I Can Give You This

Это сплошная катастрофа. Дэвид трижды передерживает ягненка в духовке. Хелен, похоже, пьяна, потому что ее мятный соус по вкусу больше похож на грязь, и, помимо всего этого, Макс забыл, как правильно делать обжарку sauté. А Тони появляется в здании, улыбаясь всем и каждому, поддерживая вежливый разговор и ни разу не найдя предлог, чтобы вернуться на кухню. И вот, обслуживание закончено и Адам орет на каждого из своей команды поваров – иногда без причины – отмечая, что они никогда прежде не справлялись с уборкой рабочих мест так быстро после долгой ночи работы. Тони наконец-то появляется на кухне, когда Хелен и Дэвид спешат на выход. И когда они остаются одни, Тони спрашивает, что случилось, вместо ответа, Адам прижимается ближе, одной рукой придерживая лицо Тони, чтобы было удобнее набросится на его губы, а второй лапая за задницу. Поцелуй в это раз быстрый, глубокий, собственнический. Он подталкивает Тони спиной вперед в сторону кабинета. - Адам, - Тони держит лицо Адама в ладонях, заставляя взглянуть на себя. – Что случилось? Адам сжимает его задницу обеими ладонями, притягивая ближе, чтобы Тони мог почувствовать его возбуждение. Тони прикусывает губу, беспокойство отражается во взгляде. Но когда Адам наклоняется ближе и вновь прижимается губами в собственническом поцелуе, Тони отвечает. Он позволяет втолкнуть себя в кабинет. Он помогает сбросить рубашку, и Адам прижимается к ключице, оставляя яркий засос, руки Тони зарываются в волосы Адама, а губы приоткрыты, позволяя тихим стонам удовольствия вырваться наружу. Адам отсасывает Тони прямо здесь, в офисе, отстраняясь только для того, чтобы позволить Тони кончить себе на лицо. Он хочет, чтобы Тони думал о нем каждый раз, когда будет сидеть в этом кресле. Чтобы видел лицо Адама, откинутое назад, с закрытыми глазами, будто бы в мольбе, и горячий язык, появляющийся из уголка рта, чтобы облизать член Тони. Может Евгений и получил свое кофе-свидание и объятия днем, зато Адам дал Тони это. И может быть, если удача не отвернется от него в этот раз, этого окажется достаточно. ** Тони не может восстановить дыхание. Возможно, будет проще, если он перестанет целовать Адама. Но он не может прекратить. Он не может оторваться от этих прекрасных губ с привкусом мяты, эстрагона и его собственного вкуса. Иногда голос разума пытается напомнить о беспокойстве за Адама, но он едва может это понять из-за гула в голове. Наконец он отстраняется и просто смотрит на Адама. Иногда он умудряется забыть о том, насколько Адам Джонс чертовски великолепен. Но в моменты подобные этому, когда его зрачки расширены от похоти, а на щеке осталась подсыхающая полоска, Адам великолепен настолько, что почти ослепляет, но в тоже время невозможно отвести взгляд. Они еще не говорили: «Я люблю тебя». Слишком рано. Тони знает это, как и то, что сегодня, произошло нечто большее, чем обычно. Но даже если он и не произносит эти слова, он чувствует это. Адам гребанное чудо. Тони подбирает свою рубашку и достает бутылку воды из своего стола, чтобы аккуратно оттереть лицо Адама. Адам смотрит на него полными желания голубыми глазами. Молчаливое подчинение заставляет дыхание сбиться вновь. Это невероятное проявление доверия от человека, который как он думал, просто не способен на подобное. Тони ласково целует Адама в уголок губ, и хочет произнести эти четыре коротких слова, но не сейчас. Скоро. ** Когда все в жизни идет хорошо, Адам любит целоваться. Он любит заниматься сексом тоже, несомненно, но есть кое-что особенное в этих поцелуях, - в поцелуях с Тони, когда сердце бешено колотится и адреналин бежит по венам. Потому что, когда он целует Тони, весь остальной мир не имеет значения, он исчезает. Не остается ничего, кроме удовольствия. Если что-то идет не так, то каждый раз, когда Тони произносит его имя, Адам ожидает неприятного продолжения «нам надо поговорить», Адам любит целоваться, но он хочет секса. Если целовать Тони – это заставлять мир исчезнуть, пока не останется только один пузырь чувств, который вот-вот разорвет грудь Адама, то секс - это как искупаться в луже дофамина. Когда он в Тони, он не думает, но когда Тони в нем, для него не существует такого понятия как «мыслить». Быть оттраханным Тони это как впервые словить первый приход от кокаина. Каждый раз. Свою наркоманию он мог контролировать – а потом пытался поймать это пьянящее чувство, будто бы повелевает всем миром. Но быть с Тони - это вспомнить о подчинении, отдавать ему всего себя, и надеяться, что этого достаточно.