О ТАНЦАХ И О ЛЮБВИ... ЧАСТЬ 3.

ПАРАД УЧАСТНИКОВ *** Итоговое собрание накануне Чемпионата России было единственным клубным мероприятием года, когда Стас откровенно закрывал глаза на опоздания и прочие поведенческие отклонения своих танцоров – в зале собирались только пары-участники чемпионата, а также родители выходящих на Опенраш категорий «Дети» и «Юниоры», ждать от которых за двадцать четыре часа до начала турнира хоть какой-то адекватности было, как минимум, наивно. Родители по сто раз задавали одни и те же классические вопросы – а точно ли дети уже зарегистрированы на турнире, а где завтра паре получать номера, а автозагар с блестками можно, или лучше матовый, а что делать, если в схеме танца судьи усмотрят превышение, к кому бежать, а надо ли им максимально выкладываться в первых отборочных кругах, или лучше поберечь силы дальше – и Стас терпеливо, как психиатр со стажем, снова и снова объяснял, рассказывал, успокаивал. Вопрос о превышениях в схеме танца был в этом списке одним из наиболее важных. У каждой возрастной категории есть строгий список разрешенных фигур – то, что детям разрешается исполнять на паркете. Но если ваша парочка отлично работает и ходит по призовым местам, у вас обязательно возникнет искушение добавить маленьким танцорам в схему танца фигуры более высокого класса – как демонстрацию возможностей юных танцоров. Кстати, это отличный стимул и для самих спортсменов – они словно демонстрируют соперникам свою готовность сражаться и на более серьезном уровне. Иногда ребята сами просят тренеров включить в их программу усложненные связки. Фигуры старших классов смотрятся на паркете очень выигрышно, особенно на фоне более простых, разрешенных фигур класса, и судьи на турнирах должны, согласно правилам, внимательно следить, не превышают ли спортсмены разрешенную для их класса и возраста программу. В случае, если такое превышение обнаруживается, пара получает предупреждение от главного судьи турнира или – на усмотрение судейской линейки – может быть полностью снята с соревнований. Существует еще и так называемый «открытый класс», соревнования, где танцорам официально разрешается исполнять более сложные фигуры, и часто у одной и той же пары и по латине, и по стандарту есть две программы – на разрешенный и на «открытый» классы. Какая программа максимально сработает на Чемпионате России? Базовая, с отличной техникой исполнения по классу? А если соперники рядом с парой будут выполнять более эффектные фигуры старших классов, взяв за основу свою «открытую» программу? Выйти на Опенраш с «открытой» программой? А если в этом году в судейской линейке планируется строго карать за все превышения, и можно, заплатив немаленькие деньги, просто вылететь с турнира? Ответы на все эти вопросы знает только тренер. Человек, который готовит пару к чемпионату, выстраивая ей общую стратегию выхода на Опенраш и тактику борьбы в каждом отдельном отборочном круге. Стас иногда шел на это абсолютно сознательно, добавляя в схемы маленьких пар фигуры «высшего пилотажа». Проверить, насколько ребята готовы к технике, которую будут осваивать в следующем году, показать маленьким партнерам, насколько тренер уверен в их возможностях, дать ощущение перспективы. Расплата за подобные допуски наступала именно на национальном чемпионате. На прошлогодней России Стас буквально разрывался на куски – тогда он вывел на национальный чемпионат по три пары «Детей» и «Юниоров», четверо из которых дебютировали на турнире. Столкнувшиеся впервые в жизни с особенностями и жесткими правилами проведения Опенраша родители его малышей то тут, то там – турнир проходил на нескольких площадках одновременно – поочередно впадали в истерику. Они бегали за Кучуном по всей лужниковской «Ромашке», хватали за руки, тащили в разные стороны, просили и требовали, чтобы он, бросив все, немедленно шел именно к их детям – там нашли превышение, там паре сделали замечание за некорректное исполнение связки, там главный судья площадки требует, чтобы с платья девочки сняли «украшения не по возрасту», а серебристые блестки встрочены в ткань - Станислав Григорьевич, помогите! Нас сейчас снимут с турнира! Стас, как ястреб, рассекал пространство от площадки к площадке, наводя порядок, успокаивая и решая проблемы, которые росли, как грибы в ливень, а его старшие… Глаз на бегу выхватывал то Машеру – потного, взмыленного, посверкивающего камнями на рубашке, только что оттанцевавшего свой очередной отборочный круг. Потные струйки стекали по вискам, оставляя на автозагаре темно-зеленоватые дорожки – который «чистил» латинскую схему детской парочке, убирая «запрещенное» раскрытие. Мальчик скользил за ним по полу, шаг в шаг, запоминая новую связку. Рядом с ними измученная Галка торопливо поправляла маленькой партнерше сползший к шее балетный «пучок», на ходу объясняя маме девочки, как именно надо крепить шпильки… То Градиевского – этот, во фраке и с неизменной белой «бабочкой» на шее, и после отборочного круга холоден и невозмутим, словно не танцевал только что с полной выкладкой, а небрежно выпил бокал бренди – который придирчиво выравнивал стандартную «стойку» по плечами и локтям у первого «Юниора», профессионально пристраивая к нему худенькую партнершу в пышном «стандартном» платье. Эма что-то строго выговаривал маленькому спортсмену, видимо, требовал не ронять локти и не задирать плечи, обе мамы слушали его с открытыми ртами, как оракула. И то, что в противоположной части этажа Марьяна Пугачева, с горящими боевым задором глазами, подхватив многоярусные юбки своего «стандарта», отрабатывала с другими «Детьми» базовый шаг латинской ча-чи, Стаса даже не удивляло. Что вы хотите, это же Марьяшка! До класса «С» все пары в обязательном порядке идут по обеим программам – и по латине, и по стандарту – и даже если далее пара уходит в одну из программ, как Макар – в латину, или как Эма – в стандарт, базовые элементы двух типов танца годами остаются вбитыми намертво. А помочь малышам своего клуба, делающим на России свои первые, неуверенные шаги – это, как дышать, это не обсуждается. Да, старшие в том году хорошо помогали. И не только упрощением схем, стойками и прическами. В первую очередь – своим спокойствием, уверенностью, что всё будет в порядке. Это спокойствие передавалось родителям, от них – детям, и в итоге на паркет выходили собранные маленькие танцоры «Танцевальных надежд», уверенные в себе и в команде поддержки, которая ждет их за периметром паркета… Вынырнув из прошлогодних воспоминаний, Стас оглядел зал. Собственно, как он и предполагал – младшие с родителями уже в зале, в полном составе, даже присутствуют две взволнованные бабушки и один сосредоточенный дядя. Все же, выход ребенка на Чемпионат России – заметное событие для любой семьи. По залу зигзагами уже метался взлохмаченный, злой Макар, появившийся за десять минут до начала собрания, за которым, как грач по борозде, преданно бродил Семин. Расстроенная Галка, забившаяся в угол зала, как обычно, сообщит Стасу, что бросает танцы, что она бездарная лошадь, потом всплакнет, успокоится – и завтра на первом отборочном круге будет в полной боевой готовности. За его лучшую молодежную латинскую пару можно не волноваться. Непривычно молчаливая Марьяна уже в зале, Эмы со Стефкой еще нет. Обычно расклад с точностью до наоборот – Эма появляется минута в минуту, Марьяшка – хорошо, если спустя четверть часа. Эма ей потом на пальцах пересказывает всё, что изволила пропустить королева московского стандарта. То, что