Отверженные

      Вернувшись в лагерь, Джет застал там только Лонгшота, который, сидя на большом камне, сосредоточенно выстругивал ножом стрелы. Привязанная к дереву длинной веревкой страусовая лошадь мирно паслась на соседней поляне. Ни Смеллерби, ни Ли нигде видно не было.       – Эй, привет. Смеллерби не возвращалась? – с деланным равнодушием поинтересовался Джет, бросая на землю возле кострища тушку подбитой им дикой утки.       Лонгшот поднял на него взгляд и отрицательно покачал головой.       – А где Ли?       Лонгшот махнул рукой в сторону города. Джет недоуменно моргнул.       – Он что, ушел в город? Сейчас? Один?       Лонгшот снова отрицательно качнул головой.       – А куда?       Взмах руки в ту же сторону.       – Ты можешь мне объяснить, куда он делся?! – не выдержал Джет.       На лице Лонгшота отразилось весьма скептическое выражение, и тут Джет опомнился.       – Прости. – Он виновато пожал плечами. – Прости, Лонгшот, я что-то… Что-то не в себе сегодня. Извини. Ли сказал тебе, куда ушел?       Нет.       – Ладно. – Джет торопливо наполнил флягу из стоящего тут же у кострища горшка и закрепил ее на поясе. – Пойду поищу его. Когда Смеллерби вернется, не позволяй ей никуда уходить. Мне совершенно не хочется потом искать еще и ее.       Лонгшот усмехнулся и чуть кивнул. Джет махнул ему на прощание рукой и скрылся в зарослях.              Заслышав едва уловимый шелест в зарослях позади себя, Зуко насторожился, и его рука машинально потянулась к закрепленным за спиной ножнам с мечами, однако, узнав в нарушителе своего спокойствия Джета, отвернулся и вновь переключил внимание на дорогу.       – Что ты здесь делаешь? – тихо поинтересовался Джет, присаживаясь за густым кустарником возле Зуко.       Зуко вновь насторожился. Что-то в приветствии Джета показалось ему странным. Вернее, приветствия не было вовсе. Не было уже ставшего привычным оклика, что для Джета было совершенно нетипично.       – Слежу за дорогой, – не оборачиваясь, пояснил Зуко. – По ней ходит обоз, который доставляет в осажденный город припасы. У меня появилась одна идея.       Джет издал короткое хмыканье.       – Думаешь, он будет проходить именно здесь?       – Я на это надеюсь. – Зуко вытащил из-за пазухи украденную из штаба карту местности и, повернувшись к напарнику, разложил ее на земле. – Смотри, мы находимся здесь. – Он ткнул пальцем в бумагу, указывая расположение города. – Мы пришли с северо-запада, там военных баз народа огня нет. На западе тоже. Значит, вторжение произошло с моря, с юга. Получается, что это военное формирование как бы отрезано от всех остальных.       Джет, нахмурившись, внимательно разглядывал карту.       – И что?       – А то, что поддержку им получать практически неоткуда. Вероятно, несколько баз уже разбито на побережье, и именно оттуда в город доставляются припасы.       – Хм. – Джет поднял голову, чтобы посмотреть на собеседника, и Зуко неожиданно уловил какое-то странное недоверие в его глазах. – А не получится так, что после нападения на обоз осаждающие запросят с баз дополнительную поддержку?       – Они и так ее запросят, сразу же после проведения диверсии, – спокойно ответил Зуко.       – Значит, нам нужно будет перехватить посланника.       Зуко покачал головой.       – Нет. Сообщение будет отправлено не через посланника, а драконьим ястребом. Он доставит сообщение на побережье в считанные часы, и перехватить его практически невозможно.       – Драконий ястреб? – помедлив, переспросил Джет.       – Да, – рассеянно подтвердил Зуко, разглядывая карту. – Народ огня пользуется ястребиной почтой для пересылки срочных сообщений. Но я не думаю, что это что-то изменит. Судя по тому, что я видел в документах в штабе, у находящихся здесь военных формирований недостаточно ресурсов для выделения людей для поддержки войску в захваченном городе. Понимаешь, если они ослабят защиту на побережье, то могут лишиться своих позиций и там, и здесь. Ни один главнокомандующий армии народа огня не станет так рисковать. Скорее одно войско отступит и присоединится к другим, чем они начнут дробить свои силы ради весьма сомнительных атак. – Почувствовав странную неподвижность собеседника, Зуко поднял голову. Джет все еще пристально смотрел на него, так внимательно, что Зуко даже стало не по себе.       – Откуда ты всё это знаешь, Ли? – тихо спросил Джет.       Зуко вдруг почувствовал, как в груди его зарождается неприятное смутное чувство тревоги. Неужели Джет все же что-то заподозрил?       – Я же тебе говорил, мой отец… – медленно начал он.       – Да, я помню, твой отец – военный офицер, – резко перебил его Джет. – Но ты так много знаешь о военных тактиках народа огня. Об этих ястребах. Об устройстве военных баз. Сомневаюсь, что такие вещи известны даже генералам наших войск. Откуда ты все это знаешь?       – Я… – Зуко опустил голову, будучи не в силах выдерживать испытующий взгляд собеседника. – Мне доводилось шпионить за людьми огня. Много раз.       Джет недоуменно нахмурился.       – Зачем, Ли? Ты что, шпион нашей армии?       Зуко отрицательно покачал головой.       – Нет, – запинаясь, выдавил из себя он. – Я пытался добыть информацию для себя… Для того, чтобы… Чтобы выполнить задание моего отца.       – Что? Какое задание? – Судя по всему, Джет окончательно запутался. – Ли, о чем ты говоришь? Что происходит? Кто ты?       Зуко медленно поднял голову и встретился с ним тяжелым взглядом. От обычной невозмутимости Джета не осталось и следа. В его глазах отражалось глубокое смятение. Он знал. Он знал, кто Зуко на самом деле – и боялся это услышать. Потому что тогда их отношениям, их партнерству, их дружбе придет конец. И Зуко, и Джет это превосходно понимали.       – Ли? – Джет протянул руку, чтобы дотронуться до плеча Зуко, но вдруг так резко отдернул ее, будто испугался обжечься. Зуко словно ножом полоснули по сердцу, и он непроизвольно стиснул зубы, сдерживая рвущуюся наружу обиду.       «Ненавижу!» – голос мальчика Ли вновь эхом прозвучал у него в голове. Почему, ну почему все начинают его ненавидеть, как только узнают его национальную принадлежность? Почему все видят в нем только врага? Почему его судят за поступки других людей, не желая видеть того, что делает он сам?       – Ли, ответь мне. – Голос Джета был тихим, но очень требовательным. – Расскажи правду. Кто ты?       Джет обещал попытаться понять. Но он не поймет.       – Ли!       – Я отверженный, Джет, – хрипло отозвался Зуко. – Это все, что я могу тебе сказать. Пожалуйста. Я не хочу тебе лгать. Не заставляй меня.       Взгляд Джета лихорадочно метался по его лицу, его дыхание было судорожным, прерывистым, словно после длительной пробежки.       – Откуда ты, Ли? Что с тобой случилось? Кто обжег тебя? За что? Ли, ответь мне!       Зуко даже зажмурился на несколько мгновений и резко отвернулся.       – Я не могу, Джет. Не могу.       Краем глаза Зуко видел, как Джет медленно отстранился назад и неприязненно прищурился, а в его глазах сверкнул лёд.       – Не можешь? А как я могу доверять тебе в таком случае?       Зуко вновь поднял голову и встретился с Джетом твердым взглядом.       – Разве я давал хоть один повод не доверять мне?       Джет еще несколько мгновений сидел неподвижно, мрачно глядя на собеседника, а затем вдруг резко вскочил на ноги и, сорвав с куста веточку, сунул ее себе в зубы.       – Хорошо! Ладно! Прекрасно! – зло рявкнул он. – Ли – значит, Ли. – И, повернувшись к Зуко спиной, стремительно пошагал прочь.       Зуко остался на месте. В голове его словно образовалась пустота, и он еще очень долго неподвижно сидел на земле, глядя невидящим взглядом прямо перед собой.              Вечер наступил быстро и незаметно. Небо вновь нахмурилось, спустились сумерки, и, шелестя листвой, подул холодный ветер. К тому же, снова начал накрапывать дождь. Редкие холодные капли пока еще не доставляли особого дискомфорта, но и приятного в них тоже было мало.       Джет молча сидел у костра, неподвижно глядя на пляшущие в нем оранжевые языки пламени. Точно такого же, как то, в каком исчезло все, что было ему дорого, оставив после себя лишь черный пепел. Такого же, как то, что поглотило всю его жизнь, что заставляло его двигаться вперед, несмотря ни на что. Пламя ненависти. Пламя страданий. Пламя борьбы.       