О ТАНЦАХ И О ЛЮБВИ... ЧАСТЬ 2.

***** На домашней барной стойке вибрирует, заливаясь тихим мелодичным звоном, мобильник... Гудок. Гудок. Гудок. Срабатывает кнопка приема. Тишина. - А-ал... - Маленькая блондинистая сучка? - ... - Слушай меня внимательно, сучка, и не вздумай рот открыть! Как тебе трахается с твоим черномазым придурком, а? Сучка?... Так вот, сейчас ты его оставишь лежать в постельке одного, а сам - молча! - поедешь туда, куда я скажу, ты понял?...Ну, если, конечно, ты хочешь, чтобы твой черномазый придурок еще побыл живым. - ... - Молчишь? Правильно, молчи... Ах, да, совсем забыл. Если ты не приедешь через тридцать минут, если опоздаешь хоть на минуту, то больше никогда - никогда! - не увидишь своего ненаглядного братика. В смысле - живым не увидишь. Хотя, ты и так его живым не увидишь, но сейчас у тебя есть шанс попрощаться... Последний шанс. Не упускай его, сучка... Ведь твой братик - такой красивый, такой нежный. Как он смотрит на меня... Какие глаза, какие волосы... Какая кожа... Как думаешь, с чего мне стоит начать?... - Не-е... - еле слышно. - Заткнись!...Заткнись, сучка! Всё из-за тебя! Из-за тебя-я-я-я! Почему ты не сдох?! Почему?! Он бы уже был моим!...Ты всё испортил! Всё!... Но при тебе он будет сговорчивее... Поэтому ты сейчас приедешь!... - ... - Слушай адрес. Едешь до Красных ворот. Последний вагон, второй переулок налево, на перекрестке - еще раз налево. Разберешься. Если хочешь братика в последний раз увидеть - найдешь. Время пошло. И запомни, сучка, будешь не один, хоть кто-то будет еще - твой красавец-братик сдохнет, ты понял?!... На твоих глазах, в страшных мучениях... Ты понял меня?!... - Да-а-а... - еле слышно. - И ещё... А мне ведь понравилось тебя обнимать, сучка. Ты очень похож на своего братика, такой же нежный. Приезжай, тебе понравится... У тебя осталось двадцать восемь минут... Мы тебя ждем... Отбой. Светловолосый юноша - замерший, оцепеневший - невидящими глазами смотрит в кухонное окно. Медленно засовывает мобильник в карман джинсов...Резко разворачивается и решительно выходит в коридор. Когда он подходит к входной двери, в прихожей возникает второй юноша - с матово-черными глазами. Он внимательно смотрит на юношу у двери, на куртку в его руках. - А ты - далеко?... Я чего-то не понял. Юноша со светлыми волосами, не глядя, на ощупь, отпирает дверные замки. И, не отрываясь, смотрит в матово-черные глаза. - Я ненадолго. Тут просто. Дело одно... Нужно. Через минуту хлопает входная дверь. Светловолосый юноша быстро бежит через затянутый темнотой дворик. На бегу наматывает на шею длинный двухметровый шарф. В тот момент у него оставалось двадцать пять минут от назначенного срока. ***** За пятнадцать минут до этого... Пройдя быстрым шагом переулок, молодой, стройный черноволосый парень решительно свернул на Садовое кольцо. На повороте он на миг замер, обернулся назад - взгляд прошелся по окнам четвертого этажа стильного здания серого кирпича с пепельно-розовой отделкой, из которого он вышел минуту назад. Вынесет, видит бог - вынесет! Или дверь, или окно...А, если сильно разъярится - и то, и другое, разом...Судя по голосу, доносившемуся из-за запертой двери тренерской, Стас не просто разъярился, он впал в бешенство! За все время знакомства Игорь видел его в состоянии настоящего бешенства всего лишь несколько раз. И последний - тут же, в зале, в ту самую фантастическую ночь, когда Стас не побоялся выплеснуть из себя свое собственное отчаяние, свою ревность, обиду. Свой страх. Он тогда чуть не растерзал Игоря сильными, мускулистыми руками, а следы зубов на спине, на плечах, на шее видны и чувствуются до сих пор. Укусы любви... Игорь понимал, что это нужно было Стасу, необходимо ему, и принимал всё, обрушивавшееся на него, не пытаясь защититься, не уворачиваясь. Ему самому это тоже было необходимо. И сейчас, запирая самого родного своего человека в тренерской на два поворота ключа, он ни на секунду не обманывался мыслью, что Стас будет терпеливо дожидаться его возвращения! Кто угодно, но не Стас! Кучун, скорее, разберет здание по кирпичу, сложит заново, а по дороге еще исправит парочку недочетов, допущенных строителями. Но выйдет и будет делать то, что считает нужным. Потому что это - Стас. Игорь просто хотел выиграть время - полчаса, двадцать минут, сколько получится. Выиграть время и увести эту тварь подальше - как можно дальше! От клуба, от зала. От Стаса. Поэтому, пусть лучше выносит дверь - и безопаснее, чем окно, и времени больше займет. Если им еще... Нет, не так!... КОГДА они встретятся, когда всё уже будет позади - Стас пусть хоть голову ему оторвет... Лишь бы с ним, со Стасом, ничего не случилось. Тяжелый, давящий взгляд, от которого холодело в затылке, он ощущал на себе с момента, как повернул на Садовое. Взгляд буравил спину, то приближался, то отдалялся, но не выпускал ни на секунду. Значит, всё правильно - надо уводить, и как можно быстрее. А то еще у кого-нибудь из мальчишек хватит ума нагрянуть, хотя Стас велел им сидеть по домам, на глазах друг у друга, и носа не высовывать!... Детские игры закончились. Черт, а он ведь где-то совсем рядом, но тут, у подземного перехода, такая толпа, что невозможно понять, где именно... Факт, что - сзади... Как хорошо, что Стефка - дома! С Эмой, с Германом... Они присмотрят, позаботятся... Ни на шаг не отпустят...Вина перед младшим братом, чуть не погибшим только потому, что какой-то параноик вдруг выбрал именно его, Игоря, центром своего внимания, не отпускала ни на секунду... А еще - благодарность Герке, мальчишке, переигравшему этого ублюдка и спасшему Стефа из-под колес машины... И тоже чуть не погибшему!... И все - из-за него, из-за Игоря... Вот поэтому он должен разобраться с этой тварью сам... Сам!... А Стас поймет... Он умница, Стас, он всё поймет. Главное сейчас - успеть увести это животное подальше. Он не задумывался, куда именно идти - ноги сами несли его, туда, к Красным воротам. Там когда-то они встретились лицом к лицу в первый раз... Там, сегодня, они встретятся в последний раз. И сегодня всё закончится. Только бы Стас не вспомнил. Не вспомнил об этом заведении. Кажется, он один раз сдуру даже адрес озвучил. Хочется верить, что Стас не расслышал... Или - забыл. Воспоминания о встрече семь лет назад были смазанными и смутными... Пьяный, раздавленный отказом Стаса, переполненный отчаянием и безысходностью, он даже не смотрел на того, кто тогда по-хозяйски потащил его к сортиру... Лапал, щупал - до боли, расстегивая ремень на штанах... Глаза... Он запомнил глаза... Жадные, пожирающие, уверенно-самодовольные... Наверное, поэтому и отшвырнул тогда от себя, и врезал - сколько хватило пьяных сил. Но, главное, потому что - не Стас. Да... Невозможно, когда - не Стас. Вот уже Красные ворота. Второй переулок налево. Он не боялся. Абсолютно не боялся. Мыслей в голове почти не было. Он двигался, как стройный, грациозный зверь, уводивший за собой