Градиевского еще нет, дополнительное подтверждение того, что завтра – именно Опенраш, а не какой-то другой турнир. С Градиевского станется именно сейчас, в понедельник вечером, взять свой новый фрак и поехать с ним в мастерскую, переделывать лацканы. Зачем только родители купили поганцу машину?! И, скорее всего, Эмка потащит туда стефкин фрак. Формы паники Градиевского всегда неожиданны и творчески обоснованы. Надо бы позвонить в ателье, попросить их на порог его сегодня не пускать… Дина Звягина уже в зале, устроилась на одном из крайних стульев, почти у входа в зал. Рядом с ней – Митя Гончаров, похоже, он Дину и привез. К ним подошел Игорь – поздороваться, присел рядом. Что-то тихо обсуждают втроем. Стас сразу же, как только Игорь начал воспринимать реальность, рассказал ему о продолжении случившегося в клубе – о телефонном звонке Мити, о его ребятах, об их ночном визите, о капельницах, об ампулах с безымянными препаратами. Проснувшись после инъекций, Игорь не помнил ничего, что происходило той ночью. Он был благодарен Мите и откровенно рад за свою партнершу – похоже, отношения Дины и Гончарова-старшего плавно переходили во что-то достаточно серьезное. Стас – помнил. Он помнил свой животный ужас той ночью, когда осознал, что с Игорем происходит что-то страшное. Помнил руки Мити, прижимавшие его к стене и не подпускавшие к Игорю. Помнил беспомощный, затравленно-перепуганный взгляд Игоря, которым тот смотрел на Стаса, словно звал на помощь, помнил обнаженное тело своего парня, с которым возились сосредоточенные мужчины в строгих костюмах и белых рубашках… Стас не знал, почему он это помнил – так. Может, потому, что Митя тогда не пустил его к Игорю? Головой Стас понимал, что если бы не Гончаров и его команда «химиков», могло произойти нечто непоправимое, но странная тяжесть, оставшаяся с той ночи, запеклась внутри, в области сердца, чуть заметным рубцом. С Игорем Стас об этом не говорил. Они вообще не говорили друг с другом ни о чем, имевшим отношение к событиям двухнедельной давности, им с головой хватало России. Стасу стоило нечеловеческих усилий в последние дни создать для своих ребят относительно спокойную обстановку в клубе и настроить их на национальное первенство, пытаясь хоть как-то отдалить воспоминания о случившемся. Игорь об этом знал. Как и о том, что вот уже несколько дней Стаса начали преследовать кошмары – он рычал во сне, дергался, метался, а потом рывком садился на постели, в холодном поту, и пару секунд в его глазах отражалось яростное безумие. Потом он шумно вздыхал, тряс головой, как большой пес, словно вспоминая, кто он и где находится, и рушился обратно на подушку, пытаясь восстановить дыхание. Увидев такое в первый раз, Игорь теперь старался даже ночью не выпускать Стаса из рук – обнимал Кучуна, прижимался к нему, чуть касаясь, чтоб не разбудить, гладил по жестким, непослушным волосам. Пару раз ему даже удавалось отогнать мучившие Стаса сновидения. Сидя рядом с Митей Гончаровым, Игорь откровенно любовался Стасом. Кучун был собран и сосредоточен, как всегда, от него исходила спокойная уверенность. Казалось, этот человек изо дня в день, из месяца в месяц тренировал свои пары, готовя их к чемпионату, а не метался совсем недавно по Москве в поисках человека, задавшегося целью испортить им жизнь. - Игорь… Ты сказал ему? Он знает? – Дина расстроено смотрела на Игоря, покусывая губу. – Про Ширли? - Сегодня вечером скажу. – Игорь наблюдал за Стасом, не отводя глаз. Лицо его стало серьезным и задумчивым. Он, сколько мог, оттягивал еще одну малоприятную новость, пытаясь выиграть для Стаса еще два часа, еще час хоть какого-то шаткого спокойствия. Еще хотя бы тридцать минут. – Если я скажу ему на час позже, она ведь все равно