Неожиданно послышавшийся позади тихий шорох заставил Джета вздрогнуть, и он резко обернулся. Из-за окружающего поляну густого кустарника появился Ли. Ни на кого не глядя, он прошел к камням, возле которых были сложены их вещи, и, опершись на колено, принялся рыться в своей сумке. Сидящие по другую сторону костра Смеллерби и Лонгшот молча проводили его взглядами.       Джет еще несколько секунд оставался на месте, а затем незаметно вздохнул и поднялся на ноги.       – Ли…       – Я только возьму куртку и уйду, – не оглядываясь, бросил тот.       Джет приблизился к напарнику и остановился в шаге от него.       – Куда ты собрался?       – Следить за дорогой. – Ли выпрямился и, обернувшись к Джету, одарил его сердитым взглядом. – Позволь мне пройти.       – Нет уж, постой. – Джет загородил ему путь, предусмотрительно сохраняя небольшую дистанцию. – Объясни, что ты задумал? Почему тебе так важно ограбить этот обоз?       – Ну, раз уж ты нашел нужным поинтересоваться, – тоном, преисполненным неприкрытого сарказма, отозвался Ли, – я, так и быть, расскажу. – Он принялся торопливо натягивать свою куртку, но делал это настолько нервно, что никак не мог попасть рукой в рукав. – Потому что с этим обозом, Джет, в город доставляют вооружение. В том числе и взрывчатые снаряды для баллист.       Джет задумчиво нахмурился.       – Взрывчатая смола?       – Именно. Если мне удастся добыть хотя бы несколько бочек, то мы получим возможность уничтожить склад вооружения. Взорвать его.       – Что? – недоуменно переспросила Смеллерби. – Взорвать склад прямо внутри города, кишащего солдатами огня? И как ты намерен это провернуть?       – Один я и не смогу этого сделать, – зло хмыкнул Ли. – Я все же еще немного надеюсь на вашу помощь. А теперь, будь добр, Джет, отойди в сторону. Я не хочу упустить наш, возможно, единственный шанс на успешное осуществление диверсии.       Джет посторонился, давая Ли пройти и не спуская с него внимательного взгляда.       – Я пойду с тобой.       – Правильно, за мной ведь следить нужно, – язвительно бросил Ли через плечо. – Я же не заслуживаю доверия.       – Придурок, я помочь хочу! – рявкнул Джет. – Там же наверняка будет охрана. Да и вообще, ты же весь день провел там… – запнувшись, уже гораздо тише добавил он. – Устал, наверное.       – Ничего, не в первый раз. – Ли злобно хмыкнул и исчез в зарослях.       Джет торопливо подобрал с земли флягу, завернул в кусок ткани остатки ужина и направился вслед за ним.       – Эй, Джет, – окликнула его Смеллерби и, когда он обернулся, серьезно кивнула ему. – Мы с Лонгшотом сменим вас после полуночи.       Джет благодарно улыбнулся ей в ответ и поспешил за Ли.              Когда Джет догнал Ли, тот уже сидел в засаде на прежнем месте, прячась от дождя под раскинувшейся над его головой густой кроной широколиственного дерева. Ли лишь мельком взглянул на напарника, но ничего не сказал и вновь устремил свой взгляд на дорогу.       Джет осторожно опустился на землю рядом с ним, не отрывая от его лица внимательного взгляда. Зря он, конечно, набросился на Ли сегодня днем. Может, он вовсе и не принц Зуко, а все, что натолкнуло Джета и Смеллебри на такие выводы – просто дурацкие совпадения? Нужно просто проверить, нужно убедиться, чтобы больше не возникало никаких подозрений. Ли действительно до сих пор ни разу не давал повода усомниться в своей искренности. Он просто не может быть человеком огня.       – Эй, – шепотом позвал он, и когда Ли, вновь коротко обернувшись, одарил его сердитым взглядом, протянул ему сверток с едой. – На, поешь.       – Спасибо, я не голоден, – довольно резко бросил тот.       Джет саркастично ухмыльнулся.       – Кончай из себя гордеца строить. Ты же весь день тут сидишь. На.       Ли помедлил еще несколько секунд, но потом все же принял протянутое ему угощение, развернул ткань и стал неторопливо есть.       Джет некоторое время сидел молча, делая вид, что следит за дорогой, хотя на самом деле краем глаза следил за Ли, но вскоре не выдержал и, тихонько вздохнув, повернулся к нему.       – Ли, прости меня за сегодняшнее.       Ли поднял на него тяжелый взгляд, хотя на этот раз злости в нем не было.       – Ты действительно имеешь право на свои тайны, и я не должен был так разговаривать с тобой. Прости.       – Ты предлагал мне забыть о своей прежней жизни, – спокойно отозвался Ли. – Я так и сделал. И пусть так и остается, Джет. Не потому, что я не хочу с тобой поделиться, просто… так будет лучше.       