Зверомор

В неразберихе городских боёв, стрельбы и взрывов, криков и приказов никто даже не понял, что конкретно произошло с эфиром этого странного репортажа. Никто не прислушался к хищнику, которого заставляли нести какую-то околесицу. Кто угодно мог биться об заклад, что если кадр с ним сместить самую малость вправо, то там будет ещё один хищник, держащий его на прицеле пистолета или автомата. Все хищники Города тут же ополчились против травоядных ещё больше, ведь одного из них держали в страшном плену, пытали его ни за что и, более того, не стеснялись это показать всем на свете. Очень немногие из тех, кто это увидел, смогли сделать неправильные выводы — не те, которые хотел от них телевизор. Теодор выскочил из зала заседаний с красными от злости глазами, на ходу вставляя наушник рации в ухо: — Мне нужно, чтобы этот рупор пропаганды заткнулся! Практически сразу с ним из зала вышел громадный носорог и, тяжело бухая по лакированному паркету, догнал лиса, отвечая ему на приказ в эфир Конгломерата: — Этот телецентр Рататуа — неприступная крепость! Системы безопасности как в бывшем штабе УСС! Теодор на мгновение замер на месте и развернулся к носорогу, показывая ему самый саркастический взгляд, на который он был способен. — Да что вы говорите? — буквально проблеял он, но Спаркса это совершенно не смутило. — Не самый удачный пример, я знаю! Но взрыв был огромной неожиданностью! Подорвать телецентр можно, сравнять с землёй тяжёлой артиллерией или ещё чем, но у вас же там сидит тот лис! Вы думаете, боеголовки сделают для него исключение? Или он поражающие элементы успеет уболтать? — Я понял, — отрезал Теодор. — У вас есть спецификации, схемы, планы здания? — Должны быть. Это не в моей власти… — А в моей — устроить этому Городу настоящий судный день. И тогда то, что пообещал этот лис, покажется вам лишь прелюдией, — напомнил Теодор, постукивая по микрофону рядом со своей пастью. — Помните об этом, мистер Спаркс. — Вы что, не понимаете, что именно этого добивается Рататуа? — всплеснул копытами носорог. — И всё, что у него сейчас есть, — это огромный рупор, которым он заливает ложь в головы абсолютно всех жителей Города! — Мои звери что-нибудь придумают. Отрубят его здание от электричества. Вытащат вилку из розетки. — В здании телецентра собственная подстанция, там есть генераторы, которых хватит как минимум на сутки, — тут же ответил ему Спаркс. — Заглушим частоты их вещания… — Вы что, жили под камнем всё это время? Восемьдесят процентов телевидения уже давно кабельное! И в отличие от наших коммуникаций, которые вы уничтожили, там такой бардак, что рубить придётся год! Теодор снова остановился. Доводы Спаркса звучали более чем убедительно, а других вариантов с ходу как-то не нашлось. К счастью или нет, но цель у Спаркса и Гуэрры была одна. Поэтому, когда между ними воцарилась тишина, носорог как бы между делом предложил мыслить чуть шире: — Если бы у нас была возможность… подойти с другой стороны… Не заткнуть сам рупор, но заткнуть уши… С этими словами уши Теодора взмыли в воздух. — Генерал, — обратился он к носорогу, — отдайте приказ на вывоз генераторов из каньона хищников. Носорог откровенно удивился такому предложению. — Зачем? Это серьёзная операция, и нам не надо терять контроль… — У вас его там никогда и не было, а сейчас у нас есть более насущные проблемы, чем ваше политическое влияние! — Тогда зачем нам это нужно? — Я не заткну рупор этой крысы, но заткну всем остальным уши! Ну, большей части уж точно. — Как? — вскинулся Спаркс. Теодор постучал когтем по обмылку рации и пояснил. — Мы вырубим энергию — полный стоп всем машинам городской плотины. Мы погрузим этот Город во мрак, и так никто не услышит нашего дорогого друга. Кинескопы погаснут — машина пропаганды может орать всё что угодно, но её уже никто не услышит. — Нельзя! — тут же рявкнул Спаркс. — Вы хоть представляете, что начнётся на Комбинате? Там держат таких неадекватов, что они своих же родичей жрать начнут, когда поймут, что их больше ничего не сдерживает! — Именно для этого я предлагаю вам вывезти генераторы из Каньона. По моим примерным расчётам их должно хватить, — напомнил мраморный лис. Тщательно обдумав слова мраморного лиса, носорог нехотя признал: — Это может сработать. На такую операцию понадобится не меньше двенадцати часов. -У вас есть три, не более. Спарскс глянул на мраморного лиса как на безумца, несущего околесицу и не понимающего ровным счётом ничего в организации подобных операций, но вместо того, чтобы возразить ему, тихо вздохнул и отвернулся. Наконец мраморный лис и носорог разошлись в разные стороны. Теодор продолжал отдавать приказы в рацию, связываясь с Ямалом и объясняя ему ситуацию. Спаркс взялся за военный телефон, приложил трубку к уху. Но стоило им буквально на секунду отвлечься от своих приказов, как они всё-таки подняли глаза и осознали, что всё это время, похоже, были совсем не одни. Со стороны выхода из сенатского здания их подпёрли журналисты со светящимися огоньками камер, с другой — некоторые поспешившие за ними сенаторы. И Теодор, и Спаркс на секунду замерли, оглядывая своих оппонентов, но носорог, куда более опытный в таких делах, повернулся к мраморному лису и сказал ему: — Сейчас вырубать нельзя. Надо сначала дотащить генераторы. — Я знаю, — кивнул мраморный лис и сказал вроде как Спарксу, но в то же время кому-то другому: — Ямал. Пока не торопись. Разузнай, что и как надо делать, и когда я дам приказ — вырубай. — Вы собираетесь отключить электричество? — тут же вскинулась какая-то коза-журналистка, выпрыгивая вперёд своих коллег с микрофоном на проводе. На нём, как на поводке, тащился баран-оператор. Теодор спокойно повернулся к камере с самым хмурым выражением морды. — А вы собираетесь рассказать о том, что хищники и травоядные работают вместе? — ответил он вопросом на вопрос и поглядел на остальных журналистов и сенаторов, собравшихся с другой стороны этажа. Козочка на секунду опешила, будто ей дали смачную оплеуху. Теодору именно это и было нужно. — Всё, что нам было нужно, — общий враг, — сказал он, делая шаг вперёд. — Вы. Козочка в авангарде толпы журналистов шагнула назад, неловко запутавшись в микрофонном шнуре и упав на пятую точку. — Не ешьте меня! — заверещала она, закрываясь копытцами от наступавшего на неё лиса. — Есть?! — мгновенно взвился Теодор, чуть ли не до истерики, — Я третий день держусь на кофеине и крекерах, которые тырю из сухих пайков своих подчинённых! И не я один! Однако никто из нас никого давно не жрёт! Лис наклонился над мордой козочки, беря её микрофон и говоря прямо в него: — Особенно таких, как вы. — Но почему тогда мы для вас враги? — крикнул кто-то смелый из толпы журналистов. — Да потому что Зверомор реален! Я лично снимал и транслировал показ этой плёнки в Интернет! — рявкнул на зверей бригадный генерал УСС. — А вашими стараниями вы делаете из этого какое-то посмешище?! — Как и тот лисёнок, который давал для вашей телекомпании «эксклюзивное» интервью, — напомнил Теодор. — По-вашему, нормально, когда измученного, избитого и униженного зверя показывают по вашему грёбаному ящику, заставляя его под страхом смерти читать по бумажке?! Что, если бы кто-то из вас оказался на его месте? Или ваших родных? Где ваша профессиональная этика?! Некоторые из журналистов понуро склонили головы. Однако бо́льшая часть продолжала бесстрашно записывать каждое слово Теодора. Они делали это чисто механически, пропуская смысл слов мимо ушей. Это было прекрасно видно. Мраморный лис перевёл дыхание, оглядывая это бездумное стадо, как вдруг ему в голову запоздало пришла очень важная и страшная мысль. Схватившись за гарнитуру передатчика, он затараторил в него: — Всем свободным группам восточной части Города — немедленно взять в окружение здание телецентра, перекрыть все подъезды к нему, никого туда не впускать! — Здание телецентра? — переспросил Спаркс, не обращая внимания на журналистов. — Ты думаешь, только мы догадались, где Рататуа держит Атласа?! — крикнул на носорога мраморный лис. — Одноухая тварь где-то в Городе, а крыс не просто так озаботился тем, чтобы его послание услышали абсолютно все! — А что не так с одноухой? — удивлённо пробасил носорог. — Всё, — отрезал глава Конгломерата. — Она превращает в говно всё, чего касаются её крошечные пушистые лапки. — Последние слова Тео с ненавистью процедил, стиснув зубы. — А самое главное — если её что-то стукнет в башку — например, решение спасти лиса, — то никто её не остановит. Носорог понимающе кивнул. — Сможешь гарантировать безопасность моим бойцам, если я пришлю их в подкрепление твоим? Теодор завис на секунду, после чего снова дотронулся до гарнитуры. — Внимание всем группам в восточной части Города — говорит главный! Я высылаю вам в подкрепление силы УСС! Повторяю, в усиление к вам подойдут травоядные! Поняли? На несколько секунд в эфире повисла тишина — полевые командиры Конгломерата явно опешили, получив такое распоряжение. — Не палите по ним — и они не будут палить по вам, — продолжил Теодор. — Как поняли? — Хорошо. — Понятно… — Как скажете. — Рация начала отзываться неуверенными и сомневающимися голосами командиров Конгломерата. Спаркс, не дожидаясь окончания брифинга лиса, поднял трубку телефона, который за ним таскал его ослик-адъютант, и передал своё указание подчинённым офицерам Управления. Теодор между тем повернулся к толпе ненасытных журналистов и непроизвольно оскалился. Даже если кому-то из них и захочется рассказать о том, что здесь сейчас действительно произошло, им попросту не дадут этого сделать. Сейчас они только мешали. Совещание надо было сделать закрытым, и срочно. И как по заказу за распахнутыми настежь огромными дверями дворца советов раздался натужный рык дизельного двигателя. Поначалу Теодор подумал, что это может быть какой-то из его гантраков, но, прислушавшись чуть внимательней, он понял, что это была восьмёрка. Это было что-то большее, злее, динамичнее, агрессивнее. Как будто их было две… Раздался мощный, громкий и протяжный гудок, на который начали оборачиваться журналисты. Многие операторы вновь поднимали камеры, видя, что происходит, но расходиться они не собирались. Тогда в воздухе прогремели четыре выстрела из автоматической спаренной пушки. В ту же секунду среди гражданских журналистов воцарилась паника. Самки копытных побросали свои микрофоны, разбегаясь по залу, вереща и блея. Операторы, придерживая свои тяжёлые камеры, бросились врассыпную, освобождая, как оказалось, проезд для огромной гусеничной машины, которая, игнорируя все законы дорожного движения, логики и здравого смысла, легко забралась по ступеням прямо к огромной двери дворца сената. Проломив бортом дверной косяк и будто даже не заметив этого, гусеничный агрегат заехал прямо на этаж, где резко остановился и заглушил двигатель. Всё помещение, буквально секунду назад забитое зверями всех цветов шерсти, мигом опустело. Остались лишь те, кто знал, что делать: Спаркс рывком вытащил из кобуры свой исполинский пистолет, а два телохранителя Теодора, до этого стоявшие без дела, подняли в боевое положение исполинские шестиствольные пулемёты. Сам мраморный лис умудрился сохранить свою невозмутимость, несмотря на такое грубое вторжение. А когда из небольшого грузового кузова позади этой машины вылез Олег, он удивился куда больше. За ним распахнулись двери машины, и на лакированный наборный паркет опустились две кроличьи лапы. Сразу же за Компас в зал выпрыгнул Хардкорный Генри. На него Теодор обратил самое пристальное внимание. — Какого хрена, Генри? — Это была её идея! — тут же парировал гривистый волк. Крольчиха между тем перешла на бег, а потом в пару длинных прыжков добралась до Теодора, тут же сбивая его с ног и цепляясь в грудки его туристической куртки. Стоик и Вал, уже опустившие свои пулемёты, тут же бросились на помощь своему боссу, а носорог лишь удивлённо проводил сцепившихся зверей округлившимся взглядом и дулом пистолета. Пока белые медведи были на подходе, Компас приложила главу Конгломерата к колонне, с нехарактерной для неё силой тряся лиса у стены. — Скажи мне это! — крикнула она в морду Теодора, смотря ему прямо в глаза. — Говори! Мраморный лис, хоть и не привыкший к такому обращению с собой, приподнял лапу над головой, показывая своим телохранителям раскрытую ладонь. Медведи остановились и изумлённо уставились на сложившуюся ситуацию. Каждый из них мог простым щелбаном снести крольчихе голову, но, видимо, мраморный лис боялся, что его забрызгает кровью. — Сказать что? — спокойно спросил он. — Что ты придумал, как спасти Атласа! — в истерике рявкнула крольчиха, пытаясь стукнуть лиса о колонну. Теодор удивлённо усмехнулся. Но улыбка продержалась на его морде недолго. — Отпусти меня. Компас ослабила хватку, и мраморный лис спокойно отошёл от колонны, вставая поближе к своим телохранителям. — Как я и говорил, — сказал он Спарксу, поправляя куртку, — ни капли предсказуемости. Генри, это ты её надоумил? — Да я вообще молчал, — признался гривистый волк. — Она тоже. — Олег? — поинтересовался Теодор у медведя, но тот молча покачал головой. — Тогда почему вы ещё не у телецентра, не пытаетесь с пальбой и матом прорваться внутрь, как последние дикари? Компас всю речь Теодора стояла молча, смотря в одну точку где-то перед собой и тяжело дыша. — Почему, Кос? — спросил главарь Конгломерата, подойдя к ней ближе. — Потому что в прошлый раз лиса убили, — сказала она. — Убили до того, как я смогла с ним увидеться. Или хотя бы попрощаться. Теодор почтительно замолчал, обойдя крольчиху с другой стороны. — А сюда ты зачем ворвалась? — Хотела испугать журналистов. Они не нужны, и ничего хорошего от них ждать не приходится. Незаметно для всех Теодор усмехнулся, но от чуткого кроличьего слуха это не скрылось. Оставшееся ушко на её голове дёрнулось в его сторону, и она резко повернулась к мраморному лису. Тот не стал скрывать того, что именно этого он хотел за минуту до того, как крольчиха решила их распугать. — Молодец. С этими словами он повернулся уже к Спарксу: — Так сколько вам нужно времени для перевозки генераторов из Каньона? — Два-три часа, — тут же отрапортовал ослик-адъютант. — Займитесь этим немедленно. Я вышлю кого-нибудь для охраны. А что с планами здания телецентра? — Говорят, что есть почти всё, но никак не могут найти схемы подземных дренажей и тоннелей. Теодор на миг замер, развернулся и посмотрел на одноухую крольчиху, которая стояла перед ним молча, ничего не делая. — Багз, — крикнул он в гарнитуру. — Работающий телефон и номер автомата в Грин Медоуз. Буквально через пару минут в паре сотен миль от черты Города раздался натужный телефонный звон. Красный защитный кожух прекрасно отражал и немного усиливал звук дребезжащего колокольчика, к которому уже подходили тяжёлые бухающие шаги медведя. Блэр схватил большую трубку и прижал её к морде. — Слушаю, — пробасил он в микрофон с самой серьёзной мордой. — Мистер Блэр? — на всякий случай убедились на другом конце провода. — А кто ж ещё? После этих слов трубку передали другому зверю. С первых же слов медведь узнал звонившего — не только по тембру, но по уверенности в голосе. Так мог говорить только один зверь, которого он знал. — Мистер Блэр, нам нужна ваша помощь в одном очень деликатном деле. — Я почему-то не сомневался. Это из-за Мистера Атласа, не так ли, мистер Гуэрра? — Именно так. Его держат в телецентре, неприступном, как средневековая крепость. Туда есть только один подход, и поверьте мне — это не парадный подъезд. — Снизу, — тут же ответил медведь. — Что вы хотите за вашу помощь? — деловито поинтересовался Теодор. — Ничего особенного. Если наша операция поможет приблизить мир между хищниками и травоядными, я и мои ребята будем рады помочь. — У вас три часа, чтобы прибыть в Город. Мобильная связь сейчас не работает, поэтому вас встретят на подъезде и покажут, как проехать. Всё необходимое оборудование вас уже ждёт. — Я понял. Выезжаем. На линии раздались протяжные гудки. Блэр положил трубку на рычаг и развернулся к своим бойцам, уже готовым сорваться в бой. При оружии, амуниции, спецсредствах, во все глаза смотревшим на своего командира. Блэр обвёл их взглядом, как бы оценивая степень готовности; многие из них, заслышав о заварушке в Городе, были готовы идти в бой за хищников хоть пешком до Города, но держались до указания своего главного. И теперь он был готов сообщить им, и не только, главную новость. — Нас зовёт ещё один бой, парни. Но не за хищников и не за травоядных. На этот раз за мир между ними. Многие из медведей довольно улыбнулись такому призыву. Вперёд даже вышла Венди, держа за лапку Томаса, обеспокоенно глядя на своего возлюбленного. Он тоже посмотрел на неё, но почти сразу же виновато отвёл взгляд. — Нашего дорогого друга — лисёнка, который подкинул нам главную халтуру всей нашей жизни, — держат в не самом сладком плену. Не УСС, не СКХ — эти, походу, вообще теперь за нас. Кто-то намного хуже. И нам надо взять штурмом здание телецентра, чтобы он смог спасти нас от полномасштабной войны. Кто со мной? В бригаде Блэра тут же раздались довольные выкрики, сопровождаемые бряцанием оружия. Те, кто не кричал, просто поднимали в воздух пудовые кулаки. И никто не пожелал остаться в стороне. Абсолютно никто. Блэру всё-таки пришлось посмотреть на Венди, задравшую в воздух свою лапку. — Нет, — тихо сказал он. — Даже не думай, — прорычала медведица, выходя к нему, — что я просто так отпущу тебя. Ещё даже месяца не прошло с тех пор, как я нашла тебя, а ты уже собираешься убежать? — Прости, но это ради лучшего, — прорычал ей в ответ Блэр. — Я не хочу допустить даже шанса того, что ты не вернёшься! — А ты и не допустишь! Пока я буду знать, что ты с Томасом здесь, в безопасности и вдали от боя, я буду сражаться лучше, зная, что меня ждут и мне есть куда вернуться! — А что, если нет? — Тогда я ничего не смогу обещать, Венди, — честно признался Блэр. С этими словами он подошёл к ней и молча обнял её одной лапой, положив её морду на своё плечо. Медведица хотела было сопротивляться, но быстро поняла, что, влюбившись в партизана, она не могла ожидать чего-то другого. — Порви всех, кто встанет на твоём пути домой, — тихо сказала она ему. С этими словами они расстались. Блэр отпустил её и сразу же приказал: — По машинам! И не жалеем оборотов, парни! Нас уже заждались! Медведи тут же организованно разбежались. Конечно же, личного фургона Блэра и даже тяжёлого пикапа на всех мишек хватить не могло, но всей бригаде охотно помогали благодарные местные жители. Пригнали какой-то старый восьмитонный грузовик, который очень любили в Конгломерате, какой-то старый пикап. Отдельным удивлением стало для Блэра появление автомобиля шерифа — старый, но ухоженный седан в броской коричневой гамме расцветки, за рулём которого сидел баран собственной персоной. — Садись, косолапый, — кивнул Блэру Копыткинсон, — и друзей своих сажай, тут ещё два места сзади. Я обеспечу вас конвоем, чтобы никто даже не подумал вас останавливать. Блэр даже не думал спорить. — Открывай багажник, — сказал он, и замок сзади машины тут же щёлкнул. — Гудвин, Крок, оборудование в багажник, сами назад! ПиДжей, поведёшь мой фургон! Смайли — пикап! Раздавая указания, Блэр сам обежал машину шерифа и быстро