приедет, так? Это ничего не изменит – когда сказать. - Я понимаю. Ты прав. – Дина чуть кивнула и тоже посмотрела на Стаса. – Она все равно приедет. Игорь, ты прости, я, правда, не думала, что ее пригласят… - Динуль, перестань оправдываться! Ты здесь не при чем. Ширли Баллас – имя мирового уровня, это нормально, что ее пригласили судить. У нас с тобой отличная программа, мы – готовы… Ну, она же тренер, в конце концов, она сама танцевала… - Ты просто не представляешь, какая она… злопамятная… - на последнем слове голос Дины упал почти до нуля. – Она никогда не простит мне, что я поддержала Марка. А если из-за меня ты… - Так, стоп! Вот здесь – стоп… - Митя Гончаров бодро двинул стулом, разворачиваясь к Дине. – Ни слова больше. У вас сейчас собрание, завтра – чемпионат. Кто, кого и как будет судить – увидим уже на чемпионате, сейчас рано паниковать, сейчас вы будете слушать тренера и запоминать, как надо вести себя на чемпионате России. - Слушай умного человека, он знает, что говорит… - засмеялся Игорь и, встав со стула, ободряюще сжал плечо Дины. – Ладно, ребят, я – к Стасу, пора начинать… Игорь пошел через зал к стоявшему у сцены Кучуну. - Не программируй его на провал, – чуть слышно прошептал Митя, мягко, но решительно сжав в пальцах ледяную ладонь Дины. – Ему и так непросто. Ни слова о том, что он чего-то не сможет… Можешь переживать мне, сколько хочешь, я все равно считаю, что вы – лучшие. После того, как Дина недавно показала Гончарову одну из тренировочных видеозаписей своей новой программы с Игорем, Митя с минуту сидел молча, потом закурил, а потом сообщил заинтригованной его поведением Дине, что, похоже, до этого момента он вообще не до конца понимал смысл и суть спортивных бальных танцев, надо будет в ближайшие дни обсудить этот вопрос с братом Женькой. Дина не успела ответить – рядом с ними шумно хлопнула дверь зала. - Станислав Григорьевич, простите, мы опоздали… - А мы сильно опоздали? Простите, Станислав Григорьевич… Стоя у сцены, Стас вдумчиво наблюдал, как в дверях зала топталось, пихаясь плечами, будущее мирового стандарта – Эммануил Градиевский и Стефан Лилла. Судя по взлохмаченному и чуть помятому виду обоих, будущее или проспало время собрания, или наоборот, не проспало, но в обоих случаях примчалось в танцевальный зал клуба прямиком из постели, Стасу это было очевидно. Из-за плеча Стефки стеснительно выглядывала его партнерша, Инга Ларина. Хорошо, хоть девочку догадались по дороге захватить, теперь и убивать, вроде как, не за что. - Ну, что, все в сборе, можно начинать? – негромко спросил его подошедший Игорь. Он встал вплотную и невидимым для присутствующих движением ладони мягко погладил Стаса по спине. Сразу стало легче дышать, рука Игоря словно заполнила легкие кислородом. – А то Чемпионат скоро начнется, а мы еще билеты не раздали… - Ты тренер? – у Кучуна на пустом месте внезапно улучшилось настроение. Он покосился на Игоря, не в силах сдержать улыбку. - Тренер… - озадаченно ответил Адлис, не понимая, что так развеселило Стаса. - А раз ты тренер, будь добр, познакомь как-нибудь своего ненаглядного братца с азами подготовки к ответственным соревнованиям, в частности, с режимом интимной жизни. Или это придется сделать мне… - А, ты об этом… - Игорь фыркнул, покосился на дверь зала и, не удержавшись, рассмеялся. – Вот же дураки… - В ряде олимпийских команд – важно сообщил любимому Стас – на период важных турниров запрещены сексуальные контакты, которые могут лишить спортсменов необходимого настроя и энергии. Хорошая идея. А то эти шалопаи, как я вижу, вполне способны приехать к началу захода прямо из койки, в нижнем белье. Лично я к такому отношусь спокойно, но судьи в линии могут и разбежаться… - Я ему скажу, но сомневаюсь, что