У моря
26 октября 2020 г. в 13:04
Тоф упрямо поджимала губы, не желая признавать свою неправоту перед Катарой.
Эта Сахарная Царевна взъелась на нее с утра пораньше из-за отсутствий манер при поедании завтрака. Сначала это были снисходительные упреки, а потом явные попытки пристыдить и унизить Бейфонг.
Сама Тоф молчала на первые камни в ее огород, потом то ли подростковый максимализм сыграл, то ли день был неудачным, но как итог — две девушки в крупной ссоре.
Маг Земли не считала, что поступила неправильно, наргубив Катаре за пренебрежение. Всё-таки, будь даже она хоть несколько лет старше, не дает ей право говорить Бейфонг о неучтивости и манерах.
Воспитанная десятками репиторами в богатой семьей, ей лучше знать, как себя вести. Она могла наизусть рассказать историю мира даже в сонном виде, изящно поклониться в реверансе, выставив руки с веером вперед, тем самым скрывая половину лица. Ее знания в этикете не то, чтобы поражали, но имела их, впрочем как и знания о политике, бизнесе и торговле. Мага воспитывали люди хоть и мягкие на вид, но акулы в своем деле. И Катаре не стоит забывать, кем она является на самом деле. В особенности, когда начнет толкать занудную речь об отсутствии культурности их компашки.
Бейфонг раздраженно цокнула языком и пнула камень, валяющийся на дороге и зарылась вздохом в волосы. Она не хотела быть такой эмоциональной. Но бушующие гормоны в подростковом теле дают о себе знать. Тоф нравилось становиться взрослой, но не сам процесс.
Переживать этот шквал эмоций, скачущее настроение, спектр чувств и гложащих мыслей было тяжело. И сам факт приближающей битвы мозолил мозг, заставляя нервно вгрызаться в свои губы и с злостью вырывать заусеницы на пальцах.
Тоф переживала, но странно, что никто не замечал этого. Отсюда и еще один упрек, что она слишком несерьёзно относиться к сложившейся ситуации.
Это же просто смешно.
— Абсурд какой-то, — буркнула девушка и с шлепком опустилась на песок.
Какая-то непонятная тревожность окутало ее тело. Мало кто об этом знал, но она страдала этим сразу же после их появления в Угольном Острове. Особенно, это остро ощущалось, когда она находилась наедине собой.
Одна нога двигалась в неустанном темпе, а руки сжали в кулаках песок. Бейфонг неприятно поморщилась от попадания грязи на открытые участки в области ногтей, где несколько минут назад она вырывала заусеницы. Было неприятно, тревожно с страшно. Казалось, атмосфера в этом острове пропитана этими немыми недомолвками, рванными и необдуманными действиями и бесконечной нервозностью.
Хотелось расслабиться и наконец задышать от облегчения, но этого не удавалось и приходилось злиться сильнее и сильнее.
Тоф поймала себя на мысли, что скоро дойдет до точки кипения и перевернет с ног на голову этот проклятый остров, если это как-то облегчит ее невзгоды. Самое отвратительное, что ее никто не понимал и не старался даже.
— Что ты здесь делаешь? — рассерженно прошипела маг земли, сама того не хотя, но все нагрубив Зуко.
— Искал тебя. Что ты забыла на пустынном пляже средь белого дня? — недоуменно спросил принц Огня. Его голос был отвратительно спокойным, тихим и по-издевательски умиротворенным.
— Твоих глупых вопросов, конечно же, — съязвила она, но голос был буквально пропитан ядом и злостью. А еще немного бессилием. Сама того не хотя, она нагрубила ему, единственному человеку, который вполне мог понять ее душевное состояние.
— Что с тобой?
— Все в порядке, — отмахнулась Бейфонг, но в противовес ее словам руки еще сильнее сжали песок. Для мага огня это не осталось замеченным.
— Ты какая-то нервная в последнее время, — проигнорировав ее последние слова, произнес парень. — Все время злишься, язвишь, нервничаешь и избегаешь. Меня.
На последних словах он понизил голос, от чего мурашки покатились по спине и щеки вспыхнули. Это было почти правдой. Бейфонг с трудом мирилась со своей нелепой влюбленностью в изганного принца до этого, а теперь находясь здесь это было практически невозможно. Зуко об этом не знал и поведение Бейфонг не его вина. Но с каждым днем было тяжелее справляться с пораждающим интересом к нему. Тоф помнит: он понравился ему с самого начала.
Немного сложный, несговорчивый и потерянный. В начале, это было понимание, потому что сама она считала, что ошибки это часть жизни и каждый делает их. В отличии, от остальных, которые были настроены против Зуко категорично. А потом он изменился. Нет, не так. Раскрылся. Стал более заботливым, не загруженным, ребячливым и сострающим. Слой за слоем, он предстал перед ней обыкновенным парнем со сложной судьбой и тернистым путем принятия себя.
Это было поразительно. Зуко был настолько сильным при своей чувствительности и импульсивности, что это подкупало и завораживало. Наверное, в ее окружении не было таких калоритных и сложных личностей, что интерес, который к нему проявляла Тоф становился ненормальным.
Ровно также как и ревность к Мэй, о которой изредка говорил Зуко. Он сожалел, что оставил ее там, в тюрме. С неким чувством вины, делился с Тоф о ее стеклянных глазах.
А Бейфонг внутри себя бушевала и не понимала от чего.
Это было сложно: ненавидеть каждую клетку своего тела и ворох мыслей, вместе с этим борясь с желанием забить эту чертову Мэй огромными камнями. Эта ненависть жгло горло, пальцы и ее душу.
Самое страшное, так это то, что она и не против так сгореть. Когда необъятые языки пламени обвивают сначала ноги, а потом руки, живот и все тело за возможность почувствовать ее влюбленный взгляд на себе хоть один раз. Чертов мазохизм. Чертов Зуко.
Когда ее уже отпустит?
— Мне страшно, что мы проиграем Озаю, — почти правда. Ей действительно страшно, но за саму себя, когда Зуко обнаружит эти пьянящие чувства и скорчит лицо в отвратительной гримасе и перестанет к ней так походить и узнавать о ее самочувствии. Эти чувства и так травят ее душу, Тоф умрет, если он отвернется от нее.
— Мне тоже, Тоф. Но мы должны верить. Вера самое сильное чувство, которое способно повернуть ситуацию в другое русло. Ох, великие драконы, я говорю совсем как дядя Айро! — поморщился он. Тоф прыснула. — О, у кого-то полнялось настроение?
— Вообще-то, это я часто утешаю тебя. Украли мою роль, да, Ваше Огненное Высочество?
Зуко поморщился:
— Не называй меня так.
— Когда-нибудь ты займешь трон, и тогда я точно не отвяжусь от тебя с этой кличкой. Привыкай давай.
— Да, ты права, — усмехнулся он. — Впрочем, как всегда. Ты всегда подбадривала меня, и мне захотелось сделать тоже самое, только вот, выходит у меня плохо, как видишь.
— Да, точно так же, как и шутить, — улыбнулась Тоф.
Ее потихоньку отпускало.
Когда-нибудь она научиться не реагировать на него так остро. Всем нутром.
Когда-нибудь она перестанет упиваться этой разрушающей ревностью, когда он упомнает свою бывшую девушку.
Когда-нибудь Тоф перестанет вести себя как ребенок и позволит себе принимать взрослые решения.
Когда-нибудь она обязательно разлюбит его.
Но пока она позволит себе лечь на спину, уткнуться лбом о бедро Зуко и умирать от нежности, когда его грубые шершавые пальцы будут перебирать ее челку.
Стало чуточку легче.