плюхнулся на пассажирское место, оглядывая интерьер полицейской машины. — Нам надо быстро, — напомнил шерифу за рулём Блэр. — Справишься? В ответ на эти слова Копыткинсон молча переключил под рулём какой-то рычажок и повернул небольшой красный тумблер. Через секунду уши хищника услышали нарастающий свист турбины. Ещё через несколько — его слышали уже все вокруг. Баран с необыкновенно серьёзной миной прижал педаль подачи топлива, и его старенький седан хищно рыкнул на всю улицу раскатистым басом V-образной восьмёрки. Эффект от этого усилило то, что сзади на кресло для арестованных в этот момент плюхнулся один из медведей, покачивая машину на подвеске. Этого вполне хватило, чтобы убедить Блэра в том, что водителя менять не нужно. Баран усадил на своей морде тёмные очки и поправил шляпу промеж мощных витых рогов. Старый коп, которого даже в академии прозвали «тараном», выезжал на большую дорогу. Все медведи, оказавшиеся в его машине, дружно пристегнулись. — Все расселись? Шериф обеспечит нас конвоем, так что не разъезжаемся! Идём со всей скоростью, на которую способны! — проговорил Блэр в рацию. Копыткинсон ткнул пальцем в какую-то кнопку на потолке салона, и над Грин Медоуз громогласно взвыла сирена. Ещё раз втопив газ, он тронул свою машину в путь, а вместе с ними тронулись все остальные. Оглядев на прощание свой городок, Блэр откинулся на спинке сиденья и проговорил в никуда: — Держитесь, мистер Атлас. Кавалерия на подходе. Между тем Теодор отложил трубку стационарного телефона и ещё раз внимательно посмотрел на одноухую крольчиху перед ним. К нему попытался обратиться Спаркс, но мраморный лис одним жестом попросил повременить с этим самую малость. — Три часа, — сказал он ей, — и здесь будут даже те, кто вытащил тебя из тоннеля Освальда. — Те медведи? — ошалело спросил Спаркс. — Это же настоящие монстры! — Наёмники, — спокойно поправил его Теодор. — В любом другом случае я бы приказал расстрелять их на месте, — пробасил носорог. — В любом другом случае, — передразнил его мраморный лис, — я бы приказал своим ребятам вынести всё. — Вы ходите по очень тонкому льду, мистер Гуэрра. — По крайней мере, я могу по нему ходить. С вашими габаритами… — Хей! — оборвала их Компас. — Вы, идиоты, хотите ещё один виток войны между вашими и нашими развязать? — Как ты нас назвала? — поинтересовался Теодор. — Идиотами! — повторила крольчиха. — Она это серьёзно? — спросил у мраморного лиса носорог. — А я говорил. — Вы оба будете после того, как победите нашего общего врага, втыкать друг другу ножи в спину! Напишете историю после того, как станете победителями, а пока вы, кажется, начали забывать о том, что мы впервые оказались по одну сторону баррикад! И всё благодаря тому, кто сейчас сидит привязанным к стулу в неприступном, по вашему мнению, телецентре! — Спасибо, что хоть не тебе, — поморщился Тео. — Не тебе об этом судить, — спокойно ответила крольчиха, складывая лапки на груди. — Вернёмся к лису. Три часа — хорошо. Но что делать мне? Теодор сразу же нашёлся: — Стой на месте. И ничего не делай. — Сам-то в это веришь? — А что ты можешь? — всплеснул лапками мраморный лис. — Водить, — незатейливо ответила Компас. — Нам нужно сопровождение для генераторов, — тут же сказал Спаркс. Теодор перевёл хмурый взгляд на крольчиху и её трофейный гусеничный агрегат, рядом с которым тусовалась вся её команда, включая Хардкорного Генри. — Берите Джеки в усиление и двигайте в Каньон. Эта мерзкая крыса не будет сидеть сложа лапки, если ему нужен хаос на улицах. Я пришлю всех, кто сможет вам помочь. — Хорошо, — кивнула крольчиха. — Я сделаю это. Но тебе лучше освободить Атласа. Теодор наклонил голову набок, показывая этим своё удивление. Не успел он придумать, что сказать ей в ответ, как крольчихи и след простыл — она запрыгнула в свой Шторм и завела двигатель. С тем шумом, который выдавал огромный дизель, говорить было бестолку: крольчиха развернулась через гусеницу, выдав в белоснежный потолок холла две струи чёрной копоти, собрала команду и выкатилась прочь из здания. Спаркс и Теодор проследили за ней взглядами, и только когда машина скрылась за поворотом, носорог позволил себе убрать револьвер в кобуру. Снова начали появляться настырные журналисты. Теодор уже даже пожалел об их присутствии, хотел всего лишь донести до народа всю правду о своих не самых плохих намерениях, но даже это они умудрились переврать и показать в совершенно ином свете, нужном тому, кто заказывал музыку в информационном поле. На поле боя, где у Теодора не было никакой силы. — В чём-то она была права, — сказал Спаркс, но Теодор просто по привычке огрызнулся даже на одну мысль о том, что одноухая крольчиха может быть в чём-то права. Однако Спаркс продолжил: — Нас рассудит история, когда мы все сложим оружие. Пока не время ворошить прошлое, раз оно привело нас к этому моменту. — Согласен, — нехотя признал мраморный лис, которому тоже хотелось напомнить, как часто травоядные, в том числе и под командованием носорога, делали больно его бойцам. — Работаем? — Работаем. — Вместе? — на всякий случай убедился носорог. — Насколько это возможно, — признался Теодор и задумался о чём-то. — У вас вроде были какие-то отдельные части с тяжёлым вооружением, да? — На юго-востоке, — тут же кивнул Спаркс. — Я уже приказал им выдвигаться сюда. — Они могут и не доехать, — усмехнулся Теодор, отвернулся и прижал кнопку на поясном блоке рации. — Стефански, кто у нас там рядом с Грин Медоуз, кроме Блэра и его команды? Не в силах сдержать своего волнения, Венди спустя всего несколько минут после отбытия своего любимого медведя, просто встала с насиженного места в кофейне Дотти и попросила хозяйку присмотреть за Томасом, который явно волновался куда меньше, заявляя всем сверстникам, что Блэр крут, аки варёные яйца, и в обиду себя не даст. Венди, конечно, соглашалась с этим, но переживать, сидя на заднице, было сложно — нужно было двигаться. К этой мысли её подогнали невесёлые воспоминания о том, как забрали её родителей, когда она просто сидела на кухне молча и плакала… После встречи с настоящим бойцом она уже не хотела сидеть сложа лапы. Только на выходе из кофейни её догнала Мотти. — Венди! Куда ты? — озабоченно спросила подруга. — Помогать Блэру, — коротко ответила она. — Посмотри за Томасом, хорошо? — Ты головой ударилась, подруга? — вспылила хозяйка. — У тебя ничего нет! Ни оружия, ни даже банальной машины! Как ты собираешься добираться до Города? — У меня есть все мои лапы и голова на плечах, — ответила ей Венди. — Что-нибудь придумаю. Она вышла из кофейни и свернула по главной дороге, ведущей из её тихого городка, подальше от вечного шестого канала, по которому вместо развлекательных программ теперь транслировали лишь новости, откровенную чушь, в которую не верили ни хищники, ни травоядные, и ей казалось, что больше ничего ей не осталось. Не в силах догнать конвой, проехавший мимо неё, она упрямо вышла на дорогу, обняла себя за плечи и посмотрела на вялый встречный поток машин. Повернувшись к нему спиной, она уверенно пошла по обочине шоссе, изредка оборачиваясь и поднимая лапу, голосуя. Но и без того редкие машины из-за происходящего в Городе не спешили останавливаться у поднятой ладони, тем более рядом с опасной хищницей. Так пришлось идти несколько десятков минут, но явно меньше часа, за который медведица успела бы устать, но невесёлыми мыслями успела загнать себя в настоящий моральный тупик: что она скажет Блэру, когда доберётся до Города, как она это сделает, что она будет делать, да и в конце концов — что будет с ним и с Томасом, если с ней что-то случится. От такого напряжения хотелось орать во всю глотку, но раз за разом она ставила в себе пример Блэра и то, что он сделал бы на её месте. Он просто шёл бы к своей цели. Без особых планов и возможностей — просто шёл бы, и всё. Так и она продолжала идти, пока на горизонте справа от основной дороги не показалось исполинское пожарище. Поначалу медведица даже испугалась — она не могла дойти до Городской черты пешком за такое короткое время и даже думала, что её сознание играет с ней злые шутки — вдруг это был мираж или какое-то наваждение. Но, подойдя ближе, она осознала, что это всё происходящее было ужасной реальностью, в которой ей не посчастливилось оказаться. Медведица не знала и не могла знать в принципе о том, что по дороге от Города до Грин Медоуз находилось несколько военных баз, и, как ни странно, самая крупная из них была практически в упор, всего в паре километров от основной дороги. Непосредственно с шоссе этой организации видно не было: её прикрывал глухой смешанный лес, высаженный вдоль пути, но с обратной стороны, если смотреть против движения, она прекрасно просматривалась. Подойдя же пешком к кромке леса на обочине, Венди смогла рассмотреть даже, что происходит: возле главных ворот военной базы, наглухо закрытых, вились несколько до боли знакомых ржавых рыдванов. Даже далёкая от военных дел медведица искренне не понимала, на что вообще рассчитывали дикие, едва ли организованные налётчики из числа дикарей, которых даже небольшая команда Блэра смогла чуть ли не паровым катком размазать по асфальту Грин Медоуз, против профессиональных военных травоядных. Но, как оказалось, зная некоторые стратегические точки базы, можно было доставить им крайне неловкие неприятности. Между ними завязалась вялая перестрелка — у травоядных было гигантское преимущество практически во всём, кроме откровенной упрямости дикарей. И именно поэтому особого сопротивления не оказывали — видимо, просто экономили патроны. В этой самой перестрелке Венди смогла заметить и без особых проблем узнать в рядах налётчиков броскую лисицу в чёрном, которая явно руководила нападением, стоя на крыше какой-то рухляди. Бросившись к ней, она смогла даже относительно незаметно подобраться ближе — у лисицы всё равно не было никакой охраны: остатки банды, которую разгромил Блэр, все до одного держали травоядных в чём-то вроде очень вялой осады. Венди выдал её злобный рык, который непроизвольно вырвался из её пасти, когда она была уже у нужной ей машины, — лисица успела обернуться и даже вскинуть оба пистолета-пулемёта, но медведица, оскалившись, одним мощным и решительным ударом приложила щуплую лисицу на крышу рыдвана и мёртвой хваткой сжала её шею так, что рыжая не смогла даже вздохнуть. — Ты что творишь, сука тупая?! — крикнула она ей в морду и только после этого ослабила хватку. — Ты что, совсем с катушек съехала? Лисица, борясь с лапой медведицы на своём горле, силилась набрать воздуха после удара и, как только ей это удалось, ответила: — Не наша… игра… Это приказ… — Приказ?! — переспросила Венди, округлив глаза. — Приказ, мать твою? От кого?! Да и кому? Вы что, совсем идиоты?! — Это была идея фенека! — рыкнула рыжая. — Связаться с огромной бандой хищников! Они давали нам топливо, припасы, а мы за это должны были задержать прибытие этих травоядных! — Фенека уже нет! Разворачивайтесь и уходите! Лисица чуть ли не рассмеялась в ответ. — Это так не работает… Думаешь, такой долг нам простят? Я не сумасшедшая, чтобы лезть на рожон, но я своё дело делаю! Уверенно посмотрев в глаза медведицы, лисица откинула её лапу, спокойно встав на своём месте. Венди между тем лихорадочно соображала, что могли значить слова этой поехавшей рыжей суки. — А нападение на Грин Медоуз? Это тоже был приказ? — Нет. Инициатива полумордого Вилли, — коротко бросила лисица. — Что это была за банда хищников? — не отставала от неё Венди. — Это не банда, — показала головой лиса. — Это кто-то больший. Я не знаю. — Как они с вами связываются? Главарь налётчиков только кивнула куда-то себе под ноги. Медведица быстро додумалась и догадалась посмотреть в машине. Там, между передними сиденьями, она обнаружила старый военный телефон с потёртой чёрной трубкой, украшенной какими-то орнаментами, как будто это устройство было символом власти у дикарей или что-то вроде того. Недолго думая, она сорвала её с рычагов под неодобрительный возглас лисицы, которая успела спуститься вслед за ней. Раздался протяжный гудок, и Венди, лениво отмахиваясь от чёрной, посмотрела на аппарат, на котором вовсе не было никаких кнопок. Стоило ей только осознать это, как в головной части трубки послышался чей-то недовольный голос. — Докладывайте. — Да, это… — растерялась медведица. — Тут… что-то не то… — Дайте трубку тому, кто умеет ей пользоваться, если этот кто-то ещё жив! — потребовали на другом конце линии. — Я умею пользоваться ею! — возмущённо ответила Венди. — Вы тут приказали банде каких-то дегенератов задерживать травоядных! — Кто вы такая? — тут же поинтересовались в трубке. — И откуда у вас этот аппарат? — Тот же вопрос! — рявкнула Венди, но тут лисица всё-таки отобрала у медведицы трубку, а чтобы та больше не рыпалась, наставила на неё оба пистолета. Венди снова оскалилась и напомнила ей кое-что. — Ты живёшь в кредит, сучка. В кредит у моего любимого медведя. Как думаешь, ты сможешь рассчитаться с ним, если с меня хоть волосок упадёт, а? Лисица, внимательно выслушав её угрозы, прижала трубку плечом. — Оператор, это идентификатор восемь, — представилась она по всей форме. — У нас всё идёт по плану. Мы выполняем свои условия сделки. Ей что-то сказали в ответ, и лисица удивлённо посмотрела в сторону трубки, поправляя её у уха. — Это точно? — спросила она и послушала ещё. — Хорошо. Хорошо. Я поняла. Сделаем. — Что сделаем? — тут же спросила медведица, но лисица уже бросила трубку на рычаги и выпрыгнула из автомобиля, снимая с пояса сигнальную ракетницу. Венди мощно приложилась об потолок нерассчитанной под её размер машины и высунула оттуда морду только затем, чтобы увидеть, как в предзакатное небо рыжая предводительница запускает яркую зелёную точку. Резво перезарядив ракетницу, она пустила ещё одну такую же и потом третью, подтвердив свой сигнал криком для тех, до кого могла докричаться: — Не стрелять! — кричала она, убрав пистолеты в кобуры и размахивая лапами в воздухе для всех — и своих, и травоядных. — Не стрелять! Никому! Это ни к чему! — Чего… — только и сказала медведица, идя в полный рост за лисицей. Она же между тем довольно быстро добежала до главных ворот военной базы, но ровно настолько, насколько её подпустили охранники. Венди поспешила за ней, на всякий случай подняв лапы, а лисица уже кричала травоядным: — Ваше командование потеряло с вами связь, бо́льшая часть линий оповещения была уничтожена! Ваш приказ — выдвигаться с тяжёлой техникой в метрополию! Немедленно! Несколько пулемётчиков на башенках переглянулись между собой, видимо, решая, не расстрелять ли им лисицу прямо сейчас за такую наглость, или всё-таки помучать. Но ситуация была настолько неординарна, что они всё-таки решили радировать командованию, и через минуту подошёл кто-то из штаба с мегафоном. Лисица, увидев это, повторила свои слова и добавила: — У нас тоже есть приказ… Оказать вам максимальное содействие! Услышав такое, непонятный травоядный из командующих посовещался с ближайшим окружением и проблеял в мегафон: — Чего? — Тот же вопрос, — подтвердила за ним стоявшая рядом с лисицей Венди. — Знала бы ты, сколько этих вопросов у меня, — недовольно и достаточно тихо, чтобы этого никто не услышал, сообщила лисица. — Дай я попробую с ними договориться… Рыжая согласилась даже как-то слишком охотно и даже сделала шаг назад. — Прошу! — пригласила она медведицу. Между тем Спаркс вместе с Теодором проследил за тем, как гусеничный автомобиль крольчихи, поднимая за собой клубы бетонной пыли, осыпавшейся на улицу после боевых действий, укатился за границу Города. — Я надеюсь, вы знаете, что делаете, посылая опаснейшую террористку на помощь военным инженерам? Тео, немного округлив глаза от такой фразы, ответил искренне и возмущённо, как никогда: — Да я понятия не имею! Грохнут — и скатертью по жо-о-о… — Мраморный лис на секунду осёкся и замолчал. — Что-то не так? — поинтересовался сверху бас носорога. — Нет, — соврал Теодор. — Всё нормально. У нас есть своя задача. Отвернувшись от панорамного окна, лис уверенно прошёл к большому столу для совещаний, на который ослик-адъютант выкладывал из папки многочисленные планы и схемы телецентра, расположенного на другой стороне улицы от гостиницы, в которой Теодор организовал свой временный штаб. — Это всё, что есть, — пояснял адъютант, раскатывая на столешнице огромные ватманские листы и прижимая их края офисным барахлом. — К сожалению, может оказаться, что планы уже не актуальны. — Это почему? — удивлённо вскинулся Спаркс. — Как мне пояснили из кругов, близких к телевидению, — важно начал ослик, — это издержки творческого производства — внутренние студии постоянно перестраивают для разных шоу. — Не из кирпича же они их строят! — возмутился носорог. — Когда как. Обычно да, ничего более гипсокартонных перегородок, но иногда им нужно что-то более конкретное. Адъютант деловито поискал среди схем нужный ему этаж и тут же привёл пример: — Вот, например, — он ткнул копытцем в огромное белое пятно на карте. — Студия два. Однако то, что вы видите здесь, — лишь изначальный план, и на самом деле она поделена уже на шесть разных помещений! И одно из них — место, где снимают «Колесо фортуны» вот уже сколько лет, и это помещение давно уже застроено в кирпиче! Ослик поднял глаза на своего командира и мраморного лиса, который для удобства залез прямо на стол, но они оба остались не впечатлены. Хищник даже надменно хмыкнул в ответ на его маленькую тирадку, держа лапы скрещенными на груди. — Этот ваш контакт из кругов близких к телевидению, — обратился он к адъютанту, — может определить, где хотя бы примерно находится тот лис, которого мы ищем? По записи? Ослик посмотрел на носорога, и тот спокойно и тяжело кивнул. — Я спрошу, — ответил он, отходя от стола. Теодор подошёл к планам сам и принялся изучать их, пытаясь хоть что-то понять. По рации и внутренним линиям связи между тем и ему, и Спарксу приходили всё новые и сообщения о новых уличных столкновениях. Всё больше и больше команд Теодора увязали в боях с самыми обычными травоядными, которые не послушали совета мраморного лиса по радио. Примерно такая же информация приходила и носорогу, который оказался чуть ли не последним главнокомандующим во всём Городе, но он пояснил одну очень важную деталь: — Звери на улицах требуют освободить заложников, мистер Теодор. — А разве я это уже не сделал?! — огрызнулся на него мраморный лис. — Это всё он! — Теодор с размаху ткнул пальцем в карту телецентра. — Он, он, он! И только он! Мерзкая крыса! — Вы думаете, это Эрнест за всем этим стоит? — спокойно спросил у лиса носорог. И Теодор мигом успокоился. Пазл сошёлся быстро и красиво. — Возможно, — ответил лидер Конгломерата. — А крысы были в том плане? — Я не знаю, — признался носорог. — Я попрошу Бернарда проверить, когда он выяснит, где держат вашего лиса. — Бернарда? — Мой адъютант — осёл, — пояснил Спаркс. — А-а-а. Угу, — только и ответил Теодор, утыкаясь взглядом в планы и схемы, а вместе с ним так же поступил и Спаркс. Некоторое время они молчали, уткнувшись в бумаги, но при этом даже не пытались хотя бы перевернуть или поменять их, посмотреть на другой план. Командирам надо было попросту отвлечься от того, что происходило сейчас на улицах Города, где сражались