Серебряная нить

— Выходим, пошевеливаемся. Из огромного корабля на промерзлую сушу вышло несколько солдат, оглядываясь на бескрайние ледяные просторы. Это даже, скорее, не суша, а огромная льдина. Свежий морозный воздух бил в нос и неприятно щипал в легких. Даже солнце было таким же холодным, как и все вокруг; появилось ощущение, что оно не греет, а лишь заставляет еще больше замерзать, касаясь кожи мертвыми лучами. Под ботинками поскрипывал белоснежный снег — солдаты направлялись к небольшой базе, где собирались расположиться на последующие несколько дней. — Ух тыыы… Ну и морозище… — один из парней остановился, оглядывая снежное царство, а после толкнул в бок локтем рядом идущего и весело улыбнулся. — Хей, Тагами, давай поиграем в салки! Согреемся! Ты водишь! Желтоглазый паренек с рыжими волосами побежал вперед, закинув на плечо лопату и весело смеясь. — Прости, я слишком устал. Мне не до этого. Потом. Я жутко замерз, Хирахара. — Его друг, покрепче закутавшись в пальто и волоча кирку за собой, лишь шмыгнул носом от мороза и уставился на голубое небо, вяло двигаясь в сторону базы. Хирахира обогнал всех вокруг и выскочил вперед, оглядываясь и пытаясь лопатой докопаться до толщи льда. — Осторожнее, Хирахара, — буркнул мимо проходящий парень, поправляя фуражку и жмурясь на солнце. Его голубые глаза никак не могли привыкнуть к свету после длительного полета в довольно мало освещенном корабле. — Не занудничай, Киришима! Давай же, повеселимся! — И желтоглазый, насилу слепив из сухого снега снежок, кинул тот в Киришиму. И ведь попал, на свою беду. Правда, тот лишь закатил глаза и тяжко вздохнул. — Смотри на все позитивнее, друг мой… — со стороны послышался мягкий голос. —А…? Саэки… Как тебе тут? Нравится? — Киришима перевел взгляд на своего лучшего друга, стараясь не обращать внимания на смех Хирахары и его возню в снегу. — Ну, прохладно немного… Но я взял яблок. Приглашаю тебя на яблочный ланч сегодня в 16:00. Обещай, что не опоздаешь! — Саэки широко улыбнулся. — Мы даже не пришли еще… Но катаной чую — я буду на месте на десять минут раньше тебя, хах. Во главе с Роккаку — высоким красноглазым мужчиной, начальником всей этой небольшой роты, состоящей из 6 человек и капитана — они наконец ступили на территорию базы. Пару мелочей типа открывания замороженных ворот и введения кода на дверях — и вся группа молодых людей оказались в помещении, напоминающем огромный железный ящик. Высокий потолок, полы, стены — все было из железа. Из небольших окон, что были под потолком, струился солнечный свет, а в лучах света столбами стояла пыль. Пройдя по длинному коридору, они вышли в небольшую комнату; на столах, что находились у стены напротив, были старые радиоприемники и еще какое-то оборудование, покрытое пылью. Стулья у столов и четыре двери. — Ну, вот и пришли! Тут не так уж и плохо… — Хирахару настороженно подошел к одной из дверей и отрыл ту. Темнота. И лестница, ведущая в нее. Только Хирахара ступил на первую ступеньку, как его резко оттащили оттуда за ворот. — Балбес, нам не туда. Прекрати так суетиться. Это раздражает. — Конечно! Прости, Тагами! — и он зашел в соседнюю комнату, вслед за другом. Комната по форме была, словно прямоугольник — длинная такая, в темных тонах. Изголовьями к стенам стояли двухъярусные кровати, а между ними тумбочки. Окна были занавешены темно — зеленой тканью, и солнечный свет совсем не проникал в комнату, создавая в ней полумрак. На потолке, чуть потресканном и покрытом изморозью, красовалась одна единственная лампочка, одиноко висящая на проводе, обмотанном изолентой. — Н-да-а-а-а… — Танизаки недовольно хмыкнул. — Да ладно, все не так плохо, ребят. Киришима, ты где спать будешь — на верхней кровати или на нижней? — Саэки улыбнулся, сев на первую кровать. — На верхнееееее… — УИИИИИИИИИИ! На Киришиму запрыгнул Хирахара. Тот был вынужден чуть наклониться под тяжестью парня. Их фуражки слетели, да и сами они чуть было не свалились. Недовольный Киришима сбросил с себя Хирахару, и тот плюхнулся на пол. — Хирахара, ты чего пристаешь? Обалдел, что ли? — Ой, нашему Киришимушке не