Ночь вступила в свои права и раскрасила город в тёмную синеву. Сквозь ночную тишину можно было расслышать завывание холодного ветра, почти неслышимый шелест сухих, опавших листьев и треск сломанного фонаря.
Тао не спал. Он лежал в пол-оборота и смотрел в ночное небо, что открывалось перед ним из окна. В его сердце таилась какая-то тревога, что не давала уснуть. На душе скребли кошки, а в мыслях была полная каша.
В голове то и дело крутился разговор с сыном, что уехал утром и до сих пор не отзвонился и не сообщил о своём прибытие домой. И Тао мысленно скинул свою тревогу именно на эту причину — беспокойство за то, как добрался сын и добрался ли.
Омега устало вздохнул, и бросив все попытки уснуть, потянулся к настольной лампе, дабы включить свет и почитать какую-нибудь книжку. Свет тут же наполнил палату и Тао невольно зажмурил глаза с непривычки.
Он уже нашел страницу в книге, на которой остановился, как вдруг к нему заглянул Крис.
— Что-то случилось? — как-то тревожно спросил альфа, закрывая за собой дверь в палату.
— Мне не спиться и я решил почитать…-холодно отозвался омега, даже не поворачивая голову в сторону мужчины.
— Что-то болит? — Крис сделал пару шагов в сторону кровати, на которой лежал Тао и тут же замер.
Он готов был сорваться и начать вымаливать прощения прямо сейчас. За все. За свой неустойчивый вспыльчивый характер, ведь тогда его заставили заключить брак с Тао из-за ребёнка, из-за Бекхёна. Он не хотел обрекать себя тяжестью семейной жизнь, потому что хотел «погулять», испробывать все прелести холостяцкой жизни. Вступать в брак не было его целью и даже если это его истинная пара, данная Богом.
Сейчас по прошествию лет Крис все осознал. Осознал свою слабость без этого омеги и их ребёнка, пусть и случайно зачавшего, но все же родного.
Но гордость не давала все исправить. Она ломала Криса, превращала жизнь в сплошное страдание и притупляла все порывы вернуть любимого.
— Зачем ты приехал сюда? — таким же безразличным тоном спросил омега, медленно переворачивая страницу книги, делая вид, что сильно увлечен её прочтением.
На самом деле омега был рад, что Крис находился с ним сейчас рядом. Что вёл себя нежно и обходительно как никогда себя не вёл.
Омега видел в его глазах раскаяние и потерянность. Он понимал, что этот альфа не знает и не умеет просить прощения и поэтому не прогоняет его.
— Я…я… Тао, -замямлил альфа, нервно потирая затылок. Омега поднял свой взгляд с книги и посмотрел в упор. Крис застыл. В нём что-то перемкнуло и затуманило рассудок. Все слова вылетели из головы к чертям собачьим вместе с противоречиями.
Ву набросился на любимого жадно целуя. Он шептал сбивчиво слова извинений в перерывах между поцелуями. Он по свойски прижимал любимое тело и вдыхал этот терпкий запах вишнёвого дерева.
Длинные пальцы оглаживали худой торс омеги. Мягко касались соблазнительных ключиц, вздымающийся груди, выпирающих рёбер и плоского живота.
Они целовались до звёздочек перед глазами. Задыхались от пепеполняющих чувств. Наслаждались этой близостью, по которой так скучали.
Когда узловатые пальцы подступили к кромке пижамных штанов неожиданно зазвонил телефон.
— Не бери…-сбивчиво бросает альфа, вновь припадая к сладким губам.
— Нет…- снова получает поцелуй, — это Бекхён. -Тао слегка отталкивает альфу и тот понимающе отстраняется, падая рядом с омегой на кровать.
— Да, Бекхён, почему ты…-омега в миг замолчал. Его глаза стали метаться от испуга, а лицо стало каким-то серым в ту же секунду.
— Я скоро буду…- единственное, что сумел выдавить из себя омега. Телефон как-то сам выпал из рук, потому что омега, как-то растерянно провел рукой по своему лицу.
— Что-то случилось? Что-то с Бекхёном? — насторожился альфа, заметив замешательство со стороны омеги.
— Нам нужно в город…- спускаясь с кровати, произнёс Тао, кинув на мужа обеспокоенный взгляд.