и гибли ни в чём не повинные звери с обеих сторон. И всё из-за того, что они все просто верили в откровенную ложь, льющуюся на них с экранов их телевизоров. И лис, и носорог прекрасно это понимали. — Надо что-то делать с этим, — сказал Теодор в никуда, махнув лапой у себя над головой. — Срочно. Затыкать или рупор, или уши всем, кто его слышит. — Вы хотите, чтобы Комбинат остался без защиты? Хотите, чтобы улицы заполонили те хищники, за которых вы не хотите нести ответственности, мистер Теодор? — Я помню об этом! — отрезал лис и накинул на голову гарнитуру. — Стефански, у нас есть связь с крольчихой? Рация несколько секунд молчала, а потом неуверенно ответила голосом скунса: — С Багзом? — Ну если только какому-то из них оторвало ухо! С Маврой! Которая ещё Кос! — А-а-а, вас понял, сейчас проверю, — уверенно и быстро ответил координатор. В ухе у Генри рация ожила внезапно — он даже и не подозревал, что сигнал может добить так далеко. — Пять-пять-пять, как слышите? Группа пять-пять-пять, — вызывал их оператор, — приём. — Оператор, это бывшая группа три пятёрки, её больше нет, как слышите? — Вас понял, кто ещё с вами? — Мистер Напалм, Олег, Каа, — перечислил гривистый волк, высовываясь в окно Шторма и дополняя, — Тик, Джеки и Муфаса, — не без удивления сказал он и, прикрыв рацию лапой, спросил: — А Муфаса что тут делает? — Откуда я знаю? — всплеснул лапами ягуар. — Мистер Напалм, вас понял, — ответил оператор и тут же задал самый каверзный вопрос. — Одноухая бестия с вами? Этот вопрос из динамика рации услышали в салоне Шторма абсолютно все. Компас посмотрела на Генри и уверенно кивнула. — С нами, — ответил Генри в рацию. — Отлично, по возможности организуйте ей отдельную рацию. Я объединяю вас в группу шесть-шесть-шесть. — Брутально, — ответил в рацию Генри. — Можно связаться с Муфасой? — У него или у Тика должны быть рации. Вы должны слышать друг друга. — Муфаса, ты тут? — без лишних приветствий начал гривистый волк и, не дожидаясь ответа, пояснил: — У нас тут серьёзная заварушка, тебе будет лучше переждать её в сторонке. — А он вас не слышит, — ответил за него звонкий голос койота. — Это я его с собой взял. Говорит, куда Джеки, туда и я. Разве я мог отказать? Генри устало усмехнулся, но спорить не стал. Делать что-либо было уже поздно — «Шторм» летел с такой скоростью, что Каньон уже показался на горизонте и с каждой секундой становился всё ближе и ближе. Пришло время проверить то, что они успели взять с собой по оснащению и патронам на посту Конгломерата, чем Генри охотно занялся, и, к счастью для него, поясной блок рации Конгломерата с универсальной гарнитурой нашёлся чуть ли не сразу. Включив его и настроив на нужные частоты, он молча передал его Компас, и та, не отвлекаясь от дороги, быстро сунула блок в карман, а провод гарнитуры, пропустив под футболкой, воткнула динамиком туда, где раньше у неё было ухо. Генри оценил изящность такого решения — наушник практически полностью блокировал звук снаружи, но так как оторванным ухом крольчиха слышала намного хуже, чем целым, она практически ничего не лишалась. Кос включила рацию и подтянула микрофончик, устроив его на воротнике футболки. — Оператор, назначьте эту рацию на группу шесть-шесть-шесть, — сухо сказала она. — Ваш идентификатор? — так же сухо спросил один из помощников Стефански. — Кос, Компас, Крольчиха, Одноухая Бестия, — ответила крольчиха, перечислив все свои возможные позывные. На другом конце провода даже воцарилось неловкое молчание на несколько секунд, но голос оператора ответил так же сухо и безэмоционально. — Компас, вас понял. В конференц-зал между тем ворвался взмыленный адъютант Спаркса и, держась за дверной косяк, выдохнул: — Запись с лисом была сделана в шестой студии! — Шестая студия, — повторил за ним Теодор, — понятно… — Я видел эту надпись на плане второго этажа! — дополнил Спаркс и помог лису разгрести ватманские листы бумаги. — Да, точно! План второго этажа лёг поверх остальных, и звери схватились за карандаши — делать необходимые пометки. Пока они обсуждали возможные тактики и планы, до них не доходило лишь одно, а именно — кто же это будет делать. Лишь когда план был разработан, они посмотрели друг на друга с немым вопросом в глазах, и Спаркс решил использовать это в свою пользу. — Прикажи отпустить моих бойцов, и они всё устроят в лучшем виде. — Только под гарантии безопасности моих ребят, — ответил Теодор, сразу же берясь за рацию. — Никаких гарантий. Я не знаю, скольких из них вырезали твои головорезы, думаешь, приказы остановят их, когда они решат отомстить? Теодор убрал палец с кнопки передатчика и хмуро посмотрел на носорога. — Значит, эту операцию проведут мои парни. — Какие ещё твои парни? Которые не могут разобраться с парочкой баррикад и старыми ружьями на улицах? Теодор сжал челюсти до боли, и даже обмылок рации затрещал в его кулаке. Спаркс уколол его в больное место, но лис не собирался поддаваться на провокации. — Они не могут с ними разобраться, потому что у них приказ минимизировать потери среди гражданских. И они, в отличие от твоих дуболомов, его слушаются, — парировал мраморный лис. Носорог распрямился над столом, встав над лисом в полный рост и сложив руки на груди. — Ладно, — буркнул он, — но ты многое теряешь… С этими словами он отошёл от стола и встал в противоположном углу конференц-зала, демонстративно повернувшись к цели спиной. Тео недовольно поморщился, но виду не подал и сохранил свою хорошую мину при плохой игре. Изучив план, он поспешно сфотографировал его на мобильный телефон и отослал по специальному каналу связи Стефански. — Передай сотой группе, — сказал он в рацию, разворачиваясь и разглядывая стеклянно-бетонную коробку телецентра, — и свяжи меня с ними. Не прошло и нескольких секунд, как в рации Теодора послышались непривычные помехи, и лис тут же вскинул рацию ко рту. — Сотый, говорит главный, как слышите? — Главный, слышу вас, — сквозь помехи отозвался голос. — Вы получили планы? — Подтверждаю, сэр, что это? — Это второй этаж телецентра. Вы к нему ближе всех. Зайдите туда и заберите для меня оттуда одного лиса. Он в шестой студии, отмечена на плане крестом. Несколько секунд эфир молчал. — Вытащим оттуда всех лисов, каких найдём, — бодро подтвердил «уоки-токи». — Вот и отличненько, — усмехнулся Тео, посмотрев через плечо на Спаркса. Носорог не стал играть в обиженку и тоже подошёл к окну с другого конца зала посмотреть, на что способны организованные хищники. Через минуту к телецентру подлетела кавалькада разномастных джипов Конгломерата с установленными пулемётами и наваренной бронёй с броскими эмблемами Конгломерата на дверях. Бойцы Теодора, облачённые кто во что горазд — от футболок до обломков сапёрской брони, — организованно поспрыгивали с подножек джипов, высыпали изнутри ещё нескольких зверей и быстро, тактично, держа оружие наготове, разделилась на группы. Тео спокойно поднял бинокль, разглядывая действия своих бойцов через окно — цепочка хищников в штурмовой экипировке бросилась из джипов к дверям здания. Однако стоило им подойти ближе нескольких метров к парадному входу, как стёкла дверей разом осыпались и до Тео долетели далёкие раскаты очередей. Хищники, отстреливаясь в ответ, заскочили за машины и отступили. Некоторое время издалека доносился стук и треск выстрелов — от машин летела краска и осколки, из здания били фонтанчики пыли и осыпались стёкла. Ничего сильно необычного не происходило, но Тео, нетерпеливо хлеща хвостом, ждал, когда перестрелка затихнет. Вот только вместо этого грохот только нарастал. Наконец, не выдержав, он снова цапнул рацию. — Сотый, что у вас происходит? — Тут жопа, — натуженно отозвалась рация. — У нас потери, мы отходим. И одновременно с этим джипы начали отворачивать от телецентра и медленно откатываться, прикрывая собой семенящих рядом и отстреливающихся по зданию хищников. Тео недоумённо обернулся к остальным, экспрессивно всплеснув лапами. — Чё?! Чё это было? Какого хрена?! Рация тактично молчала, но уже через десять минут на этаж бизнес-центра поднялся тяжело вооружённый арктический волк с нашивкой «100» на рукаве. Несмотря на всё своё вооружение, экипировку и, конечно же, суровую морду с парочкой шрамов, выглядел гигант виновато-сконфуженно. — Босс, там жопа, — начал он с места в карьер. — Там первые два-три этажа превращены охраной в крепость. С ходу не взять. Никак. — Удвоить атакующих? Прислать вам подмогу? — размышляя вслух, предложил Тео. — Нет, — покачал головой волк. — Эти уродцы окопались так, что там каждый сраный этаж придется вычищать огнём. Некоторое время Тео задумчиво разглядывал здание телецентра Рататуа, нервно постукивая лапой по полу. — Может быть, вам просто не достаёт опыта? — предположил Спаркс с другого конца зала. Теодор нервно облизнулся, выдумывая очередную колкость в ответ Спарксу, но решил подыграть. — Может быть. Дай мне гарантии безопасности моих парней! Носорог мерно пробухал тяжёлой поступью к мраморному лису и протянул ему копыто. — Дай мне связь с ними. — Стефански! — рявкнул Теодор в гарнитуру и спешно объяснил ситуацию. — Нам нужна связь со всеми спецподразделениями УСС. Выйди на тех, кто держит их на мушке, пусть передадут рации им! С ними будет говорить Спаркс! Доложить по готовности. Координатор отозвался готовностью через минуту. Лис вложил рацию в копыто носорогу, и тот поднёс его к своей пасти. — Говорит бригадный генерал Управления специальными службами Оливер Спаркс, — представился он. — Я требую немедленного ответа от старшего по званию. Несколько секунд в эфире трещала статика, пока наконец в сети Конгломерата не отозвался один из травоядных — заложников. — Командир спецподразделения Айронхорн, — ответила рация. — Слушаю вас, генерал. Вас тоже прижали к стене? — Нет. Подчиняясь Сенату Города, я оказываю ограниченное содействие умеренным хищникам. — «Умеренным»?! Это как? — Это которые договорились с Сенатом. — Передайте им привет, — совершенно беззлобно отозвалась рация. — Как с вами обращаются? — спросил носорог у другого носорога. — У нас на это есть время?! — вскинулся Теодор, но Спаркс властно показал ему открытую ладонь. — Не сказать, чтобы хорошо, но хотя бы нормально, — нехотя признал командир. — Лишних потерь среди личного состава в моей группе нет. — Лишних? — переспросили одновременно Спаркс и Теодор. — Только те, кто смог оказать сопротивление, — пояснил Айронхорн. — Остальные со мной. Спаркс глянул на мраморного лиса, но тот молча развёл лапами, мол, «А чего ты ожидал?». Поэтому носорогу ничего не оставалось, кроме как объяснить возникшую ситуацию. — Ладно, капитан, слушайте меня внимательно. У нас есть одна специфическая задача — как раз под стать вашей группе. Я готов поручиться за вас, и тогда вас всех освободят. — Здорово, — меланхолично отозвалась рация. — Всё, что от вас требуется, — чётко следовать приказам. Вам и вашей группе. Хищники вам больше не враги. — А кто тогда? — Я объясню вам вашу задачу, как только вы прибудете на место её выполнения. Вы поняли приказ? Несколько секунд рация промолчала, а потом так же меланхолично, как и ранее, подтвердила: — Так точно. — Имейте в виду, что я поручился за вас в это непростое время. Если до меня дойдёт информация, что вы пытаетесь ослушаться приказа, я лично устрою вам дисциплинарное взыскание! Спаркс на секунду покосился на Теодора и дополнил. — Если, конечно, останусь в живых. Мраморный лис коротко усмехнулся и отвернулся от носорога. — Делайте что задумали, — ответил Айронхорн. — Вы всё слышали, мистер Теодор, — сказал носорог мраморному лису. И Теодору, как зверю своего слова, будь он хоть десять раз лис, ничего не оставалось, как сдержать его. Подтянув микрофончик гарнитуры к пасти, он отдал приказ: — Говорит главный. Под личную ответственность генерала Спаркса мы освобождаем силы УСС. Сообщать о любой провокации, в конфликты не встревать. Отпустить всех бойцов особого назначения, позволить взять всё необходимое оборудование, технику и оружие. Встреча у телецентра. Несколько секунд после такого приказа в конференц-зале висела звенящая тишина, разбавляемая треском автоматных очередей на улице перед телецентром. Теодор невольно улыбался — он даже представить себе не мог, что в этой жизни дойдёт до такого. Спаркс тоже был удивлён и заговорил первым. — Что ж, — вздохнул он, — с вами действительно можно вести дела, мистер Теодор. Мраморный лис дёрнул на такое заявление ухом, будто всего того, что было до этого момента, ему было мало. Но он мог понять носорога, который всю жизнь посвятил бою с такими, как он. Нельзя было просто взять и забыть десятилетия разногласий. — Похоже, что всё это время мы просто не слышали друг друга, не так ли? — предположил мраморный лис, ещё раз подтверждая свои требования. — Я спущусь вниз и встречу своих. Объясню им задачу. На связи. — Да, — согласился Теодор, — На связи. Между тем гусеничный агрегат, впопыхах названный новой владелицей Штормом, резко заблокировал свои движители и пошёл по песку степи как по снегу. По тормозам вслед за ними ударили и мотоциклы — Муфаса с неумения потерял управление, но смог удержаться в седле, пока Тик и Джеки на заднем сиденье его байка остановились точно перед Штормом. И на то была веская причина — каньон хищников, под стать Городу, был объят огнём. Клубы дыма поднимались над расщелиной на многие километры. Рядом, буквально над всем этим, стояли грузовики с уже погружёнными на них генераторами и суетящимися рядом с ними военными травоядных. Все конгломератские, включая одноухую крольчиху, поднялись на своих местах. Кос одним движением опустила стёкла Шторма, обращаясь к Тику: — Какого чёрта там происходит? Койот безразлично пожал плечами, давая понять, что знает не больше, чем сама крольчиха, но ответ на вопрос дал Генри: — Травоядным вряд ли давали приказ на какие-то активные действия. Это затеяли хищники. — Что именно? — спросил Муфаса. — Избавиться под шумок от ошейников, или что-то в этом роде. Я не знаю, — мотнул мордой гривистый волк. — Есть только один способ узнать, — напомнила ему Компас, кладя лапку на педаль газа. — Вот тут ты не права, — парировал Мистер Напалм. — Мы не справимся ни с травоядными, ни с жителями Каньона! — Но ведь мы приехали к ним на помощь! — напомнил всем Муфаса, тыча пальцем в генераторы. — Нам нужно, чтобы они успели к Комбинату, не так ли? — Они расстреляют нас при приближении, — отрезал самый опытный в военных делах Генри. — Тогда радируйте им, чтобы не расстреливали! Пассажиры Шторма и наездники мотоциклов дружно переглянулись, и Олег первым потянулся к своей рации. — Оператор, нам нужна связь с командованием травоядных. Они должны передать своей группе в хищническом каньоне, чтобы они нас не трогали. — Вас понял, — сухо ответили на другом конце, и буквально через несколько секунд ответили снова: — Согласно моим данным, вас трогать не должны — Спаркс, насколько это было возможно, отдал приказ не атаковать первыми. Продолжайте движение и никого не трогайте. Услышав эти слова из динамика рации, Муфаса первым дёрнул рукоятку газа и как никогда уверенно рванул вперёд, к военным травоядных. Компас хмыкнула и направила свою машину со всеми пассажирами за ним. Последним выжал газ Тик, увозя с собой гепардицу, несколько бесполезную на сыпучем песке степей. Несмотря на то, что травоядные очень хорошо их видели, им явно было не до них — даже башенка на ближайшем к ним броневике не дёрнулась в их сторону, что настораживало всех, кроме леопарда, несущегося авангардом. Подъехав к травоядным в пределы прямой видимости, Муфаса заглушил мотор своего мотоцикла и небрежно положил его на землю, поднимая лапы, тут же крича всем кто направил на него оружие: — Мы приехали помочь! По приказу вашего начальства! Нет ошейников, видите?! — он показал на свою шею. — У вас приказ нас не атаковать! Командир местной группы кивнул и одним жестом велел опустить оружие. Им оказался довольно рослый конь, облачённый в тяжёлую броню с массивным пулемётом, и к тому моменту, как на место приехали все остальные, он уже успел свыкнуться с мыслью, что ему в подмогу прислали хищников. — Что же происходит в Городе, раз присылают вас?! — крикнул он, глядя на разношёрстную компанию, вылезающую из машин, и взгляд его внезапно упёрся в одноухую крольчиху. Пулемёт в его копытах сам собой поднялся в боевое положение, но подошедший к коню медведь одним движением опустил дуло в землю и спокойно сказал травоядному: — Кто прав, а кто виноват, будем решать потом. Сейчас мы должны работать вместе. Конь проглотил гордость и какую-то обиду, но согласился с его словами — судя по всему, ему нужна была вся помощь, которую он мог достать. — Почему вы ещё не отправили генераторы? — с ходу спросил у него Хардкорный Генри, подбегая к краю ущелья. — И какого хрена тут происходит? — Я не знаю, — честно ответил ему конь. — Два часа назад туда прорвались дикари, мы пытались их задержать, даже внутри им дали какой-никакой отпор, но они начали перехватывать инициативу. — Интересно как, если хищники каньона все поголовно в ошейниках? — всплеснул лапами Тик. — Мы выключили питание! Генераторы готовы к отправке, но у нас нет водителей! — Внизу полно талантливых шофёров, — напомнила Кос. — Я лично знаю там по меньшей мере дюжину бывших дальнобойщиков. У коня мелко забегали глазки. Тяжёлые времена требовали тяжёлых мер, и он понимал, что если не согласится на помощь, то может потерять слишком многое. — И как мы их оттуда вытащим? Там внизу самоубийственная грызня! — Дикари против нелегалов? — предположил Тик, газанув на мотоцикле. — Предоставьте это мне. И готовьте машины. С этими словами он крутанул ручку на руле мотоцикла и с рёвом мотора унёсся один в сторону въезда в Каньон. — Вы слышали койота! — напомнила всем Кос. — За работу! Подкрепление травоядных прибыло к телецентру необычайно быстро — конвоем из средних трёхосных броневиков в сопровождении нескольких машин Конгломерата. Теодор, увидев, что их подкрепление прибыло к бизнес-центру, не смог сдержать любопытства, тем более что его бойцы участвовали в этой операции наравне со спецназом УСС. Когда он спустился до первого этажа и подошёл к чёрному ходу бизнес-центра, то не без удивления увидел, как хищники и травоядные, вооружённые и матёрые как никогда, спокойно говорили друг с другом, делились каким-то опытом и без всяких задних мыслей стреляли сигареты. К счастью для Теодора, не заметить местных командиров было сложно — два огромных носорога, скрестив руки на груди, внимательно слушали здорового арктического волка, который довольно эмоционально, обильно жестикулируя и матерясь через слово, объяснял травоядным, что же конкретно у них не получилось. Теодор подошёл ближе, но не успел к части волка — вместо него заговорил второй носорог. Про Айронхорна главарь Конгломерата знал не понаслышке — именно его команда пыталась выбить Блэра и его друзей из Первого объединённого банка. — …Не выйдет, говоришь? — самодовольно усмехнулся командир и только после этого увидел, как к ним приближается серебристый лис, и обратился к нему. — Это закрытое совещание. — А мне всё равно интересно, — ответил ему Тео. — Свои, полковник, — кивнул штурмовику Спаркс. — Это их командир. Носорог во всём своём штурмовом обмундировании надменно