Во плоти

      — Марк? Марк! — Марта трясёт меня изо всех сил. Смотрит испуганными серыми глазами. — Марк, ты меня слышишь?       — Да, да, только, ох, Хель твою налево, перестань.       — Я уже думала, что ты того… Я вот перекусить принесла.       Протягивает мне бутылку и кусок пирога.       — М-м-м. Это… этот вкус как называется? Мне нравится.       — Полагаю, сладкий.       — Сла-а-адкий, — пробую ещё один глоток газированной воды. — Вот теперь понимаю, почему все так любят это слово.       И мы снова молчим. Она жуёт, я пью сладкую газировку.       — Христиане? Мусульмане? М-м-м… Может быть, греки?       — Что, прости?       Её глаза искрятся озорством. Не верит мне. Закусывает губу, чтобы не рассмеяться.       — Кто же прав, спрашиваю.       — А-а-а, — улыбаюсь в ответ. — Вряд ли кто-либо может представить себе этот бардак, пока не попадёт туда.       — И всё же. Если ты побывал по ту сторону жизни, то расскажи, на что она похожа.       — На что похожа… Ну, знатоки говорят, что больше всего наш мир похож на Вальхаллу.       Бесконечный мир, в котором бесконечное число умерших. Ежедневные битвы не пойми за что. Раньше было три войска, сейчас только два, и мы постоянно боремся, только вот за что — никто толком не может объяснить.       Я тоже сперва участвовал в этих побоищах. Сейчас только изредка занимаюсь полевыми работами, если уж очень припечёт. Думаю, настоящая война ведётся не там, а здесь. С того времени, как установилась связь между нашими мирами, только вы имеете значение.       — Почему?       — Потому что, в некоторой степени, мы несём ответственность за человеческие жизни.       С самого вашего рождения мы связаны и делаем всё возможное и невозможное, лишь бы вы дотянули до старости, прожили всю жизнь до конца. Наши же противники, наоборот, пытаются подтолкнуть людей навстречу нашему миру.       Парень, который чуть было не застрелил тебя — один из их командиров. Вот только я понятия не имею, как он смог попасть в этот мир. И я тоже. Несколько раз мы уже стыкались, и поэтому я его узнал.       — Это… это… Ты ведь надо мной не издеваешься? Всё, о чём ты говоришь — в это трудно поверить. Понимаешь, как дико это всё звучит?       — Понимаю. Но ты хотела услышать правду. Я мог выдумать любую правдоподобную ложь, но зачем?       — То есть, ты — парень из будущего, который стал, эм-м-м… Ангелом-хранителем?       — Ментором. Мы предпочитаем называться менторами. А крылья — это просто удобный способ перемещения.       — У тебя есть крылья? — глаза горят, улыбка на все тридцать два. Как ребёнок, честное слово.       — Механические. Оставаться с подопечными иногда очень сложно. У нас своеобразное взаимодействие с этим миром. Могу ехать в машине, могу пройти сквозь машину. Вести машину не смогу. Единственное, что нам остаётся — нашёптывать советы. А когда вы спите, единственное, что остаётся — смотреть на стену, потому что пользоваться пультом или книгой нам тоже не дано. Ай, зараза, как болит!       — Марк, давай в больницу, а?       — Неа. Давай смотреть на рассвет и пить сладкую газировку.       — Марк! — смотрит с упрёком.       — Что Марк? Поможешь или как?       И она аккуратно помогает мне подняться на ноги. И, чтоб мне сдохнуть! Как же это больно! Зараза.       — Хр-р… Хель твою налево.       — Ты как?       — Всё отлично, — хватаюсь за перила и перевожу дыхание, трясу головой, чтобы прогнать чёрный туман.       — У тебя кровь. Марк, давай я кого-нибудь позову?       — Было бы более странно, если бы её не… Ты только посмотри!       — Это прекрасно.       Обнимает меня, поддерживая, и кладёт голову на плечо. Беру её за загипсованную руку.       — Спасибо, Марта.       — Тебе спасибо, Марк.       И мы просто смотрим, как мир освещает ближайшая из звёзд.       — У тебя будут проблемы?       — Абсолютно точно.       — Ничего, я буду рядом. Всегда.       — Угу.       «Угу» и всё? Серьёзно?       — Марк?       С трудом раскрываю тяжёлые веки.       — Да?       — Ты говорил, что у тебя есть крылья.       Улыбаюсь. До сих пор думает о крыльях?       — Хочешь увидеть?       — Конечно хочу.       — Тогда давай отойдём, а то неудобно будет.       — Но их не видно.       — Конечно не видно. Они же большие. Смотри.       Держусь за неё одной рукой, второй достаю свой жетон. Одно заученное движение — и с тихим металлическим звоном появляются крылья.       Вот сейчас она точно похожа на ребёнка, увидевшего самую большую в мире конфету.       — Нравятся?       — Ещё бы! Они… Они настоящие? Они настоящие!       — Знаю. Смотри.       Немного отстраняюсь и взлетаю. Так намного легче, чем стоять. Марта с восторгом следит за каждым движением. Всё было бы отлично, если бы только взмахи не были такими резкими. Слишком… больно! В глазах темнеет.       — Марк! Ма-а-арк!!! Марк, — слышится вдалеке. Кажется, я падаю.       — Да чтоб мне воскреснуть, — я точно упал, но чувствую себя нормально, даже хорошо.       — Марк! Марк! — Марта перегнулась через перила и смотрит вниз.       — Я в порядке! Не виси так! — кричу ей.       — Марк! Марк, ты где? — оглядывается по сторонам. — Марк?!       — Да ну, серьёзно?       — Марк? — она всё ещё растерянно смотрит по сторонам.       — Я здесь, я рядом.

***

      — Детка, ты как, любимая?       К Марте подбегает мужчина и крепко прижимает к себе, целует в лоб.       — Эти копы чуть не сожрали меня, Чарли.       — Ничего, наш адвокат сейчас устроит им праздник. Я вылетел, как только узнал, что случилось. Как чувствуешь себя, милая?       — Я устала. Поехали домой?       — Конечно.       Дома, прежде чем пойти спать, Марта включила телевизор и пролистала несколько каналов.       — Зачем ты это делаешь?       — Так надо, любимый. Мне так спокойнее. Пусть будет.       Мужчина просто пожал плечами и ушёл в спальню.       Девушка оглядела комнату.       — Спокойной ночи, Марк.       И закрыла за собой двери.