Будешь моей тюремной женой?

Куцего возвращали из больницы на следующий день. Ваську сообщили об этом, как только он вышел из камеры. В коридоре к мужчине подходили снова и снова и докладывали одну и ту же весть. Закуривая первую за утро сигарету, зек был лишен радости насладиться ею: спокойствие его нарушали навязчивые информаторы. — Ёлы-палы, вам что, с утра в рупор объявили о возвращении этой собаки? — раздраженно спросил он, отчего все замолчали. Васек отметил: про окончание больничного Куцего знали все, про готовящееся на него покушение же, судя по всему, известий было мало. Мужчина учитывал, что ему в глаза вряд ли бы стали об этом говорить: как-никак заказчиком считают его. «А может, Карп меня так подставить хочет и серьезно накинуть сроку? Но ведь тогда мой авторитет вырастет в глазах других, к тому же я получу славу мстительного ублюдка, с которым лучше быть в друзьях…» За завтраком Васек тихо спросил у своего «секретаря» со шрамом-свастикой на лбу. — Что про покушение на Куцего известно? — Мало чего… Не ты же его планируешь? — мужчина повернул к нему голову. — А как вокруг считают: я заказчик? — Ты главный подозреваемый. Но все ниточки тянутся к Духарю, а он ходит под Карпом, это вызывает сомнения — ты бы не стал с ним заводить дела… Имя предполагаемого киллера неизвестно. Сам я ни в жизнь не поверю, что ты решился на подобное. — Почему же? Секретарь покривил рот и перевел взгляд на жиденькую кашицу, помешивая ее остатки гнутой ложкой. — Слишком сильно для тебя, — равнодушно заметил он. — Ну ты хорошо меня знаешь… И не боишься совсем, черт побери… — Если мне покажется, что ты начнешь тонуть, я первым покину корабль, — хочу, чтобы ты знал. Васек замялся, услышав такое, затем глянул на профиль его хмурого лица и спокойно ответил: — Ожидаемо. Ценю твои откровенность и смелость… И шлюпку спасательную ты, стало быть, себе уже подыскал? — Выбор не велик. Но я точно найду, за что уцепиться. А до тех пор, пока ты продолжаешь играть серьезно — я буду на твоей стороне. Не беспокойся, раньше времени я не уйду. — К чему ты это? Мужчина в упор посмотрел на него и твердо сказал: — Убей Куцего. Лицо Васька вытянулось. Приказной тон в сочетании с яростными карими глазами подталкивал его к подчинению. Хмыкнув, он отвернулся, возвращая себе спокойствие. — Ты знаешь, что я могу действовать жестоко, но я не убийца. — В этом твоя слабость. — Я предпочитаю заменять твердолобость хитростью… — Давай признаемся друг другу: после появление рыжего вся твоя хитрость сошла на нет, ты действуешь даже не интуитивно — просто прешь, куда тебя жизнь несет. Васек не ответил и продолжил есть. Сразу после он пошел разобраться с Духарем. Это не оказалось сложным. Зек так и оторопел, увидев перед собой авторитета, игры против которого он затевал. Духарь надеялся, что Васек пришел похвалить его за желание подмазаться, но мужчина тут же выдал все известное ему про запасной план — затеваемое изнасилование Жени. Пригрозив ответным изнасилованием, зек напрочь избавил Духаря от желания продолжать действовать. Хоть Васек и был уверен, что его угрозы решили проблемы, он не стал рисковать и приказал нескольким заключенным весь день следить за рыжим и охранять его. После работы мужчина неспешно брел от библиотеки по направлению к курилке. В коридоре он встретил Куцего. Остановившись друг против друга, они не двигались, понимая, что ни один из них не имеет права пройти мимо, не обозначив своего отношения. Кто-то из них должен был либо сделать новый ход, либо закончить игру. Куцый кивнул в сторону безлюдного закутка у дверей столовой. Оказавшись там, зеки уже могли не играть на публику, но они по-прежнему молчали, не находя слов. Васек знал, что у него нет выбора: если он сдастся — это плохо отразится на его репутации, если же его атака окажется недостаточно сильной, враг выстоит и будет в состоянии нанести ответный удар — вся тюрьма узнает о его любви к членам. — Слушай, Вась… — заключенный, а за время в больнице он будто похорошел: кожа его порозовела, а мешки вокруг глаз исчезли, остались лишь еле заметные следы от гематом, русые волосы отросли и торчали «ежиком», все в нем твердило, что он действительно побывал «в отпуске», а теперь вернулся и не был готов сходу вклиниться в старый ритм, начать борьбу и в секунду пропитаться былой ненавистью и жаждой крови. — Я это… Там… пока… Ну, ты послушай. — Васек и не думал перебивать, готовый придумать с десяток контратак сию же секунду, но Куцый в нерешительности