Джет с облегчением улыбнулся и протянул ему руку.       – Мир?       Губы Ли тоже тронула крошечная, едва заметная улыбка.       – Мир, – кивнул он, отвечая на рукопожатие, и вновь перевел взгляд на дорогу.       Джета словно молнией прошило, улыбка моментально слетела с его лица. Ладонь Ли была очень теплой, почти горячей. И это с учетом того, что он находился на холоде много часов. Словно у… покорителя огня.       Может, это просто случайность? Очередное совпадение? Раньше ведь он ни разу такого не замечал… Или просто не хотел замечать?       Его лихорадочные размышления неожиданно прервал Ли. Он вдруг заметно насторожился и, коротко обернувшись к Джету, указал рукой куда-то вперед. Джет тоже замер, напряженно вслушиваясь в ночную тишину, и вскоре действительно уловил далекий тихий шелест грунта под колесами телеги и тяжелую поступь комодо-носорогов.              Зуко проворно взобрался на дерево, чтобы как следует рассмотреть и оценить силы приближающегося противника. Маска, которую он надел сразу же, как только убедился, что шум издает именно ожидаемый им военный обоз, слегка закрывала ему боковой обзор, но это ощущение было настолько привычным, что не доставляло особых неудобств. Слишком много раз за последние три года ему доводилось надевать ее. Слишком часто ему приходилось пробираться на военные базы народа огня, чтобы шпионить, искать и выведывать. Зуко понимал, что это было совершенно бесчестно, но он вынужден был так поступать. Иначе он не продвинулся бы в своих поисках даже дальше Западного Храма Воздуха. В конце концов, это ведь все делал не он, а Синий Дух. Снимая с себя маску, Зуко словно снимал и ответственность за все совершенные им преступления против народа огня.       На дороге показались три запряженные носорогами комодо крытые повозки, которые двигались вереницей одна за другой. Двумя первыми управляли гражданские, служащие, работающие на военных базах и выполняющие всякую подсобную работу. На месте возницы третьей сидел солдат огня, причем это был покоритель – Зуко сразу понял это по его форме. Значит, именно в ней перевозился груз боеприпасов. Безусловно, обоз охранялся, значит, внутри повозок находились и другие солдаты.       Обернувшись, Зуко указал устроившемуся на соседней ветке Джету на последнюю повозку. Тот коротко кивнул и аккуратно обнажил свои клинки.              Мэк не слишком внимательно следил за дорогой. Так получилось, что его напарник приболел, видимо, подхватив какую-то заразу в этих мерзких заболоченных вражеских землях, и ему пришлось самому управлять повозкой, а на привалах нести вахту, из-за чего он не спал уже почти двое суток подряд. Он сонно смотрел вперед, мечтая только о том, чтобы вытянуться на удобной деревянной лежанке в казармах, давая, наконец, отдых уставшей спине. Мягкая уютная постель, с чистым шелковым бельем, теперь ему могла только сниться. Сколько он уже не был дома? Больше трех лет. И конца и края этому не предвидится. Конечно, Мэк, как и любой взрослый мужчина Страны Огня, был военнообязанным, и он гордился тем, что мог воевать за свою страну, защищать свои идеалы и нести культуру огненной нации отсталым народам. Но все равно, иногда так хотелось, чтобы этой войны никогда не было... Мэк устало вздохнул и позволил себе на несколько минут прикрыть глаза. Лейтенант Ронг, командующий его подразделением, обещал ему отпуск уже без малого год, но каждый раз, когда уже вот-вот должна была быть подписана увольнительная, возникали какие-то непредвиденные обстоятельства, и Мэка перенаправляли в очередную горячую точку. Может, в этом месяце ему все же удастся выбить долгожданное разрешение вернуться домой хотя бы на пару недель. Интересно, Мэк-младший его хоть узнает? Ведь когда Мэка мобилизовали на военную службу, тот был еще совсем крохой. Сейчас ему уже исполнилось шесть лет. Наверное, совсем большой уже, небось и в школу начал ходить. Эх, сколько бы Мэк отдал, чтобы поскорее получить возможность поцеловать сына, обнять жену после стольких лет разлуки, увидеть мать и отца… Увы, отец его сейчас воевал где-то на северо-западе Царства Земли, и вряд ли им доведется свидеться в ближайшее время.       