Инженер путей Господних или Исполнитель

Риддл материализовался позади Поттера. Он явно ничего не понял, но решил прислушаться и присмотреться. Поттер же, замерший за углом от основного прохода под прикрытием доспехов вдруг резко подался назад, вжав Риддла своим телом в стену. «Еб! Твою! Мать!» — произнес он одними губами — они создали много шума. Том Риддл за ним замер и сглотнул, втягивая воздух сквозь зубы. Он положил руку на плечо Поттера и сжал пальцы, ничего не говоря. Впрочем, тот, кто пробежал мимо по коридору, их не услышал. Это был Розье — в распахнутой мантии, с растрепанными волосами и лихорадочными пятнами на щеках. Поттер перехватил Риддла за руку, скомандовал одними губами: — Идем. Они пошли следом за Розье — быстрым шагом, но максимально тихо. Поттер побоялся накладывать заклинание — это была отдаленная часть замка, а Розье вполне мог почувствовать колдовство. Этот коридор вел к большому залу, за которым был тупик, так что Розье явно собирался там что-то сделать. Что-то очень безрассудное. Но там кто-то плакал. Возможно, могла понадобиться помощь. Вот когда не хватало мантии-невидимки! «Что за тупые руки ее сожгли» — с сожалением помянул наследство отца Поттер. Они остановились перед дверьми так, чтобы свет из зала скрыл их в тени дверей, не достигая даже носков их ботинок. В зале Розье… стоял на коленях перед плачущей школьницей. Школьница рыдала, закрывая лицо платком, а Розье целовал ее вторую руку и судорожно что-то шептал. Поттер покивал с многозначительной миной и вдруг понял, что и сам до сих пор держит Риддла за запястье. Он отдернул руку и даже отошел в сторону на шаг. Пока Поттер исполнял все эти па, в зале изменилась обстановка. Школьница уже двумя руками закрывала лицо, а Розье — обнимал ее за талию. В голове Поттера снова появилась ассоциация со Снейпом — такой же, стоящий на коленях с разметавшейся по полу мантией, глубоко скрытный человек, темный, мрачный, сгорающий в огне своей страсти. Они даже внешне были чем-то похожи — то ли готическим носом, то ли высоким лбом, а то и худощавой, высокой, истощенной фигурой. У Поттера очень чесались кулаки и хотелось схватиться за палочку. Точнее, он уже схватился за палочку и стоял в низкой стойке, но не собирался бросаться вперед. Сдерживался. Кто знает, что там происходит? Он скривил губы в невеселой улыбке и покосился на Риддла. Тот стоял и вовсе равнодушно, с легким терпением, словно рассматривая скучную картину, наблюдал то, что происходит внутри. Да еще и иногда поглядывал на него, словно ждал — набросится, не набросится? Вскоре Розье подскочил, уже обнимая девушку, что-то нашептывая ей и стирая слезы со щек. Поттер наконец узнал ее — старшеклассница с Гриффиндора, выпускница, была на некоторых парах, совместных со Слизерином. Мягкая, округлая фамилия… Милдер. Совершенно не английская по звучанию. Поттер напряг слух. Розье шептал что-то очень успокаивающее. — Тише, моя хорошая, тише, все наладится, — расслышал Поттер. У ног девушки валялось помятое и уже чуть влажное письмо. «Все, конечно же, наладится, — подумал Поттер, — время лечит естественным путем — приглушая в памяти, даря забвение и стирая детали. Но что с того этой юной девчонке сейчас? Лучше бы влил в нее успокоительное…» Риддл вдруг перехватил Поттера за талию и затолкал за дверь. Места тут было на одного, но сам он точно так же втиснулся следом. Поттер ошеломленно посмотрел на него, но быстро понял, что не так — сюда приближался Дамблдор. Пахнуло его магией, послышались твердые быстрые шаги, и вот уже в щели мелькнула темно-красная