мялся, правда, через мгновение, когда он наконец договорил, мужчина понял, что это была не нерешительность, а страх. — Ты уже перегибаешь… Серьезно… хочешь меня убить? Если тебе оно до такого надо — я выхожу из игры… Избить до полусмерти — не ожидал я такого, да… Но что бы убить — такого я точно предвидеть не мог. Так что с меня хватит. Я отстаю от твоего рыжего, не тронь меня больше, прошу! Я сдаюсь. Васек просто не верил, что все могло кончиться так просто и безболезненно. — Э… А кто тебе сказал? — Отведя глаза, заключенный ломано добавил: — Да… убить… это я хотел… — Я не буду выдавать, да только сказали. У меня тоже есть друзья в тюрьме… — Глаза его не переставали дрожать, устремленные к заключенному. — Но это уж слишком, ты слышишь, слишком. — Да не поверю я, что ты так просто да сдался! Мужчины посмотрели друг на друга в упор. Куцый нервозно сжимал кулаки и хмурил брови — одну целую, другую рассеченную свежим, но уже не беспокоившим шрамом. Приглядевшись к противнику, Васек наконец заметил в нем неумело скрываемую тревогу — удивительно, сколь много времени ему на это понадобилось. «Кажется, он действительно боится умереть…» — отчего-то Ваську в это смутно верилось, у него самого мысли о смерти не вызывали должных эмоций. Конец не может заставить тебя что-то почувствовать, ведь после него никаких чувств уже не будет — когда-то решил для себя он. — Мне Карп, точнее его люди… предложили встать под их защиту… Карп не особо верит, что я смогу сделать тебя, поэтому он хочет у всех на глазах меня спасти, чтобы все знали: если ты бросаешь вызов Ваську, Карп тебя в случае неудачи не бросит, а заберет под свое крылышко. Так зеки реще будут вставать против тебя и не бояться поражения. — Умно придумано… Открыл у себя богадельню для отбросов! — Да и я очень надеюсь, что на этом все между нами и закончится… Я получил свое — вернул авторитет, а теперь у меня есть еще и покровительство… Оставь меня, прошу тебя, я никому не скажу… В этот момент Васек вдруг вспомнил нечто, что ранее все время мотыльком билось изнутри о стенки его черепа. — Блять! — сорвавшись, мужчина замахнулся на Куцего. — Нет, ты расскажешь им, все расскажешь, сучонок! Тебе нужно пробраться выше в иерархии, завести нового друга в лице Карпа… Ты ему все на тарелочке выложишь! — Я клянусь тебе, я не стану. С враждой покончено, — зек отступил, боясь удара. — А что ты у Карпа делать будешь, если не враждовать против меня? У него других дел нету! — Ты убьешь меня просто из-за малейшей вероятности, что я не сдержу слово и тебя выдам?! — Если бы я сразу подтер следы и убил тебя — на десяток проблем было меньше, не закрутилась бы такая вереница… — Да ты… шутишь же? Васек задумался: серьезно ли он в самом деле или просто психует, не решится же он на такое? Сделав глубокий вдох, мужчина предпринял попытку успокоиться. Положив Куцему руку на плечо, он наклонился к его уху и твердо проговорил: — Только я узнаю, что ты выдал меня, — я тебя убью. Ничто мне не помешает, я тебя лично голыми руками задушу, мне уже терять нечего будет. Зек закивал, мужчины встретились глазами, их лица были слишком близко друг к другу, — Васек быстро отпрянул и скрылся за поворотом, теряясь от странного, но давно знакомого чувства. Зайдя к себе в камеру, мужчина не обратил внимания на Женю и, вырвав листок из блокнота, совсем мелко написал на нем пару предложений. Спрятав его в карман, он встретился глазами с юношей. Васек тут же усмехнулся, заметив разительную перемену во внешнем виде своего любимчика: — Ничего себе! В коем-то веке… Что, грядет конец света? Апокалипсис?! Ранее улыбавшийся парень вмиг насупился — до этого он думал, ему будет безмерно приятно, если партнер заметит, но… получить в ответ вместо комплиментов такие мерзкие колкости юноша никак не ожидал. — Ты причесался, Бог мой! А ведь Женя не просто причесался. Он с трудом справился со своими непослушными, объемными волосами, аккуратно уложив пряди разной длины. Это был настоящий подвиг, настоящая победа в сражении с отбившимися от рук, привыкшими торчать как им угодно рыжими бесенятами. — Да шучу я. Очень неожиданно, но красиво! — Васек сел рядом, ласкаясь как кот. — А по какому поводу банкет? Евгений ответил, явно пересилив себя: — Сегодня показывают фильм, который я как раз ждал. Я подумал мы могли сходить… — Оставив паузу для ответа, юноша не получил его и неловко добавил: — И почему-то я решил, что мне нужно вырядиться как кукле! Хрен его знает, откуда у меня в голове появилась такая