фыркнул через ноздри и склонился над лисом. Несмотря на колоссальную разницу в размерах, Теодор выдержал взгляд и показал свой самый решительный настрой. — Я почему-то и не сомневался, — заключил Айронхорн. — Ладно, не будем тянуть кого-нибудь за хвост. Пора эти самые хвосты надрать. Громогласно хлопнув в ладони, носорог привлёк к себе внимание своих бойцов и, поднял копыто в воздух. — Мы начинаем! — рявкнул он. — Всех остальных попрошу покинуть опасную зону! Пока бойцы травоядных собирались с силами после плена у хищников, последние успели рассосаться по своим делам. Те, кто ещё держал какую-то оборону у главного входа в телецентр, получили приказ отойти дальше — спецназ УСС собирался развернуться куда конкретней. Теодор за время их подготовки успел вернуться на свою позицию, откуда наблюдал за штурмом. Меньше чем через минуту на площади всё стихло — машины Конгломерата, какие смогли, отошли на запасные позиции, давая проход для других — более мощных агрегатов. Два чёрных броневика УСС, перебирая независимой подвеской всех шести колёс, выехали к телецентру с двух сторон, игнорируя все правила дорожного движения. Ревя огромными двигателями, исполинские машины набрали скорость и резко свернули в сторону центрального входа, наводя свои орудия на двери. Но стоило им залезть на небольшую лестницу перед стеклянными дверьми, как под громогласную сирену боевой тревоги за стеклянными дверьми опустились прутья огромных решёток безопасности. — Что за… — только и успел сказать Спаркс, также поднявшийся к Теодору для лучшего обзора. Схватиться за рацию он уже не успел — один броневик дал по тормозам и застыл перед решёткой, а второй, хоть и сбросил скорость, пошёл на таран. Со звуком, напоминающий падение колокола на стальную плиту, броневик врезался всем своим весом в стальные балки и получил страшные повреждения. А вот стальным решёткам на это было всё равно. — Это защита от мятежей, — проговорил Теодор. — Она рассчитана на то, что её будут таранить! — Уходите оттуда, — посоветовал Спаркс в рацию. — Отставить уходить, — парировал Айронхорн. — Ещё раз! С разгону! Тот броневик, что успел оттормозиться перед стальными балками, хищно рыкнул двигателем и начал откатываться назад. Теодор, который наблюдал за ним, внезапно увидел отблеск стекла и посмотрел выше. — Спаркс! — тут же рявкнул мраморный лис. — Четвёртый этаж! На этом самом четвёртом этаже, выбив стекло офисного помещения, несколько здоровых хищников готовили специальный ракетомёт на треноге. Вполне профессионально прижавшись к визору наведения, наёмники явно не собирались предупреждать о своих намерениях. — У них ракетница! Отходите! Это приказ! — рявкнул в рацию Спаркс, но ответа услышать не успел. С громким резким шипением ракета покинула трубу направляющей и прочертила дымом идеальную прямую, закончившуюся огромным взрывом трёхосной машины. Не помогла ни броня, ни скорость. Из горящего остова начали выбираться объятые пламенем члены экипажа. Одни, отбегая, срывали с себя горящую экипировку, другие, падая на землю, начинали кататься, пытаясь сбить пламя. Из здания по ним открыли огонь из автоматов и винтовок. Несмотря на то, что зрелище для хищников могло бы показаться в какой-то мере приятным, Теодор не собирался терять цивилизованность и сам схватился за рацию. — Уничтожьте ракетчиков! Немедленно! Приказ был воспринят со скоростью света — в окно, откуда только что вылетела ракета, полетели пули всех возможных калибров, но установка была одноразовой, и повредить её больше, чем это было необходимо, было невозможно. — Во все глаза смотреть, не дать им выстрелить ещё раз! — приказал Теодор. — Увидите хоть одно открытое окно — гранату туда! — Полковник, убирай оттуда своих! — рычал в рацию носорог. Повреждённый, но ещё работоспособный броневик УСС взревел двигателем и с буксом сорвался назад со всей своей скоростью, на которую был способен. Не желая повторить судьбу своего коллеги, он катил задом, но этого оказалось недостаточно. Ещё один отблеск мелькнул этажом выше. — Пятый этаж! — рявкнул Теодор в рацию. — Не дайте им выстрелить! Но на этот раз наёмники Рататуа знали, что получат отпор, а потому стреляли намного быстрее, и оттого — менее точно. Ракета, стрелой вылетевшая с направляющей, расчертила воздух ещё одним инверсионным следом, взорвалась рядом с броневиком — не достаточно близко, чтобы уничтожить его, но достаточно, чтобы критически его повредить — у машины вырвало три колеса со стороны взрыва и перевернуло его на бок. Штурм УСС медленно, но верно захлёбывался, и это было понятно абсолютно всем. Теодор развернулся к столу и упёр взгляд в планы здания. Время поджимало, а вещание всё ещё продолжалось… Между тем немного заскучавший Муфаса поставил уши торчком, когда в одном из них раздался напряжённый голос койота: — Мне пригодилась бы кое-какая помощь тут! И хоть он был не единственным, кто обернулся на этот призыв, но он был один, кто в этот самый момент находился в седле своего одолженного мотоцикла. Поняв, что никто более ему не поможет, Муфаса перекинул лапу через седло и тут же завёл машину, не дожидаясь никаких дальнейших указаний. Газанув и повернув на месте, он увидел в зеркале заднего вида, как к нему подбегает Джеки. Именно подбегает — ролики на грунте были почти бесполезны, по крайней мере без внешнего двигателя. Он сбросил обороты, чтобы гепардица смогла догнать его и зацепить за небольшую ручку за его спиной свой специальный карабин, соединённый тонким, но очень прочным тросиком с её костюмом. На миг обогнав его, она показала леопарду оттопыренный большой палец вверх, и тот вновь крутанул гашетку, уверенно разгоняясь по ровной, как доска, степи, держась на почтительном расстоянии от края ущелья. Джеки болталась за ним на верёвочке с полусогнутыми лапами, кое-как держа равновесие, и таким тандемом они добрались к заезду в Каньон, сразу же сообразив, почему Тику нужна была помощь: каньон был перегорожен двумя ржавыми несуразными джипами, а где-то за ними раздавались выстрелы. Джеки моментально подтянулась по своему тросику к карабину, отстегнула себя от мотоцикла и по пологой дуге повернула в самую гущу боя, на ходу вынимая из держателей два ультракарабина. Муфаса, хоть и несуразно вооружённый Тиком всем, что он мог унести, оглянулся, но не знал, что он мог сделать. Зато его взгляд зацепился на небольшую окопанную башенку броневика УСС, сейчас, судя по всему, брошенного. Улыбнувшись чуть шире, он повернул к нему. Джеки сделала всё что могла — отвлекла на себя некую часть внимания и парой длинных очередей смогла задеть нескольких нападавших — типичных дикарей, которых никому жалко не было. Причины нападения на Каньон были всё так же неясны. Как только они развернули огонь в её сторону, она кое-как начала убегать от них. Несколько пуль просвистели рядом, но ничего не задели. Муфаса в этот момент бросил свой мотоцикл и нашёл, как залезть в броневик, на ходу отметив, что управлять он им не сможет: колёса были уничтожены. Зато внутри разогретого до предела корпуса ещё каким-то чудом работал аккумулятор, и найти место наводчика было несложно: единственное с парой джойстиков и визором — точно такая же система была и в Шторме. Сама башенка была необитаема, и всё было очень сильно компьютеризировано: сплошные мониторы, экраны и датчики вокруг, с которыми можно было почувствовать себя детсадовцем в центре управления космическими полётами. Но даже тут всё было сделано предельно понятно и интуитивно — на месте командира нашлась большая чёрная рукоятка, подписанная «Боевая готовность», которую Муфаса повернул в положение «1». И — о чудо — техника вокруг него ожила, и леопард бросился к месту наводчика. Между тем на проезде Каньона дикари теснили то одних, то других — Джеки со своей скоростью постоянно меняла позиции и не давала расслабиться никому, звери с другой стороны огрызались единичными выстрелами, не давая пройти глубже. Дикари засели у своих машин, блокируя любую работу, пока наконец в рациях у Джеки и Тика не раздался голос Муфасы: — Я буду стрелять! — Из чего? — только и успел спросить Тик, но леопард не ответил. Вместо этого он вжал обе кнопки на джойстиках, но электронная система недовольно хрюкнула ему в ухо зуммером — патроны, разумеется, кончились. Но вместо того, чтобы сдаться, Муфаса лишь на секунду присмотрелся в визор: рядом с цифрами была какая-то надпись, совсем короткая, и главное, что при помощи небольших кнопочек на джойстике можно было выбрать её и каким-то образом на неё воздействовать. Леопард щёлкнул кнопочкой ввода по центру стрелочек, и надпись «А.Р.» замигала. Вместе с этим над головой наводчика начало происходить какое-то движение, а как только надпись сменилась на «Н.Е.», Муфаса снова подтянул микрофончик к пасти. — Ложитесь! — крикнул он, зажимая гашетки на джойстиках. Тридцатимиллиметровая пушка с натужным гудением электромоторов развернулась в сторону двух джипов и выдала необычайно длинную очередь. Дюжина с лишним зарядов, направленных умной системой наведения точно по перекрестью в визоре Муфасы, разорвалась серией грохочущих взрывов, разнося ржавые автомобили в труху. Леопард даже отпрянул от визора, не веря, что мог произвести такой эффект, и, когда снова приник к нему, увидел лишь раскатывающиеся колёса, объятые огнём, и искорёженные остовы их машин. Трупов даже не было видно — стрельба стихла моментально. Поводив визором по горизонту, он увидел и Джеки, спокойно подходящую к машинам и обернувшуюся к нему. После этого она резко вскинула лапу в сторону броневика и оттопырила большой палец вверх. Муфаса, получивший такое одобрение, поспешил выбраться из броневика: в нём можно было свариться заживо. Наблюдая за тем, как Тик пробирается через искорёженные остовы машин, он тихо спросил в рации: — А чем отличается «А.Р.» от «Н.Е.»? — Бронебойные и фугасные, — ответил ему Хардкорный Генри. — Ты чем стрелял? — «Н.Е.», — с усмешкой признался Муфаса. — Молодец, — похвалил его гривистый волк в эфире, а Джеки, подслушивающая все разговоры через свою рацию, повернулась к броневику снова и показала Муфасе уже два больших пальца. Леопард спокойно отсалютовал ей парой пальцев и вернулся за руль мотоцикла. Кое-как, вкривь и вкось, под огнём автоматического оружия и прикрытием другой тяжёлой техники травоядных бойцов эвакуировали с площадки перед телецентром. Спаркс снова побежал вниз, за разъяснениями, но, придя на площадку за бизнес-центром, натыкался лишь на непонимающие взгляды своих сотрудников. Картинка чем-то напоминала ему то, с чем пришлось столкнуться совсем не так давно, после крушения небоскрёба УСС, только в намного меньшем масштабе. Как и тогда, организация хромала на обе ноги, и абсолютно все звери, делясь на хищников и травоядных, были заодно, к тому же потери были у всех, а врачей не хватало. Проходя мимо наспех развёрнутых палаток, Спаркс старался никому не мешать, а порой операции делали прямо в кузовах грузовиков. Особенно запомнился носорогу момент, когда двое здоровых котов — ягуар и рысь — держали под локти истошно орущего барана, пока один из врачей колдовал с его ногой. К счастью, командир отряда не пострадал. Он отлично понимал, что происходит, и на рожон не лез, однако, потеряв из-за своей самоуверенности стольких бойцов, он тихонечко сидел на крыльце соседнего здания, смоля самокрутку, одолженную у командира хищников. — Что теперь? — без лишних вступлений спросил он у командиров. Арктический волк безразлично пожал плечами, а носорог внезапно встрепенулся: — А что теперь? Лезть на рожон, терять бойцов? Из-за чего? — С каких пор приказы вообще обсуждаются? — С таких, что вот этот волк объяснил мне, зачем мы туда лезем! Из-за лиса! Облезлого хищника! Спаркс раздражённо выдохнул ноздрями и подошёл вплотную к Айронхорну, чуть ли не упираясь своим рогом в его. — Ещё одно слово — и я прикажу тебе лезть на край света, чтобы этому лису жопу подтереть, ясно? — проговорил бригадный генерал, глядя в глаза своему собрату. — Не тебе решать, что важно, а что нет, особенно в такое время. — Я не буду рисковать жизнями своих зверей ради тех, кто нас на шампуре видал! — Да раскрой ты, наконец, глаза! — рявкнул на командира Спаркс, обводя лапой всё, что происходило за его спиной. — Нет между нами никакой вражды! Хищники — такие же цивилизованные и мирные, как и все мы! На дюжий крик носорога обернулись почти все и, судя по ушам и замершим хвостам у хищников, внимательно его слушали. И Спаркс неохотно, но продолжал: — Пока ты со своим стволом можешь бегать и стрелять, этот лис в эфире на телевизоре может заставить десятки, а то и сотни тысяч других сражаться с теми, кто хочет ровно того же, что и мы! — И почему мы просто не прикончим его?! — Да потому что он за нас! А то, что он говорит, — это под дулом пистолета! Мир может воцариться по одному его слову, а ты предлагаешь его убить! — Может быть, не одному, — послышалось сзади носорога, где, заложив лапы за спину, стоял мраморный лис. — Но в остальном вы правы. Зверей, готовых бегать с оружием, у нас достаточно. Таких, как этот лис с его связями во всём Городе, — только он один. И, кажется, у меня есть решение, как его спасти. Носороги повернулись к маленькому, на их фоне, мраморному зверьку. — Пока мы ничего не можем сделать, у нас есть две другие проблемы, которые надо решить. Первая — Комбинат. Я отправлю туда несколько групп в укрепление, пока инженеры будут переподключать системы зарядки ошейников на питание от генераторов. Вторая, менее напряжная, — в Город прибыла ещё одна группа моих наёмников. Их надо провести сюда, через Город. Быстро. У них для этого техники нет. У вас, — Тео кивнул на броневики УСС, — есть. — Почему бы вам не заняться вашей спецгруппой, а нам — Комбинатом? — предположил Айронхорн. — Лучше других на этот вопрос вам бы дал ответ тот, кого ещё только предстоит спасти, — промурлыкал Теодор, но, к счастью, Спаркс пояснил лично: — Потому что для него разницы нет. Её вообще нет. — Что же это получается? Хищники против хищников? Травоядные против травоядных? — заключил командир УСС. — Именно так, — ответили ему хором носорог и мраморный лис. — Это какой-то бред. — Бред или нет, — повернулся к нему Спаркс, — ты сам видишь, что происходит. Включай голову, Арни. Нет больше белого и чёрного. Носорог изумлённо поглядел на своего командира и медленно вытянулся перед ним, приложив копыто к голове. — Есть, сэр. — Выполнять, — спокойно приказал Спаркс. И Айронхорн, развернувшись на месте, быстро и громко начал отдавать приказы как вслух, так и в рацию. Площадка тут же ожила — все, кто ещё могли держать в лапах оружие, взялись за дело, рассаживаясь по тяжёлым бронированным машинам УСС и занимая места на пулемётных башенках. Теодор тоже не остался безучастным. Подтянув микрофон к пасти, он вызвал в рации: — Маути, приём. Через несколько секунд статики в эфире Конгломерата раздался голос с тяжёлым южным акцентом. — Да, босс. — Бери всех своих и срочно двигайтесь к Комбинату. Туда сейчас прибудет одноухая крольчиха. — И что мне там с ней делать? — недовольно выдавил из себя пантер, однако босс сарказма не оценил. — Она привезёт с собой генераторы, которые надо будет подключить к системе электроснабжения. Я не хочу, чтобы какие-нибудь полоумные твари, которых там держат, остались без их электрических удавок. Ясно? В эфире повисла очень напряжённая тишина. Видимо, Маути, как и Айронхорн, переваривал сказанное ему и не очень охотно верил в происходящее. — Ясно? — нетерпеливо повторил Теодор в рацию. — Предельно, — ответили ему с другого конца. Мраморный лис молча выключил рацию, не запрашивая больше никаких подтверждений. Для многих зверей этим вечером настал момент истины, но для иных это было в чём-то даже обыденное приключение. Коричневый седан шерифа Грин Медоуз протаранил усиленным бампером остатки КПП, но, увидев колоссальную пробку, раскинувшуюся перед ними в Городской черте, уверенно дёрнул подрулевой рычаг в положение «R», оборачиваясь и смотря на изумлённых ПиДжея и Смайли. — Чего? — вскинулся пулемётчик. — Назад сдаю, — ответил ему шериф. — Тут не проедем! Блэр, на секунду повисший на телефоне, молча похлопал когтистой лапой по торпедо и показал пальцем обратно в Город. — Ты чего, не видел? Нет там дороги! — Там, куда мы идём, не нужны дороги, — уверенно ответил ПиДжей, но Блэр схлопнул трубку и спрятал в карман разгрузки. — Нам выслали тяжёлый конвой в помощь, — сообщил он всем в машине и по рации. — Почему бы не пройти обычными путями? — предположил подрывник, но главный отмахнулся и от этой идеи: — Теодор говорит, с минуты на минуту вырубят электричество — метро замрёт первым. Рисковать нельзя. — Как и проехать! — напомнил ему Дадли, показывая копытом на заблокированную дорогу впереди. — Я знаю. Но у Тедди обычно всё рассчитано… И если надо подождать — мы подождём. Иные звери ждать не собирались вообще. Гусеницы Шторма с диким скрипом, выжигая на асфальте две чёрные полосы прорезинными траками, пошли юзом по дороге, прежде чем остановиться рядом с небольшим зданием с дальней от основного входа стороны Комбината. Генри не вывалился из своего кресла только благодаря тому, что был пристёгнут, Каа приложился об приборную панель, а Олег попросту перепрыгнул машину через длину — и кубарем приземлился перед ними, что изрядно повеселило Мистера Напалма: — Десять баллов за артистичность, Олег! — крикнул он медведю, вылезая из машины вслед за Кос и хлопая в ладоши. — Я бы так не смог! Медведь повернул к гривистому волку свою морду и показал зубы. Для непосвящённого леопарда, оттормозившегося некстати рядом, это было пугающе: — Это он так улыбается? — вскрикнул Муфаса, показывая на Олега. — Показывать на других пальцем — грубо, — как бы между делом напомнил ему Тик, проезжая мимо на трещащем мотоцикле. Проезжающая за ним на тросе Джеки, потягивающая газировку из фляжки через трубочку, ударила его по тыльной стороне лапы, чтобы леопард наконец опустил её. Однако единственной, кому не было весело даже несмотря на то, что все остались живы, была Компас. Крольчиха довольно небрежно припарковала свою гусеничную машину рядом с углом подстанции и выбежала на дорогу, всплеснув лапками: — Где этих слоупоков носит?! — Компас, мы ещё ничего не подготовили! — напомнил ей Генри. — Всё идёт по плану! Крольчиха дёрнула головой сначала в одну, потом в другую сторону и показала на Тика. — Тик, дальний конец этой улицы — покажешь водителям, как подъезжать! — Без проблем! — дёрнув газ на мотоцикле, ответил койот, тут же разворачивая его на одном колесе. — Ты! — показала Компас на Муфасу. — С другой стороны нам должны прислать подкрепление! Убедись, чтобы они не заблудились! — Показывать пальцем неприлично! — попытался парировать Муфаса, кладя лапы на руль. — Ясно или нет?! — нетерпеливо рявкнула одноухая крольчиха. — Как я их узнаю? И как они узнают меня, чтобы не пристрелили на месте?! — в истерике крикнул леопард. В ответ на это Джеки зацепила свой карабин на багажнике мотоцикла Муфасы. Тот быстро посмотрел на Компас, чтобы дать ей понять, что вопросов больше не имеет, но той было всё равно — махнув лапой через плечо, она уже спешила на помощь Олегу, Каа и Генри. Их уже как раз встречал насмерть перепуганный жираф — главный энергетик Комбината. Муфаса