Невысказанное

- Чего уставился? – хмурый взгляд и недовольное бурчание вытаскивают Хирако из объятий прошлого, с которым порой так тяжело расстаться. - А-а-а, ничего. Извини, Хьёри, просто задумался, - привычным жестом вскинуть меч на плечо и пойти шляться по городу: вот чего сейчас больше всего хочется Хирако Шинджи, бывшему капитану пятого отряда, а теперь - капитану маленького отряда вайзардов. Недошинигами, недопустых. Экспериментальных образцов. Белобрысая фыркает. Она давно знает все его отговорки. А вот о том, что за ними скрывается, приходится лишь догадываться. - Пойдём вместе, - на секунду в глазах Хирако мелькает удивление, но он невозмутимо пожимает плечами и говорит: - Пойдём. Все вокруг привыкли видеть его улыбающимся: какой-то странной, даже жутковатой, улыбкой. Но когда они с Хирако наедине, он сбрасывает эту маску, чем-то порой напоминающую ей маску пустого. В такие моменты Хьёри в очередной раз подмечает, как невыносимо для Шинджи всё то, что происходит... Невыносимо быть изгоем в мире живых. Невыносимо чувствовать себя виноватым в том, что вовремя не заподозрил Айзена. Невыносимо, пусть очень редко, но сталкиваться на улицах с Урахарой и (пусть он никогда ни в чём их не обвинял) понимать, что, в сущности, из-за них всё это началось и завертелось… Эх, повернуть бы время вспять, качнуть маятник в обратную сторону... Невыносимо встречать взгляд Шихоин Ёруичи, порой приносящей новости из Общества Душ. Она не хочет упрекать их, но ничего не может поделать с собственным сердцем, твердящим: «Из-за них твой Киске ввязался во всё это. Из-за них нет дороги назад». Хьёри знает, что подспудно наследница Шихоин винит в этом её. Но Шинджи не перестанет думать, что виноват только он один. Ёруичи изо всех сил борется с этими предательскими чувствами. И за это Хирако готов тысячу раз сказать ей спасибо. Одного лишь не знает, не осознаёт в полной мере Хьёри: смотреть на неё для Хирако тоже невыносимо. И больно и радостно одновременно. Больно оттого, что она оказалась впутанной во всё это. Что не успел он закрыть её собой вовремя. А должен, просто обязан был это сделать! Радостно оттого, что она рядом с ним сейчас: хмурая, грубая, вечно всем недовольная и раздражительная – такая же, как и сто лет назад. Не позволяющая просто сдаться и опустить руки. И Шинджи чертовски благодарен ей за это.