нравится, когда его домогаются, Хирахара, уж прости его. Со всех сторон послышался смех. Даже Киришима улыбнулся и подал руку Хирахаре, помогая тому встать. Тот, смеясь, кивнул и поднялся с пола. — М. — Лишь Тагами не улыбнулся, — Хирахара, я сплю наверху. И это не обсуждается. Со своей активностью ты свалишь с кровати и повредишь себе что-нибудь. А еще перебудишь весь отряд. — Да, мой капитан! — Хихиканье послышалось над самым ухом, и Тагами вздрогнул. Прошло несколько часов. За это время ребята перетащили все вещи с корабля на базу, обследовали оставшиеся три комнаты, обнаружив среди них подвал — котельную, какой-то кабинет и что-то нечто вроде лаборатории. Из последнего мигом решили сделать столовую: убрали все банки — склянки, а горелки и плиты оставили. Быстро протерли все столы и наполнили их посудой, а быть ответственным за еду назначили Саэки. Тот ответил доброй улыбкой. Роккаку повозился в котельной, и через полчаса на базе стало значительно теплее. Убираться в казарме велели Киношите, Танизаки и Киришиме. Последних этот расклад категорически не устраивал, но спорить с Роккаку оказалось довольно бессмысленным занятием. Даже более бессмысленным, чем драка за единственную швабру. В конце концов, Киношита, от души посмеясь над двоими, закончил работу раньше них и пошел помогать Саэки; Киришима вышел из боя с призом и, быстро протерев пол, исчез по направлению к так называемой столовой. Танизаки же выполз из комнаты самым последним, на коленях, и пополз на запах чего-то вкусненького. Хирахаре и Тагами доверили кабинет, который Роккаку решил сделать и своей спальней. Желтоглазый прыгал и бегал с метлой, вытряхивая пыль изо всех углов и что-то напевая. Тагами же лежал на кровати Роккаку - так как только не была двухъярусной и одиноко ютилась в уголке, ее поставили в комнату командира - в обнимку с киркомотыгой, надвинув фуражку на глаза. Кажется, он уснул. Действительно крепко уснул. Долгая и тяжелая дорога, перетаскивание вещей и прочие хлопоты — все это утомило паренька, не привыкшего столько работать без отдыха. А Хирахара продолжал свою работу. — Хей, Тагами, ты вообще помогать мне будешь?! — он недовольно хмыкнул и плюхнулся на кровать рядом с другом, снимая с него фуражку. — Хей…? Похоже, он крепко уснул… Такой милый… Парень расплылся в довольной улыбке; Хирахара заботливо погладил Тагами по волосам, а после, чуть касаясь нежной кожи, провел пальчиком по носику брюнета. Тот немножко посопел и, похоже, соизволил проснуться. Хирахара как ошпаренный схватил метлу и улетел в дальний угол комнаты, который раз проходя метелкой по уже блестевшему полу. — А? Который час? — Не знаю точно, но уже стемнело! Верно, вечер. — А что там с уборкой…? — Мы уже закончили! — Отлично. Мы молодцы. Вперед, в столовую. Уже давно пора ужинать. Мой живот урчит, будто там поселился прайд львов. Ворчащий и недовольный Тагами поднялся с кровати, надел фуражку и, устроив кирку на плече, вышел из комнаты. Хирахара, чуть ли не в зубы схватив оставшиеся метелки и ведра, вышел следом. Побывав в подвале и поставив туда все ведра-швабры-метлы-тряпки, он наконец поплелся в столовую. Тут уже все были за столом и, кажется, ждали лишь Хирахару. — Ну наконец-то. — Прежде чем сесть за стол, вымой руки вон там, в умывальнике, в углу. — Господи, нельзя быть таким долгим, Хирахара. — голос Танизаки звучал по-настоящему грозно. — Лучше уж долгим, чем быстрым. — Киришима захихикал, а за ним и весь отряд, пока Роккаку строго не стукнул кулаком по столу; в это время Хирахара прошмыгнул за стол, и все начали трапезу. Какой-то консервированный суп, кусочек хлеба и яблоко — что ж, неплохо, учитывая то, что среди всепоглощающего океана и льда даже эта еда стала деликатесом. В комнате царила тишина, разве что звяканье ложек об посуду нарушали ее. Роккаку, чуть прокашлявшись, заговорил. — Так, ребята, приступим к делу. Вы прекрасно знаете, зачем мы сюда прибыли. Группа айс-спиритов, известных своими ужасными проступками, собралась воедино. Сколько их — никто точно не знает. Каждый из них по одному бежал из тюрьмы. Каждый из них чрезвычайно