мерзкого, подлого хищника, привыкшего бросаться и убивать исподтишка. Уводил от своей стаи, от своих уже подросших, но еще таких беспомощных детенышей. Уводил от своего вожака. Чтобы там, на выбранном месте, внезапно развернуться - и встретить эту мразь лицом к лицу. Перекресток. Главное - не останавливаться. Не подпустить ближе, чем нужно, пока они не доберутся. Светофор... Еще шесть секунд будет зеленый свет - вполне хватит, чтоб перебежать на ту сторону. Компания, переходившая в этот момент дорогу, лишила его такой возможности. Худенькая девчонка с большими глазами и короткой стрижкой одной рукой держала за воротник курточки смеющегося, пускающего пузыри вострога, маленького обормота лет трех, а в другой руке у нее на длинном поводке болтался, такой же восторженный, щенок американского коккер-спаниэля... Что пришло в голову этим двум охламонам - осталось тайной, но брызнули они в разные стороны как по команде - хохоча и лая в две глотки, оставив мать и хозяйку посреди дороги с округлившимися от ужаса глазами... Загорелся красный свет... Дернувшись на дорогу, Игорь гигантским прыжком настиг радостно улепетывающего карапуза, прихватил его замершую маменьку, а потом уже они вместе ловили щенка, который с восторженным тявканьем прятался от них по кустам... Воссоединив счастливую семью, он снова подошел к переходу... Хорошо бы Кирюшке кого-нибудь... Вот такого щенка, например. Или котенка. Ему понравится... И понял, что - расслабился, отвлекся. Подпустил. Понял слишком поздно... Затылок, ухо опалило сзади жаркое, словно, ядовитое дыхание: - Заставляешь бегать за собой, Игорек? Нехорошо-о-о-о... Больше он ничего не успел. Шею ужалила игла. Перед глазами словно взорвался баллон с перемешанными красками. Мысль - только бы Стас не вспомнил адрес! - была последней. И он провалился в ледяной вакуум. ***** А Стас этот адрес и не забывал. В тот момент он - побелевший, с яростно закушеной губой - гнал на запредельной скорости по Садовому кольцу, матерясь на весь салон... Дорожная разметка и знаки менялись на Садовом с периодичностью раз в неделю, если не чаще... Вот где, блядь, поворот под стрелку из левого ряда?!... Где?!... Он же точно был!... А теперь что - пилить до разворота?!... Уроды, мать вашу!... Водители соседних машин при одном только взгляде на дорожного хама, беззастенчиво подрезавшего всех подряд, проходившего буквально впритирку с окружающим транспортом, нахально кидавшегося первым в любую возникающую щель между машинами, сдавали в стороны, предпочитая притормозить, переждать... Не нарываться... Слишком... недоброе, слишком яростно закаменевшее лицо было у водителя этого, словно, сорвавшегося с цепи, автомобиля... Вот такие обычно и устраивают разборки на дорогах - о которых пишут потом в криминальной хронике... Поэтому - ну его, лучше переждать... Пусть несется дальше. Уже поворачивая в нужный переулок, Стас по привычке глянул на часы. С учетом вечерних "пробок" добраться до нужного места за двадцать минут - более чем неплохо. Конечно, он прекрасно помнил адрес заведения, в котором зеленоглазую сволочь угораздило семь лет назад напороться на этого подонка. Напороться только потому, что в тот день он, Стас, рассмеялся в лицо этой самой зеленоглазой сволочи. В том, что Игорь шел именно сюда - он не сомневался. В их такой непростой истории этот бар был единственным местом, где Игорь тогда оказался один, без Стаса... Чем больше он думал и сопоставлял, тем масштабнее и болезненнее вырисовывался замысел человека, создавшего вокруг них этот непроходящий кошмар. Получается - что? Несколько лет. Да, почти семь лет этот урод потратил на то, чтобы добраться до Игоря... И не просто добраться - а на каких-то своих, только ему понятных условиях... Леня Ардов!... Сдохнуть можно!... Если бы только он раньше знал, что этот человек после отличной защиты диплома на философском факультете МГУ пошел на курсы спортивных массажистов - он бы на пистолетный выстрел не подпустил бы его к своему клубу, к своим воспитанникам!... К Игорю... Слишком демонстративно, слишком нелогично и вызывающе... Слишком опасно... Потраченные за сегодняшнее утро несколько часов - звонки по друзьям, звонки друзьям друзей с рекомендациями, напоминавшими "пароль-отзыв" - дали свой результат... Он уже примерно понимал, что представляет из себя Ардов - понимал, и был напряжен до предела... А еще он уже хорошо был знаком с местом, к которому сейчас направлялся... Еще тогда, первый раз услышав адрес, он не поленился залезть в сеть и собрать максимум информации о том месте, куда сам, своими руками, буквально загнал двадцатилетнюю зеленоглазую сволочь... на тематических профилях нашел фотки интерьеров, примерно, представлял расположение залов... Обычный двухэтажный бар... Находится в полуподвале...В закрытом сообществе ознакомился с программами, с выступающими "звездами"... Даже барменов знал по именам и в лицо - на фотки эти ребята не скупились... Припарковавшись за пару кварталов от нужного здания, он двинулся к нему, стараясь держаться в тени ближайших деревьев... Вопрос один - как войти?... Стас не тешил себя надеждой, что смог обогнать Игоря. Если вспомнить, сколько он выбирался из тренерской, сколько полз по этому гребанному карнизу, сколько ехал - парень уже здесь, факт... И этот, второй, видимо, тоже уже здесь... Теперь понять бы - как войти... Чтобы не поднимать сходу лишний шум и оставить себе возможность любого маневра... Для Стаса - а особенно Стаса в ярости - не составляло труда разобраться со всеми, кто подвернется под ноги...И с посетителями, и со служащими... И с вышибалами, смутные контуры которых можно было разглядеть на парочке фотографий... Он просто не хотел раньше времени поднимать шум... В нем словно разом отключились все чувства - остались только зрение, слух и готовность убивать... Он не суетился, не спешил - он знал, что теперь этой твари никуда от него не деться... А если он отважится... если рискнет... если просто дотронется до Игоря - ему не жить!... И сама тварь этого не может не понимать... В десятом часу вечера, в одном из стареньких переулков недалеко от Садового кольца, в пятидесяти метрах от невысокого особнячка старой постройки, стоял и курил человек... Который сейчас не оставит камня на камне от этого здания... А потом в этих каменных завалах с почестями закопает мразь, посягнувшую на единственное и главное, что было в его жизни - на его парня!... На Игоря Адлиса... Зеленоглазую сволочь, бросившуюся в одиночку на амбразуру, чтобы защитить его, Стаса... Ну что, пора... Какое-то движение сбоку привлекло его внимание... В глаза ударило серебристо-яркое пятно, заметно выделявшееся в наступающей темноте... Кто-то уверенно шел по направлению к так нужному ему зданию... Даже почти бежал... Сперва Стасу в глаза бросилась куртка - серебристая, с белыми вставками... Потом шарф - длинный, километровый, который хозяин так любил накручивать себе на шею... Твою же