с черной окантовкой мантия. Поттер посмотрел изумленным и веселым взглядом на Риддла. Вряд ли тот мог прочитать выражение его лица в такой темноте, но… Поттер улыбался. Точнее, в нем, в его душе, смешались тысячи чувств и эмоций в этот момент — как в детстве, когда они в школе втроем открывали что-то новое, гонялись за злодеями и пытались победить Зло. Чудесное время, великие свершения, победы и поражения — вся эта школа жизни была прекрасна. Сама ситуация, конечно, не располагала к улыбкам — педофилия, какие-то совсем уж истошные слезы, заместитель директора в прямой близости… — Что это такое, Розье?! — взревел Дамблдор, палочкой откидывая преподавателя от Милдер. Поттер бы сделал фейспалм, если бы было свободное место — в щель за дверью было отлично все видно, да еще и слышно. Почему он изначально не догадался спрятаться туда? Розье отлетел куда-то вне поля их зрения, но заговорил он вполне уверено. — Это не то, что вы подозреваете, Дамблдор! — произнес он. — Профессор Дамблдор, просто плохие новости из дома, — попыталась заговорить девушка. — Молчите, Милдер. Мы с вами поговорим позже, — строго отрезал Дамблдор. Простучали торопливые шаги. В зал вошла целитель в развевающейся от быстрого шага мантии. — Альбус, что случилось? — Проверьте мисс Милдер, Августина. Она несколько не в себе, — сказал Дамблдор, все еще направляя палочку на Розье. — Ей нужно несколько успокоительных и отдых, — снова смешался Розье. — Ничего более. — Я вас не спрашиваю, Розье. У меня к вам несколько иные вопросы. — Мне кажется, это не ваше дело, Дамблдор, Энди совершеннолетняя. Целитель взмахнула палочкой. Вокруг Милдер образовалось разноцветное поле, похожее на то, что было от магии Риддла, когда они избавляли его от порчи. Только статичное и блеклое. Целительница ахнула и опустила руку с палочкой. — Что такое, Августина? — спросил Дамблдор жестко. Он выглядел… да, пожалуй, устрашающе. Не смотря на его вечную мягкость и нежные улыбки, легкие уступки, все же, этот человек победит Гриндевальда — вот-вот, уже скоро. — Девочка беременна, Альбус… Дамблдор не стал больше ждать. Резко выбросив руку с палочкой вперед, он обездвижил Розье и скомандовал: — Уведи мисс Милдер к себе, пожалуйста. Целительница, обняв зарыдавшую Милдер, нежно причитая, повела ее за собой. Дамблдор, сжав губы, нагнулся за письмом. Он, видимо, заметил что-то, заинтересовавшее его, потому что вчитался и, внимательно изучив все письмо, вздохнул. А потом развернулся к ним. Он прошел вперед, в коридор, и взмахнул палочкой. Створка двери захлопнулась, открыв их двоих в очень провокационной позе. Поттер стоял боком, плечом опираясь на стену, а за его спиной, лицом к нему, упираясь ладонью в дверь, и придерживая его за талию, стоял Риддл. — Что вы здесь делаете, молодые люди? — спросил Дамблдор строго. Глаза его, все еще холодные и злые, медленно оттаивали. Он был готов уже брякнуть «сосались», стоило только представить изумленное выражение лица Дамблдора, но здравый смысл перевесил. Здравый смысл и лень — еще чего, выслушивать проповеди, отбывать наказания, ну его. — Эм-м-м, пытались помещать Розье прибить Милдер. Он так летел в ту сторону, словно был готов убивать, — честно признался Поттер. — Прошу прощения, профессору Розье, мисс Милдер. Дамблдор поднял брови. — Дело в том, профессор Дамблдор, что мы услышали, что кто-то плачет в зале и хотели оказать помощь, но мимо, не заметив нас, пробежал профессор Розье. Мы слегка растерялись от открывшейся картины, поэтому сразу не вмешались. А после — подошли вы, — более развернуто