Давай полетаем?

Ночью было жарко. Я выпил всего две бутылки светлого, но меня быстро унесло. Слепая Эл давно храпела за стенкой, вода из крана вываливалась каплями ей в такт прямо на мою воспалённую голову. Я думал о Паркере. О том, как он летал между домами, как смотрел на меня. Странно, но на этот раз меня больше привлекли глаза, этот недоверчивый взгляд Паучка, а не его задница в обтягивающем трико. Хотя она тоже, но глаза… Чистая Золушка. Я добьюсь того, что этот мальчик будет смотреть на меня с восхищением, вспоминая размеры моей «катаны». Как-то незаметно правая рука потянулась вниз, и я заметил, что мини-Дэдпул очень круто реагирует на Питера. – Тише, потерпи немного, завтра ты получишь его, обещаю. *** Ожидаемо, мне приснился Спайди. Он стоял у стены и манил меня к себе. Я подбежал и счастливо запрыгнул к нему на руки. И, знаете что? Мы полетели! Он одной рукой придерживал меня, а второй хватался паутиной за звёзды, и мы летели над ночным городом прямо к огромной луне… Я не романтик, но это было нечто. И я вдруг понял, что всегда, с самого детства, хотел летать. Тем не менее, сон продолжался: мы приземлились, и теперь Паук медленно стягивал с себя костюм, пронзая меня своим синим взглядом. – Уэйд… Уэйд, иди ко мне, мне так одиноко… Питер уже встал на колени, нагнулся и дрочил себе, прикрыв глаза. А я чуть в обморок не грохнулся от такой картины. Чтобы наш строптивый Паучок стоял раком, как последняя шлюшка, при этом томно постанывал – знает же, сучёныш, как до белого каления довести – и призывал трахнуть его прямо сейчас? Да, такое может быть только во сне. Ну что ж, и во сне можно пошалить! – Согрей меня. Поцелуй меня, – протянул Питер, когда я коснулся его руки. – Воу, Питти, какой ты горячий сегодня. Но сначала я хочу на тебя посмотреть. Давай, устрой для папочки шоу! Паркер поднёс руку к лицу и осторожно принялся облизывать пальцы, время от времени хищно на меня поглядывая. Рука была блестящей от смазки, что, между прочим, очень заводило. – О, малыш, ты дрочил на меня? Прелестно. Паркер смотрел на меня, погружая себе в рот пальцы, посасывал их, вынимал снова, проводил по ним вдоль языком, игрался с подушечками, лизал, словно котёнок. И смотрел мне в глаза как-то по-особенному нежно, из-за чего по телу часто пробегали короткие импульсы, и я вздрагивал, как от невроза. - Хватит! Всё! Я, блять, ревную тебя к твоим пальцам! Я подтащил к себе Паркера и толкнул его лицом в область паха. – Давай, Паучок, помоги дяде Уэйду Когда Питер прильнул к члену через бельё, обхватив ствол губами, я реально был готов спустить всё в трусы. Нечеловеческими усилиями я отодвинул-таки голову Паучка и освободил мини-Уэйда из тесного заточения. О, я никогда не забуду это лицо Спайди, когда он увидел мой член. Расширенные зрачки, мило приподнятые брови, едва приоткрытый рот, в который так и хочется вставить… Что я, собственно, и сделал. – Покажи язычок, сученька, – попросил я Питера. Он открыл рот, высунул язык и провёл по нему пальцем, спустился по подбородку к шее и, оставив слюнявую полосу, убрал руку. – О, мой маленький паучок-извращенец, ты меня с ума сведёшь, – я провел пенисом там, где только что оставил свой след палец Питера, а потом положил член ему на язык и потрепал Паучка по голове: – Давай, мой мальчик. Питер улыбнулся, лизнул головку и подул на влажный член, вызвав волну короткого удовольствия. И вобрал в рот пенис почти до половины, что, по сути, должно было вызвать кое-какой рефлекс, но это же сон, а во сне всё возможно, не так ли? Поэтому я решил отключить здравый смысл от блока питания и просто отдался течению. Точнее, это Питер вот уже почти отдался мне. Он сосал так, что у меня перед глазами поплыли разноцветные олени. Круче резиновой вагины, вот честное слово! – Давай, соси, принцесса,– Паучок вздрогнул и остановился. Бля, зря я это сказал. Наверное. Питер отодвинулся и отвернулся, а затем вдруг со всего маху врезал мне по лицу. Да что я ему такого сделал?! Вот же сука, такой сон испортил…