Откровения вечности

- Доброе утро, именинница, - заслышав такие крамольные слова, и страдая от яркого солнца, Оливия спряталась под одеяло. - Не пристало даже у смертных леди про возраст напоминать, а ты тут как тут, негодник, - обиженно бубнила она из-под одеяла. - Ты сердишься вовсе не из-за того, что этот день рождения я вычислил приблизительно, исходя из всех записей о тебе, потому, что не можешь точно вспомнить, сколько тебе лет, я прав? - одним легким рывком он отобрал у баронессы одеяло и явил свету ее слега растрепанный лик. - Будто бы ты помнишь, сколько тебе, - рассерженно отбирая у демона услужливо протягиваемое полотенце, она все же соизволила встать и донести себя до умывальни. - Ах, это что, мне?! - в полном восторге она бросила все умывальные принадлежности демону и с восхищением прохаживалась возле неимоверно шикарного платья небесного цвета. - А я все ждал, когда ты заметишь, - ухмыльнулся в кулак Себастьян. - С днем рождения, Лив. Он помог ей переодеться в платье, и незаметно застегнул цепочку. - А вот и последний штрих, смотри, - следуя указке мужчины, девушка покосилась на кулон, болтающийся в районе груди, и рассмеялась, закрыв лицо руками. - Хорошо, что этот язык сейчас все позабыли. До чего самовлюбленно - дарить мне собственное имя. - Зато так я всегда буду знать, где ты. Напугана или счастлива, рассержена или в печали. - До чего вы с Сиэлем похожи. Просто параноидальное стремление контролировать все вокруг. - На самом деле, с тобой сложнее всего, - притягивая ее к себе, он словно с сожалением посмотрел на одежду, которую сам же и помог надеть. *** - Доброго утра, именинница, - откинувшись на стуле в обеденной, коварно улыбнулся Сиэль. Похоже, что у него в планах была месть за его тринадцатилетие, не иначе. - Говори, чего хочешь. Раз уж сегодня твой день, можно себя и побаловать. - Я... - внезапно замялась Оливия, краснея и сминая в руках край скатерти. - Я всегда хотела, чтобы мы провели хотя бы один день, как простая семья. Заметив, как сильно расширились от шока глаза графа, она тут же замахала в воздухе руками: - Нет-нет, глупости какие, забудьте. Мне ничего не надо, - она резко встала из-за стола и, извинившись, хотела уйти прочь. Именно из-за таких неловких ностальгических моментов, когда она вспоминала, что ей не дано счастье иметь детей, она ненавидела свои дни рождения. Способная возрождаться, тем не менее, она не была способна подарить жизнь хоть кому-либо. Может, это даже было и к лучшему, потому что скорее всего, ее дети были бы смертны, и кто знает, во что бы ее превратило горе по умершему чаду. Но все же ей иногда не хватало возможности почувствовать себя частью чего-то большего. Внезапно она почувствовала, что кто-то держит ее за руку. Обернувшись, она увидела Сиэля: - Почему бы и нет. Себастьян все равно заказал нам столик в Хестоне. Тебе там понравится, - он улыбнулся своей самой невинной улыбкой, ради который бы любой человек с ног сбился, лишь бы угодить. Оливия, всхлипнув, упала на колени и разрыдалась - больно сентиментальной делала её мысль о еще одной упавшей капле в чашу ее бессмертия. Обнимая девушку, граф расхохотался: - При всех наших прегрешениях ты ухитряешься оставаться такой наивной и невинной, что остается только диву даваться. Иногда из-за тебя я начинаю верить в судьбу, иначе по какой бы еще причине ты появилась в нашей жизни? Хватит рыдать - иди собирайся. - Смотрю, юный господин бывает очень трогателен? - то ли демон никуда не уходил из ее комнаты, то ли появился вместе с тем, как девушка отворила дверь, но в любом случае Оливия утирала слезы, и ей было не до мужчины. Себастьян отнял ее руки от лица и принялся целовать каждую дорожку, которую проторили слезинка за слезинкой: - И ты тоже... бываешь такой. - Ты был бы не собой, если не