поможет, - улыбнулся Игорь, но через секунду в его глазах мелькнула настороженность. – А я? - Что – ты? – Стас сам думал над этим вопросом уже несколько дней, вспоминая, анализируя, сопоставляя. По всему выходило, что стандартная рекомендация – на несколько дней полностью воздержаться от секса – именно с Игорем Адлисом могла не сработать. Почти два месяца совместной жизни с этим парнем убедили Стаса, что лишать Игоря общей постели, его, Стаса, тела, секса – нельзя, результат может быть непредсказуемым. Но экономию энергии для соревнований тоже никто не отменял.- Ты о чем? - Мне тоже – ограничения? – по лицу Игоря прошла тень, между бровей залегла маленькая морщинка, он занервничал и даже не мог этого скрыть. – На весь Чемпионат? Ну, что, нечто подобное Стас и ожидал. Лучшее подтверждение того, что «стандартные рекомендации» иногда приносят больше вреда, чем пользы. Интересно, а с кого вообще берутся эти «стандарты»? - Дома поговорим… - Стас понимал, что поступает довольно жестоко, но сейчас это было необходимо. – Не хочу на людях. Давай, доставай Кирюху из тренерской, надо джемперы раздать, пока он их там в клочья не порвал… Игорь пару секунд помедлил, он все еще смотрел на Стаса, словно надеясь дождаться от него каких-то слов, потом развернулся и послушно пошел в тренерскую комнату, где под охраной малыша лежали спортивные джемперы с логотипом «Танцевальных надежд» для танцоров клуба – участников Опенраша. Самому Кирюше его новый красный спортивный джемпер нравился ужасно, и когда по дороге в зал дядя Стас в машине предложил ему стать самым главным в клубе и раздать ребятам, которые придут на собрание, такие же красивые свитера, Кирюша пришел в восторг! Он строго проследил, чтобы охапку целлофановых пакетов расположили в тренерской, в кресле, и уселся рядом, охранять свое сокровище, отойти от которого категорически отказывался. Он настолько преисполнился ответственности за порученное ему дело, что, не сказав никому, даже составил «поздравление», которое готовился говорить каждому, кому должен был дарить пакеты с такими красивыми красными свитерами. Необходимость выучить «поздравление» хорошо, чтобы не запинаться, и заставила его сидеть в тренерской, не показываясь никому на глаза, пока за ним не пришел Игорь. Звучало поздравление так: - Поздравляю с чемпионатом, танцуй хорошо, молодец! Кирюша составил его из разных специальных танцевальных слов, которые каждый день слышал от Игоря и дяди Стаса дома, он очень гордился своим «поздравлением» и репетировал его в тренерской, чтобы не запинаться на трудном слове «чемпионатом». Когда Кирюша вышел за Игорем, забравшим из тренерской упаковки с джемперами, дядя Стас с серьезным лицом что-то говорил сидящим в зале ребятам и взрослым, и раздавал им какие-то картонные карточки. Потом он повернулся, увидел Кирюшу, улыбнулся – и в этот момент настал Кирюшин звездный час! Игорь протянул малышу первый пакет, со стороны зала уже подходил первый мальчик. Внезапно Кирюша испугался, что в таком большом зале кто-то может не услышать его «поздравление». - Поздравляю с чемпионатом, танцуй хорошо, молодец! – изо всех сил закричал он и протянул мальчику джемпер. Мальчик почему-то вздрогнул, сказал – «Ой!» - и обернулся на маму. В зале повисла тишина. Кирюша решил, что «поздравление» мальчику понравилось, он же сказал «Ой!», и гордо ткнул в него пакетом – бери и уходи, уступи место другому. В тишине раздался странный, сдавленный звук. Кирюша повертел головой – у дяди Стаса тряслись плечи, а рукой он почему-то закрывал себе рот. Игорь стоял рядом, закрыв лицо другим пакетом. В зале грянули аплодисменты. Кирюша понял, что это успех! Шестнадцать танцоров «Танцевальных надежд», один за другим, выходили получать новую