Things i can't

      Луи был не очень хорошим человеком. Он осознал это, когда ему исполнилось 15. То ли воспитание отца взяло верх над ним, то ли его компания так называемых «друзей» с родного факультета Слизерин. Хотя, пожалуй, только два человека могли его понять – Зейн Малик и Альбус Поттер, но и друзьями-то их назвать сложно. Они иногда появляются, а после исчезают (ведут себя, будто не знакомы с ним). А остальные – это ошметки значимости его отца в магическом мире.       Так что Луи можно считать абсолютно одиноким. И он абсолютно не хотел признавать это.       Если посмотреть на это с другой стороны – можно понять, почему он стал до безобразия грубым, гордым и невыносимо отвратительным. Это знал и признавал каждый. Говорили ему это в лицо? Нет. Ну, многие пытались. Одиночество меняет людей, что б вы знали. Былые ценности перестают быть значимыми и, если раньше Луи считал, что в магглах, полукровках и маглорожденных, нет ничего плохого, то сейчас его мнение категорически изменило свое направление. Теперь он их презирал. В Хогвартсе Луи всячески донимал их, запугивал и унижал. Однако «униженные и оскорбленные» не всегда давали себя в обиду. Давайте рассмотрим одного из них.       Гарри Стайлс – гриффиндорец. Добрый, умный и с гребанными кудряшками, что так бесили Луи. Наверно, отголоски прошлого Луи (в смысле, того маленького и храброго мальчика) были хорошо видны в нем, поэтому Томлинсон его невзлюбил по - особенному, еще с большей силой. И дня не проходило без ссор, ругани, перекрикивания и споров на дуэли. Все это началось, когда Луи был на четвертом, а Гарри на третьем. И первого даже не смущало, что его оппонент был младше.       И было место, где его ненависть ко всему выплескивалась наружу. Поле для квиддича. Будучи загонщиком и по совместительству капитаном команды, он с радостью и всей своей мощью «лупил» по бладжерам. И да, он любил это. И даже какой-то там дождь не остановит его, чтобы потренироваться. Чем он сейчас и займется.       Чтобы полностью описать картину происходящего, добавим еще деталей:       1.Луи 16 лет.       2.Он на шестом курсе.       3.На улице было довольно мерзко, ветрено и холодно.       4.Был октябрь.       5.На поле уже кто-то был.       Зрение у него было не лучшим, но очки… Мерлин их упаси, он носить не будет. Перед глазами все плыло, если он пытался сосредоточиться. Со стороны может показаться, что он ведет себя тупо, портя свое зрение в конец, но не пошли бы вы. Он и сам с этим разберется.       Максимально приблизившись к полю, он заметил, что этот кто-то был высоко над землей, правда, даже слишком. Издалека не видно в форме какого он цвета, это и не нравилось Луи. Похоже, этот мир совсем потерял фантазию, потому что этот кто-то начал падать вниз, и Томлинсон действительно напугался. Он рывком сел на метлу и полетел вверх, что бы помочь падающему игроку. Подлетая к нему, а это был определенно ОН, Луи разглядел цвета его формы. Красно-золотые. Ах, зря он полетал. Одним гриффиндорцем больше – одним меньше. Но теперь уже неудобно улетать обратно. Давайте, просто забьем на всю эту дерьмовую и неоправданную вражду и просто спасем паренька. Что Луи и сделал.       Он подлетел к нему и, стащив с метлы (сам не понимая, как он это сделал?), посадил к себе. Рано было пока смотреть, кто это. Лучше это сделать на более устойчивой поверхности, иначе они вдвоем кубарем слетят вниз. Так и подумал Луи, направляя метлу к земле.       И «ебанный рот, Стайлс», - это кстати цитата. Он очень сожалел, что спас его. Ладно, это действительно звучало жестоко. Но Луи, ну, очень не любил Стайлса. Гарри, видимо, почувствовал, что находится на земле, да и ничего не болит. И первой мыслью было: «А не умер ли я?»       А потом он просто открыл глаза и увидел перед собой Луи, который стоял на ногах (Гарри же, как можно догадаться лежал на земле), наклонившись над ним, скрестив руки, внимательно изучал, как скоро очнется парень.       И да. Стайлс в шоке.       - Не умер ты, дрочила кудрявая, - сказал Луи. И как понял Гарри, тот вопрос он озвучил вслух.       - Мог бы и повежливее, - сразу же ответил кудрявый, пытаясь подняться. Попытки были тщетны – голова кружилась, да и все перед ним кружилось. А тело не слушалось. – Может, поможешь?       - На том, что я тебя спас остановимся и закончим, - Луи развернулся и быстрым шагом ушел с поля. Желание полетать пропало, как и настроение.