Неожиданно раздался громкий треск, который разом вырвал Мэка из легкой дремы. Повозка резко дернулась, накренилась и тяжело завалилась на бок, пока комодо-носорог по инерции все еще тащил ее вперед. Мэк не успел среагировать и при падении сильно ударился головой об землю. Он даже на несколько мгновений потерял сознание, а когда пришел в себя, то увидел, как мимо него метнулся темный мужской силуэт. Засада!       Мэк рывком вскочил на ноги и, недолго думая, швырнул в сторону невидимого противника огненным шаром. Краем глаза он заметил, что его напарник безжизненно лежит на земле возле опрокинутой повозки, а стражники из двух других фургонов сражаются с кем-то на мечах рядом с зарослями. Его же противник резко ушел от огненной атаки и молнией метнулся к нему. Мэк отступил на шаг, одновременно нанося нападающему новый огненный удар, но тот снова увернулся и вдруг, неожиданно рванувшись вперед, совершил резкий подкат прямо под ноги Мэку. Мэк даже не успел понять, что произошло. Его нога вдруг потеряла опору, и он, неловко взмахнув руками, грохнулся спиной об землю. Лес перед его глазами расплылся темным пятном. Он попытался отбиться наугад, но его руку вдруг пронзила дикая боль, и он, потеряв контроль над пламенем, громко взвыл и попытался откатиться в сторону. Не удалось. Сокрушительный удар ногой по ребрам отбросил его обратно к повозке. Впечатавшись спиной в ее угол, Мэк окончательно потерялся в пространстве. Он несколько секунд лежал неподвижно, а затем, опираясь на неповрежденную левую руку, немного приподнялся и с трудом сфокусировал взгляд на приближающемся к нему сопернике. В поле зрения появилась пара поношенных грязных ботинок, сверкнул странный, изогнутый наподобие крюка клинок. Нападающий низко склонился над Мэком, и тот, наконец, сумел разглядеть лицо врага. Это был совсем еще мальчишка, лет шестнадцати-семнадцати от роду, однако, глядя на него, Мэк похолодел от ужаса. Он понял, кто перед ним. Лидер небольшой группы повстанцев, обосновавшихся на западном побережье Царства Земли. Для его поимки выделялись целые отряды, однако все было безрезультатно: этот мальчишка был буквально неуловим, и армии народа огня так и не удалось найти его убежище. Если верить слухам, этот парень обладал настолько великолепными боевыми навыками, что в бою был способен противостоять нескольким соперникам одновременно. И, кроме того, ему была присуща слишком непреклонная для его возраста жестокость. Немало солдат огня навсегда остались в тех лесах, где им не повезло встретиться с этим юным повстанцем. А те, кому удалось выйти живыми из поединка с ним, очень четко описывали его. Сомнений не оставалось: это был именно он.       – Попался, огненная мразь, – злобно прошипел главарь повстанцев, его глаза сверкнули лютой ненавистью. – Прощай!       Он вскинул руку с клинком, и на остром лезвии кастета на его рукояти отразился отблеск закрепленного на фургоне факела. Мэк непроизвольно зажмурился. Это конец.       – Нет!       Резкий, чуть приглушенный окрик. Звук удара. Тишина.       Мэк осторожно приоткрыл глаза да так и замер на месте, ошеломленно уставившись на открывшуюся его взору картину. Главарь повстанцев лежал на земле, а прямо над ним возвышался еще один незнакомец, держа направленный на него дао меч. Он медленно повернул голову, и Мэк в очередной раз ощутил, как безудержный панический страх сковывает все его тело. Лицо мечника полностью скрывала синяя маска. Неужели это и есть тот самый Синий Дух? Бандит, разбойник, враг народа огня, освободивший Аватара из плена адмирала Джао несколько месяцев назад?       – Беги! – рявкнул мечник приглушенным из-за маски голосом, махнув мечом в сторону леса.       Мэк, с трудом преодолевая боль, медленно поднялся с земли, ни на мгновение не спуская взгляда с неожиданного спасителя. Тот не двигался с места, вновь направив лезвие меча на уже немного приподнявшегося главаря повстанцев, однако Мэк отчетливо ощущал его пристальный взгляд на себе. Подойдя к все еще не пришедшему в сознание напарнику, он поднял его с земли, взвалил на себя, и, спотыкаясь, поспешно пошагал прочь, стремясь уйти как можно дальше от этого опасного соседства. Сегодня Агни сохранил ему жизнь. Спасибо!