взбудоражил мое любопытство. Какая же я? - отрываясь от мужчины, баронесса уселась в кресло, предоставляя возможность дворецкому творить все, что ему вздумается, с ее волосами. - Хм-м... - задумался демон, - пожалуй, сегодня ты великолепна. - Что, будешь раз в год дарить мне по эпитету? - рассмеялась она, и не ожидая другого ответа от хитрюги демона. - За тысячу лет накопится изрядно, стоит только подождать. - Да уж, времени у нас даже больше, чем предостаточно. А вот у Сиеля - нет. Выдвигаемся. Когда ты..? - она и не заметила, что Себастьян успел переодеться в более элегантный костюм, приличествующий случаю и галантно предложил ей руку. *** Заходя в ресторан, она знала, что все взгляды будут прикованы к ним, совершенному великолепию, и это было даже не хвастовство, а констатация факта - ибо людям свойственно тянуться к тому, чего не стоит касаться. К звездам, которыми им никогда не стать, или прокаженным тьмой, к тем, кем они стать никогда не решатся. - Еще вина? - услужливо спросил демон. Оливия кивнула, и, улыбаясь, подняла бокал: - Тост! - громко, привлекая внимание соседних столиков, огласила она. - В столь чудный день... Ей не удалось договорить, потому что, выбивая двери с петель, в ресторан ворвались злоумышленники: - Всем сидеть и не дышать! Девушка, дернувшись, села. Уголок ее губ дергался: ей казалось ужасно ироничным, что даже ее день рождения не может пройти мирно - вся жизнь в борьбе. - О, это она, - кивая в сторону усевшейся Оливии, преступники грозно выдвинулись вперед. - Пошли, - схватив девушку за волосы, они поволокли их к выходу, угрожая остальным оружием. И, наверное, кроме похищенных, никто не заметил, что Сиэль и Себастьян ухмыляются, и эти подобия улыбки не предвещали ничего хорошего. Жаль, что девушка не слышала слов, отправленных ей в след, тогда бы она непременно разрыдалась, и, может быть, все же вошла в роль перепуганной жертвы. - Пусть она и бессмертна, Себастьян, я не хочу, чтобы она страдала. *** - Ай-ай-ай, пусти, дубина, я же леди, в конце концов! - в темной зашторенной карете она рванулась, не щадя волос. Приглаживая растрепанную прическу, она прошипела: - И какого лиха вас принесло по мою душу? - Вам сказано передать: это за лорда Барнетта, стерва, - хохотнул похититель. - Что, здорово ты насолила кому-то, да? - Вот ведь больная женщина! - она вспомнила, что до нее покойный муж сватался к одной женщине, которая любила его с тех времен, когда он был моложавее и стройнее, и их свадьба выбила ту женщину их колеи. Но Оливия даже предположить не могла, насколько помутился разум той, которой отказали. - А вы неплохо на мне заработаете, - закинув ногу на ногу, нагло улыбнулась она. - С чего ты это взяла? За такую работенку на самом деле плоховато платят. - Вы спокойно показываете мне свои лица, а значит, отпускать не собираетесь. Получили деньги от помешанной, и попытаетесь сорвать куш с моих спутников. Поставите свои условия, получите деньги, а мне покажете короткую дорогу на дно Темзы в мешке. Оливия сетовала, что вообще пожелала провести этот день, как нормальный человек, и вытряхнула из закромов все оружие, даже нож не утащила. - Эх, умная голова, даже жаль такую сечь, - панибратски хлопнул ее по плечу бандит. - О, вот мы и приехали. - Гляди-ка, даже казнить меня в притоне будут. Чтобы благая весть быстрее разнеслась? - кажется, вино все же ударило ей в голову и девушку стало заносить. - Хозяин, мы привезли ее! Где деньги? - главарь банды пинком распахнул дверь, и втащил девушку в прокуренный подвал. Внезапно перед ее лицом прошелестело лезвие. Баронесса решила было, что все, ее конец настал, но нет - рукоятка оружия, вложенная кем-то, холодным успокоительным средством легла в руку. Один разворот, и небрежно державший пленницу похититель расплатился за это