мать! Стефка... Это - Стефка. СТЕФКА?!... Какого черта он тут делает?! И уже не задумываясь, как лев из засады, он метнулся к тонкой, невысокой фигурке, налетел ураганом, сгреб за воротник и уволок за ближайшие деревья, подальше от входа в бар... Кажется, в зону наружного наблюдения видеокамер, замеченных им на подходе к зданию, они не попали... Сминая шарф, воротник куртки, не чувствуя, что буквально душит владельца, он тряс его, как бог черепаху, и яростно хрипел только одно: - Какого черта?!... Какого черта?!... Какого черта ты приперся?! Жертва внезапного нападения, буквально вплющенная спиной в ствол дерева, услышав знакомый голос, медленно подняла голову... Светлые волосы скользнули к плечам, открывая лицо. Сверкнули яркие даже во тьме, выразительные глаза. Стас почувствовал, как его челюсть медленно и абсолютно самостоятельно начала плавное движение в сторону колен. - Гера?! - потрясенно спросил он, все еще продолжая старательно душить неизвестно откуда возникшего Германа Карташова... Герку Карташова - в куртке Стефа. В шарфе Стефа. В полутьме и издали так похожего на Стефа, что даже Стас повелся. Хотя вот так, вблизи, спутать их было невозможно. Еще минуту он потратил на то, что внимательно слушал взволнованный, торопливый рассказ Германа, случайно схватившего в кухне у Эмы стефкин телефон. Хотя, наверное, не случайно. Весь вечер его не отпускало странное, давящее беспокойство. Поэтому и пас стефкин телефон, поэтому и сбежал, в итоге, вместе с ним в кухню, подальше от ребят. Всё чего-то ждал. И - дождался. Услышал то, что услышал - и рванул на помощь. Правда, был заловлен в прихожей Эмкой Градиевским, крайне удивившимся, куда это под покровом ночи и со стефкиной курткой в руках сбегает лучший и бессменный стефкин телохранитель. А узнав, в чем дело - еще снабдил стефкиным шарфом, о котором Герка на психе совсем забыл. Но честно сказал, что спутать его со Стефкой можно только издали - вблизи сразу понятно, что это другой человек. Вдвоем решили, что нужно рискнуть. А еще Герман кое о чем Эмку попросил - в надежде на его пунктуальность и педантичность, вошедшие в легенду... В надежде, что не забудет... И не опоздает... Мало ли как там пойдет... Черт! Сколько же информации - такой важной, такой необходимой! - ему нужно было сообщить Стасу буквально за несколько секунд!... А еще вдруг само собой получилось говорить ему - "ты"... - Я знаю это место, Стас... Он как начал адрес диктовать - я сразу понял, где они...Я тут был несколько раз... Ты не думай ничего - только в сопровождении, пожрать, выпить и уйти...У них на втором этаже четыре "вип-зоны" - типа, номера... с койками, всё как положено... Самое поганое, что в этих зонах - мониторы на первый этаж и вход - можно смотреть кто приходит, кто внизу сидит, понимаешь?!... Ты - вот так, просто - не войдешь... - Почему?... - Тебя охрана на входе срисует - не такой ты, не "местный", явно. Остановят. И если ... этот... в "випе" - он тебя сразу увидит. Тихо не получится...Это раньше сюда любой мог завалиться, а теперь это почти клуб. Ты, конечно, всех уложишь, я понимаю. Им с тобой не тягаться. Но шума много будет... - Что делать?! - Погоди. У меня тут пацан знакомый есть, Димка... Он бармен. Если он сейчас на смене... Герка выхватил из кармана стильный мобильник, затыкал в кнопки. Секунда ожидания. - Дим? Привет... Это Герман... Ну да... Тот самый... Да ладно, рад он!... Слушай, ты сейчас на смене? Отлично!... Да, понимаешь, я тут рядом с вами...Не один... Да классный, классный мужик... Дашь "випчик" на пару часов?... А что, все заняты?... Ах, один занят?... Какой? Центральный?... А ты нам боковой дай, левый... Мы тихо придем - тихо свалим, никто и не поймет ничего... А что, важный клиент? Тот самый? - Герка смотрел на Стаса враз напрягшимся взглядом. - Не ломайся, Дима... Именно - душа зовет и тело просит... Ну вот и отлично! Мы идем... Да мы уже на входе, встречай... Герман дал отбой и развернулся к Стасу: - Пошли? - Дима - друг? - поинтересовался Стас, ероша волосы и поднимая воротник куртки, что сразу придало ему вид брутальный и вызывающий. - Даже не приятель. Я ему помог как-то - он до сих пор помнит. Всё сделает, не сомневайся. Нам бы только войти тихо. - у Германа глаза горели азартом битвы. Он тоже растрепал волосы, максимально занавешивая лицо. - И это... Стас... Ты прихвати меня как-нибудь, что ли... Ну, типа, ты меня снял. - Не учи ученого. - пробурчал Стас, обхватывая Германа рукой со спины и буквально вдавливая в себя. Ладонью он жестко зафиксировал голову парня у себя на груди. - И что бы там не было - держишься за мной!... Только полезь куда-нибудь сам, без разрешения - убью!... Вот теперь - пошли. Слившись в напряженном объятии они продефилировали к входу, спустились на несколько ступеней уходящего в полуподвал крылечка. Свободной рукой Стас толкнул деревянную, цвета мореного дуба, дверь. Щелкнул открывающийся замок. В зале бара стоял полумрак. Замерев на верхней ступени, Стас резко выдохнул: - Терпи! - и элегантно загораживая лицо Германа от развешенных по залу видеокамер, приподнял ему голову и изобразил страстный поцелуй... Герка губами ощущал его напряженное дыхание, а Стас, сквозь упавшую челку внимательно рассматривал зал... Да, кое-что тут поменялось по сравнению с теми фотками... Им даже поаплодировали - несколько посетителей, сидевших у барной стойки и человек шесть за длинным, вытянутым столом в углу... Здесь было принято аплодировать проявлениям чувств - особенно когда это делалось так красиво, так элегантно... И никого не волновало, что это могло быть только на ближайший час, а потом эти два красавца разбегутся, чтобы больше никогда в жизни не встретиться... Кто-то завистливо осматривал фигуру Стаса, косясь на своего рыхлого, мешковатого партнера... Кто-то разглядывал страстно льнущего к нему паренька и прикидывал, во сколько обойдется мужику такая "страсть"... Но оба были красивы, целовались обалденно эффектно, поэтому аплодировали им от души и с удовольствием... Насколько же они были лучше той пары, что завалилась сюда получасом раньше!... Один - с каким-то маньячным, безумным взглядом, трясется весь... А второй - хотя и офигительно красивый - вообще двигался как зомби, казалось, он даже не понимал, что делает. И если бы второй не тащил его обеими руками - нервно, осатанело - то, казалось, он вообще не будет двигаться. Нет, эти намного лучше! Красивые ребята. - Здравствуйте! Вечер добрый!... Ждем! Ждем!... - у лестницы, радостно стуча ладошками по вычурным перилам, подпрыгивал и пританцовывал рыжий - как солнце в мультике - парень...