***

      Следующий день Луи встретил в ужасном настроении. В принципе, как и всегда. Собравшись, он поспешил в Большой Зал, так как есть хотелось ужасно. Позавтракав, Томлинсов в гордом одиночестве поплелся на первый урок. Как на зло, была Трансфигурация.       Вот как бы это по понятней объяснить – Луи ничего в ней не понимал. Если в остальных предметах задатки еще были, то в этом их даже не видно. И давайте представим, какова была степень его раздражения, когда спросили именно его. Мерлин, он вообще ничего не знает!       Естественно, из-за него у Слизерина сняли 50 баллов. Один вопрос = 10 очкам. Вот он Луи на пять и не ответил. Да что б все это пропало пропадом! Так еще все, как только его увидят, начинают шептаться между собой, «мусоля» тему, как он спас Гарри Стайлса. Все! Ему это так надоело! Этот говнюк Стайлс рассказал всем! Игнорируя шепот, который буквально преследовал его, Луи завернул за угол и бум! Кого же он увидел? Помните, я говорила, что вселенная – это вещь без фантазии, или как там. В общем, вы поняли, что там стоял Гарри в окружении своей компании, а именно Найла Хорана, Лиама Пейна и еще парочка каких-то гриффиндорцев. И как же Луи бесило то, что сейчас все над ним насмехаются, а Стайлс просто радуется жизни, болтает с друзьями и, видимо, совсем не вспоминает о вчерашнем дне.       Луи быстрым шагом направляется к кудрявому и со всей силы впечатывает его в стену. Голова Гарри с глухим звуком ударяется о стену и тот протяжно стонет от боли. Он явно не ожидал этого. Да что таить, он думал, что после этого неловкого спасения Луи перестанет вести себя с ним грубо. Просто хотелось хоть оставшийся год спокойно, без разборок. Не то что бы ему это не доставляло удовольствие – ставить зазнавшегося Томлинсона на место. Но иногда у него это не получалось, что после оставляло след на самолюбии.       - Это ты, мразь, рассказал всем!? – грубо шептал ему на ухо Луи. Возможно, этот момент можно посчитать интимным. Просто представьте: Луи прижал к стене Гарри, шептал ему что-то на ухо, и просто ЧТО? Только вот одно НО. Томлинсон сейчас так ненавидел Гарри, как еще никогда в жизни. А Стайлс просто абсолютно не понимал, о чем говорил шатен. Все, занавес. Интимности и не было вообще.       - Что? О чем ты? – в том же тоне спросил Гарри. Все еще не понимая этой агрессии к себе.       - Я спас тебя вчера! А ты, блять, рассказал об этом своим дружкам! – уже громче говорил Луи.       - Нет, - ответил Гарри, отталкивая от себя Томлинсона. – Я никому ничего не говорил, отвали от меня!       - А кто тогда!?       - Да откуда мне знать, - спокойно ответил Стайлс.       - Отлично, иди в пизду, - прошептал Томлинсон и ударил Гарри в челюсть. Да, удар был необоснованным, но вы только подумайте, ведь Гарри ухмылялся. Его это веселило? Теперь все честно?       - Чего ты… - но до конца договорить Стайлсу не дали, так как следующий удар пришелся точно в нос. Похоже, Луи все - таки его сломал. Но безответным его нападение не осталось. Гарри повалил его на пол и сел на живот. Выключаем мозг, пошляки, тут вам не постельная сцена. Первый удар пришелся в щеку. Кровь все еще лилась из носа Стайлса прямо на лицо Луи, который все еще пытался отплевываться от своей. И, Господи, нельзя же бить человека с такой силой. Благо, на охи девушек и «Мерлин, да разнимите же их!!!» и довольные, подбадривающие крики мальчишек, пришла профессор МакГонагал. Резко, одним движением палочки, оба парня разлетелись в разные стороны, не понимая, что происходит.       - Значит так, юноши. Оба в Больничное Крыло, - невозмутимо сказал профессор. – Мистер Пейн, прошу вас проводить их. И, постойте, кто оказался зачинщиком драки?       - Томлинсон, профессор МакГонагал, - ответил Лиам, глядя себе под ноги.       - Отлично, минус сто баллов с Гриффиндора и минус сто пятьдесят с Слизерина.       Раздались крики, порой и ругательства недовольных учеников. Но как только декан Гриффиндора недовольно оглядела толпу, все сразу же замолкли.       