спортивную форму. Шестнадцать раз Кирюша изо всех сил кричал свое «поздравление», а люди в зале смеялись и громко ему аплодировали. Дядя Макар сказал Кирюше, что он, Кирюша, –«царь», а дядя Эма посадил его на плечо и можно было смотреть на всех сверху вниз. Очень жаль, что Кирюшин успех не видел друг Даня, но дядя Макар сказал, что у Дани важные дела ему нужно готовить уроки в школе, и он не смог приехать в зал… Впечатленный своим парадным выходом, Кирюша задремал на заднем сиденье машины по дороге домой. - Стас… - Игорь внимательно смотрел на темную дорогу впереди, освещаемую по обеим сторонам желтыми круглыми фонарями на высоких столбах. Лицо его по-прежнему было задумчивым и напряженным. - М-м-м-м?... – Стас крепче взялся за руль. Сейчас будет не самая приятная часть вечера, он надеялся, что это произойдет уже дома, но Игорь явно не желал ждать, а ехать еще минут пятнадцать. И куда этот мальчишка торопится? - Людей уже нет. Можно – вопрос?... – судя по голосу, происходящее придавило Игоря больше, чем ожидал Стас. Хотя в зале, глядя на Адлиса, никто не сказал бы, что его что-то тревожит. - Можно… - Стас не валял дурака, не косил под идиота. Он старался, как мог, потянуть время. На этом участке дороги постов ГИБДД, кажется, не бывает… Кучун решительно прибавил скорость. - Ты не ответил тогда. Мне – тоже ограничения? На весь Чемпионат?... – ну да, слово в слово повторил свою фразу, которую сказал там, в зале. Так что там говорится про «стандартные рекомендации»? Встретить бы того мудака, который их придумал… - А сам как думаешь? Ты же тренер… - Стас с силой втянул воздух сквозь сжатые зубы, стараясь сделать это бесшумно, и уткнулся взглядом в дорогу. В машине повисла тишина. Крайне редко, в самые пиковые моменты – вот, как сейчас – Стас ненавидел слово «тренер» так, что у него от напряжения сводило скулы. Но теперь Игорь нужен был ему именно в таком состоянии. Им еще предстояло несколько часов серьезной работы. Когда Стас припарковался у подъезда, Игорь молча вышел из машины, открыл заднюю дверь и осторожно взял на руки сладко спящего Кирюшу. Он опустил голову, и волна черных, вьющихся волос скользнула по щекам, закрывая лицо. На Стаса он не смотрел. В лифте ехали молча. На этаже Игорь подошел к двери, прижимая к себе спящего малыша. Он ждал, когда Стас отопрет замки, но Стас почему-то вдруг позвонил в соседнюю дверь. Игорь растерянно обернулся на Стаса, тот сделал вид, что не заметил этого взгляда. Дверь, как по команде, распахнулась, на пороге стояла довольная жизнью соседка в своем парадном костюме. - Мария Александровна, мы приехали. Только он уже уснул… - Стас виновато развел руками, кивая головой на малыша, спящего на руках у Игоря. - Станислав Григорьевич, дорогой мой, я вас умоляю! Я же ждала. Диванчик застелен, горячее молоко сейчас будет, мы с Кирюшей все прекрасно сделаем, - Мария Александровна сделала приглашающий жест. – Если Игоречек занесет его на диван, я буду вам очень признательна, а дальше я сама… Игорь, который явно не понимал, что происходит, внес спящего ребенка в квартиру Марии Александровны и осторожно опустил Кирюшу на пуховое одеяло с котятами, расстеленное на диване. Последние несколько минут он пытался поймать взгляд Стаса, но тот упорно отворачивался. - Идите, мальчики, идите, отдыхайте. У вас завтра Чемпионат России, вам выспаться надо… - Мария Александровна ловко снимала с Кирюши кроссовки и расстегивала курточку. – Боже мой, даже не верится! Я так мечтаю увидеть Игоречка на паркете… - Мария Александровна, вы едете с нами в субботу и в воскресенье, - Стас улыбнулся. – Самые сильные танцоры и международное судейство, всё, как вы любите. - Спасибо, мои дорогие! В субботу я буду готова с самого утра, - соседка на