Нос и щеки украшала россыпь веснушек. Был он тощий, как цыпленок, такой же суетливый и жутко смешной. - Проходите, пожалуйста, ваш заказ готов... Стандартный наряд бармена - джинсы, маечка с пошловатой надписью и вычурной отделкой... Неожиданным оказался кружевной, с ручной вышивкой, изящный фартучек, охватывавший талию и спускавшийся сзади выразительным кружевным бантом... Стас даже споткнулся при виде такого авангарда... При этом он непроизвольно, пытаясь сохранить равновесие, вдавил Германа в стену, а сам навалился сверху, абсолютно погребая парня под собой... Чем сорвал еще одни, более горячие апплодисменты... - Вот это темперамент!... - завистливо пронеслось по залу... Стас понял, что успех у местной аудитории он себе обеспечил... - Димуля...- Из-под его локтя вдруг вывернулась лохматая голова Германа, которого он, слава богу, умудрился не раздавить. - Веди уже нас, блин... Ты что, не видишь?...Я ж его не удержу!... Он же меня прямо тут раскатает... - Конечно - конечно!... Проходите, все готово!... - рыжий цыпленок счастливо заскакал вокруг них, наконец-то спустившихся со ступеней. - Вот сюда, пожалуйста... Прямо на лестничку... Поднимаемся на второй этаж, проходим... Он так искренне радовался возможности помочь Герману Карташову, который подцепил, явно, незаурядного мужика, так хотел, чтобы гостям понравилось и было уютно и хорошо, что Стасу, поначалу решившему отправить цыпленка пинком под зад за барную стойку, пришла в голову мысль... Оказавшись на пороге неожиданно симпатичной комнаты с плазмой, баром, журнальным столиком, двумя креслами и стилизованной под старину кроватью, он решительным толчком в спину вбросил в нее цыпленка, Германа, вошел сам... Уверенно запер дверь на ключ... Повернулся к растерявшемуся бармену и глядя прямо в опешившие глаза янтарного цвета, тихо сказал: - Дима... Нам с Геркой очень нужна твоя помощь... - В каком... смысле? - придушенно пискнул цыпленок, отступая спиной в угол... И вот тут у Германа, стоявшего у запертой двери и внимательно прислушивавшегося к тому, что происходило в коридоре, сдали нервы. Он решил пошутить... - В смысле любви, Димасик... Побудешь на разогреве?...- и он, оскалившись, как Бармалей, кровожадно усмехнулся... Стас его чуть не убил!... Потому что еще пару минут пришлось потратить на то, чтобы объяснить чуть не плачущему от ужаса, забившемуся в угол, трясущемуся цыпленку, что никто - никто! - не собирается посягать ни на него, ни на его кружевной фартучек, ни на бантик на спине... - Дим, включи мозги!... - рявкнул виновник паники, вытаскивая цыпленка из облюбованного им угла и усаживая в кресло. - Мы тут по делу... И кончай трястись - я тебя тогда не для этого отбивал!... Быстро, в двух словах - кто у тебя в центральном номере?!... Потом они со Стасом внимательно слушали торопливый рассказ о страшном мужике, который приходит редко, но так, что о нем долго помнят... Помнят и те, кого он выбирает, и все, кто тут работает...Своих жертв он всегда доводит до слез, а уж какие крики порой несутся из номера - покруче любого ужастика! Правда, платит... И жертвам, и заведению... Сам Димасик боится его до смерти, а хозяин уже голову сломал - как бы отказать чересчур нервному клиенту от места - распугивает, сволочь, остальных посетителей... В дни, когда он заявляется, зал пустеет в несколько минут, а это очень расстраивает шефа... Вот и сегодня - приперся, притащил какого-то парня, то ли зомби, то ли наркомана - и заперся с ним в номере с полчаса назад... Сказал, что ждет еще одного гостя, которого сразу надо к нему проводить... Стас яростно скрипнул зубами... У Германа заострились скулы и подбородок... Вжавшийся в кресло маленький бармен с ужасом смотрел на преобразившиеся лица двух человек... Стас присел рядом с креслом, взял цыпленка за руку... - Дима, понимаешь, там сейчас - наш друг... Мой друг... - его голос сел, и приходилось прикладывать усилия, чтобы услышать, что говорит этот красивый мужик. - Мы пришли его забрать... Нужно, чтобы эта тварь открыла дверь - сама, добровольно... Без шума... - Ну да... А как?... - маленький бармен, забывший о своей барной стойке, все больше проникался намечающейся трагедией. - Я-то готов...А... что делать?... - Меня приведешь... Скажешь, посетитель к нему пришел... - Герман встал, решительно пошел к двери. - Просто стучишь и говоришь - ваш посетитель прибыл...И беги куда- нибудь в сторону, подальше... - Гера... - Стас не был готов к тому, что первым в пасть к мерзавцу полезет этот пацан... - Есть варианты?... - Герман смотрел на Стаса решительно и напряженно. - И давай быстрее, можем опоздать... Когда маленький рыжий бармен, побелевший от страха за себя и переживаний за Германа Карташова так, что веснушки на его лице слились в два больших рыжих пятна, стучал в дверь центрального "вип-номера", за его спиной, низко опустив голову, спрятав лицо за прядями волос, стоял парень в серебряной куртке с намотанным на шею длинным шарфом... Сперва за дверью была тишина... Потом раздались шаркающие шаги... - Что надо?... - утробно выдохнула дверь... - Ваш...Ваш посетитель... прибыл... - рыжий цыпленок захлебывался страхом и, видимо, поэтому зазвучал внушительно и серьезно... Как сказал ему Герман, как десять раз повторил Стас, прижавшийся сейчас к стене рядом с дверью, маленький бармен сделал шаг назад, пропуская перед собой парня в серебряной куртке... Из чуть приоткрывшейся двери высунулась рука, сгребла парня за воротник и рывком вдернула внутрь... Дверь начала закрываться... В эту секунду маленький бармен с ужасом понял, что Стас - он не успеет!... Этот красивый, сильный, с глазами умирающего зверя мужик - не успеет войти! Дверь захлопнется раньше... Они не ждали, что этот гад будет настолько осторожен... А еще он утащил туда, внутрь, Германа Карташова!... Человека, который, в один прекрасный вечер не дождавшись бармена за стойкой, заглянул в подсобку бара и увидел, как трое в дугу пьяных посетителей решили поразвлечься с новеньким барменом, только третий вечер работавшим в заведении... На глазах перепуганных поваров они уже завалили его, орущего в голос, на стол - и тут вошел Герман... Он спокойно снял с крючка на стене белое кухонное полотенчико и намотал его на кисть правой руки... Левой рукой он взял за горлышко бутылку водки "Посольская" и шарахнув дном о ближайшую раковину, обеспечил себе "розочку", ярко посверкивающую заостренными осколками...Уже на этом этапе один из насильников -самый трезвый из них - сбежал в зал, путаясь в ногах, падая и прячась под столами... А вот двух других Герман избил!... Он отделал их так, что крепкие, здоровые мужики скулили, как дети, валяясь по углам... После чего Карташов педантично заплатил за разбитую бутылку, вытер слезы рыжему Димасику и отправился допивать свой остывший кофе... И даже сыграл на стоявшем в углу зала рояле, сыграл обалденно, потрясающе - чем покорил хозяина заведения, простившего ему разбитые морды своих клиентов... С того вечера в жизни маленького бармена Герман Карташов занимал особое место... И сейчас именно его, Германа, заволок в номер кошмарный мужик!... И дверь вот-вот захлопнется!... Маленький бармен Димасик не был храбрым, безрассудным или бесстрашным... Он был самым настоящим трусом - как он сам думал всегда. Он много чего боялся в этой жизни - гопников, милиции, пьяных клиентов, уличных беспорядков, собак, воды, злобно орущих вслед старушек... Но сейчас в нем вдруг встала на дыбы и рванула вперед гигантская волна, наподобие цунами... Его страхи больше им не управляли... - Минуточку, минуточку, минуточку!... - он с неизвестно откуда взявшейся силой бросился на дверь всем своим тщедушным телом... И дверь начала подаваться... Она открылась! - Посудку позвольте забрать!... А то вы три "Мэри" заказали, а под нее стаканчики особые идут... А другие посетители тоже "Мэри" хотели бы...