жизнью. Когда она разобралась с доброй половиной, ей стало понятно, что больше делать нечего - остальных размазала по стене Ран Мао. - Вот как ты ведешь бизнес, Лау? - безошибочно определяя направление в темноте, она пошла в центр комнаты. - С днем рождения, дорогая. Тебе понравился эскорт? - промурлыкал мафиози. - В следующий раз хотя бы на вино раскошелься, - она тронула свой медальон, осознавая, что Себастьян, следуя правилам ею же предложенной игры, еще не скоро обнаружит девушку. А значит, у них будет время поразвлечься. Усаживаясь на колени мужчине, она благодарно переняла кальян и сделала глубокую затяжку. - Что, сам опиумом не балуешься? - выдыхая клубы дыма, спросила она. - Здоровье благодетеля должно быть выше всего. - И его процветание. Надеюсь, эта маленькая авантюра хорошо окупится. - Вполне. Не знаю, кто придумал поговорку про двух зайцев, безрукий, что ли? Лично у меня все прекрасно получается. - Рада за твою целостность и целеустремленность. Девчонки, уберите кровь и трупы, самим же тошно смотреть, - помахала она руками содержанкам Лау. Видать, им такое зрелище довелось видеть не впервой, поэтому они совершенно хладнокровно вычистили притон до блеска. - Ты все так же божественна, - целуя ее руку, заметил Лау. - Ты все так же обольстителен, - откинувшись ему на плечо, заметила она. - У нас нездоровые отношения. - Больному миру - такие же последователи. Впрочем, по-моему, тебя, как и меня, все устраивает. - Пока я тебе интересна, а у тебя есть для меня выпивка, - смеясь, заключила она. Не успела Оливия вытряхнуть последние капли из третьей по счету бутылки, которые они с Лау сообразили на двоих, как злополучная дверь снова отворилась с пинка. - Полиция Скотланд-Ярда! Всем оставаться на своих местах! - зазвучал подозрительно знакомый голос. - О, господин Аберлейн, - обернувшись и подмигнув Лау, она пошла сквозь дымку навстречу, - какой сюрприз! - Оливия? То есть, мисс Барнетт? - мигом смутился помощник инспектора, заметив, что девушка подобрала полы юбки с боков, закрепив их за чулки так, что ноги обнажались до середины бедра, заставляя ворвавшихся детективов краснеть. - Предупреждая ваши вопросы... - положив палец на его губы, прошептала она. - Сегодня у меня день рождения, и я чуточку пьяна. - Если это чуточку, то завтра меня повысят до инспектора, - покрасневший до степени перезрелого помидора Аберлейн поднял ее на руки. - Вот так. И ради всего святого, прекратите задирать юбку. Даже знать не хочу, как вас занесло в эту дыру. - О, это долгая история, - хихикнула она, и, почувствовав себя в относительной безопасности, уснула. Мужчина вынес ее на свет, и перед ним сразу же выросла тень. - Спасибо, что позаботились о ней. Дальше я сам, - Себастьян непреклонно забрал мирно сопящую девушку к себе и, поклонившись, развернулся и пошел прочь. - Может быть, вы хоть каретой воспользуетесь? Путь неблизкий! - закричал вслед Аберлейн. Демон развернулся и с улыбкой приложил палец к губам, призывая быть тише: - Госпоже пойдет на пользу свежий воздух. *** Оливия проснулась от того, что ужасно замерзла - в комнате было распахнуто настежь окно. Осмотревшись, она бросила взгляд на часы - далеко за полночь, уже почти три утра. И мечущийся демон, от вида которого сразу захотелось скрыться где-нибудь в неприступных горах. Он не просто потерял самообладание, он был в бешенстве. - Я же все чувствую через этот треклятый амулет! - прорычал он, в один миг подлетая к окончательно проснувшейся девушке и вжимая ее в кровать. - Хотел быть ближе ко мне - переживай всю гамму эмоций, что испытываю я. - Ты заигрывала с этим отродьем, Лау, и с мальчишкой, Аберлейном. - Ревнуешь? - дыша через раз, выдавила из себя Оливия. - Не смеши меня, ты принадлежишь мне, - демон все же отпустил девушку. - И тогда почему ты