мгновение оторвалась от дивана и ласково подтолкнула Стаса в плечо. – Ну, идите уже, идите. Игоречку надо отдохнуть, смотрите, какой он усталый. Просто захлопните дверь, как обычно. Буду держать за вас завтра кулаки… Снова оказавшись на площадке, Стас звякнул ключами, распахнул свою дверь и втолкнул Игоря в квартиру. - Что смотришь? – усмехнулся он в ответ на недоуменно-вопросительный взгляд парня. – Кирюха с нами сегодня и так устал, пусть выспится нормально. Я с Марией заранее согласовал, что она его возьмет. Не в «Ромашку» же его с восьми утра тащить. А у тебя еще дела. - Дела? - Конечно. Ты голодный? Нет? Отлично! Тогда марш в ванную, в душ! И дверь не запирай, я проверю. Когда у Стаса появлялся такой загадочный, давящий взгляд, Игорь предпочитал не задавать ему лишних вопросов. Он набросил на вешалку куртку, разулся и молча пошел в ванную. Там стянул джинсы, водолазку, носки и белье, и, задернув шторку, встал под тугие, упругие струи горячей воды. Скрипнула дверь, зашуршала отодвигаемая шторка. У Игоря перехватило дыхание. Рядом с ванной в одних джинсах стоял Стас. Голый до пояса, сильный, опасный. Глаза его горели, он, не отрываясь смотрел на Игоря, и под этим взглядом сердце вдруг судорожно заколотилось, сбивая дыхание. - Ты помнишь, как наносится автозагар? – на Стаса отлетали капли бьющей из душа воды, оседая на плечах, на груди, но он, казалось, этого даже не замечал, а медленно прошелся взглядом по Игорю, с ног до головы. Игорь ощутил, как от одного только взгляда стоявшего рядом мужчины по его коже побежали мурашки. – Что нужно сначала? - С… Скраб… - голос плохо слушался и внезапно сел. – Тогда ровно ляжет. - Я долго думал, какой лучше взять. Решил, что этот… - одним движением Стас снял с полки пластиковую банку и повернул крышку. – Давай попробуем. Развернись… - Стас… - Я сказал – развернись. Игорь медленно повернулся к нему спиной. Через мгновение на плечо лег комок влажной колючей массы, и сперва одна, а потом сразу обе ладони Стаса начали бережно втирать мягкие иголочки в кожу. Сильные крепкие пальцы ласкали шею, сдавливая ее, отпуская и снова сдавливая, сжимали плечи, ребра, плавно спускались по позвоночнику и тут же поднимались вверх, чтобы вдавиться в лопатки и через мгновение оказаться на ягодицах, сминая их, стискивая бедра, с силой проходя по ногам и снова взлетая к пояснице. Скраб. Это просто скраб… Игоря трясло так, что он схватился ладонями за кафельные плитки на стене, чтобы удержать равновесие. Он надеялся только на то, что Стас не попросит его повернутся. Это же просто скраб. - У тебя такой костюм… С такими пикантными дырами… Тебя придется всего обрабатывать. – шепот Стаса скользнул в ухо, завораживая, подчиняя, лишая сил. – Разворачивайся. Если сейчас развернуться к Стасу лицом, если он увидит… - Стас, я… - это уже не голос, это хрип, слабый и беспомощный. - Да знаю. Разворачивайся, малыш. Еще одну порцию колючей сероватой массы с приятным запахом ладони Стаса втирали ему в грудь, то и дело задевая соски, в живот, который мгновенно окаменел от напряжения и только беспомощно подрагивал под беспощадными пальцами, в пах, до которого, кажется уже невозможно было дотронуться… - Ты же не думал, что я не прослежу, как мой лучший спортсмен готовится к своему первому выходу? – дыхание Стаса било в мокрое лицо, в зажмуренные глаза, в полуоткрытые губы, через которые не желал поступать воздух. Желание рвало на куски, сдавливая горло и мешая дышать. Ладони Стаса становились частью его тела, управляли им, проникая в плоть. Игорю казалось, что он сейчас задохнется, но он готов был задохнуться, лишь бы эти руки были с ним, были на нем. – А вдруг ты забыл, как пользоваться скрабом? - Я… забыл… - Я так и знал, - усмехнулся Стас, обдал