записку: «Хочу быть рядом, чтоб к тебе прижаться нежно, мой маффин, я». Купер, чихнув: Я похудел, питаясь растворимой одной лапшой. А ей бы трескать сладкое часами. Какая дрянь. Конечно же, округлые объемы приятней сжать. Рукам бесчестно гадкого соседа. Как я был слеп! Арам, начиная терять воодушевление: «В тебе, как в чашке с вкусным капучино, хочу тонуть». Купер, вынимает из ближайшей вазы почти засохший букет, переламывает его пополам, рассыпая всюду лепестки, и от этого начинает рыдать, не в силах удержать аллергическое слезотечение: Ах, капучино? Не стесняйся, Шарлин, прошу. Сосед в постель тебе его приносит мою сейчас. А мне эспрессо автомат готовит из холла. Тот, что сдачу зажимает и не греет почти воды. Арам, сам уже шмыгая носом: «Прошу, мой карамельный Гарольд, вернись домой. Сосед с женой собрались переехать в соседний штат». Купер, достав большой носовой платок, вытирает глаза и громко сморкается. После чего тоскливо вздыхает: Соседа домик для охоты – не ближний свет. Ей это не мешало ездить туда к нему. У них в постели было жарко, а я – олень. Тряся ветвистыми рогами, ее любил. Арам отбрасывает последнюю бумажку из тех что подбирал, встает и осторожно пробирается на несколько шагов в сторону – выглянуть из небольшого окна. Видит там что-то и в волнении восклицает: Ну, наконец, иссякли муки – они пришли! Поймали видимо кого-то уже вдвоем. Ведь вы простите, мистер Купер? Я побегу. Ее не видел три часа я. Скучал до слез. Купер, покровительственным тоном: Иди, конечно, мой несчастный влюбленный друг. Но помни только – женщин много, а бро важней. Арам кивает и выходит из кабинета. Купер продолжает принюхиваться, пытаясь понять, какой именно букет стал причиной аллергии. Сцена III Почтамт. Операционный зал. Присутствуют Самар Наваби и Дональд Ресслер. Ресслер увлеченно пишет отчет о прошедшей операции. Самар одной рукой играет в «Candy Crush Saga» в телефоне, другой накручивает на палец кудрявую прядь собственных волос. Ресслер, недовольно: Быть может, все-таки займешься работой ты? Отчет пишу за нас обоих в шестой я раз. Самар, скучающим тоном: Отчет ты пишешь идеально, как буквоед. Тебя лишить я не посмею любимых дел. Зато стрелять мне удается быстрей тебя. И хуком с левой я владею как Джо Луис. * Ресслер, приглушенным голосом, в сторону: От этой женщины однажды с ума сойду. Ах, если б знал, чем обернется одна та ночь. Боюсь, меня продержит вечно она в аду. Своих издевок и небанально обидных слов. Входит Арам Можтабаи. Смотрит на Ресслера с тщательно скрываемой неприязнью, на Самар – с восторженным восхищением. К обоим: Вы я смотрю, уже вернулись? Ну, как прошло? Никто не ранен, всех злодеев поймать смогли? Ресслер, со вздохом: Я задержания не помню. По голове меня ударили тяжелым, и я упал. Самар, слегка оживившись, перестает играть с волосами и поворачивается к Араму вполоборота, прекрасно видя, как он окидывает ее ноги вожделеющим взглядом и тяжело сглатывает. С усмешкой: Сама я справилась отлично. Поймать смогла преступника, ударом с левой его свалив. Теперь рука болит немного. Быть может, лед мне принесет из автомата мой добрый друг? Арам торопливо, слегка тараторя: Конечно. Я сию секунду. Уже бегу. Все принесу. И кофе тоже могу я взять. Ведь пьешь ты мокко? Я запомнил. Надеюсь, что кофейня за углом открыта еще сейчас. Самар благосклонно кивает и Арам спешит к лифту. Уходит. Ресслер, проводив его взглядом, укоризненно: Когда ему ты честно скажешь, что он тебе не интересен как мужчина? Мне парня жаль. Ведь если б ты его желала, уже давно в твоей постели оказался наш милый гик. Самар, задумчиво: А кто сказал, что эту прелесть я не хочу? Мне просто нравится, что рыцарь у дамы есть. Не все вокруг тебе подобны, и подождать порою хочется, чтоб чувства созреть могли. Ресслер, ухмыляясь: Отчет почти до середины я дописал. Еще, пожалуй, четверть часа и я домой. Со мной поедешь ты сегодня? Скажи скорей. А рыцарь по прекрасной даме страдает пусть. На титул я не претендую. И так неплох. Пока что ты не хочешь замуж, я пригожусь. А он тебя дождется верно, как хочешь ты. Самар, воодушевленно: С тобой расслабиться, пожалуй, полезно мне. Коль ты опять не оплошаешь, как в прошлый раз. Скорей заканчивай бумаги, и едем мы. Арам возвращается со стаканчиком кофе в одной руке и упаковкой льда в другой. Подходит к столу Самар. Ставит на него кофе, берет стул и садится рядом. Пока девушка не спеша пьет, отложив телефон и держа стакан в правой руке, Арам осторожно берет ее за левую руку, прижимает лед к слегка припухшим костяшкам пальцев и держит так, время от времени бросая на объект своего обожания нежные взгляды. Ресслер, дописывая отчет, давится смехом, делая вид что кашляет. Гарольд Купер, наблюдая за происходящим из своего кабинета, вытирает аллергические слезы и сочувственно качает головой.