А все стаканчики у вас... Нехорошо... Так что, позвольте посудку... Забрать... Он отважно ввалился в вип-номер - и это, наверное, было последнее, на что хватило его отваги... Но Стасу, рванувшемуся следом за цыпленком, этого подарка судьбы было - с головой!... Он готов был расцеловать рыжика, так храбро кинувшегося на дверь, потому что сам, явно, не успевал... Он метнулся в комнату - и замер на пороге... Дыхание перехватило... Воздух исчез... В ушах тонко, на одной ноте, зазвенело... Звуки пропали... Взгляд выхватывал то одно, то другое, не в силах собрать из этих разрозненных картинок целое изображение. Разложенные на журнальном столике шприцы... Много шприцов... Валяющееся на полу белое покрывало с кровати, заляпанное кровавыми пятнами... Одно перевернутое кресло валяется в углу... Спортивная сумка на полу - "молния" расстегнута... Вывалившиеся вещи... Ножницы, похожие на секатор, моток веревки... Наполовину ободранная штора - тоже в кровавых пятнах... В нескольких шагах от него, спиной к нему стояло то, что еще несколько дней назад было веселым, жизнерадостным массажистом - Леней Ардовым... Сейчас - лохматое, явно, обезумевшее - оно напоминало взбесившегося зверя, который двумя руками душил Герку, надсадно хрипя: - Опять - ты?!... Это опять ты, сука?!... Ненавижу!... Ненавижу!... Белеющий на глазах Герман силился оторвать руки маньяка от своей шеи - и не мог... Ему не хватало сил... А в центре комнаты, во втором кресле, привязанный к нему веревкой - все, как положено, руки примотаны к подлокотникам, тело - к спинке - с разбитым, окровавленным лицом, в разодранной рубашке, закусив до крови губу, скалил зубы, пытался разорвать сдерживавшие его путы - Игорь!... Меньше всего он походил в этот момент на предмет страсти и вожделения, пусть даже болезненного... На заключенного, к которому применили допрос с третьей степенью устрашения - да... Но никак не на предмет... Их глаза на долю секунды встретились... И с этого мгновения Стас знал - просто знал! - что всё будет хорошо... Что всё уже хорошо!... И они победили... Он уже бросался на помощь Герману, но, похоже, недооценил преданности бесстрашного цыпленка... - Не смейте его трогать!... Я не разрешаю!... - и маленький бармен, ставя один за другим, рекорды собственного героизма, бросился на Ардова со спины. Он вцепился ему в волосы, заламывая голову назад... Чтобы разобраться с тем, что драло его за волосы, Ардову пришлось отпустить Германа, кулем свалившегося на пол и пытающегося отдышаться... Конечно, мерзавцу хватило одного движения руки, чтобы отправить полетом в угол рыжего цыпленка, который ударился головой о стену, сполз по ней и остался неподвижен... И в этот миг Ардов увидел стоявшего в трех шагах от него Стаса... Треск рвущейся материи автоматной очередью пронзил тишину, нарушаемую до этого только надсадным дыханием нескольких человек и сдерживаемыми хрипами... За спиной Ардова из кресла медленно поднялся Игорь... На полу валялись концы лопнувших от напряжения мышц веревок... Кровавые полосы пересекали руки, грудь... Но двигался он легко и свободно... "Сволочь зеленоглазая... Ему же через две недели на Россию выходить..." - отрешенно подумал Стас, но сказал другое: - Гер... Если очухался - сползай в угол, займись ребенком... А мы... с дядей поговорим... Герман странно хекнул - то ли засмеялся, то ли выругался - но послушно пополз на четвереньках в угол... Там он сгреб в охапку цыпленка, устроил его у себя на груди и, развалившись со всем возможным комфортом, как в ложе бенуара, просипел: - Ребята... Вы только не добивайте, что ли... А то посадят... Все это время Ардов - с обезумевшими глазами, уже потерявший человеческий облик - непрерывно переводил взгляд со Стаса на Игоря и обратно... Его колотила крупная дрожь, так, что даже подбородок трясся... Вдруг он взревел - и бросился на Игоря... Ну, давай мой мальчик!... Твой удар!... Отброшенный блестяще выполненным прямым в челюсть, Ардов чуть не упал, но удержал равновесие... Хрипя, он развернулся к Стасу.... Давай, родной мой, давай!... Твой удар!... Удар Стаса на несколько секунд отправил Ардова на пол... Герман Карташов, утешавший пришедшего в себя цыпленка и привычно вытиравший ему слезы, наблюдая за побоищем, думал только о том, чтобы Эмка Градиевский оказался действительно таким пунктуальным и педантичным, как о нем говорят... Тогда еще будет шанс, что никого не посадят... Увидев, наконец, лицо человека, благодаря которому он дважды чуть не погиб, Герман испытывал странное брезгливое ощущение - как к мокрице, как к дохлой крысе... Не страшно - гадостно... Но он очень переживал за ребят и надеялся на Эмку - на его пунктуальность и педантичность. Ну, не должен он забыть... ***** Первый раз в своей размеренной жизни Эма Градиевский даже не пытался быть пунктуальным и педантичным. Наоборот. Он старательно нарушил все договоренности и временные промежутки, что в итоге и позволило всем остаться на свободе. Не сел никто - как боялся Герман Карташов. Заловив в прихожей Герку, собирающегося тихо исчезнуть из квартиры - с заледеневшим взглядом, стиснутыми губами и стефкиной курткой в руках - Эма не просто удивился. Он крайне удивился. А услышав о том, что стало причиной такого внезапного побега, озверев от одной только мысли, что этот звонок мог попасть на Стефку - на Стефку! - Градиевский собственноручно поправил на Германе куртку, напомнил про шарф - и честно предупредил: если от Германа долго не будет никаких известий, то он, Эма, поднимает на ноги всех, до кого сможет дотянуться - от Стаса и московской федерации танцевального спорта, до женькиного брата Мити и его службы безопасности, о которых среди московских стандартистов их возраста не наслышан только ленивый... Стас, который в этот момент спускался по пожарной лестнице, на телефон не отвечал... Поэтому сошлись на Мите... Герман попросил час. Если через час от него не будет звонка..