опасен. Каждый из них прекрасно управляется со льдом, поэтому местом их укрытия стала эта промерзлая льдина. И они уже попали в этот мир. Наша задача — не пустить и к людям и уничтожить прямо на месте во избежание еще одного побега. Главное их оружие — лук со стрелами изо льда и копья изо льда. Вы скажете, что это ерунда, и так бы оно и было, если бы не одно «но»: они умеют останавливать процесс регенерации за счет свойств льда. Все замерли с набитыми ртами. Хирахара подавился, и Тагами постукивал ему по спине с совершенно спокойным видом. — Поэтому настоятельно рекомендую Вам быть осторожными. Если из вас вовремя не извлекут оружие и не обработают рану... Вы рискуете погибнуть навсегда. Роккаку окинул взглядом своих солдат. Они выглядели растерянными и немного напуганными. От таких серьезных противников эскорт давно отвык. Что уж тут говорить об осторожности. — Спасибо, ужин был довольно вкусным. — Командир кивнул Саэки, а после обратился к остальным, — даю вам час, чтобы умыться и привести вещи и себя в порядок. А после — отбой. Завтра сложный день. Пойдем к ним в убежище. С этими словами Роккаку поднялся со своего места и удалился к себе. Эскорт переглянулся между собой. Все чрезвычайно устали, и оставшееся время ужина прошло без злоключений, даже без обсуждений, что удивительно; на лице каждого была неуверенность и непонимание, а взгляд был направлен в тарелку, и лишь изредка парни поглядывали друг на друга. Ребята переместились в спальню и разместились на кроватях, перед этим побывав у умывальника и переодевшись в пижамы. — Ну, что думаете насчет этих айс-спиритов? — разговор начал Танизаки. — Хах, забавная штука. — с одной из верхних кроватей послышался голос Киришимы. — Хей, Тагами, боишься смерти? — Ни капли. С чего бы? Все мы умирали. Своей смерти я не боюсь ни капли. — А ты, Хирахара? — Не знаю! Нет! Мы все справимся, я уверен! Если каждый будет держаться друг за друга, вместе мы справимся. — Дурашка… Хорошо, что хоть один из нас всегда жизнерадостен и весел,— Киношита улыбнулся, и его тут же пронзил грозный взгляд Тагами. — Что-то не так, Тагами? — … Я просто задумался. Извини. Конечно, своей смерти он не боялся ни капли, и тут он не соврал. Но правда была в том, что он страшно боялся за Хирахару. Его бешеная и местами неуместная активность вызывала в Тагами в океан опасений. А вдруг он напорется на эту стрелу? А вдруг с ним что-то случится? А вдруг его не успеют спасти? Ведь… Ведь это единственный человек, который принимал Тагами таким, какой он есть, и всегда был рядом, несмотря на холод и отчужденность парня. Все же, нужно приглядывать за ним и никуда не отпускать одного. — Ты знаешь, эти штуки на столе — радио — такие старые и пыльные, совсем не рабочие... Они меня пугают этим... Словно это совсем мертвое место, хотя вокруг океан с кучей живых существ, солнце, облака... — Сказал тем вечером Хирахара Тагами, задумавшись. — Не думай об этом, друг. Все вокруг смертно. — Кроме нас...? Но Тагами лишь пожал плечами.

***

Роккаку явился ровно в 22:00. Он открыл дверь и, бросив строгое «отбой» выключил свет, источником которой была зачахлая лампочка. После ухода командира, в одной из кроватей загорелся фонарик. — Ну что, время рассказывать страшилки?! — Танизаки, не сейчас, все смертельно устали… — В одном черном-черном городе, на одной черной-черной улице, в одном черном-черном переулке, в одном черном-черном доме, в одной черной-черной квартире однажды случилось невероятное — черная-черная рука… — Хватит, Танизаки, дай поспать! — в парня полетела подушка. — … черная-черная рука зверски разломала лопату Хирахары! — подушка полетела обратно. — АААА! — Не пугай его, падла. — Грозный взгляд Тагами пал в сторону Танизаки. — Ну, давай проверим кто сильнее, давай-давай, вылезай из своей кровати, сейчас я тебе сейчас я как вще ну иди давай иди сюда… — шуршание простыни. — Я СКАЗАЛ ОТБОЙ, ЗНАЧИТ ОТБОЙ! Все притихли. Больше никто не смел нарушать покой до самого утра. Разве что Хирахара, тихо по привычке пожелавший приятных снов Тагами и впервые услышавший от него ответ: — Звездных снов, Хирахара.