ответил Риддл. — За дверью? — спросил иронично Дамблдор. — Это мы от растерянности, — отозвался Поттер. Вид он имел лихой и придурковатый. Как в той шутке про аврорат. — Ладно, ступайте, молодые люди, — кивнул Дамдлдор и отступил в сторону, давая им пройти. Уже в спину он окликнул их: — Могу я надеяться, что данная история не уйдет дальше нас шестерых? — в его голосе промелькнула угроза. — С моей стороны — непременно, — отозвался Поттер. Риддл же остановился, вынуждая притормозить и Поттера. — Я учту ваши пожелания, профессор, — ответил он с достоинством. Поттер отчего-то испытал досаду. «Вот так изящно ответить на угрозу. Ну почему одним врожденный дар, а другим — шило в жопе…?». По итогу в библиотеку они не пошли. И все эти занимательные вопросы интеллектуала-Риддл Поттер проигнорировал. Да, он в некоторой степени относился пренебрежительно к привычке Риддла вынимать душу через пятки — нет, чтобы бахнуть прямо и в рожу: «я тебе, сука, не доверяю. Вот такое вот лицо у тебя, не вызывающее доверия. Где взял мой дневник, хер тебе по всей морде?!». Так нет же, тянет жилы, все что-то окольно выспрашивает, какие-то тебе разговоры о трансфигурации… Нет, отчего же, человек существо социальное, что бы не поговорить, в конце концов они тут не квиддичная команда в лице лучшей ее части — вышибал. На то и язык дан и соображалка… Короче, Поттер плюнул на все и, стоило им отойти на пару десятков метров от Дамблдора, дунул во все лопатки от Риддла. Прямо так взял и свалил — с гоготом и подзуживаниями: «Up high, on the side, on the other side, down low… TOO SLOW! *». К обеду новости распространились как пожар, так что уже в классе были слышны шепотки под нетерпимое преподавательское «не отвлекаемся!» и извечные лишения баллов. Поттер держался скромно, нос не задирал, головой вертел в меру, переспросил, что случилось, всего трижды, так что никто и не заподозрил в нем непосредственного наблюдателя. Милдер загремела в больничное крыло. Говорили: с нервным срывом из-за смерти родителей. Говорили: Розье слетел с катушек и убил родителей Мадлер. Говорили: Розье тут не при чем, однако что-то произошло и с ним. А на обед Поттер не пошел — больно уж нехорошие взгляды кидал на него Риддл, явно подумывал или проклясть чем пакостным, или зажать в уголке и хорошенько расспросить. Пошел он на верхние этажи, бродил там, в тени, натыкаясь на солнечные пятна, которые будто лужицами собирались у окон, и бормотал: «солнечный дождь…». А потом заприметил чьи-то уверенные шаги, а, взглянув, заметил — Розье-старший. Тяжелый какой-то весь, пышущий недоброй, застоявшейся магией, Розье было лет пятьдесят на вид, еще молод, но уже слишком солиден. Поттер дернул себя за нос в лучших традициях близнецов и последовал за ним — рассмотреть. По каменному полу Хогвартса тянулась за Розье страшим тяжелая винно-красная мантия с черным кантом. Поттер поднял брови, подумал: «Хит сезона что ли?». Ему тоже захотелось сделать из палудаментума такую мантию, и он тут же принялся воображать на бархатном поле золотистые звезды. Дорисовав созвездие льва, он принялся догонять Розье. Шел тот быстро, однако производил впечатление неторопливости и основательности. Высокий, чуть седоватый, с тонкими чертами лица и тяжеловатым подбородком. Движения рук осторожные, будто боится расплескаться, темперамент — сдержанный, замкнутый, холодный. Характерных черт нет. Поттер притормозил у поворота к директорскому кабинету. Поморгал, глядя в стену. И вылез в окно, взбираясь на ту самую якобы промокшую метлу. Летел он к Слизерину. * детская дразнилка