дурь… — Это очень милая дурь, я тоже причешусь по такому поводу! — усмехнувшись, зек провел рукой по жестким коротко-стриженным волосам. — Обязательно сходим! А какой фильм? — Ну… там про супергероев. — Господи. Пафосу было. Я думал, мы «Титаник» смотреть идем, черт побери! — Знал, что ты не воспримешь это адекватно. — Тьфу… Что называется — связался с ребенком. Спайдермены ваши, человеки-пауки, не по-христиански-то как! — Устремив полный горечи взгляд в потолок, мужчина возвысил руку над головой. — Ой, не притворяйся. Ты не такой старый. — Ладно-ладно. Ща буду. Выйдя в коридор, зек заглянул к соседям. Андрей был в камере один. Он молча поднялся к нему навстречу. Вложив в руку мужчине листочек, Васек сказал: — Пока все будут смотреть фильм — идеальное время. Андрей кивнул. — Я сделаю. Спасибо, Хорь больше ничего не должен, ты очень нам помог. Васек тут же вышел из камеры, ему не хотелось слушать этого. Он должен быть жестче, безжалостнее и хитрее, если хочет выстоять. Его секретарь во многом прав. Нельзя проявлять сострадание — оно приводит лишь к чувству вины. Хорь, зайдя в камеру, стал рыться под матрасом в поисках новой пачки сигарет. — Пойдем на «Мстителей»? Там новая часть. Андрей неловко улыбнулся и, опустив взгляд, спокойно ответил: — Если честно, мне не очень хочется. Но ты сходи один, я не обижусь… — Ну ладно. — Хорь хотел выйти, но заключенный, сидя на нижней койке, положил руку ему на колено, остановив. — Погоди. — М? Я покурить хотел успеть перед ужином. Поднявшись, Андрей легонько толкнул мужчину к противоположной стене — там их нельзя было увидеть из коридора. Припав к его губам, зек принялся с трепетом поглаживать его лицо, не давая вырваться. — Чего ты?! — увернувшись, хмуро отозвался Хорь. — Ночи дождаться не можешь? Сейчас ввалится кто — и нам пиздец. Андрей скользнул рукой за его талию, а второй вцепился в плечо, с нежностью кротко целуя в шею. У Хоря перехватило дыхание, он прошелся шероховатой ладонью по татуировке на руке партнера и поцеловал в лоб. — Я тебя так люблю, — обессилено прошептал Андрей. — И я тебя, мой родной, — взволнованно ответил заключенный и обнял мужчину. — Ты распереживался из-за угроз? Так все уже позади. Так здорово, что ты уговорил Васька за меня заступиться, а я бы не подумал, что он решит помочь. Думал, раз дело его рыжика касается, — он меня сам укокошит! Или ты по другому поводу? Он ведь тебя ни к чему не принуждал? Это удивительно, что он так бескорыстно помочь согласился. Я вот что думаю: он потом обязательно чего попросит — ты мне, Андрюш, говори и ни о чем не волнуйся. А сосать ему не вздумай. За себя я и сам могу отработать. Понял? Андрей слушал, уткнувшись ему в шею, боясь, что он заглянет ему в глаза и все поймет. Собравшись, зек ответил: — Да, просто я переживал тогда сильно, мне и не верится, что все решилось… Поэтому я еще не отошел. Если он что попросит — я тебе передам тут же. — Обещаешь? — Обещаю, — Андрей сильнее прижался к нему. После ужина Васек с Женей отправились смотреть фильм. Проектор работал на удивление хорошо, отчего изображение было ярким и насыщенным. На стуле даже была приготовлена подушка, чтобы подложить под спину, впрочем, юноша понимал: все это не просто так, а благодаря влиятельности его партнера. Евгений, довольный, неотрывно следил за действием блокбастера. Васек же был погружен целиком в себя и смотрел куда-то сквозь экран, время от времени поглядывая на радостного парня. Вдруг переведя взгляд на ряд дальше, мужчина заметил там Хоря без своего верного спутника. Встретившись с ним взглядом, он тут же пожалел об этом, — зек благодарно кивнул, улыбнувшись. Васек отвернулся и сглотнул. Скулы его нервно подрагивали. Андрей уцелеет только чудом… Практически нереально носить весточки от русских к чеченам и оставаться незамеченным. Мужчина понимал это и когда обрекал на такую участь своего близкого товарища, жившего за стенкой от него, внешне храброго и уверенного, внутри сердечного и бесконечно доброго. Он понимал это и тогда, но сейчас, увидев ничего не подозревающего, оставленного им партнера, Васек открыл в себе такую человечность, отголосков которой даже никогда и не слышал. «Что же я сделал с ним…» Андрею повезет, если его не прирежут по ошибке, приняв за шпиона или недоброжелателя. Хотя можно ли назвать удачей моментальное попадание в касту опущенных за связь с иноплеменцами — спорный вопрос. Закрыв глаза, Васек поцеловал Женю в висок. «Пусть пронесет… Сломав чужую жизнь, свою я не построю…»