Дикая девочка, дай мне счастья

      Катя шатается по центру Москвы уже битый час. Невероятная архитектура данного города заставляет подумать о великой истории Российского Государства.       Катя стоит прямо перед собором Василия Блаженного, вспоминая страшную судьбу архитектора сего здания: Иван Грозный выколол ему глаза. Да, не густо…       Кате хочется вслух произносить строчки из текста песни «Город Дорог».

Я здесь, как обычно — скромно… От красной площади, пешочком и до дома… После нормально движения в пять утра в воскресение… Мимо мавзолея, где дедушка Ленин, Мимо собора Блаженного Василия, Мимо стройки где раньше была гостиница Россия… На Москворецкий мост, И я чувствую пятками, как асфальт под ногами сменяет брусчатку…

      Время подходит к вечеру, и Катя проклинает себя за излишнюю эмоциональность. Не стоило убегать из дома, показывать свой не до конца сформировавшийся характер…       Зато сейчас Красная Площадь в ее полном распоряжении. Катя давно мечтала прогуляться по величавым местам столицы России — матушки. Ведь сидеть в логове этого синеглазого монстра ей больше не хочется. Гулять так гулять…       Вечерняя Москва превращается в город огней. Немеренное количество фонарей и ламп создают иллюзию белой ночи. Огни будто направлены на каждого индивидуально, и ты чувствуешь себя частичкой привычной для москвичей идиллии. Многочисленные кораблики плывут по реке, освещая разными цветами томную и многое поведавшую на своем веку Москву — реку. На улицах появляется молодежь. Играет танцевальная музыка.       Шумные молодежные компании забавляют Катю своим безбашенным поведением. Хочется так же, как они, открыться миру во всю красу, вести себя так, как требует душа…        — Девушка, вашей маме зять не нужен? — интересуется проезжающий мимо Кати молодой человек, высунувший голову из машины, наполненной шумными ребятами, распивающими различные напитки, что было возможно разглядеть, ведь окна в салоне открыты.        — Сейчас твоей маме сын будет нужен, если не отстанешь, — рявкнула девочка, разворачиваясь в другую сторону.       «Вообще отлично получилось. Мало того, что я заблудилась в безразмерной Москве, ко мне еще и пристают…»        — Какие мы грозные, — выкрикнул парень. — Может, тебя подвезти куда-то?        — Себя подвези!        — Как видишь, я и так еду, — он кричит громче, ведь Катя отошла на приличное расстояние.        — Катька! Это же ты! Севыч, останови машину, — произносит парень, который явно знаком брюнетке.       Из машины поспешно выходят Костя и Ярик, а Катя желает проклясть всю эту жизнь. Как же не вовремя они ей попались…        — Добрый вечер, друзья, — выкинула девочка.        — А ты чего здесь делаешь, дерзкая, — произносит Костя, схватив девушку за майку.        — Отпусти меня! И я не дерзкая. Я воспитанная улицей. Понятно?        — Катюш, не обращай на него внимание. Он немного некультурный, — Ярик задевает плечом Костю, давая знак замолчать.        — А… Артём с вами? — интересуется девочка.        — Нет. Артём сейчас обзванивает все больницы, морги и прочее, Катюш… — говорит Ярик, многозначно взглянув на Катю.        — И опять пускает дым, как паровоз, — дополняет Костя.        — Ой, нехорошо получилось… А знаете, он сам виноват! И я вовсе не обязана отчитываться перед ним за свои действия. Он не Юра! — топнув ногой, девочка спешит убраться подальше от строгого ока друзей синеглазого.       Ликуя от радости, что сумасшедшие друзья оставили Катю в покое, она оглядывается вокруг, разглядывая огни, которые обрамили старинные сооружения Москвы. Ночь и огни… Как же красиво! Прибавив своей походке больше легкости и вдохновения, она идет свободнее, наслаждаясь каждым совершаемым ею шагом. По плечу ударяет первая капля дождя. Девочка поднимает взгляд к небу, уставившись на темное безграничное пятно, которое вершит судьбы людей, и наслаждаясь тем, как лицо охлаждают небесные слезы.       Отойдя от ребят на приличное расстояние, девочка пятится назад, чтобы быть уверенной, что за ней не идет след. Внезапно она ударяется о что-то крепкое. Мигом развернувшись, она просит прощения и собирается уйти прочь, но силуэт крепко схватывает ее за руку. Подняв глаза на странного человека, девочка видит ужасно злое и непредсказуемое лицо ее нынешнего опекуна… Артём! Как же страшно…        — Отпусти меня! — она вырывает руку из его мертвой хватки, но он лишь тянет девочку за собой в машину.        — Лучше не зли меня сейчас, дорогая… — доносится голос синеглазого, изредка срывающийся на рычание. — Быстро залезла в машину!        — Хорошо-хорошо, только не горячись… — еле подавляя страх, девочка усаживается на заднее сидение.        — Вперед садись! — кричит он.       Катя беспрекословно обходит машину и присаживается ближе к Артёму. Судорожно натянув на себя ремень безопасности, она чувствует, что машина завелась, а Артём, слава Богу, на нее не кричит. Возможно, все обойдется без наказания?       Знала бы Катя, какой страх пережил Артём после ее эпатажного ухода. Обзвонив все больницы, он увидел пришедшее от Ярика сообщение о том, что Катя ходит кругами по Красной Площади. Вот пташка и прилетела в клетку!       Синеглазый на секунду кидает взгляд на девочку. Влажные каштановые волосы, упавшие на лицо, равномерно вздымающаяся грудь, руки, покрытые мурашками. Кажется, малышка уснула…       Аккуратно накинув на плечи Кати черную ветровку, парень старается ехать аккуратно, не помешав ее сну. Что с ним происходит? К его удивлению, теперь он даже вообразить себе не может жизнь без девчонки. Оказывается, так приятно заботиться о человеке. Особенно, если этот человек — симпатичная девушка. Но… Наказать ее стоит!       Артём подъезжает к дому, постучав девочке по плечу. Вытащив силой Катю из машины, он отводит ее в дом, несмотря на моления девочки о пощаде.        — Ну, Катерина… Сейчас ты будешь слушать меня внимательно. За нецензурную лексику заранее прошу прощение…