Тем временем Гарри, Луи и Лиам медленно шли в сторону Больничного Крыла. Ну, как сказать шли, кудрявый почти повис на Пейне, Томлинсон то и дело сплевывал кровь, которая все не хотела останавливаться и как-то так. Дойдя до места назначения, голубоглазый, даже не поздоровавшись с лекарем, плюхнулся на кушетку. Гарри же наоборот: как только увидел миссис Лонгботтом*, кивнул ей в знак приветствия, потому что на слова его сил не хватило, а уж потом лег на кровать рядом с Луи. Она осмотрела каждого из мальчиков и, что-то причитая, засеменила к себе в кабинет за зельями. Как оказалось, нос Гарри и правда был сломан, а еще рассечены губа и бровь, без синяков, следовательно, не обошлось. Без ран, конечно, не обошелся и Луи. У него была, так же как и у кудрявого, повреждена губа, красовался огромный синяк вокруг глаза и множество других повреждений. Надо бы сказать, что дрались они не хуже профессиональных бойцов, если посмотреть на все их раны.       Долго миссис Лонгботтом не пробыла в своем кабинете. Спустя минут пять, она на подносе несла с десяток склянок, с разными наклейками на них. Лекарь разделила их по пять штук и отдала парням, наказав принять каждую из них. После она уже пришла с чашкой, наполненной водой и тряпочкой. Миссис Лонгботтом принялась аккуратно протирать лица мальчишек от крови, а после оставила их.       - Зачем ты ударил меня, Луи? – спросил Гарри, как только лекарь скрылась в своем кабинете.       - За то, что ты, мразь грязнокровная, рассказал всем, - грубо, но так устало, ответил Томлинсон.       - Но ведь я рассказал только Лиаму, и то потому что он нашел меня на том поле. И, кстати, где он? – аккуратно, максимально медленно Гарри осмотрел Больничное Крыло, но своего друга нигде не нашел. Луи хотел было уже едко ответить, как его прервал топот ног, который громко разносился по всему залу. Повернув голову на звук, больные увидели директора Дамблдора, профессора МакГонагал, а следом плелся Лиам.       - Вот, полюбуйся, Аберфорт, - начал декан Гриффиндора. – Я бы не стала привлекать твое внимание, однако слишком уж тяжкие увечья они нанесли друг другу. Я надеюсь, вы поступите верно, если их наказания будут достаточно тяжелыми.       - Я думаю, что вам стоит уйти, Миневра. Я хотел бы поговорить с ними, - невозмутимо ответил директор. На что профессор МакГонагал, кивнув парням, ушла, прихватив с собой Лиама. Дамблдор молчал, но не долго, спустя несколько минут, он продолжил. – Я человек простой, не такой, как мой брат Альбус, но манера философствования, наверно, передалась мне вместе с местом директора Хогвартса. В корне этой драки лежит какая-то проблема. И я буду определенно прав, если это несовпадение взглядов, - Аберфорт присел на кушетку Луи. – Я заметил, что ваша вражда присутствует уже давно, был уже такой случай в этой школе и далеко не один. Самый знаменитый, пожалуй, Драко Малфой и Гарри Поттер. Были и магические дуэли, и слежка, и словесные перепалки. Только давайте поглядим на них сейчас. Они вполне не плохо общаются. Их дети, Лили и Скорпиус, как я слышал, симпатизируют друг другу. Только вот сколько лет прошло, сколько времени утекло, прежде, чем этот мир установился в их отношениях. Так что, говоря сейчас это, я тянул время, потому что достойного наказания по дороге сюда не придумал, но поразмыслив, я принял решение. Вы будете после каждого учебного дня убирать кабинеты Зельеварения, Трансфигурации и, пожалуй, теплицу, на протяжении двух месяцев. Возражений не принимаю, отлеживайтесь, пока можете, парни. До свидания.       Как только шаги директора стихли, Луи довольно громко застонал и запричитал различными матюками. Кому хотелось два месяца убирать эти гребанные классы? Да еще в компании с заклятым врагом. Правильно, никому. Он отвернулся от Гарри, перевернувшись набок и попытался уснуть, чтобы не помереть от скуки.

Если Бог хочет сделать тебя счастливым, то ведет тебя самой трудной дорогой, потому что легких путей к счастью не бывает.

*Ну как бы это Ханна Аббот. Просто, почему бы и нет. Что хочу, то и ворочу:)