Если он сам не будет брать трубку. Вот тогда можно поднимать Митю и его орлов. Адрес Эма запомнил с первого раза, стефкин мобильник Герман забрал с собой - мало ли, вдруг этот гад решит еще раз позвонить. Проводив Германа, закрыв за ним дверь, Эма честно засек время по часам. И ровно через пятнадцать минут решил, что ждал более чем достаточно, все, кто хотел, могли сто раз обо всем переговорить, а если кто-то не успел - то он, Эма, такую возможность давал. Целых пятнадцать минут. И решительно набрал номер Мити Гончарова. Как только Митя понял, кто ему звонит, как только уяснил, что в ситуацию, в которой желательно его участие, втянуты Герка, Стас Кучун и... м-м-м... близкий друг Стаса - Игорь, которому грозит опасность, он среагировал, как дежурный по полигону: мгновенно и неотвратимо... Эма только отсылал ему смс-ку с адресом бара, а Митя уже поднял в ружье своего начальника СБ и его архаровцев...Более того, он сам решил возглавить этот поход... Хотя бы для того, чтобы убедиться, что с Геркой все в порядке... В это же самое время Эма Градиевский развернул деятельность, достойную замначальника Генерального штаба - по красоте и размаху... Он позвонил Машере и сообщил, что сейчас привезет Стефку и малыша - которых надлежит запереть на ключ и до возвращения Эмы ни на шаг от себя не отпускать...В ответ на ударивший в ухо вопль Макара - "пацанов вези, но я еду с тобой!" - Градиевский только самодовольно улыбнулся... Он на это очень рассчитывал, но просить было как-то... стыдно... А то еще этот Машера решит, что он - испугался... Эма тут же перезвонил Лехе Сёмину, убедился, что тот не на свидании с Ирочкой - и попросил немедленно прибыть к Макару, где Лехе надлежит охранять трех малолетних обормотов до возвращения двух умных, взрослых людей - его и Макара... Все это время он сначала бегал по квартире, скрываясь от Стефки и Кирюши, чтобы они не подслушивали, о чем идет речь, а потом, соответственно, за ними - чтобы заставить их снять свои шорты, надеть свои джинсы, обуться, и отбыть в гости к Даниле Краснову... Кирюша был согласен на все! А вот Стефка... Стефка, вдруг потерявший свой мобильный, вдруг потерявший внезапно исчезнувшего Герку, весь вечер безрезультатно пытавшийся дозвониться до Игоря - встал насмерть! Он никуда не поедет, пока Эма не объяснит ему, что происходит!... И только когда Эма усадил его на диван, сам опустился перед ним на корточки и, внимательно глядя в глаза, сказал: - Стефка... У ребят проблемы... Сегодня всё решается... Гера поехал помогать Стасу и Игорю...Мы с Макаром тоже едем туда... Вы с Данькой просто должны быть дома. Вместе... С вами побудет Леха... А Игорь тебе сразу позвонит - я ему скажу, что ты волнуешься... - только после этих слов Стефка молча встал и пошел собираться... Причем, Эма абсолютно не был уверен, сможет ли Игорь... позвонить... И вообще - сможет ли он... хоть что-нибудь... Но думать сейчас об этом было нельзя!... Красная "Ауди", скрипя резиной на поворотах, стартовала со двора, и еще через десять минут Эма со Стефкой и малышом ввалились в крвартиру Красновых, где, помимо всех ожидаемых лиц - мамы Марины, Даньки с Макаром, внезапно свалившегося им на голову Лехи - застали строго посверкивающего очками Курицына, который в пол-секунды вытащил Эму на лестничную клетку, и еще в пол-секунды выбил из него все признательные показания о том, что именно происходит этим вечером... И с кем... Данька со Стефом и Кирюшей безрезультатно просили взять их с собой. Переговорив о чем-то с мамой Мариной в кухне, Курицын объявил окончательный вердикт: они с Лехой тут не нужны, потому что под контролем Мариночки, эту квартиру не взять приступом и роте ОМОНа, поэтому они с Семиным едут тоже!... И куда там, собственно, надо ехать?... Еще через минуту стартовали... В итоге все там, у бара, и встретились - две машины с танцорами и три "джипа" службы безопасности Мити Гончарова... Когда Эма Градиевский в двух словах пояснил, что именно за заведение перед ними - митины СБ-шники и глазом не повели... Они и не такое видели... Встал извечный вопрос - как войти?... Поднимать снаружи шум особо не хотелось... Вот тут Макар и Эма доказали, что они по праву являются одними из лучших учеников Кучуна... - Господин Градиевский, а вы не согласитесь прогуляться со мной до бара? - вдруг спросил Макар, рывком обнимая Эму за пояс и с силой прижимая к себе. Пальцами второй руки он ласково перебирал иссиня-черные волосы. Взгляд его был ласковым и плывущим. - Ну, не кобенься, Эма, ребятам надо войти по-тихому... - Язык бы вам оторвать, господин Машера... За такие-то речи... - высокий, стройный брюнет вздохнул и, обнимая русоволосого гиганта за шею, послушно опустил голову на подставленное рельефное плечо. - И - двигайся живее... Мне тут на тебе разлеживаться - никакого удовольствия. - Вот беда... А я так надеялся...- хохотнул Макар. И выразительно виляя задницами, два потенциальных фаворита надвигающегося Чемпионата России в обнимку двинулись к нужной двери... Не смеялся никто - даже Леха... Пару секунд спустя, держа открытыми двери, куда один за другим влетали человек двенадцать митиной команды, Эма давил в себе восторженное желание заорать - Наши в городе! - как орали в подобной ситуации герои старого детского приключенческого фильма... Когда вбежал последний, двенадцатый человек, а за ними быстро вошли Курицын и Леха, Эма решительно закрыл дверь... И задвинул внутреннюю щеколду... Перепуганные происходящим - а точнее жуткими звуками, уже какое-то время доносившимися со второго этажа - немногочисленные постояльцы сами адресовали вошедших на второй этаж, к нужной двери... Митины орлы прибыли вовремя ровно настолько, чтобы аккуратно отобрать у разошедшегося Стаса и мрачно сплевывающего кровь из разбитой губы Игоря непрерывно воющего на одной ноте лохматого, обезумевшего мужика, в котором сейчас никто не узнал бы недавнего блестящего спортивного массажиста Леонида Ардова... Хотя они от силы успели нанести ему по паре ударов... А тут еще нагрянул хозяин заведения, вызванный кем-то из насмерть испуганных работников кухни... Трудно сказать, сколько времени ушло бы на выяснение сути происходящего, если бы не Митя Гончаров. Убедившись, что Герка жив и почти не пострадал, что Стас Кучун жив и почти не пострадал, а красивый, черноволосый парень - Игорь - явно, пострадал, но, главное - жив, в чем многие уже откровенно сомневались, Митя пришел в прекрасное расположение духа! Он пригласил хозяина вниз, в зал бара, объявил всем, включая случайных гостей и свою службу безопасности, легкий ужин и выпивку за его счет, чем привел в отличное расположение духа хозяина, поскольку практически свел в ноль финансовый ущерб, причиненный заведению Стасом с ребятами... Сюда же Митя добавил и три счета, оставшихся неоплаченными, поскольку посетители не могли найти бармена... Герка категорически отказался отпускать от себя рыжего цыпленка, у которого все еще тряслись руки, и он перебил бы к черту всю посуду, но место маленького бармена за стойкой, неожиданно для всех занял... Эма Градиевский!... Уже первая фраза Эмы уложила аудиторию к его ногам... - В английских топ-заведениях подобного типа... - негромко сказал он, буквально жонглируя двумя пустыми бокалами и бутылкой текилы - считается правилом хорошего тона подавать к каждому бокалу отдельную льняную салфеточку... Поскольку у нас