отогнал наваждение, помотав мордой, но в итоге только сбил шлем, который перекосило, и он закрыл леопарду один глаз. Пока незадачливый кошак разбирался с ним, Джеки нетерпеливо отстегнула карабин от рамы и набрала нужную скорость сама. Только тогда, когда Муфаса увидел удаляющийся от него хвост, он положил лапу на ручку газа и уверенно включил нужную передачу, нагоняя гепардицу. Поравнявшись с ней на скорости в сорок километров в час, он попытался разговориться с ней, но всё было бестолку — слова сносило воздухом, а пользоваться рацией и давать всему Конгломерату знать о своих чувствах к Джеки он не хотел. Оглянувшись назад, он увидел лишь своих новых друзей, которые раскатывали какие-то огромные кабели с травоядными в паре. Ещё дальше, в другом конце улицы, на своём лёгком мотоцикле Тик уверенно сопровождал первую фуру, встав в седле и крича какие-то указания водителю. Муфаса, посмотрев на всё это, снова тряхнул мордой, отгоняя наваждение, и выкрутил ручку газа, уверенно набирая скорость и оставляя гепардицу позади. Джеки, вскинувшись от такой прыти, незаметно для всех улыбнулась и раскрутила в лапе свой трос с магнитным крюком, тут же цепляясь за мотоцикл леопарда. Уверенно заложив пологую дугу за его двухколёсной машиной, Джеки скользила по асфальту, будто по льду — уверенно и грациозно, как и подобало хищнице. Чего нельзя было сказать о других, намного менее грациозных зверях — Айронхорн и его команда добрались до противоположного конца Города без тяжёлых потерь — только царапины на обшивке броневиков. К счастью для них — Блэр прибыл со своим конвоем, и потому, увидев на разрушенном КПП необычную для Города коричневую полицейскую машину, носорог скомандовал «стоп» и лично вышел проверить прибывших. — Сиди тут, — беззаботно буркнул баран, открывая дверь и грузно вываливаясь из своего седана. — Вот ещё, — так же спокойно ответил ему Блэр, следуя за ним. Дадли не возражал. Даже наоборот, особенно когда к машине подошёл грузный, вооружённый до зубов носорог и, низко наклонившись, заглянул через лобовое стекло в салон полицейской машины. — Офицер, — обратился он к Шерифу, — Зачем вы приехали, да ещё и с хищниками? — Так надо, — уверенно ответил баран. — Нас уже ждут. Айронхорн раздражённо фыркнул ноздрями и перенёс свой тяжёлый взгляд на медведя. Блэр сложил лапы на груди, выдерживая взгляд. — Кто вас ждёт? — Тот, кто вас пожалел, — ответил Блэр. — Имя. — Теодор! — резко ответил медведь. Носорог распрямился во весь свой немалый рост и кивнул в сторону. — Постарайтесь не отставать. Блэр кивнул в ответ и махнул лапой всем своим бойцам, успевшим от напряжения или банальной скуки повылезать со своих мест. Медведи спешно заняли свои места, и их машины немедленно тронулись с места — пара грузовиков, огромный пикап и седан шерифа работали как единое целое. Сформировав конвой, броневики тронулись в путь по Городу. Сидя на переднем сидении полицейского седана, Блэр едва ли узнавал это место. Горящие мусорные баки, разбитые окна, брошенные и сожжёные машины — пейзаж больше напоминал что-то из игр про произошедшую войну, и впечатление лишь усиливалось, стоило конвою приблизиться к центральной части Города. Целые перекрёстки напоминали собой театры военных действий в миниатюре — следы от взрывов, пуль, и кажущиеся бесконечными тела зверей… Блэру очень хотелось думать, что хищников и травоядных, но хищников было значительно больше. Чаще всего — в простой гражданской одежде, в ошейниках, забитые до смерти, или, кому повезло чуть больше — застреленные выстрелом в затылок. Но даже это было не самое страшное. Самое страшное в своей жизни зрелище увидел Муфаса, завернувший на своём мотоцикле за угол высокого забора Комбината — там, за тремя рядами рабицы под напряжением, буквально бесновались его сородичи. Охрана, если и осталась, то только на башнях — спускаться вниз никто из травоядных не решался, но и стрелять они не могли. Пролитая кровь лишь раскаляла мятежников — они били кулаками по решёткам, пытались расшатать забор, рычали и дико орали, иногда были слышны завывания, волнами прокатывавшимися по всей территории Комбината. Конечно, среди мятежников, поддавшихся всеобщему психозу, Муфаса видел и себе подобных леопардов, но ничего к ним не чувствовал. Его лапа непроизвольно потянулась к винтовке за спиной, но подъехавшая к нему Джеки уверенно остановила его движение и покачала головой. Муфаса не стал спорить. Он понимал, что в одиночку ему не остановить мятеж. Для этого нужны были усилия абсолютно всех. И как никто другой это понимал Теодор, и, когда ему сообщили о новом «Эксклюзивном интервью», он даже не пожелал с ним ознакомиться. — Все гранатомётчики, что есть! — приказал он в рацию, решив идти ва-банк, — Разнесите там всё, что увидите! — Что? — только и успел спросить Спаркс, но приказ был воспринят со скоростью света. Когда до наблюдательного пункта долетела серия раскатов грома, Тео напряженно поднял бровь — свет в здании мигнул на пару мгновений, но тут же вспыхнул снова. Глава Конгломерата обернулся к Стефански, но скунс расстроенно сообщил: — Передача все идет. — Нужно отрубать электричество. — Но провода проходят, скорее всего, где-то под землей. — возразил Стефански. — Воздушных линий я не вижу… Тео раздраженно постучал по бедру антенной своего «уоки-токи», что-то обдумывая. -Под землей, говоришь?.. Он рывком вскинул рацию к морде. -Где Блэр? Где эти полторы тысячи фунтов злобы?! Медведь отозвался не сразу. -Искал меня? — отозвалась басом рация через несколько минут. — Знаешь здание на пересечении 12ой и Саванны? — Нетерпеливо прорычал Тео. — Телецентр? — Спросил Блэр. — Да, а что? — Надо его обесточить. Полностью! И побыстрее! Блэр отпустил кнопку связи на разгрузке и задумчиво прищурился, вспоминая планы коммуникаций в центре Города, после чего снова зажал тангету. — Дай мне двадцать минут. — Нет у тебя двадцати минут! — ворвался в эфир наглый голос одноухой травоядной, — Атласа могут убить в любой момент! Тео хотел было рявкнуть на Стефански, чтобы тот отключил его канал от канала Компас, но Блэр нашёлся первым и удивительно спокойным, мудрым голосом ответил ей: — Говорят, кому суждено сгореть — тот не утонет, мисс. — Я не верю в судьбу! — отмахнулась от его мудрости крольчиха на другом конце. — Тогда делайте всё, чтобы её изменить. — Точно, — подтвердил командир Конгломерата, — Компас, как твои дела? — Десять минут! Отвечать ей никто не стал, да она и не слушала уже — махнув лапой исполинской фуре, она начала подавать знаки, чтобы тот уверенно сдавал задом к подстанции Конгломерата. Несколько техников уже были готовы подключить огромные силовые клеммы к шинам генераторов. Муфаса и Джеки с другой стороны Комбината уже давно не спускали прицелов с озверевшей толпы хищников, продолжающих раскачивать решётку. Внезапно где-то вдалеке с хлопком и тоннами искр взорвался один из зарядников ошейников — с кабельной трассы начал подниматься густой сизый дым, а бунтующие хищники распалились ещё больше. Некоторые из них начали карабкаться по решётке наверх, к колючей проволоке, что изрядно напугало Муфасу. Подняв ствол в небо, он выдал оглушительную очередь и заорал во всю глотку: — Стоять! Стоять, я сказал! — Что мы тебе сделали, леопард?! — послышалось с другой стороны наперебой с оскорблениями. — Лучше помоги, урод пятнистый! — Продажная тварь! — Сволочь! Дрожа от напряжения и страха, леопард закинул винтовку на спину и положил лапы на рукояти мотоцикла, готовясь дать дёру, как вдруг Джеки дёрнула его за плечо и показала пальцем на дальний конец улицы. Муфаса уставился туда во все глаза и понял, что ближе всего к сломанному устройству для зарядки ошейников хищники уже начали выбираться за периметр, и, что ещё хуже — там была какая-то машина, судя по всему — с травоядными! Вывернув акселератор, леопард сорвался с места, поставив мотоцикл на дыбы и лишь чудом удержавшись на нём — всю длину улицы он пролетел буквально за несколько секунд и сбил мотоциклом одного из беглецов, слетая с двухколёсной машины сам. На него тут же бросился какой-то пантер и мёртвой хваткой вцепился в его винтовку. — Ты чо, не за нас что ли?! — заорал он в морду леопарду, пока тот брыкался под тушей чёрного собрата. — Пусти меня! — рявкнул на него Муфаса, и тот тут же отлетел в сторону, но не по своей воле — Джеки врезала ему в висок прикладом своего карабина. Леопард встал, но недостаточно быстро — он увидел, как гепардицу окружают несколько волков. У них ничего кроме когтей и зубов не было, в отличие от вооружённой гепардицы, но та стрелять не хотела. Муфаса хотел уже броситься на помощь, но тут его внимание привлёк дикий испуганный визг, едва ли приглушенный автомобилем. Визжала в нём молодая антилопа, и было от чего — на капот её машины всей своей исполинской тушей запрыгнул здоровый, страшный матёрый лев. Когти на его нижних лапах тупыми обрезанными концами проскребли по капоту, он медленно замахнулся, чтобы выбить лобовое стекло. — Джеки, беги! — заорал Муфаса, перехватывая винтовку и неловко, неумело передёргивая затвор. Этого хватило ровно для того, чтобы волки обратили внимание на него и лев отвлёкся буквально на долю секунды, посмотреть на кошачьего соплеменника. Джеки не пришлось повторять дважды — она пулей сорвалась с места за подмогой, пока Муфасу окружали беглецы с Комбината. Леопард водил стволом по горизонту, что-то невнятно мямля про себя и уже готовясь распрощаться с жизнью, как вдруг ухмыляющийся лев на капоте машины травоядных резко перестал улыбаться. Из-под густой гривы на лбу пошла тоненькая струйка крови, и через несколько секунд его туша грузно осела, рухнув на асфальт рядом с машиной. Позади него стоял угольно-чёрный пантер с дымящимся стволом пистолета. Волки попытались переключиться на него, но непонятно откуда взявшиеся другие представители их вида просто задавили их численным преимуществом. Повсюду появлялись вооружённые до зубов хищники Конгломерата, некоторые вели перед собой беглецов и бунтовщиков. У Маути был короткий разговор с теми, кто пытался сопротивляться или даже просто огрызнуться — он не говорил вообще. Пантер молча и без всякого сожаления убивал всех, кто пытался устроить хоть одну провокацию. Но даже этого подкрепления не хватало для того, чтобы закрыть все бреши Комбината. Это понимали все, без единого исключения. Теодор, нервно постукивая рацией по ладони, наматывал круги по конференц-залу, превращённому в оперативный штаб, и успокоился лишь тогда, когда часы показали ему нужное время — ровно десять минут с момента фразы о готовности через десять минут. — Блэр, что у вас? — нервно спросил он в рации. — Спешка нужна только при ловле блох! — недовольно откликнулась рация басом мишки. — Вам выдали всё необходимое, всё готово? — на всякий случай убедился мраморный лис, — Если так, то чего тормозим? Ты обещал за десять минут справиться! — Не я, а твоя крольчиха! — Она не моя! — Точно! — вклинилась в радиообмен одноухая бестия, — Я своя собственная! — сообщила она на фоне звуков выстрелов и даже каких-то взрывов. — Кос, что у тебя происходит? — тут же поинтересовался Теодор. — Кошмар, Тедди! — фамильярно ответила Компас, — Делаем всё, что можем, но энергосистема уже не выдерживает! Нам нужно подкрепление! — Нет у нас больше подкреплений! Скорее — если мы не сможем отрубить мегафон, то заткнём всем уши! — Я знаю, — ответила Кос и прервала связь. В это время, под землей, на глубине трех метров, группа медведей с шумом и всплесками добрела по колено в воде до нужного места и, задрав морды, осветила фонарями толстенные кабели под потолком. -Который из них? — ПиДжей обернулся к шефу. Блэр оглядел туннель и по-хозяйски взмахнул лапой. — По два заряда в пять кило между кабелями через каждые четыре метра, от туда и до… — он обернулся и махнул лапой вдоль туннеля. —…до туда. — А не многовато? — Удивился Смайли. — А ты уверен, что у них нет силовых ответвлений по пути? — Насмешливо отозвался Блэр. — Или, в случае ошибки, ты рискнешь лезть сюда после подрыва? -Аргументный аргумент! — Отозвался пулеметчик, и медведи принялись выволакивать из подсумков брикеты пластиковой взрывчатки. Через десять минут они, топая и брызгая мутной жижей, поспешно отступали из туннеля, разматывая за собой провод электрозапала. Выбравшись из канализационного люка, словно группа вооруженных бомжей, они поспешили в соседний переулок. Оказавшись в укрытии, Блэр убедился, что все его мишки на месте, и опустил контакты провода на батарейку. Детонатор показал зелёный огонёк, и Блэр подтянул микрофон рации поближе к пасти, нехорошо улыбнувшись. — Ладно, деточки, — сказал он, взводя машинку и говоря это в радиоэфир для всех своих, — Не обделайтесь. Тео увидел, как из-под земли, разметав асфальт, ударил тугой фонтан грязи и пыли, словно забил грязевой вулкан. Стоявшие рядом машины, заткнувшиеся после обстрела телецентра, визгливо заскулили сигнализациями. Некоторые из них взмыли в воздух. В образовавшуюся грязно-коричневую тучу, медленно расползающуюся по улице, неторопливо и торжественно сполз фасад ближайшего здания и киоск фаст-фуда. Следом, в парящий и дымящий провал, сползли истерично моргающие аварийками брошенные авто. Грохот сменился шелестом осыпающейся пыли и стуком падающих камней и кусков асфальта. Тео бросился к краю и, опершись лапами, плотоядно уставился на дымящиеся массив здания телецентра. Свет внутри моргнул и погас. Но ровно на пару мгновений. После чего снова вспыхнул, как ни в чем не бывало. Тео отпрянул от дрожащего после взрывов стекла и прижал наушник пальцем. — Сигнал есть. — печально признал скунс без всяких напоминаний. — Какого… Хрена?! — взбесился Теодор, махнув кулаками, — Блэр?! — заорал он в рацию. — Чего сразу Блэр?! — в тон ему ответил медведь, — Ты чего ожидал?! Это же цитадель! — А раньше ты сказать не мог?! — Где ты есть? Давай я тебе всё расскажу! — Стефански, расскажи Блэру, как до меня добраться! — Рычал мраморный лис в рацию, глядя на проклятый всеми, кому не лень, телецентр, и прошипел в другую рацию, — Ямал! — Да, Сэр, — спокойно, но в то же время очень напряжённо ответил тигр. — Вырубай. — Вас понял. Тигр спокойно поднёс дуло пистолета к затылку дежурного инженера, который поднял трясущиеся копытца в воздух. Спокойно и сурово он обрисовал ему приказ. — Разорвать высоковольтные цепи. Полный стоп всем машинам. — Мы лишим Город электричества… — проблеял барашек, но тут же над его ухом раздалось три оглушительных выстрела, от которых зазвенело в голове. — Сейчас! — нетерпеливо рявкнул на него тигр. Инженеру ничего не оставалось, кроме как подчиниться. Зажав на панели управления красную кнопку, он начал поворачивать тумблеры, запуская процесс остановки турбин. Бойцы Конгломерата и простые рабочие видели своими глазами, как в вакуумных камерах размыкаются контактные группы исполинских проводов, но те, кто был в Городе, видели что-то намного более устрашающее. Район за районом, Город погружался в темноту. От перегрузки одна за одной вылетали из энергосети подстанции и гасло наружное освещение. Но главное — гасли экраны телевизоров, через которые ведущие новостей ежеминутно продолжали агитировать своих зрителей выходить и сражаться во что бы то ни встало. Теперь они могли говорить всё, что угодно — и их больше никто не услышал бы. Но когда свет потух на улице, где располагался Комбинат, Компас истерично заорала в рацию: — Тео, нет! Только не сейчас! — Сейчас, или никогда! Делайте свою работу! — Нам нужно-то было всего несколько минут… — Попытался возразить Хардкорный Генри, но замолчал. От того, что произошло в следующую секунду, кровь буквально застыла в жилах. Комбинат взревел на тысячи диких, животных голосов. Хищники радовались этому — теперь, в темноте, это было их время. Подстанция Комбината щёлкнула релейными группами, вырубаясь, и первой, кто пришёл в себя, оказалась Компас: — Теперь бояться нечего! Быстрее! Тик, услышав этот приказ, рывком развернулся на месте, заводя на площадку рядом с подстанцией ещё одну фуру с генератором — на этот раз последнюю. Несколько травоядных под охраной хищников прыгали с платформы на платформу, закручивая и обжимая контакты огромных силовых проводов. Кос смотрела на всё это с высоты одного из блоков, руководя теми, кому нечем было заняться. Меньше десяти минут после массового отключения электричества Теодор недовольно наматывал круги вокруг стола, на котором были разложены огромные планы телецентра, постукивая себя по лапе антенной рации и довольно поглядывая на разбитый, но продолжавший посылать сигнал в никуда телецентр. Как только за дверью раздались чьи-то крики «Вам сюда нельзя!», после чего неопределённый вяк, он успел повернуться к настежь распахнувшейся двери. Блэр, вылезший из канализации, был далёк от идеала дресс-кода, к которому привыкло это помещение. От запаха мраморного лиса чуть было не вырвало, а адъютант Оливера так и вовсе не выдержал и наблевал где-то в углу. — А ты умеешь произвести впечатление, — сообщил медведю мраморный лис, борясь с собой. — К делу, — безапелляционно заявил медведь, хлюпая лапами по наборному паркету, сразу же увидел схему этажей Телецентра и наклонился над ними, — Мы с этим работаем? Тео подтвердил его догадку, и Блэр, мельком оглянув планы, обвёл внутренний периметр на карте когтём и пояснил кое-что. — Я помню, как это здание начинали строить. Было много скандалов, уволенных архитекторов и прочего — но этот план неправильный. Здесь нет несущей стены — в сущности, единственной конструкции, которая и представляет из себя хоть что-то. Эта конструкция — мощная цитадель, замкнутая со всех сторон, прочная, как ничто другое, с охренительным стальным каркасом. Нам надо туда. Всё остальное и вокруг неё — пристройки. Теодор, спокойно выслушав всё это, ткнул пальцем в шестую студию и спокойно спросил: — Это внутри цитадели? Или снаружи? — Внутри, — спокойно ответил Блэр, — У меня есть план, как туда попасть. — Говори. — Полузаброшенная ветка правительственного метро, — сказал он, ткнув пальцем в центр плана. — Это секретная информация, — тут же встрял Спаркс, — Откуда вы об этом знаете? — Оттуда, — беззаботно ответил носорогу Блэр, поднимая взгляд и смотря на носорога, спокойно продолжая, — Ближайшая точка входа в двух кварталах отсюда. Внутри есть нужный нам вход. — Работайте, — кивнул Блэру Теодор, — Если вам что-то нужно — обращайтесь к кому угодно из моих ребят. — И моих, — неожиданно кивнул носорог, что немало удивило самого Блэра. Медведь снова поднял на него свой тяжёлый взгляд и спокойно сказал: — Баллистические щиты были бы там очень кстати. — Бернал, свяжись с Айронхорном, — приказал носорог, — Пусть найдёт всё, что нужно этим партизанам! — А что будете делать вы? — спросил перед уходом Блэр. Теодор молча оторвал взгляд от плана здания и отошёл в сторону окна. На улице в другом конце Города между тем разгоралась нешуточная драка между хищниками Комбината и хищниками Конгломерата. Редкие травоядные, которым выпала честь видеть всё это в живую, оставались к такому зрелищу равнодушными. Чаще всего, если у них было с собой какое-то оружие, они вставали на сторону «правильных» зверей Конгломерата и помогали чем могли. Исключительных идиотов, пытающихся палить по всем без разбору, быстро