сердишься на меня? Ты же знаешь, что я ничего, кроме флирта, себе не позволяла, - обиженно отвернулась она, закусывая губу. - Удивительно, но злюсь я на себя. Ты же красавица. А значит - объект похоти и вожделений. Ненавижу, когда на что-то мое пытаются наложить свои грязные руки хоть кто-нибудь, - он провел тылом ладони по ее лицу. - Ужасный собственник, просто жутко порочно иметь такое стремление мною обладать, - расслабилась она, не собираясь злиться или заводить всю эту канитель с руганью. Демон обхватил руками ее лицо и повернул к себе, внимательно смотря кровавыми глазами на нее, хоть и сверху вниз, но как на равную. - Я хочу заняться с тобой любовью. Хочу разделить то, что чувствуешь ты. И дать понять, что чувствую я, - медленно, словно у него пересохло во рту, проговорил он. - Любишь искушать судьбу? - улыбнувшись, она притянула его к себе за отвороты пиджака, чтобы поцеловать. Он легко оторвался от нее, чтобы раздеться. Привыкнув к темноте, она разглядела его босые ступни, и пробормотала: - В этом что-то есть. Когда Себастьян начал распутывать шнуровку корсета, Оливии захотелось закрыть глаза, и отдаться во власть приятной томной дрожи, пронзающей ее тело, но, словно загипнотизированная, не могла отвести взгляда. - Какая у тебя кожа. Белая, без единого изъяна, - он покрывал поцелуями каждый дюйм ее тела. - Похоже, ты скоро исправишь это недоразумение... - дернулась она, когда демон, не удержавшись, укусил ее за губу. Девушка покраснела, понимая, что сделает все, что он захочет. Она чувствовала его - комок мускулов и нервов, который податливо откликается на каждое ее движение, каждый взгляд и каждый вздох. - Как же ты хорошо пахнешь... - сорвался случайный комплимент из уст Себастьяна. - Жизнью. Оливия давно запуталась в его непокорных волосах, но продолжала исступленно гладить его по голове, словно это ее успокаивало. Она заметила мрачно-сосредоточенное выражение лица демона, заострившиеся скулы, плотно сжатые челюсти и прищуренные глаза. - Ладно, посмотрим, что с этим можно сделать, - она оттолкнула его и соскользнула с кровати. Подойдя к окну, девушка даже не заметила, как с нее спало платье, она смотрела на освещенный луной пейзаж. Снова закусив губу, она резко задвинула шторы, решив, что света свечи будет предостаточно. Не стеснение руководило ей, а желание остаться наедине. Вернувшись, Оливия легонько покачнула кулон на цепочке. - Что ты чувствуешь? - жестко, словно на допросе, спросила она. - Меня бросает то в жар, то в холод, - неопределенно ответил демон. - Так и должно быть, - она целовала его руки и плечи, иногда оставляя тонкие царапины, вспыхивающие сначала белым полотном, а потом яркими полосами. Но ей недолго удалось главенствовать, и в какой-то момент ей пришлось хвататься руками за простыни, чтобы удержаться на плаву в странной агонии, полной упоения. Девушка поняла, что не только сам контакт с ее прекрасным телом кружит демону голову, но и каждый её ответный вздох на его ласки возвращается взглядом, полным благодарности и восхищения. Восторг, больше похожий на судороги, и мольбы, срывающиеся с ее губ в такт любому его движению преисполняли его удовлетворения. С нарочито утонченной медлительностью он никуда не спешил, стремясь заполнить яркими красками доселе скрывавшиеся от него грани жизни. Раньше он оставлял одни лишь мысли, потом инстинкты, а теперь доверялся вполне оформленным чувствам. С ней он ощущал себя способным рассыпаться на мириады звезд, чтобы собраться в одно-единственное слово - люблю. Себастьян, приходя в себя и ловя остатки здравомыслия на дне ее янтарных глаз, поймал себя на том, что до сих пор упирается головой в лоб Оливии, наверняка щекоча ее своей челкой, и счастливо улыбается. - Все же не зря говорят, что чего хочет женщина, того хочет Бог. И демон.