***
— Ты смерти моей хочешь? Меня же уволят! — кричал невысокий омега полушёпотом, чтобы его никто не услышал.- Как он вообще пробрался сюда? — омега сверкнул недобрым взглядом в сторону охранника. Тот странно помялся на месте и взглянул в сторону лежащего на столе парня.
— Он прошел с какой-то компанией взрослых парней и я не обратил внимания.- Оправдывался охранник.
— Замечательно! Благо я позвонил его родителям и они заберут его до приезда хозяина…- омега высказав все, тут же метнулся к юнцу, чтобы проверить как он.
То, сколько он выпил за этот вечер могло плохо сказаться на его организме, а вот летальных исходов бармен допустить не может, только не в его смену.
Он потеребил тонкое плечо и тихо позвал парня. Тот медленно поднял голову со стола и пьяно улыбнулся.
— Что же ты такой юный, а так напился? — раздраженно спросил омега, пытаясь усадить юношу.
— Ха…вы представляете…я впервые в жизни влюбился, а меня предали…- невнятно произнёс Бек, стараясь удержать равновесия даже в сидячей позе. — Ну почему так? — завопил омега и снова упал щекой на стол.
В этот помент в бар вбежали двоё взрослых мужчин и огляжев зал увидели Бекхёна. Тао тут же рванул к сыну, забыв о своих болях.
— Бекки, милый…ну что же ты творишь? — завопил омега, прижимая сына к своей груди.
— Вы родители? -вмешался бармен.
— Да…-коротко отвели альфа, — спасибо за звонок. Бармен попращался резким кивком головы и скрылся в полумраке зала.
— Крис, бери его на руки и поехали домой…- вытирая слезы со своих щёк, произнёс омега.
Альфа послушно поднял сына на руки и понёс в машину. Аккуратно положив хрупкое тело на заднее сиденье, они уехали от этого злосчастного бара.
— Видимо, он обжёгся о свои чувства…- тихо просипел Тао и устало прикрыл глаза.
***
Рассвет всегда был олицетворением чего-то чистого и светлого. Рассвет был символом нового начала, что могло изменить свою жизнь.
И да, с этим рассветом, что встречал Пак, стоя на балконе, многое изменилось. В его сердце образовалась черная дыра из-за ненависти к себе и отвращению. Он готов убить себя за то, что натворил, за то, что причинил эту неимоверную боль самому родному человеку на свете.
В эту ночь он не сомкнул глаз, потому что перед глазами то и дело всплывало мрачное лицо Бекхёна в тот момент; в ушах звучал его дрожащий от слез голос; а в памяти так и остались его грустные заплаканные глазки.
С этим рассветом Чанёль понял, что не заслужил такого прекрасного омеги, ведь он открылся ему, принял его и даже полюбил…
Но вместе с этим рассветом он понял, что отныне его жизнь никогда не станет прежней. Отныне, полюбив Бека, он не сможет забыть его и выбросить из головы, из сердца, из души.
Теперь он будет умирать от этой раздирающей тоски по омеге, но никогда не посмеет вернуть его назад.
***
Серый дневной свет просачивался свозь плотные шторы и небольшая комната наполнилась им.
С улице дул прохладный ветер сквозь расскрытое окно и Бек невольно поежился, потому что голых пяточек коснулся холодок.
Омега болезненно промычал и потер глаза. Голова нещадно трещала, а тело было ватным. Во рту было сухо, как в пустыне и в глазах всё плыло.
— Бек?..
Неподалеку послышался голос и омега неохотно разлепив глаза пытался сфокусировать взгляд. Окончательно прийдя в себя он смог разглядеть нависшее над ним обеспокоенное лицо папы.
— Бекки, милый…как ты себя чувствуешь? — Тао тут же сел на край кровати и погладил хололную щеку сына.
— Всё болит…- проныл омега. — Прости, пап…я все это зря…- пробормотал Бек, когда в голову стали закрадываться воспоминания вечера.
— Ничего… Давай приходи в чувства и выходи на завтрак…- Омега поцеловал сына в лобик и встал с кровати, — и да… мы завтра уезжаем из этого города обратно в наш старый дом. — Тао с каким-то сожалением посмотрел на растерянного сына и мысленно добавил: « Так тебе будет легче, сынок».