гасили, зачастую свои же. И над всем этим хаосом уже привычно и обыденно главенствовала одноухая крольчиха, перескакивая с генератора на генератор и контролируя процесс подключения травоядными техниками и оборону в мордах Генри, Олега и Каа. Последний от страха за свою шкуру залез в Шторм — хотел использовать спаренную пушку на крыше, но, даже несмотря на её работоспособность, без подвижности гусеничного агрегата это казалось самоубийством. Бунтующие хищники наступали медленно, но верно, волнами, уже совершенно не боясь никакого оружия. В какой-то момент озлобленная морда какого-то тигра со спиленными клыками показалась на том же уровне, что и сама Компас. Крольчиху кто-то окликнул — она даже не поняла, кто именно. Молниеносно вынув из ножен на лодыжке новый нож, она вихрем промчалась к огромному по сравнению с ней хищнику и наотмашь ударила его клинком, целясь в глаза — для её фирменных предупреждений сейчас не было времени. Хищник, схватившись за морду, упал с фуры, бешено ревя от боли уже на асфальте, но его место уже занимали другие. Посмотрев на них сверху вниз, крольчиха быстро перебежала на другой конец генератора и крикнула техникам: — Долго ещё?! — Всё готово! — получила она совершенно ошеломляющий ответ. — Так чего мы ждём?! Спрыгнув к панели управления, она пинком откинула защитную крышку и схватилась за ключ зажигания. Приборы ожили, стрелки показали свои спокойные значения, и Кос дёрнула ключ, запуская генератор. Машина под шумозащитным кожухом, почувствовав электрическую нагрузку, взревела, как танк, отпугнув от себя нескольких особенно впечатлительных беглецов, но этого было мало. — Он сейчас сгорит! — констатировала Кос, — ещё! Быстрее! Те же самые процедуры повторили Генри и Каа, запуская в цепи всё больше и больше тарахтящих коробок. Несмотря на шум, на улице можно было услышать нарастающий гул зарядок для ошейников. Беглецов начало бить током, а там, где зарядные устройства сгорели и вышли из строя, хищников теснили общие силы Конгломерата и городских травоядных. Через несколько минут Компас позволила себе присесть в кабине Шторма, устало откинувшись на кресле. На капоте развалился Генри, Каа нервно хихикал на месте наводчика орудий. Олег устало опёрся об машину, и все они молчали, понимая, что только что провернули, но до заслуженного отдыха было ещё далеко. Маути появился в их поле зрения серьёзным, как никогда, отдающим приказы в рацию, и уже собирался сказать что-то одноухой крольчихе, но та его опередила. — Вот уж нет! — рявкнула она, вскакивая на своём месте и занимая в нём правильную позицию — лапы на педали, ладони на штурвале, — У меня ещё есть дела! — Какие ещё дела? — на всякий случай поинтересовался чёрный пантер. — Проверить, как Теодор выполняет свои обещания, — серьёзно ответила Компас, заводя двигатель, — Здесь всё, народ, по машинам! Фермерская команда охотно послушалась этого приказа, но Маути спешно подошёл ближе и запрыгнул на гусеницу, чтобы сказать крольчихе кое-что лично. — Теодор сорвал с мест самое тяжёлое вооружение пять минут назад. Думаешь, он не справится? Глаза крольчихи округлились от страха, и она одним движением велела пантеру убираться из её машины. Захлопнув дверь, она дала по газам и стремительно унеслась в сторону Телецентра. За несколько минут до этого Теодор оторвался от карты Города, заботливо предоставленной УСС, истыканной для наглядности цветными булавками-флажками. Несколько минут один из операторов Стефански рассказывал главе Конгломерата, кто есть кто и кто есть где. Поразмыслив над этим ещё минуту стоя мордой к окну, мраморный лис решился. -Надо с этим что-то делать. — не выдержал он наконец и обернулся к карте Города, на которой булавками были отмечены силы сторон. Красные булавки были хищниками, синие — травоядными. Центр был красным, но по краям красный был окружен синими гроздьями — картина напоминала малину на синей скатерти. Тео оглядел карту и вскинул рацию: -731 и 550, как слышите? -731 — на связи. — Отозвалась рация одним голосом и пробасила другим. — Я 550 — слышу вас, босс. -Выдвигайтесь по Бульвару Саванны до перекрестка с 12-й… — Тео выдернул две булавки и, проведя лапой по карте, воткнул их на карте у телецентра. — Только быстро! -Есть, босс. — Отрезала рация и щелкнув отключилась. -Мистер Тео, — не выдержал Стефански, — а как же Атлас? -Оставим его у них, — серебристый лис коротко кивнул на громаду центра, — и ему точно конец. Так что мы просто увеличиваем шансы на его спасение в сторону, отличную от полного нуля! В бинокль было видно, как две колонны, по три гантрака, выехали из параллельных улиц и развернулись у сквера телецентра. -На месте, босс. — отозвался «уоки-токи» перед Теодором. -Расхреначте мне телецентр по самый фундамент! — не отпуская бинокля приказал рации Тео. -Сделаем. — прошипел эфир. На гантраках кто-то закопошился, и по стеклянной стене цитадели Рататуа ударили мощные гранатометные выстрелы. Здание вздрогнуло и осыпалось каскадами битого стекла, словно ледяным водопадом, его тут же заволокло серыми клубами пыли и грязно-желтыми тола. -Еще! — Приказал Тео. Выстрелы били по зданию один за другим — внутри начался пожар, но так как внутреннее убранство в основном вылетало наружу щепой и осколками, то пожар разгорался вяло. Однако задние стояло непоколебимо, что лишь подтверждало теорию Блэра. Тео недовольно щелкнул рацией. -Почему прекратили обстрел?! -Мы расстреляли пол бк. — Извиняясь, отозвалась рация. — Мы так без тяжелого вооружения останемся! Тео, опустив рацию, грязно ругнулся. Несколько секунд он хмуро смотрел на чадящий телецентр, а потом снова вскинул рацию. — Клаус — говорит Теодор Гуерра — у тебя танки еще на ходу? -Да. — Прошипел «уоки-токи». -Живо их на пересечение Бульвара Саванны и 12-й! Опустив рацию, Тео нетерпеливо забегал по наблюдательному пункту, то и дело поглядывая на глыбу телецентра, пока из переулка, в сквер с гантраками, рыча двигателями и с лязгом кроша асфальт траками, не выползли два средних танка с наскоро намалеванными на броне знаками Конгломерата. У одного на броне была большая красная буква «К», а у второго — красный отпечаток тигриной лапы. Танки с ревом «выдохнули» по пышному черному облаку дизельной гари и остановились, качнувшись на подвеске. -Цель? — Поинтересовалась рация. Танк с лапой на борту вертел «короной» командирской башенки. -Телецентр. — Злорадно процедил Тео, глядя, как после этих слов танки разворачивают свои девяностомиллиметровые «хоботы» к дымящему зданию. Сначала, озарив окрестность пышным огненным факелом, на подвеске качнулся танк с лапой, а следом сквер озарился вспышкой второго орудия. Через пару мгновений до Тео долетел двойной раскат грома. Он даже успел увидеть снаряды — те промелькнули темными росчерками — словно замеченное краем глаза крупное насекомое. Росчерки ударили во второй этаж телецентра — и скрылись где-то в недрах, выбросив изнутри огромную мутную тучу пыли и каких-то обломков. Через миг до Тео запоздало донесся приглушенный гром взрыва. Но здание телецентра продолжало возвышаться над клубами пыли, как монолит. -Они продолжают вещание. — Растерянно, если не истерично, сообщил Стефански. Тео раздраженно прорычал и приказал рации. -Еще! Все! Разом! По телецентру начали бить безоткатные орудия и гранатометы гантраков и пушки танков. На фасаде здания, чернеющем провалами битых окон, распустились гроздья грязно-мутных клякс разрывов. Но даже в этой грохочущей канонаде чувствительные уши мраморного лиса уловили незнакомый, высокий треск дизельного двигателя и шум тонких прорезиненных гусениц. Догадаться о том, кто к нему вернулся и что этот кто-то понял, было несложно. Настолько несложно, что первым же приказом Теодор обратился к своим телохранителям. — Стоик, Вал! — Да, — ответил один из медведей, прекрасно всё понимая. — Нелетально! — только ответил им мраморный лис. Мишки неохотно, но согласились и на такой вариант, однако они даже не успели отойти со своих мест, как в конференц-холл серой пушистой молнией крольчиха ворвалась на всех четырёх лапах. Обернувшись в её сторону, лис лишь испуганно поднял лапы, когда она бросилась на него всем своим весом и повалила на пол, держа за грудки туристической куртки. Прижимая Теодора к себе, крольчиха уставила в его глаза свой полный ненависти и злобы взгляд, чуть ли не оскаливая зубы, с которых капала слюна. — Ты хоть представляешь… Договорить она не успела. Исполинская лапа полярного медведя обхватила её всю и стиснула до характерного писка — что-то вроде резиновой уточки. От такого обращения глаза Кос вылезли из орбит и казалось готовы были выскочить, но она не растерялась и со всей силы укусила медведя в незащищённую лапу. Стоик ойкнул, но крольчиху не отпустил. Хватка немного ослабла, а сам медведь предупредил: — Я ведь даже не стараюсь сжимать. — Отпусти, блин! Отпусти, снежок грёбанный! — А обзываться нехорошо, — напомнил ей Стоик, сжимая крольчиху в лапе до такой степени, что она не могла говорить. Вал, между тем, присел на одно колено рядом со своим боссом и помог ему встать. Мраморный лис, приложившийся затылком, недовольно потёр голову и оскалился. — Стоик! Я сказал нелетально! — Да никаких проблем, — пожал плечами полярный медведь. — Отпусти её. — Она в неадеквате. — Как будто она раньше была адекватна, — махнул лапой Теодор, и медведь поставил крольчиху на пол, разжимая ладонь. Кос судорожно глотнула воздуха, но устояла на двух лапках. Ладонями она начала щупать себя в районе груди, проверяя целостность рёбер. — Когда ты уже наконец поймёшь, что со мной твои дворовые замашки не работают?! — рявкнул на неё Теодор, потирая затылок, — В следующий раз прикажу тебя на месте застрелить! — А следующего раза уже не будет, Тео, — ненавистнически прохрипела ему в ответ крольчиха. — Может быть, ты и права. — Ты же Атласа прикончишь! — собравшись с духом, выпалила Кос. — Нихрена! Лиса держат в самой глубокой студии — а телецентр, ты не поверишь, всё ещё продолжает вещание! Поверь мне, о том, что твой любимчик откинет копыта — мы узнаем первыми из свежих сводок новостей! — Если это не так, — угрожающе сказала Кос, но её перебили. — Так или нет, но есть только один способ узнать наверняка, — отрезал Теодор и поднёс к пасти рацию, — Блэр, как у вас? Ушко крольчихи взмыло в воздух, как только она услышала настолько знакомое имя. — Блэр? — Вскрыли гермодверь, выходим на линию. Начнём через две минуты. Приборы, парни! — ответила рация басом медведя. — А что, если не получится? — спросила Кос. Теодор надменно повернулся к ней и коротко бросил: — Даже думать о таком забудь. Не может не получиться. В конце концов упоминать о том, что это был его последний план, он не стал. Блэр взвешивал в лапе огромный баллистический щит, идя с ним наперевес по длинному, петляющему из стороны в сторону тоннелю. Медведь обычно предпочитал не соваться на эти правительственные ветки, так как их ещё поддерживали в нормальном состоянии. Идти на подземный штурм ему совершенно не хотелось — но в пылу битвы он попросту об этом забыл. Травоядные из УСС вооружили и обмундировали их лучше своих — новые кевларовые доспехи, тяжёлые щиты, даже шлемы, но всё это казалось не таким надёжным, как-то, что Блэр делал сам, своими лапами. Но жаловаться не приходилось — тем более, что они без особого труда прошли весь тоннель под самый телецентр и вышли к довольно большой шахте — на саму станцию, через которую телецентр должны были покидать высокопоставленные звери, они, естественно, не сунулись. Блэр грузно выдохнул и дождался, пока к нему подойдёт Гудвин — у того в амуниции была газовая горелка, которой вполне можно было вскрыть даже заваренный намертво люк. Гудвин тоже немного отдышался у лестницы и полез наверх, закинув саму горелку на плечо. У самого люка он чиркнул ею об бетон, высекая пару искр и поджигая газ. Несколько томительных секунд на Блэра и остальных сыпались раскалённые искры. Некоторые из медведей в шутку прикрывались баллистическими щитами и что-то шутили, но только не сам Блэр. У него в ушах стоял какой-то странный гул, как будто только что рядом с его ухом пальнули из чего-то крупнокалиберного. Писк в ушах всё нарастал и нарастал, и медведь даже зажмурился. И после одного-единственного хлопка наверху он тут же пропал. Резко вздёрнув морду наверх, он увидел, как на него вместо лёгких жёлтых искр летит тело его друга, продолжая сжимать в лапе горелку. Блэр лишь успел оттолкнуть одного из своих друзей, прежде чем Гудвин упал на его место и тут же попал в десяток лучей фонариков. Пулевое ранение в его голове долго искать не пришлось. Кровь из раны заливала грязный бетонный пол так обильно, что даже бывалым воякам становилось не по себе. — Пока! — раздалось сверху, — Мишки канализационные! Посмотреть, кто это им сказал, Блэр не успел — люк захлопнули и — судя по всему — уже навсегда. Вниз же полетели три мощные гранаты — цилиндры размером с маленький термос для Блэра упали рядом с ним. — ВСЕ НАЗАД! — во всю глотку закричал Блэр, но это было немного лишним — все его друзья уже рванули прочь из прямой зоны поражения, но взрыв такой мощности в тоннеле грозил как минимум контузией для всех. Ударивший в голову адреналин тотчас подсказал решение: Одним движением собрав все три болванки, он рывком накрыл их телом Гудвина, тихо прошептав: — Прости, дружище… И сверху накрыл его баллистическим щитом травоядных и опёрся на него своим весом. Ровно через секунду раздался взрыв, ужасным эхом разнёсшийся по всей длине тоннеля, но не такой мощный, как мог бы быть. Гудвина не стало сию же секунду, а Блэра отбросило на щите в противоположную стенку. Лапу, которой медведь упирался в щит, буквально развернуло в неестественную сторону — в нескольких местах торчали оголённые кости. Но истошный вопль от страшной боли дал всем его бойцам понять, что их командир — жив. Его рану осветили и немедленно оказали всю необходимую помощь. Организовав своему боссу носилки, медведи оперативно покинули тонелли, о чём немедленно доложили Теодору. Проследив, чтобы Блэру оказали всю необходимую помощь, некоторые из них ушли обратно — сочинять новый план. Получив такой отчёт, мраморный лис медленно приложил лапу к бровям и сдвинул их, слегка массируя. Но когда провал штурма стал очевиден, Компас резко развернулась на своём месте и решительно пошла наружу. Такой жест не мог остаться незамеченным: Теодор сменил позу и рявкнул ей вслед: — Стоять! В ожидании того, что крольчиха натворит ещё больше глупостей, он оглянулся на неподвижных телохранителей и сорвался за ней. Крольчиха, почувствовав бегущего за ней хищника, не оглядываясь, прибавила ходу. Нагнать её Теодор смог только к выходу на улицу, схватив её за локоть. — Отпусти! — Тут же взвизгнула крольчиха, выкручиваясь из захвата мраморного лиса. — И что ты собралась делать? Опять сходить с ума? — Именно это! — отрезала одноухая бестия, разворачиваясь на месте и показывая пальчиком на здание телецентра в конце улицы, — Ты сделал всё «по книжке», правильно и безукоризненно, но, видимо, эти уроды тоже читали эти самые книжки! — Это не последний план, — возразил ей Теодор, но крольчиха набросилась на него с удвоенным упрямством: — Охотно верю! Наверняка даже не первый, но если они знают все ваши наперёд, то остаётся только один! И если ты недостаточно безумен, чтобы это понять, то позволь я объясню тебе этот план одним словом: «Импровизация»! — Ты несёшь полный бред! — махнув лапой, отрезал Теодор, — Просто прояви хоть малую толику благоразумия и терпения и дай нам доделать то, что мы делаем лучше всего! И получишь своего лиса в целости и сохранности! Компас очень укоризненно посмотрела на мраморного лиса и молча повернулась в обратную сторону, сделав несколько уверенных шагов к своей машине и нескольким зверям, стоявших рядом. — Я не собираюсь тебя упрашивать, Кос! — предупредил её Теодор, — Ни нянчиться, ни ещё чего-либо! Это приказ! Крольчиха явно слышала всё это, как и многие другие, оборачивающиеся на крик своего непосредственного командира. — Я просто прикажу тебя застрелить! Кос склонила голову набок, прикрывая глаза и довольно тихо, но различимо, начала напевать какую-то песенку без слов: — Бла-бла-бла блаблабла… Ла-ла-ла ла… Теодор остановился, как только крольчиха подошла к своему гусеничному агрегату и подняла глаза на свою старую, фермерскую команду. Каа за время штурма успел подлатать некоторые узлы, заправить машину. Хардкорный Генри и Олег озаботились новым боекомплектом для спаренных пулемётов на крыше. Машина была полностью готова к бою — Компас знала это и так, и потому, подняв голову и не прекращая напевать свою странную песенку, спросила у всех: — Никто не хочет ко мне присоединиться? Олег и Генри решительно переглянулись, нехорошо улыбаясь. Каа благоразумно поднял лапки и отказался, но Компас даже не обратила на это внимания. — Прокатимся? — обратилась она к гривистому волку и медведю. Последний немедленно занял своё место в кузове Шторма и вцепился медвежьей хваткой в поручни на крыше. Генри юркнул внутрь, занимая место стрелка. На секунду Теодор обомлел от такой решимости друзей крольчихи пойти на верную смерть, но продлилось это недолго: мраморный лис решительно направился к гусеничному агрегату, когда крольчиха уже залезала на место водителя. — Что ты собралась делать?! — рявкнул он ей вслед, но, когда она остановилась и обернулась к нему, он тоже остановился. — То, что умею лучше всего, — ответила она, — Нарываться на неприятности. — Я могу помочь… — внезапно для всех бросил главарь Конгломерата. — Мне поможет только огневое превосходство, — заявила крольчиха, залезая в машину и похлопывая Гривистого волка по плечу. — Всё, что нам нужно — это немного паники… — дополнил её слова Мистер Напалм. — Ты проводишь с ней слишком много времени, Генри, — сказал Теодор гривистому волку, но тут в разговор со своим размеренным и удивительно спокойным голосом влез Олег, объясняя всё просто и доступно: — Она права. Вы всё сделали по книжке и проиграли. Штурм может затянуться, потери будут расти. А у нас нет для этого времени. Мы внесём элемент хаоса в нашу атаку — которой враги никак не ожидают. Теодор остановился на месте, удивлённо глядя на огромного, даже по меркам медведей, косолапого. В его словах было куда больше смысла, чем во всех действиях одноухой крольчихи. — Ты уже не хочешь ловить меня за руку? — обратилась к Теодору Компас, садясь за руль, — А то мне начинает казаться, что меня игнорируют! Теодор действительно отступил на шаг назад. В конце концов какая ему разница — застрелит крольчиху он, или какой-нибудь террорист. Война всё спишет. — Пора стать хардкорнее, Тео. А то мне уже совсем скучно! С этими словами она запустила двигатель Шторма и тут же вдавила педаль подачи топлива. Раскатистый рык пронёсся по улице, предупреждая всех убраться с дороги. Компас рывком врубила фрикционы, и огромная машина, чуть было не пробуксовав на гусеницах, сорвалась с места, на ходу закрывая водительскую дверь. Олег с трудом удержался на своём месте, Генри на всякий случай пристегнулся в своём кресле наводчика. Компас, очумело выпучив глаза, неслась по прямой к центральному входу в телецентр, обычно приветливо сверкающим стеклянным фасадом, а сейчас забранному силовыми противомятежными