салфеточек нет, я предложу вам коктейль "Огненный Джон" - писк сезона этой осени в Лондоне... Короткая, уложившаяся в тридцать минут, вечеринка удалась!... Все расставались друзьями... Внезапное исчезновение в самом начале ужина четырех сотрудников СБ Мити Гончарова осталось незамеченным для всех, кроме Стаса и Игоря... И Курицына... Митя, улыбавшийся, как именинник, тихо шепнул Стасу на ухо, что через пару дней обязательно сообщит о дальнейшей судьбе увезенного психа... А хозяин заведения, поняв, что Стас является руководителем Эмы, даже подошел посоветоваться - может ли он рассчитывать на согласие, если предложит юноше за о-о-о-чень большие деньги обслуживать о-о-о-чень важные банкеты - с его-то английским уровнем... Такой бармен - на вес золота!... Стас честно объяснил - будущий чемпион России по спортивно-бальным танцам, господин Градиевский, к сожалению, все свое время отдает тренировкам... А так, если бы не это - то, конечно, можно было бы говорить... Усталость накатила резко и внезапно... Одна мысль - что можно идти по улице и не оборачиваться на каждый шорох, не дергаться к своим, постоянно считая их по головам, - казалась странной и непривычной... И Игорь - цел... Игорь цел и в безопасности... За все это время - за все снятие проблемной ситуации, так грамотно проведенное Митей Гончаровым - они с Игорем не сказали друг другу и пары слов... Говорить ни о чем - сил не было, а говорить о важном, о том, что мучило - только не здесь!... Стас чуть повернул голову - на него неотрывно смотрели яростно горящие зеленые глаза... Домой!... Блять, как же хочется скорее домой!... Игорь, который с помощью Эмы уже пообщался со Стефкой, похоже, тоже рвался домой... В итоге выпроводили их в четыре руки Володя Курицын и Митя Гончаров, пообещавшие все оставшиеся вопросы решить самостоятельно... А хитрый Герман Карташов, воспользовавшись хорошим настроением хозяина заведения, даже выторговал рыжему цыпленку небольшую прибавку к жалованию, аргументируя это отвагой и храбростью, с которой маленький бармен защищал потенциальную клиентуру... И даже сыграл ему на рояле... А хозяин подумал - и согласился!... ***** Домой ехали молча. Стаса затапливали настолько противоречивые чувства, что он боялся разжать руки, стискивавшие руль... Ему хотелось убить Игоря! Оторвать ему голову!... Сжать в объятиях и никогда больше не выпускать!...Целовать его, пока в легких не закончится воздух и оба не начнут задыхаться!...Растерзать его!... Просить прощения!... Прощать самому!... И целовать!... Целовать, целовать, целовать... - Ты сейчас руль раздавишь... - негромко прозвучало сбоку. - Скоро приедем... Там все скажешь... Успокойся... На шею легла прохладная узкая ладонь с длинными, тонкими пальцами... Начала мягко массировать шею, затылок... Стало немного легче... - Что ты с ним сделал?...- Стас не отрывал напряженного взгляда от ночного шоссе. - Слишком быстро он психом стал... - Да я всадил ему один из его же шприцов, который он для меня приготовил...Мне одного, на дороге, вполне хватило... Он просто не ждал, что я так быстро очухаюсь... Он их с десяток вывалил на стол, я и схватил первый попавшийся... - Какого черта дал себя примотать?... - Да этот скот мне по голове съездил - я и вырубился... Очнулся - уже привязан... Но там веревка хлипкая была... - А шприцы зачем?... - О! Это любопытно... Он сказал, что с помощью этой дряни он подчинит мою волю... И я сам буду его умолять... - В смысле - умолять?... О чем?... - Сначала - чтоб трахнул... Потом - чтоб убил... - Ну и как?... Получилось?... Подчинить?... - Да я не понял, честно говоря... У нас все больше мордобой был... Я его со шприцом особо не подпускал - пару раз даже креслом заехал... А вот без шприца он несколько раз подскакивал... - Я заметил... По следам на роже... В салоне машины прозвучал тихий смешок... - Он тогда Стефке позвонил... При мне... Решил, что при нем я сговорчивей буду - дам в себя эту дрянь навтыкать... - И ты... поверил?... - Нет... Я знал, что ребята Стефку не выпустят... Думал, никто не придет... А когда увидел на мониторе, что ты подходишь... - Что, узнал?... - А я тебя могу не узнать?... Конечно, узнал!... У нас даже легкая потасовка была, чтоб он только на камеру не смотрел... - И чего тогда подорвался?... Сидел бы в своем кресле... Мы ж уже пришли... - Да не сиделось, веришь?... Эта тварь Герку душить начала, а потом ребенок этот рыжий выскочил - как он его в угол шарахнул!... Вот и не усидел... Некоторое время в машине висела тишина. - Меня защищать полез? Стас спросил чуть слышно, почти беззвучно... Но его услышали... - Да... - так же, еле слышно... - Придурок... - Знаю... Дальше ехали молча... Так же молча въехали во двор, припарковались, вышли из машины... Молча поднимались в лифте... Молча, прошли в квартиру... На пороге кухни Стас замер, не оборачиваясь бросил через плечо: - С тебя еще окно в тренерской... Изволь вставить... Решительно прошагал в кухню, рывком открыл форточку и закурил, прижимаясь пылающим лбом к холодному стеклу... В коридоре прозвучали шаги, чуть скрипнула дверь ванной... Зашумела вода... Стас стоял, зажмурившись, уткнувшись лбом в стекло, и в ярости кусал губы - только бы сдержаться!... Только бы не сорваться!... Глупые, бездарные, никому не нужные слезы прожигали ресницы... Ярость, захлестывавшая по самое горло, грозила затопить полностью в ближайшие секунды... Тех нескольких минут, что в ванной текла вода, ему хватило, чтобы запредельным усилием воли взять себя в руки... Теперь он хотя бы сможет его не убить!... Шум воды стих... Скрип двери... Шаги... - Злишься?... - Игорь стоял на пороге кухни, промокал бумажным полотенцем еще влажное лицо. Разорванную рубашку он сменил на новую футболку... Кое-где изнутри на ней уже выступили чуть заметные кровавые разводы... Стас развернулся, по-прежнему стоя у окна... Теперь они смотрели друг другу в глаза - и молчали... - Не вздумай сказать "Ты зря полез... Я всё мог и сам"... - голос Стаса камнем упал в нараставшее молчание... - Ты зря полез... Я всё мог и сам... - медленно, нарочито внятно повторил Игорь, не сводя с него своих сверкающих изумрудной зеленью "кошачьих" глаз... Эти сверкающие зеленые глаза, эти нанесенные чужой рукой раны на утонченном, красивом лице можно было только любить!... Или - ненавидеть... Стас выбрал второе... Он снова отвернулся к окну, стискивая пальцами подоконник, не чувствуя, как его руки с минуты на минуту просто раскрошат дсп-шную плиту в пыль... Погруженный в единственную задачу - не сорваться, не врезать со всей дури по этому такому прекрасному, еще в пылу прошедшей битвы, лицу - Стас упустил момент, когда Игорь подошел к нему почти вплотную... Голос упал внезапно, ударил в затылок, как обух топора... - Ты. Зря. Полез.... Я. Всё. Мог. И. Сам... Ну всё, блять! Сам напросился!... Удар пошел сразу, с разворота - еще до того, как он понял, что делает его рука... Удар!... Блок!... Левой!... Блок!... Горящие