До новых снов в аду...

      – Как? – Елена в упор смотрит на меня удивлённым взглядом. Уже сколько-то там времени мы сидим в придуманном нами кафе и слушаем истории друг друга. Мда, Елена много настрадалась, причём не только за эти месяцы (или годы?). Я её, конечно, недолюбливала, даже убила её, но мне было по-настоящему жаль её. Елена этого не заслужила и, честно признаться, она чем-то была похожа на меня. Я же не родилась стервой. Я тоже была человеком, и я тоже любила жизнь и не смогла бы отнять её у кого-то. Ну кроме того случая с отцом, но он заслуживал смерти и тем более он бил моего брата. Всё-таки Ника я люблю больше, чем кого-либо ещё. Ради него и убить не жалко. Вот и ещё одно сходство. Мы обе считаем, что семья превыше всего. И, пожалуй, самое главное сходство – мы обе застряли в собственном разуме.       – Что "как"? Да, я первородная, но… – начинаю подбирать я слова. – И меня можно устранить. Метка помогла им это сделать, – говорю я и вижу в глазах Елены жалость.       – Им?       – Неясыти, – чувствую, что после этого вопросов у неё станет только больше. – Общество мнимых аристократов-вампиров, которое создал…       – Элайджа, – уверенно произнесла шатенка. Конечно она догадалась, Элайджа всегда был в её глазах благороднейшим из Первородных.       – После нашей последней встречи ты поумнела, – я, как всегда, в своём стиле.       – А ты не поменялась, – да ну?       На этом наш диалог заканчивается. Мы обе молчим и погружаемся в свои мысли. Хотя какие мысли? Мы и так застряли в собственном разуме. Каждый в своём, но…       – Это странно, – смотрю на Елену, ожидая её реакции.       – Что именно из всего этого тебе кажется странным? – хмыкает она и смотрит каким-то странным взглядом в окно.       – Каждая из нас застряла в собственном разуме, но мы видим друг друга и… Это не просто странно, а очень странно, – из её взгляда мне понятно, что она ничего не поняла. – Ну же, Гилб, не тупи!       – Я просто пытаюсь придумать нормальное объяснение этому, так что прошу тебя помолчи хоть немного, – посмотрите-ка, как мы заговорили. – Может это ведьмы или…       – Или это всё неправда, иллюзия, плод моей воспалённой фантазии, – глаза наливаются слезами и я понимаю, что я тут долго не продержусь.       – Так, спокойно. А может это ты плод моей фантазии, а? – началось.       – Восхитительно. Видимо, нормальными мы не проснёмся, – а если и вправду будет так. Вдруг, когда я очнусь, я наврежу кому-нибудь из своих близких. Вдуг я наврежу Хоуп. Такого я себе никогда не прощу.       Хоуп… Как же я по ней скучаю. Я была с ней в первые месяцы её жизни и очень привязалась в ней, но так же я понимала, что она не моя дочь, что это дочь Ника и Хейли. Всю жизнь я хотела детей, и Хоуп подарила мне этот шанс. Шанс ощутить себя матерью, но, увы, матерью мне стать не суждено.       – Ребекка? – внезапно прерывает поток моих мыслей Елена.       – Хм?       – Ты чего тормозишь? – спрашивает она, странно глядя на меня.       – То есть?       – Я уже минут пять говорю, а ты летаешь где-то, – она так уверенна, что говорит пять минут? Тут вообще времени нет.       – Прости, я просто задумалась, – с каких пор я стала извиняться?       – Ты скучаешь по ней?       – По кому "по ней"?       – По своей племяннице, Хоуп, кажется.       – Да, я очень по ней скучаю, – расплачься ещё, Ребекка. Ты же Майклсон, Первородная, чёрт возьми, а ты… Докатилась. Сама с собой разговариваю! – Не будем об этом, – отмахиваюсь я. Не хочу больше говорить о том, что делает больно. – У тебя есть какие-нибудь предположения о нашем местонахождении.       – Нет, никаких идей и… Я не знаю, что происходит. Я не знаю, где мы находимся и не знаю, как мы друг друга видим. Я… Я впервые не знаю, что делать, – впервые?       – Елена, я знаю, что не в тему, но ты точно уверена, что это в первый раз, когда ты не знаешь, что делать? – не знаю, что она думает, но я на все сто процентов уверена, что это далеко не первый раз.       – Ты права, Ребекка. Это не в тему, – ух, какие мы грозные.       – Просто ты так долго не могла выбрать между Стефаном и Деймоном, что…       – Хватит! Ребекка, мы тут застряли, и мы не знаем, где это "тут", не знаем, как видим друг друга и, честно признаться, я даже не уверена, что ты настоящая, так что, пожалуйста, если в тебе есть хоть капля человечности, перестань так себя вести.       Такого всплеска эмоций я не ожидала, хотя её можно понять. Ей страшно и, если честно, мне тоже. С нами происходит непонятно что и, разумеется, у Елены сдают нервы. И это, кстати, тоже не в первый раз. Помню, как она меня ненавидела да и я тоже была хороша. Выводила из себя, пыталась убить несколько раз, убила один раз. Тут уже список можно составлять.       Я ухмыляюсь и, посмотрев на обеспокоенную Елену, перевожу взгляд на окно. Снаружи красиво, но это всё даже ненастоящее. Я в плену. В плену собственного разума. Я была в плену клинка, но тогда я просто спала. Никаких снов, только пустота, а тут… А тут непонятно что. Возможно, даже Елена ненастоящая, но это врядли, так как она последняя с кем я хотела бы тут застрять.       Это всё эта дурацкая метка. Если бы её не было, я бы была сейчас рядом с семьёй. Я не знаю, почему я тут, но знаю, что во всём виновата метка. Когда меня вырубили в первый раз, я всё чувствовала. И сейчас я тоже всё чувствую. Я чувствую холод и знаю, что нахожусь вовсе не в тёплом кафе, а в холодном гробу. Клинок так не действует, а метка действует именно так.       Внезапно перед моими глазами начинает всё плавать и последнее, что я вижу это исчезающая Елена.