прутьями. — Таран не выйдет! — рявкнул со своего места Генри. — Я знаю! Стреляй поверху, чтобы не накрыли! Без лишней патетики, гривистый волк потянул джойстики управления пушкой на себя, задирая оба её дула до предела и вжимая оба курка. Пулемёты раскатисто заклокотали громовыми разрядами, отражаясь эхом от домов на улице задолго до появления самой машины, извещая о её приближении. Генри не собирался впустую переводить патроны: выловив на экране выбитое окошко, в котором виднелась пусковая установка, он переместил мушку на него и осыпал градом свинца, превращая закреплённую металлическую направляющую в груду зеленоватого металлолома. Наёмники, обслуживающие её, рассыпались, как кегли после страйка, но Генри не прекращал палить ни на секунду, сжигая бесценный боезапас. Когда до парадного входа оставалось меньше двух сотен метров, Компас рявкнула: — Сделаем это весело, парни! Я слышала, что некоторые называют это анархией! И ровно за сто метров от лестницы Компас вдавила тормоза Шторма двумя лапками. Умная машина затрещала антиблокировочной системой, и четырёхтонный агрегат едва успел остановиться у самой решётки, перекрывающей вход. Только здесь, вблизи, можно было рассмотреть, что это была не просто решётка, а целые балки, пробившие под своим весом пол и вставшие в специально укреплённые пазы. Здесь, непосредственно у подъезда под массивным козырьком, их не могли достать гранатомётчики, и Компас спокойно подняла мордашку, смотря наверх. Генри даже не успел сообразить, что задумала одноухая голова крольчихи, а та уже распахнула дверь и крикнула медведю в кузове: — Олег! Цепляй лебёдку к решётке! У Хардкорного Генри даже глаза раскрылись от удивления такому элегантному решению, а мишка уже выпрыгнул из кузова и ловко оббежав машину, разблокировал стопор на барабане лебёдки и вытянул мощный стальной трос с крюком на конце. — Бери как можно выше! — напутствовала его крольчиха. Олег молча схватился за балку одной лапой и спокойно подтянулся выше, перекидывая трос за ней. В одно движение он обмотал его вокруг и зацепил крюком за трос. В ту же секунду Компас врубила реверс и дала полный газ. Олег бросился в сторону, а Шторм, выбросив из выхлопных труб две струи угольного-чёрного дыма, рванул назад. Барабан незаблокированной лебёдки бешено раскрутился, разматывая трос, которого, по прикидкам крольчихи, должно было хватить метров на тридцать. — Держись! — рявкнула она Генри, как только Шторм на всей своей скорости, которую успел набрать, отъехал на двадцать метров от стальной решётки. Трос в мгновение ока натянулся, как струна, и в воздухе, меньше чем на секунду, повис однотонный, странный гул, издаваемый им, как струной. По фасаду центрального входа будто ударили гигантской кувалдой — наружу отлетела декоративная плитка и утеплитель, редкие кирпичи, всё покрылось трещинами, но решётка устояла, хоть и сразу же поддалась наружу. Барьеры могли быть сколько угодно рассчитаны на тараны самой тяжёлой техникой, но против того, чтобы их вытянули наружу, ничего особого предусмотрено не было. — Ещё раз! — рявкнула Компас, переключая коробку в обычный режим. — Подожди! Дай я ослаблю фасад! — Нет времени! И береги патроны — они ещё понадобятся! С этими словами крольчиха вернулась к силовой решётке, не боясь, что трос намотается на что-нибудь в Шторме. За ней, в огромном центральном фойе, уже начали показываться бойцы Эрнеста, и, пока они не начали стрелять, крольчиха вновь врубила заднюю передачу и вжала педаль газа до механического ограничителя. Во второй раз, из-за того, что трос уже был размотан, Шторм набрал куда большую скорость, и к концу двадцатипятиметрового разгона весь агрегат буквально вздёрнуло на тросе, будто он встал на дыбы. Раздался резкий скрежещущий металлический звук, и Компас широко раскрыла глаза, глядя на укрепления телецентра: стальные балки хоть и поддались больше, чем было, даже немного наклонились вперёд, но всё ещё держались на своих местах. А звуком, который послышался при второй попытке, оказалась отлетевшая от корпуса Шторма лебёдка. По машине, высекая искры, ударили первые пули неприятеля, но тут же с другой стороны улицы им в ответ застрекотали немногочисленные пулемёты, прижимая наёмников. — Не у одного тебя, падла, есть пушки! — напомнил им Хардкорный Генри, наводя стволы пулемётов на верхнюю часть фасада парадного подъезда. Раздались несколько крупнокалиберных очередей — гривистый волк палил по укреплённым кирпичным кладкам и несущим металлическим конструкциям, ослабляя их. Пока он это делал, у Компас мелко дёргался глаз — на лебёдку у неё была вся надежда, и без неё она не знала, что делать дальше, пока не заметила Олега, который под редким огнём противника методично сматывал стальной трос в кучу рядом со входом. — Чего ты стоишь? — рявкнул ей в целое ухо Хардкорный Генри, — Вперёд! Ещё раз! До крольчихи резко дошло, что сама по себе лебёдка ей была не нужна. А трос как раз остался цел. Как только она в третий раз подъехала к укреплению, за ним уже собирались почти все силы крыса, готовя им жаркий приём. Олег сделал простую петлю, используя устройство лебёдки, как блок на конце троса, и закрепил его на одном из силовых крюков впереди гусеничного агрегата. Кос в это время обернулась к Генри: — Передай Теодору, чтобы все, кто может держать оружие, шли в бой! Я отвлеку на себя его силы! С этими словами она в третий раз включила реверс коробки передач и подключила фрикционы, вновь бросая машину назад. На этот раз — под настоящий град из свинца и огня, которым поливали с верхних этажей телецентра. В них в ответ летели трассирующие пули с другой стороны улицы, хлёстко били снайперы, грохотали пулемёты. Компас, уже наученная своим горьким опытом обратного тарана, откинула голову назад и заорала в голос, не отпуская педали газа. Трос взвился, в одно мгновение обрушивая силу четырёх с половиной тонн массы, помноженную на ускорение, выдаваемое чудовищным восьмилитровым дизелем. В ту же секунду ослабленный пулемётными очередями парадный подъезд взорвался россыпью кирпичей, и на другом конце троса наружу вылетел целый блок из четырёх огромных стальных балок. Гусеничный агрегат по инерции покатился дальше, волоча за собой по земле стальную чушку. Послышался сильный треск и звук, очень напоминающий осыпающиеся кирпичи. Компас нерешительно открыла глаза и посмотрела на осыпающийся подъезд телецентра с массивным тяжёлым козырьком, от которого уже бежал со всех ног Олег. Через несколько секунд раздался натужный скрежет стальных балок, и козырёк обрушился всем своим весом на лестничный марш, а вместе с ним — часть стены, за которым скрывалось лобби, полное врагов. Оставшиеся решётки, хоть и остались стоять на своих местах, но уже никак не были укреплены сверху — и таран теперь уже был более чем обоснован. Компас переключила коробку передач в обычный режим и спросила у Генри: — Готов? — Я родился готовым. Давай, — серьёзно, как никогда, ответил ей мистер Напалм. В это самое время сильный удар, выстрелы и шум обрушения части здания послужили крайне очевидным сигналом тем, кто находился в злополучной шестой студии. Уши шакала тут же встали торчком, и он замер на месте, оглядываясь будто в поисках источника шума. Когда звуки выстрелов приблизились с пугающей скоростью, он зажал кнопку передачи на рации. — Сэр, вам лучше уходить. — Я уже поднимаюсь к вертушке, — ответил ему в наушнике голос Эрнеста, — Защитите центр и разберитесь с лисом. Можно в прямом эфире. Шакал, выслушав такие указания, ещё раз оглянулся: травоядные телевизионщики откровенно паниковали, и говорить о каком бы то ни было эфире было бы глупо. Но это не было прямым указом, а всего лишь пожеланием — так что Преследователь молча кивнул нескольким своим бойцам отправляться на подмогу остальным, а сам вынул из кобуры пистолет и посмотрел на сникшего на стуле рыжего хищника. Не то, чтобы у лиса был какой-то выбор — он продолжал сидеть на своём месте, привязанный за все лапы, и происходящее вокруг его не интересовало. Остальные хищники, подняв оружие, поспешили на помощь своим, оставив только их двоих — лиса и шакала — в студии. Операторы, режиссёр, гримёры — все травоядные разбегались куда только могли. Меньше чем через минуту в студии воцарилась полная тишина — а снаружи гремели басовитые раскаты взрывов и тяжёлые очереди крупнокалиберных пулемётов. Никто не обратил внимания на маленький чёрный вертолёт, бодро сорвавшийся с крыши телецентра — его практически не было слышно — винт раскручивал электромотор, а все опознавательные огни были предусмотрительно потушены. Проверив свой пистолет, Преследователь медленно шагнул к лису — и в гнетущей тишине самой студии лязг его амуниции выдал его с головой. Рыжий медленно поднял голову и повернулся к идущей ему навстречу смерти. И — несмотря на весь ужас того положения, в котором он оказался — рассмеялся. Не то, чтобы громко и заливисто, но вполне отчётливо и слышно даже на фоне грохочущей канонады за пределами телецентра. Шакал отлично видел и слышал, как смеётся маленький рыжий хищник, смотря на него, идущего ближе к нему с заряженным пистолетом. Ещё ни разу ему не доводилось убивать кого-то смеющегося. Обычно звери умоляли о пощаде, ревели и пытались выбраться — но этот лис явно был не таким, как все. Но Преследователь быстро убедил себя, что всё бывает в жизни в первый раз, и, памятуя о том, что его главное оружие — это слова, прибавил шагу, поднимая пистолет на уровень глаз. — Вы всё-таки решили меня грохнуть! — выпалил сквозь болезненный смех лис, — А я-то дурак, думал, что вы оставите меня помучаться! Шакал остановился в двух шагах от связанного лиса, взводя курок. — Нет. Ты не настолько хитёр, лис. — Так же, как ты не настолько умён! — рявкнул ему в ответ Атлас. Раздался оглушающий хлопок выстрела — лис дёрнулся на своём месте, пригнувшись и прижав уши. Но звон постепенно проходил, сознание не меркло, новой боли не чувствовалось. Медленно открыв глаза, он понял, что всё ещё жив — и что всё ещё привязан. И улыбка снова озарила его морду, но, прежде чем он успел поднять голову — в висок упёрлось горячее дуло ствола. — Уже не так смешно, не так ли? — серьёзно спросил у него шакал. — Да, ты прав, — согласился с ним рыжий, — Теперь это ещё смешнее! Ты промазал! — Нет. — Тогда сделай это хотя бы нормально! Встань сзади и выстрели мне в затылок, как и положено отбитой шавке вроде тебя! — Как ты меня назвал? — надавив стволом в висок лиса, спросил шакал. — А кто ты ещё есть?! Шавка на поводке — вот умора — у крысы! — А сам-то тогда кто? — спросил Преследователь, забывая о главном оружии лиса. — Я-то? Я-то, в отличии от тебя, умру свободным хищником! По-настоящему свободным, и меня никто не забудет, чего не сказать о тебе! Знаешь, что сделали с тем пантером, который пытался взять меня дома у Спаркса? Ему отрезали голову и выбросили её в мусорный бак! Только затем, чтобы внимательнее посмотреть на то милое ожерелье, которое сейчас на твоей шее! И тебя ждёт ровно то же самое — твой труп выбросят в мусор к недоеденным кочерыжкам капусты и банановым шкуркам! — Мне уже будет без разницы, куда денут моё тело. — Я бы не был в этом так уверен, — ответил ему рыжий, — Слышишь, что там снаружи происходит? Если первый раз, когда вы отбились — они пришли захватывать телецентр, то теперь я точно знаю — это кое-кто пришёл за мной! Гусеничная машина с необыкновенной для её массы прытью взлетела по разрушенным ступеням телецентра и с разгону пролетела, не касаясь пола, всё огромное фойе, врезавшись в белоснежную стойку рецепции, разнося её в щепки, а тех, кто за ней прятался — в кровавое месиво. Взревев двигателем, Шторм одним решительным рывком выехал задом из этой западни, и внутри раздался один-единственный приказ травоядной за рулём: — ОГОНЬ! Генри зажал красные кнопки на джойстиках, открывая огонь из смонтированного на крыше спаренного пулемёта. Первая очередь была самой длинной — несколько секунд Мистер Напалм палил по всему вокруг, пока крольчиха за рулём, заблокировав левую гусеницу, пускала многотонную машину волчком. Гривистому волку оставалось лишь не отпускать спуск и водить пушкой вверх-вниз, чтобы нанести максимальные повреждения и вывести из строя как можно больше неприятелей. Большинство попрятались за укрытиями, но огромным пулям, выпущенным из спаренной пушки, было всё равно, что разрушить — бетон, гипсокартон, дерево, или чьи-то кости. Свинцовый вихрь сделал три оборота вокруг своей оси — за эти короткие секунды все обороняющиеся поняли — прятаться от такой пушки было негде и надо было отступить как можно дальше, лучше — на пару этажей выше. Или ниже. Но тех, кто пошёл ниже, ждал другой, менее приятный сюрприз. Все думали, что, отбросив бригаду Блэра более чем на километр вглубь тоннеля, они решили все свои проблемы — поэтому как только сверху начался штурм, если его таковым можно было назвать, большая часть бойцов убежали на подмогу, оставив нескольких пулемётчиков на укреплениях. Оставшиеся на своих постах хищники не спускали глаз с хорошо освещённого тоннеля — мимо не проскочил бы и крот. Но бурые звери выбрали немного другую тактику. Когда волк за пулемётом увидел, что ему навстречу светит что-то ещё — он не придал этому особого значения и не стал переводить патронов. Но когда в конце тоннеля показался совсем другой, мощный источник света, в груди у него что-то ёкнуло, и он поднёс обмылок рации к пасти. — Они что-то задумали! Мне нужно подкрепление! Ответом ему было шипение статики и какие-то невразумительные крики. А ещё с другого конца тоннеля раздался звонкий паровозный гудок, и свет начал приближаться. Сомнений не осталось — это был головной прожектор старой дизельной мотодрезины с краном. Откуда её достали медведи — непонятно, но волку очень сильно захотелось уйти. Скрипя по старым ржавым рельсам колёсными тележками, служебный вагон уверенно набирал скорость — волк открыл огонь, целясь по кабине машиниста, но внутри никого не было — только рычаг управления скоростью, зафиксированный в максимальном положении. Подхватив пулемёт, хищник попытался скрыться в техническом углублении. Кран, не сбавляя скорости, врезался в песочную баррикаду и снёс все прожекторы в сногсшибательно красивом столкновении — вокруг разлетелись искры, стёкла и гаснущие огни прожекторов. Песок взвился в воздух пылью, подчёркивая в воздухе лучи света. Один из мешков, служивший волку защитой, со скоростью пушечного снаряда влетел в техническое углубление и припечатал пулемётчика к стене, выбив из него весь дух и приложив его затылком об чугунное укрепление тоннеля. Поезд, хоть и потеряв немного скорости, двинул дальше — сносить, и на этот раз изнутри, второе укрепление. Бойцы, спустившиеся в страхе за свою шкуру обратно вниз, не обнаружили там ни безопасного и укреплённого тоннеля, ни своих друзей. Вместо них они наткнулись на три десятка очень хорошо вооружённых медведей. Сопротивление было недолгим. — Они найдут лишь твой остывающий труп, — прорычал сквозь зубы Преследователь. — Или одного меня? — предположил лис, — Если бы ты действительно хотел меня убить — ты бы уже сделал это! Ты знаешь, что если оставишь меня в живых — тебе же будет лучше! — У меня нет выбора. — Ой! Это, или твой хозяин ударит тебя током?! — Этот ошейник… — И что? Лучше сдохнуть безвольной шавкой, или хотя бы побеждённым в честном бою? — Честного боя не будет! Сколько их там? — Всего-навсего одноухая крольчиха! И поверь мне — если она узнает, что ты меня грохнул — ты пожалеешь, что не родился сукой! Шакал вздрогнул, будто вспомнил что-то. Атлас знал, что говорил — эту же фразу сказал Хардкорный Генри в рацию, когда они втроём нашли мёртвого Рокса. И, видимо, шакал тоже её хорошо помнил. Но, посмотрев на лиса, на его необычайную уверенность и даже странную улыбку на морде, шакал присмотрелся, и внезапно его глаза расширились от чего-то очень важного, пришедшего ему в голову. — Этот взгляд… Я помню его, — признался он, — Такой же, как у тебя. Атлас усмехнулся шире и сказал: — Я, кажется, знаю, о ком ты говоришь. Что он сказал вам? Преследователь даже вздрогнул от этих слов. — Что мы даже не представляем, на что способна та одноухая крольчиха. Атлас, насколько это было возможно в его положении, развёл лапами, как бы подтверждая всю правоту этих слов. Шакал, остекленело смотря в никуда, пришёл в себя и сказал: — Того лиса… Убил не я. — А кто? — как бы между делом поинтересовался Атлас. — Шензи. Воцарилось неловкое молчание, прерываемое редкими выстрелами, пулемётными очередями и взрывами, которые с каждой минутой становились всё ближе и ближе. — Выходим! — рявкнул в рацию мраморный лис, видя, как сопротивление противника было сломлено, — Все, кто есть у телецентра — вперёд! — Штурм-штурм-штурм! — орал в передатчик Спаркс, — Работаем с хищниками! Все, кто пытается вас убить — ваши враги! Остальных не трогать! Даже хищников! Это приказ! Как только стихла беспорядочная стрельба из двух спаренных пулемётов, к парадному входу начали стягиваться броневики УСС и грузовики Конгломерата. Из окон офисных помещений вылетели две ракеты, и одна прошла мимо, а вторая угодила по травоядным. На всю улицу отчётливо раздался снайперский выстрел — Танталия на крыше дома напротив передёрнула затвор своей винтовки. — Ну-ка дай-ка сюда гранатомёт! — рявкнул Теодор на одного из своих телохранителей. Стоик молча снял со спины тубус однозарядного гранатомёта. Мраморный лис рывком раскрыл его, выцепил с пояса белого медведя гранату и одним движением закрыл его, тут же откидывая прицельную рамку. Не успел прогреметь выстрел, как с восточной стороны улицы начали раздаваться новые выстрелы. Спаркс первым заметил, кто, а главное на чём, подходил на подмогу крысу. На десятках ржавых рыдванов, украшенных шипами, кусками шин, какими-то копьями, вися на бортах и даже болтаясь на капоте с несколькими мотоциклами в авангарде, на помощь основным силам крыса неслись какие-то дикари с пустошей. — Что за детский сад? — рыкнул носорог, показывая на них лапой, — Они нам сейчас всю операцию сорвут! — Как? Забросав нас трупами? — Я даже лишних патронов на них тратить не хочу, мистер Гуэрра! — И не говорите! — с неожиданным уважением отозвался мраморный лис, — Стоик! Вал! Замесите этих отморозков! Медведи синхронно кивнули и, приподняв свои шестиствольные пулемёты, отправились им навстречу. — А мы что? — поинтересовался Спаркс. — А мы займёмся делами, — ответил ему мраморный лис, накидывая через плечо гранатомёт и беря в лапы пистолет-пулемёт, — Прикроешь? — Без проблем. С этими словами носорог спокойно взял с пола пулемёт, похожий на тот, что стоял на крыше «Шторма». Только чуть больше калибром. Как раз в этот момент у гусеничного агрегата кончились патроны. Стоило стрельбе затихнуть более, чем на десяток секунд — бойцы Рататуа сообразили, что к чему, и открыли обратный огонь. Компас не стала это терпеть — развернула Шторм в самую гущу врагов и врубила полный газ. Чуть не встав на дыбы, машина сорвалась с места и одним махом проломила своей полубронированной тушей декоративную кирпичную стену, засыпав всех неприятелей и буквально раздавив их, несмотря на размер. Сдав чуть назад, бестия наконец-то смогла перевести дух и оглядеться: кругом творилось форменное безумие и хаос. Необъявленный штурм был в самом разгаре — повсюду громыхали выстрелы, взрывы и плясали огни пожаров. — Дальше пешком! — заверил её Генри, хлопая по плечу и выскакивая из машины. Глушить двигатель Компас не спешила — заблокировав гусеницу, она развернула машину передом к выходу и — только после этого — повернула ключ зажигания в положение «off». Выбравшись из кабины, она тут же спрыгнула вниз — рядом свистнуло несколько пуль, заставив её невольно пригнуться. Вне машины крольчиха чувствовала себя как никогда уязвимой. Мистер Напалм, вытащив два пистолета, перестреливался с кем-то на втором этаже фойе. К машине уже выдвигалась вся необходимая подмога — Олег тащил с собой чей-то автомат, а посреди улицы, где горели несколько машин, Компас не без удивления заметила огромного носорога с бегущим перед ним маленьким серебристым пятном.  — Идём! — резко вскрикнула Компас в сторону Генри, откровенно улыбаясь, — не хочу, чтобы все лавры достались Теодору и его новому другу! Атлас честно и откровенно посмотрел в глаза Преследователю. — Просто уходи. Ты ещё сможешь выбраться из этого. Я могу тебе помочь. — Чем? — недовольно рыкнул Преследователь. — Прямо здесь и прямо сейчас я даю тебе настоящий выбор. Уходи — и останешься непобеждённым. Убьёшь меня — умрёшь безродной шавкой на поводке у голохвостой крысы. Другого не дано. Ты сам это знаешь. Говорил Атлас спокойно и размеренно, но очень убедительно. Настолько, что шакал уже видел, как обезумевшая от гнева одноухая крольчиха, как проклятая, вечно висит у него на хвосте, не давая просто остановиться и перевести дыхание. Он вспомнил, как говорил Рататуа о том, что взрыв штаба УСС — это его спланированная акция, что он знал и предвидел такое поведение одной-единственной крольчихи. Потом он вспомнил что сказал ему вслед безногий лис в номере гостиницы. Сказал абсолютно уверенный в своих словах. Сейчас он слышал взрывы, стрельбу и чьи-то крики. Крыс всего лишь разворачивал факты в нужную ему сторону. Для всех — для травоядных, для работавших на него хищников, вообще всех. Под канонаду снаружи голова сама собой выдала ему простую идею — просчитать стихийное бедствие невозможно. В студию с криками и пальбой начали забегать его бойцы. Посмотрев на Атласа в последний раз, он убрал пистолет в кобуру, так и не выстрелив. После этого он напоследок глянул на рыжего лиса и скрылся в закулисной тени студии. Атлас не видел, куда он пошёл. Отстреливаясь в коридоре и на лестничной площадке, его бывшие друзья, все, кто остался в живых, отступали в студию. Кто-то из прибывших заметил лисёнка, привязанного к стулу, но не придал этому особого значения. Сердце его на миг ёкнуло, когда кто-то из недружественных ему бойцов направил в его сторону ствол, но кто-то умнее заставил опустить оружие. Компас поднялась по лестнице на второй этаж. Найти лисёнка было несложно — самый первый попавшийся им в лапы травоядный без всяких угроз рассказал о том, что рыжего хищника держат в студии шесть. Туда-то она и направилась с Хардкорным Генри и Олегом. Телецентр всё больше и больше занимали силы Конгломерата — а всех, кто оставался на стороне крыса, теснили к злополучной шестой студии. В какой-то момент взгляд Компас зацепился за что-то рыжее в конце длинного коридора. Дверь туда сразу же захлопнулась, но она была готова поклясться: Атлас — там. Не сбавляя ритма своего импровизированного штурма, Компас перехватила два пистолета и побежала вперёд, не глядя открывая огонь с обеих лап по всему, что могло показаться ей подозрительным или враждебным. Сразу же взяв высокий темп, одноухая бестия бросилась вперёд по коридору, и никто из тех, кто шёл сразу за ней, не пожелал бы даже злейшему врагу оказаться на пути у маленькой серой травоядной. Из-за своего размера и соответствующего калибра пистолетов в её лапах, она не убивала хищников, а скорее смертельно их калечила. Прячущемуся за углом волку она отстрелила слабозащищённые сухожилия нижних лап — тот с диким криком упал навзничь, и лишь более мощный и гуманный выстрел одного из травоядных УСС покончил с его агонией, а Компас уже убежала вперёд. С ходу запрыгнув на разгрузку вооружённого тигра, она всадила несколько пуль в упор под бронещиток, закрывающий его глаза, и оттолкнулась от него задними лапками, перепрыгивая через весь коридор к львице, сжимающей в лапах дробовик. Кувырнувшись в воздухе, она дёрнулась, чуть поправляя траекторию, и вцепилась всеми четырьмя лапками в тяжёлое дуло, повисая на нём, как приклеенная. Львица попыталась снести крольчихе голову свободной лапой, но та ловко скользнула вниз, и оружие опустилось вместе с ней. В нужный момент Компас просто поддела лапкой курок, и львица сама себе выстрелила в лапу, которую тут же разорвало в кровавое месиво. На выстрелы вперёд выскочило несколько вооружённых хищников, сразу же открывших автоматический огонь по тем, кто пришёл за крольчихой, не обращая внимания на серое пятно, мелькнувшее у них под лапами. Компас моментально запрыгнула какому-то шакалу на спину и сунула пистолет за защитный воротник, тут же делая несколько выстрелов. Шакал заревел от боли, чем привлёк к себе внимание своих друзей, один из которых тут же вскинул автоматический дробовик и сделал несколько выстрелов в примерную сторону крольчихи — и тут же попал по своим. Шакала, уже мёртвого, чуть откинуло назад и закружило от разряда картечи, попавшего ему в плечо, а небольшого рыся задело по касательной, но и этого хватило, чтобы он перестал стрелять и схватился за плечо. Выглянувшие на другом конце коридора из укрытия звери довершили начатое: Генри вскинул винтовку и полоснул очередью в район их голов, как только увидел, что одноухая крольчиха уже прижалась к земле. Она, обернувшись к остывающим трупам бойцов Рататуа, нехорошо усмехнулась и махнула лапкой остальным, чтобы следовали за ней. Гривистый волк первым двинулся вперёд, пока прибывающие бойцы Блэра брали под контроль оставшиеся проходы и студии, в которых ещё оставались травоядные, работавшие здесь. По дороге к студии номер шесть Компас пришлось искалечить и оставить на милость своих друзей ещё нескольких зверей, включая двух травоядных в глухих масках — судя по рогам — козлов. Ни один из них даже не ожидал, что, оказывается, попасть из пулемёта по мечущемуся под копытами серому пятну не просто сложно, но и почти невозможно. Не спасла их ни броня, ни увеличенные короба для пулемётных лент. Когда Компас толкнула двойные створки в студию шесть, за её спиной был целый коридор трупов, убитых самыми изощрёнными и крайне болезненными методами. Но впереди остался последний отряд, причём самых тяжёлых и хорошо вооружённых зверей — тигров, львов, медведей. Целый отряд — двенадцать морд, вооружённых по последнему слову техники и облачённых в самые современные костюмы. И — конечно же — с заложником. Атлас был на мушке у тигрицы, которая, судя по всему, командовала. Тяжело дыша, она смотрела, как студия заполняется бойцами Конгломерата и УСС — хищниками и травоядными вперемешку. Все они пришли сразу за Компас, профессионально рассредотачиваясь по периметру и беря на мушку всех, кто находился в студии. Бойцы Рататуа заняли неплохие укрепления и готовы были дать хороший отпор, даже несмотря на то, что подошедшие силы превосходили их в несколько раз. Только Компас, как сумасшедшая, стояла впереди с двумя дымящимися пистолетами, на открытой местности, ничего не боясь. Прямо перед ней сидел связанный Атлас с пистолетом, уткнувшимся ему в макушку. На нём даже был старый ошейник хищников, но, несмотря на это, рыжий улыбался. Он был рад видеть её. — Ещё шаг, и вашему маскоту конец! — крикнула тигрица. — Разговоры закончились, — ответила за всех крольчиха, — Вам всем конец. — Это мы ещё посмотрим… — начала было говорить тигрица, но внезапно прервалась — в студию шесть зашёл Теодор. Мраморный лис не был вооружён и на ходу спокойно поигрывался брелком от автомобильной сигнализации. Точно так же, как Компас, он вышел в хорошо освещённое место и встал рядом с крольчихой. Но внезапно для всех остальных голос подал Хадкорный Генри: — Эй, мне твоя морда кажется знакомой, полосатая! Просто добавить немного львиной окраски, и… — Ты! — зарычала тигрица, убирая пистолет от головы Атласа и тут же вскидывая его в сторону гривистого волка. В эту самую секунду Теодор спокойно пиликнул брелком от сигнализации. Ошейники на хищниках Рататуа немедленно получили сигнал к действию, выпустив всё, что у них было, в своих носителей. В студии шесть поднялся вой и крики всех неприятельских бойцов, корчащихся в судорогах. Несколько несвязных выстрелов из-за судорог в лапах не навредили ровным счётом никому — лишь попали в подвес прожекторов над основной частью студии, осыпав горячими искрами каменный пол. Компас откинула пистолеты в стороны и, не поблагодарив Теодора, бросилась к лису. Достав на ходу нож, она с разбегу запрыгнула на него, чуть не рассчитала силы и повалила рыжего вместе с его стулом на пол, полетев ненароком вместе с ним. Нож в её лапке звякнул совсем рядом с левым глазом Атласа, и он оказался глаза в глаза со своей спасительницей — слегка дёрнувшись от такой близости с одноухой крольчихой и её ножом. Последний раз такая ситуация была, когда она оставила ему «предупреждающий» шрам под глазом за то, что тот просто спросил у неё про уши. — Извини, — тихо сказала она первым делом, смотря прямо ему в глаза. Атлас почувствовал, как ему на морду упала капелька её слёз. — Честное слово, Кос, ничего страшного! Ты не могла бы… Подошедший к сладкой парочке ПиДжей спокойно поднял стул с двумя зверьками наверх. Компас снова схватилась за нож, но на этот раз — чтобы разрезать путы на его лапах. Как только верёвки лопнули, лис с благодарностью потёр свои запястья — последние несколько часов кровь к пальцам практически не поступала, и сейчас лапы приятно покалывало. Но не успел он насладиться свободой, как крольчиха заключила его в самые крепкие, самые откровенные и самые чувственные объятия, стоя у него на коленях и тихо плача ему на ушко: — Ты живой… Атлас улыбнулся и обнял крольчиху в ответ. — Всё в порядке. Ты успела. Они сидели так, не в силах даже оторваться друг от друга. За то время, пока они молча наслаждались моментом, Теодор приказал притащить из соседней студии какого-нибудь техника или режиссёра, чтобы он показал эту картину в прямой эфир. Найти такого оказалось совсем не сложно — через несколько секунд один из медведей Блэра повернул камеру в сторону лиса и крольчихи, а в опустевшей главной студии кто-то из оставшихся техников перевёл эфир на них. Весь окружающий для Атласа мир перестал существовать. Теперь он был с той, кто не даст его больше в обиду, и ему всё было нипочём. Бойцы зачищали остатки сопротивления Рататуа, переводя здание телецентра под свой контроль. Те немногие, кто ещё мог смотреть телевизор у себя дома, видели самый странный и удивительно эмоциональный союз двух, казалось бы, природных врагов, и получили подтверждение, что даже жертва может помочь хищнику. — Компас? — тихо спросил лисёнок, продолжая обнимать серую крольчиху. — Да, Атлас, — так же тихо ответила она. — Когда мы с тобой расстались… Ты говорила, что у меня есть другое имя. Настоящее имя. Которое мне дал мой отец. Компас тихонько запищала и сжала лисёнка ещё сильнее. — Оно такое глупое… — призналась она, усмехнувшись. — Может, у меня и фамилия есть? — мечтательно протянул рыжий лис. — Ещё как есть, — встрял в их разговор Теодор, продолжая поигрываться брелком от сигнализации, — Рокс озаботился ею, когда встретил твою маму, как он сам мне рассказывал, — не обращая внимания на рассерженный взгляд крольчихи, рассказал он, и спокойно закончил, — Уайлд. — Атлас Уайлд, — протянул лисёнок, будто бы смакуя его, — Мне нравится. — Давай так и оставим, а? — предложила Компас, выпуская лиса из объятий. — Может быть и оставим, — пожал плечами он, — Но всё-таки… Как меня зовут? Один из медведей Блэра аккуратно толкнул работающую камеру в сторону крольчихи. Она вытерла слёзы и нервно хихикнула, не замечая этого. — Пиберий. Пиберий Уайлд. Пиб — для краткости, — сказала она лису, и всем, у кого ещё оставался телевизор. И, хотя таковых оставалось немного, всем, кому это было нужно, сообщение было доставлено. На миниатюрном телевизоре, работающем от батареек, это видели тысячи зверей. Среди которых был и владелец этой сети — его вертолёт как раз только что сел на специальную площадку ракетно-десантного корабля. Несколько раз он пытался выйти на связь со своим главным агентом в телецентре — шакалом, но не получал ответа. Предполагая самое худшее, он выкинул портативное устройство из вертолёта. — Разорвать их! — приказал он с ходу, выпрыгивая на холодную сталь судна, — К чёрту это всё! Последний план! Однако встречать его вышел не тот, кого он ожидал. Навстречу ему шёл высокий и статный олень не в военном мундире, а во вполне гражданской одежде. — Кажется, вам не надо объяснять, в чём вас могут обвинить, Эрнест! У вас здесь нет никакой власти! — Как и у вас, — прошипел крыс, и олень из семьи Форестеров упал замертво. За его спиной стоял другой крыс с маленьким пистолетом самого маленького калибра — чтобы такой сработал, пули приходилось смазывать очень токсичным ядом. — Телецентр на мушку, — сказал Эренст другой крысе. — Как скажешь, пап, — улыбнулся его отпрыск. Спустя двадцать секунд по кораблю объявили боевую тревогу с неучебными стрельбами. Теодор к этому моменту успел покинуть телецентр со своим новым другом — мраморный лис и носорог были едины в своей решимости покончить с уличными боями и положить конец мародёрству и прочим несурадицам. Пока политики ничего не решали — они на ходу пытались договориться о новых положениях. Носорог первым делом попросил вернуть Городу основной источник энергии, и Теодор с радостью согласился сделать это и попросил найти ему потерянную в пылу штурма рацию, чтобы докричаться до Ямала. Тигр как раз в этот момент безразлично приподнял бинокль, оглядывая верхнюю дугу плотины, которая была длиной чуть больше мили. Пока всё было тихо и спокойно, и травоядные уже начинали привыкать, что рядом с их рабочими местами ходят вооружённые звери, и продолжали штатно делать свою работу в нештатной ситуации полного отключения энергии. Можно было заняться какой-нибудь ерундой. Ямал даже припоминал слова своего отца о том, что бой — это десять часов копания окопов и пятнадцать минут перестрелки. Тут же окапываться было негде, зато можно было обеспечить себе кое-какие тактические преимущества. Осмотрев дугу плотины, Ямал как раз нашёл одну такую — на дорожном полотне тут и там виднелись брошенные машины травоядных, и где-то посередине, согнувшись бумерангом, ударившись о бетонный бортик, стоял бескапотный седельный тягач с полуприцепом. Ямал обернулся к волку с противоосколочными очками на шлеме. - Фура мешается, — констатировал он. - Да уж, неудачно встал. — так же хмуро согласился волк. - Может убрать? — размышляя вслух, предположил тигр. - Он же гружёный, — С сомнением возразил волк. - Тоже верно… — Согласился тигр, негласно заканчивая разговор ради разговора. Неожиданно со стороны глади водохранилища раздался раскатистый хлопок и рев. Ямал рывком обернулся: - Что за?! Над плотиной, в сторону Города, с ревом пролетели две «сигары» крылатых ракет. Ямал обалдело проследил за пронесшимися снарядами, пока они не скрылись из виду где-то в районе Даун-Тауна. - Что происходит?! — Ямал растерянно вертел головой, словно надеясь, что кто-нибудь ему объяснит происходящее. В это же самое время в телецентре, в злополучной студии шесть, Атлас отошёл от ненавистного стула, но продолжал держаться за него, как утопающий за соломинку. Онемевшие лапы плохо его слушались. — Идти-то можешь? — поинтересовалась крольчиха. — Да куда же я денусь, — со смешком ответил ей лис, кое-как делая несколько робких шагов вперёд. — Куда-куда, — заботливо, но в то же время немного саркастично, вздохнула одноухая бестия и махнула лапкой, — Олег, помоги! — Я сам, — упрямо возразил лис, но медведь не стал его слушать, а просто усадил на ладонь и таким образом чуть ли не насильно посадил на плечо. Атлас схватился за воротник медведя, рассмеявшись. — Компас, если я отсюда грохнусь, то могу и погибнуть! Представляешь, какая это будет нелепая смерть после всего того, что я пережил?! Компания дружно засмеялась — даже крольчиха не удержалась от доброго смешка. Складываясь от смеха, она повернулась к Генри, чтобы посмотреть его реакцию, но волк стоял неподвижно, прижимая пальцем наушник. Мгновенно посерьёзнев, она вскинула своё ушко и подошла ближе — только лишь затем, чтобы понять, что Генри слушает лихорадочный радиообмен. Выцедить из потока информации что-либо смог только самый опытный оперативник среди них. Генри вышел из ступора и тут же сказал крольчихе. — Сюда летят две ракеты. Улыбка погасла у всех, кто находился в студии. Не меняясь в морде, Компас решительно крикнула: — Бежим! Олег непримиримо перехватил лисёнка на плече, стаскивая его ниже и прижимая к груди до боли, и рванул к выходу из студии. Оставшиеся внутри бойцы тоже поспешили на выход, но стоило Компас достичь лестницы на первый этаж, как над их головами с оглушительным треском взорвался первый снаряд. Со стен посыпалась штукатурка, потолок покрылся трещинами и раздался натужный треск металлоконструкций. Атлас лишь вжался в разгрузку Олега. Всё происходящее до ужаса напоминало произошедшее с ним на крыше торгового центра. Вот только тогда он был наверху, а сейчас — они внизу. — Генри, заводи! — крикнула крольчиха на пределе своих возможностей, бросая впередибегущему волку ключи от Шторма. С разницей в несколько секунд, когда они уже были на первом этаже, раздался второй взрыв — в дальнем крыле телецентра, но именно он повлёк за собой цепную реакцию — многоэтажное здание начало разрушаться, складываясь само в себя. Гривистый волк, буквально пролетая над водительским сиденьем, успел вставить ключ в замок зажигания и провернуть его в крайнее положение. Электроника, не успев опомниться от простоя, подала ток на стартер, и многолитровый дизель завёлся с пол-оборота. Компас вскочила на водительское место, и как только сзади Олег рухнул в кузов, вдавила педаль до упора. От перевеса на корму Шторм встал на дыбы и сорвался с места, как пуля, вынося всю команду под настоящий град из осколков бетонных плит и падающих с неба многотонных стальных балок. Атлас даже не понимал, что происходит — слышал только, как в своих самых жутких пережитых кошмарах рвётся, словно бумага, сталь, гремит по обшивке дождь из мелких камней. Треск, звон стекла, крик крольчихи, после чего грохот непреодолимой громкости и резкая остановка. Олег не удержался на своём месте и вылетел вперёд, не удержав Атласа. Шторм, нарвавшись на стальную балку, пролетел ещё несколько десятков метров по инерции и врезался в бетонный угол, остановившись и выплеснув серебристую пыль окон. Выброшенный медведем вперёд лисёнок даже не успел испугаться за своих друзей внутри машины — взгляд выцепил стремительно приближающуся землю снизу и бетонную плиту с какими-то обоями сверху. Земля настигла его первой — рыжий приложился головой, раздался звон в ушах, и истощённый организм хищника сдался. Для него наступила тьма и тишина.