Игоря сильной струей воды из душа и с силой прижался ртом к покорно раскрывшимся навстречу упругим розовым губам. Прервав поцелуй, он чуть отодвинулся. – А теперь просто стой и постарайся не свалиться. Будет обидно, накануне турнира. И тут же горячие, жадные губы поймали в плен исходящий жаром, пульсирующий от напряжения, изнемогающий от желания член… - Ну вот, со скрабом разобрались, - после того, как Стас помог выбраться из ванной, действительно, чуть не рухнувшему на него Игорю, и, замотав того в широкое банное полотенце, дотащил до дивана в гостиной, у обоих была возможность немного отдышаться. – Сейчас подсохнешь немного – и автозагар. Там губка, там проще будет… И Стас довольно хмыкнул. - А как же ты? – зеленые глаза смотрели на Кучуна с тягучей негой и беспокойством одновременно. - Стас, я же могу… - Малыш… - Стас одним широким движением сгреб за плечи парня в полотенце, прижимая его к груди и чуть касаясь губами черных вьющихся волос. – Сейчас самое главное – это ты. Понимаешь? Ты – и Дина. И еще четырнадцать обормотов, которые до конца недели вынесут мне весь мозг. И так будет до воскресенья. Но ты – самое главное, для меня. И если здесь для меня на все время турнира – запретная зона, - тяжелая ладонь легла на полотенце, очерчивая упругую ягодицу, чуть сжимая её – то все остальное полностью в моей власти, и я собираюсь этим вовсю пользоваться… Стас помолчал, потом мягким движением приподнял голову Игоря за подбородок и посмотрел тому в глаза: - Я ответил на твой вопрос? Игорь молча кивнул. Да, на этот вопрос нельзя было ответить в зале. И в машине нельзя было ответить. На него невозможно было ответить словами, нет таких слов. Только так, как это сделал Стас. Единственный в мире человек, который знает, что и как нужно говорить Игорю Адлису. Его мужчина. Его Стас. Часом позже, когда Стас поролоновой губкой наносил последние штрихи автозагара на идеально очищенную скрабом кожу Игоря, тот вдруг дернулся. - Что такое? – Стас среагировал мгновенно. Он старательно затирал лишнюю краску, выделяющуюся темной линией на плече Адлиса. - Стас, хотел тебе сказать… - Игорь помолчал, словно собираясь с силами . – Дина сообщила, что на судейство прилетает Ширли Баллас. Динка переживает, что… - Я тебя понял. – Стас на мгновение замер. Серые глаза прищурились, они словно всматривались еще в одну надвигающуюся проблему. – Ясно. - Это сильно осложнит нам жизнь? – тихо спросил Игорь. - Знаешь, что я тебе скажу, малыш… - Стас с силой потянулся и переложил губку из затекшей правой руки в левую. – По сравнению с тем, что я пять дней не смогу трахать своего любимого парня, блекнет даже приезд Ширли Баллас, хотя это и не самая лучшая новость. Веришь? Не впечатляет. Игорь ошарашено посмотрел на Стаса, тот фыркнул – и оба засмеялись. - А где у нас сигареты? На кухне или в прихожей? – Стас, решивший дать обоим пятиминутный отдых, завертел головой в поисках пепельницы. – Мы с тобой курили сегодня вечером? - Я принесу, - Игорь быстро вышел в коридор и почти сразу же вернулся с пачкой сигарет, зажигалкой и пепельницей. Прикурив две сигареты, он протянул одну Стасу. Затянулся сам, не сводя взгляда с Кучуна. - Что такое? – заинтересовался Стас, поймав этот пристальный взгляд. - А, знаешь, что я тебе скажу… - Игорь стоял перед ним обнаженный, прекрасный, покрытый лишь золотисто-песочным оттенком автозагара, выигрышно оттенявшим зеленые глаза. – Я не знаю, как ты это делаешь… И как такое, вообще, возможно сделать… Но похоже, что я реально готов к этому чемпионату. - Думаешь? – голос Стаса чуть заметно дрогнул. - Да. - Хорошо. В семь утра следующего дня они выехали в Лужники, в спортивный комплекс «Ромашка». В восемь часов утра отрывался очередной Чемпионат России.