***

      Просыпаюсь, услышав чей-то крик. Я не могу разобрать, кто кричит и слова мне тоже не очень понятны, но одно мне ясно точно: я должна открыть глаза для своего же блага, для своего же будущего. С огромным усилием открываю глаза и вижу силуэт трясущей меня Елены. Что происходит? Всё тело ломит. Это вообще возможно? Ведь я сейчас лежу в гробу.       – Елена? – хриплю я и пытаюсь хоть немного приподняться, но это не увенчалось успехом.       – Я это, я. Поднимайся, – взволнованным голосом пролепетала она и помогла мне подняться, придерживая под локоть.       – Что происходит? – я хмурюсь, видя Елену в каком-то бежевом платье. Какого чёрта она выряжена, как на какое-то торжество. Оглядываюсь и вижу свадебный зал для венчания. Только тут всё в крови и разбито, некоторые стулья даже горят. Люстра, окна: всё разбито. Что это за место?       – Сейчас узнаешь, – шепчет Елена и я вижу, что на её глазах застыли слёзы. Начиная прокручивать рассказ Елены о том, как она заснула и осознаю, что это тот самый день.       Внезапно я слышу глухие шаги, которые с каждым стуком всё ближе и ближе. Я оглядываюсь в поисках источника этого шума, но всё безуспешно. Я смотрю на Елену и вижу в её глазах ужас. Не страх, а именно ужас.       – Елена? – я дотрагиваюсь до её плеча и она вздрагивает, а потом переводит взгляд за моё плечо. Я оборачиваюсь и вижу какого-то парня. Брюнет, голубые глаза, в которых пляшут черти, костюм и кровь: идеальное описание маньяка.       – Посмотрите-ка кто тут, – на его губах появляется ухмылка, от которой даже у меня по коже мурашки. – Здравствуй, Елена, – он начинает подходить к нам, а Елена, вздрогнув, отходит назад.       – Кай.