яростным восторгом зеленые глаза... Разлетающиеся каскадом искрящиеся черные волосы... Захват!... Отбит!... Удар!... Пропустил!... Кто ж так закрывается, дура?!... Нежная, нежная, нежная кожа... Она втягивает, впитывает, поглощает пальцы, приносящие ей боль... А если бы он еще и бил в полную силу?!... Попытка контр-захвата!... Вот что за дебильная манера бросаться сзади на шею в попытке задушить, при том, что эта самая шея крепче и массивнее чем две твои собственные руки, вместе взятые?!... Думать когда-нибудь будем, нет?!... Удар!... Блок!... Удар!... Пропустил!... Загрохотал снесенный со своего привычного места стол... Медленно отступало затянувшее глаза марево ярости и бешенства... Стас опомнился - и словно со стороны увидел, как вжимает, вдавливает в кухонную стену худощавое, стройное, горячее тело... Как его губы, словно оголодавшие безумцы, жадно шарят по рельефным, упругим губам, по шее, по ключицам... Как его ладони сминают, стискивают худощавые плечи, словно грозя выворотить их с корнем... А по щекам непрерывно, не останавливаясь, текут слезы... Он с трудом перевел дыхание, которого даже не услышал - так шумело и звенело в ушах... И рывком отодвинулся на шаг назад... отодвинулся, глядя куда-то вбок, склонив голову, не замечая, как зеленые глаза напротив, только что горевшие восторгом и желанием, словно взрываются внутри себя растерянностью, непониманием, отчаянием... И медленно заполняются слезами... - Знаешь... Наверно, это здорово... Когда умоляют... - Стас медленно разворачивался, чтобы отойти... Да и стол надо на место поставить. - Только тут одна штука есть... Я не умею волю подчинять... Не умею и не хочу... Вот так... Он не успел договорить, он сам еще не до конца понял, что пытался сказать, как ему на плечи скользнули две тонкие, но такие сильные руки... Игорь рывком прижал его к себе, и Стас грудью ощущал, как неистово колотится, зашкаливает сердце этого парня... Единственного... Такого родного... Без которого невозможно жить... - Ты... Только ты это умеешь... Один... И тебе не надо ничего подчинять...Всё и так твоё... - зеленые глаза приблизились вплотную, так, что невозможно было сфокусировать взгляд, картинка расплывалась...Стас чувствовал на губах горячее, судорожное дыхание. - Стас... Пожалуйста... Сделай это... Прошу тебя... Пожалуйста... Стас ни в чем не мог отказать этому парню... Он выдирал его из футболки одной рукой, а другой уже затаскивал на стол, так удачно вставший в ходе драки посреди кухни... Он набросился на Игоря с яростным восторгом, как в первый раз, ощупывая губами его лицо, шею, плечи... Он прятал свое лицо в черных шелковистых волосах и тут же впивался в жадно подставляемые губы, засасывая их, прикусывая, лаская горячий, послушный язык... Он целовал подставляющееся ему тело - сантиметр за сантиметром - с такой жадностью, словно оно было родником, а он погибал от жажды... Каждым поцелуем он пытался вобрать в себя эту нежную, тающую под его обезумевшими пальцами и губами кожу... Он уже знал Игоря, как скрипач-виртуоз знает свою скрипку... Он играл на нем - как на скрипке, вызывая сводящие с ума стоны наслаждения и благодарности... Его губы бережно охватывали напрягшийся, затвердевший сосок, а через мгновение им на смену приходили зубы, сжимавшие чувствительную плоть почти до боли - и жаркий, влажный язык, уносивший с собой все предыдущие ощущения.. И - поцелуй в ямку под горлом, когда приходится запрокидывать голову и от беспомощности этой позы ураган эмоций только нарастает... И сразу, следом - второй сосок... И снова - горло... И - зацелованные локтевые сгибы... И плоский, втянутый живот, от прикосновений зубов к которому Игоря просто начинало трясти, словно по нему пропускали неслабый разряд тока... Пока Стас дошел до ремня и "молнии" на джинсах, парень в его руках стонал, выгибался и метался так, что стол ходил ходуном... Стасу самому сорвало крышу, он уже не понимал, как умудрился зубами расстегнуть и ремень и "молнию", взахлеб целуя каждый открывавшийся сантиметр кожи... Содрать штаны и белье - дело секунды... Он вжимал, вдавливал себе в плечи стройные, длинные, мускулистые ноги, сходя с ума от желания слиться с этим молодым горячит телом в одно целое - обезумевшее, теряющее рассудок от любви и страсти... Разметавшиеся по столу сверкающие черные волосы... Плывущие от затопляющей страсти, посверкивающие слезами, обожающие зеленые глаза... Какой же он горячий, какой фантастический там, внутри!... Хрипы боли и восторга... Можно не сдерживаться - ребенок сегодня ночует у ребят, они здесь одни... И он кричит, его любимый, стонет так, что голову сносит от радости - Да!... Ста-а-а-с!.. Да!.. Еще!... Еще!... И он вбивается, вколачивается в родное, обожаемое тело, желая всем существом, чтобы это никогда - никогда! - не заканчивалось!... И взрыв - до искр в глазах, до остановившегося сердца!... Оба... Вместе... Как всегда... Обессиленный, задыхающийся Стас буквально рушится на своего любимого, смутно ощущая, как дрожащие, ласковые руки крепко обнимают его за спину... Ему в висок утыкаются горячие, вздрагивающие губы... У него подгибаются колени, несколько мгновений он в оцепенении не шевелится - распластанный по Игорю, поддерживаемый его руками... А потом - резко поднимается, подхватывает, сдергивает со стола, прижимает к себе своего парня, который еще не способен сам стоять на ногах... Сделав два шага назад, опирается спиной о стену, чтоб не упасть... И оба, тяжело дыша, держась друг за друга, с интересом наблюдают, как массивная столешница плавно сползает на пол, потому что только что, у них на глазах, не выдержала и подломилась та самая четвертая - слабая - ножка... - Я же говорил - ножка слабая... - задумчиво бормочет Стас, прижимаясь губами к черной, шелковистой макушке. Он внимательно рассматривает деревянные останки. - А вот в другом я ошибся - стол был эротичный...Я даже подумать не мог, что настолько... Уткнувшийся лицом ему в грудь Игорь сначала фыркает, а потом радостно хохочет во все горло... - И что смешного?... - недоумевает Стас. - Ты хотел опробовать - мы опробовали. А теперь можно и новый покупать. Кстати, это тоже была твоя идея. И покрепче перехватив любимого - обнаженного, хохочущего, такого красивого - Стас решительным шагом направляется в спальню. Останки эротичного стола будут покоиться в кухне до утра. В спальне темно. - Слушай, хорош ржать. У нас горе - мебель погибла. Ну чего ты заливаешься? Мы без стола остались... - Я просто подумал... Я теперь буду тебя каждый раз умолять. Мне понравилось. Пока тебе самому не надоест... - А что будешь делать, если надоест? - Если надоест?... Как что?... Буду требовать. - Да пошел ты! Требовать он будет!... Тогда уж лучше умоляй. Мне тоже понравилось... - Стас... - Что? - Ты... меня простил? - Да. Иди ко мне. Вот так... И все разговоры - потом. А теперь - спи... До октябрьского Чемпионата России оставалось четырнадцать дней.