Тайны истинных

      «Здравствуй, дорогой Дневник. Прости, что я так криво вывожу на твоих белых листиках буквы, но мои руки предательски дрожат. Сегодня со мной случилось то, чего я ожидал с самого утра. Моё предчувствие никогда меня не подводило. Сегодня я встретил своего истинного. Меня прямо передёрнуло от этих слов. Знаешь, дорогой Дневник, чем он пахнет? Он пахнет свежескошенной травой. Как такое возможно? Разве мой истинный не должен пахнуть хвойным лесом? Посмотри вокруг. Что ты видишь? Густой зелёный хвойный лес аккуратно, любя, скрывает от чужих глаз своё маленькое лесное озеро, закрывая его от чужого мира своими сильными руками-лапами. Так же должно быть и со мной. Где моё крепкое дерево, с широкими руками-лапами, которые будут держать меня и согревать? Даже мой запах запротестовал. Он ни на капельку не придвинулся к этому альфе, а его запах старался захватить новую территорию. Но я не сдамся. Я буду ждать того, в ком утону. Того, кому захочет отдаться мой запах. Тому, кому захочу отдаться я сам. Не для какого-то там Сехуна я хранил себя, изо дня в день мечтая таять в руках моего истинного. Хотя, он же мой истинный. Нет. Я не хочу даже произносить это вслух. Я прекрасно понимаю, что он почувствовал лёгкий разряд, так же, как и я. И он, скорее всего, понял, что мы истинные. Дневник, что мне делать? Что делать, если он будет пытаться приручить меня? Приручить? Я что, щенок какой-то? Хотя для некоторых альф мы, омеги, словно маленькие щеночки, которые принадлежат только им. Если альфа нашёл своего омегу, он никогда его не отпустит. Он вцепится в бедную омежку и поставит свою метку. Метку! Боже, Дневник, я должен приложить все усилия, чтобы он не поставил на мне свою метку. Никогда! Никогда я не буду принадлежать ему. Если я никогда не встречу своего «хвойного» альфы, я так и останусь один, но никогда не позволю прикоснуться ко мне тому, кого не люблю.       Дорогой Дневник, сейчас у меня есть только ты. Только тебе я могу рассказать о своих планах, о своих мечтаниях. О своих переживаниях. Но когда-нибудь нас будет трое. Я, Он и ты. Я дождусь его. Я найду его. И мы будем вместе. А теперь давай ещё чуть-чуть посидим здесь, подышим этим идеальным природным дуэтом».       Сегодняшний насыщенный день подходил к своему концу, ложась на город тёплой вечерней дымкой. Люди бежали по домам, после тяжёлого рабочего дня. Ещё юные школьники, смеясь, бегали вокруг спешащих пешеходов, шутя и задирая друг друга. Эти школьники были веселы и беззаботны. На вид им было лет пятнадцать-шестнадцать. Интересно, нашёл кто-нибудь из них своего альфу? Своего омегу? Задумывается ли это поколение о будущем, о том, с кем проведут свою жизнь, или они просто плывут по течению реки под названием "жизнь", лишь изредка пытаясь выйти за берега. В принципе, очень многие плыли по жизни, не пытаясь её как-то изменить. Толпа несла в себе безликих существ, которые проживали свою жизнь одни, ни к чему не стремясь и ни о чём не желая. Я всегда считал, что они созданы просто для толпы. Для создания подобия жизни на нашей планете. Чем больше мурашек бегают, тем живее и красочней кажется жизнь. Но так ли это? Разве могут раскрасить жизнь миллионы сереньких мурашек, которые остались без желаний, без стремлений? Я боялся однажды стать таким. Я с самого детства ставил перед собой цели, добивался их и ставил заново. Я неистово смотрел вперед и не соглашался на второе место, всегда стремясь к первому. Мне не всегда это удавалось, но я никогда не отчаивался. Посмотрев на меня, Вам может показаться, что я достаточно обычный омега, слабый, беззащитный, ничем не отличающийся от своих одногодок-омег. Но нет. Я был другим. Во мне жила сила, которая была не присуща омегам. Во мне жило сильное желание отдаться только своему альфе. Это желание придавало мне невообразимую силу. Я никогда о ней не знал. Но однажды, в мои шестнадцать лет, в мою первую течку, я понял, насколько отвратительны бывают альфы и каким врагом может быть мне моё собственное тело.

***

      Мне было шестнадцать, когда началась первая течка. Я не был готов к ней ни морально, ни физически, ни как-нибудь ещё. Я знал из книг и по рассказам папы о том, как это всё происходит, что необходимо предпринять в ситуации, если течка застала тебя врасплох. Это был обычный день в школе. С самого утра моё чутьё подбрасывало мне причудливые картинки того, что что-то плохое должно случиться. Я четко осознавал, что мне уже шестнадцать, и течка может прийти в любой момент, но не думал, что это случится сегодня. Я, как всегда, сидел на третьей парте у окна и пытался усвоить материал, который заботливый преподаватель-омега уже который год вдалбливал в наши пустые головы. Я слышал, что первая течка может прийти внезапно, просто раз и всё, но я надеялся, что такое со мной не произойдет. Видимо, зря надеялся. Как-то слишком неожиданно в заднем проходе засвербило, и я почувствовал, что трусы начали увлажняться. Процесс пошел. Я должен был радоваться, ведь первая течка для омеги - очень важное событие. Но не менее важно было теперь унести свои ноги домой, а точнее, свою девственную задницу. Ведь буквально через минуту мой запах расстилался по всему классу, и альфы готовы были буквально наброситься на меня, как дикие псы на свою добычу. Я боялся даже представить, что будет, если я попадусь хоть одному из них. Они не посмотрят на то, что я их одноклассник, что мы не истинные, что я не хочу этого… А я не хочу этого? Господи, тело, остановись! Мозг, включись! Низ живота тянуло, а в голове пульсировало только одно желание, и оно было далеко от невинных хотений сладких конфеток или прогулки с альфой, держась за руку. Моё тело просто орало о том, как оно хочет альфу. Я понимал, что сейчас мне всё равно кого, лишь бы утихомирить это желание, которое мучило каждую клеточку моего течного тела. Я пытался взять себя в руки и сохранить последние частички самообладания, не дав себе слабину и не позволив отдаться непонятно кому в какой-нибудь пустой аудитории, потирая голой задницей исписанную ручкой парту.       Преподаватель был омегой, но он без труда уловил усиливающийся с каждой секундой запах. Он понял, что началась течка, и раз запах проявился очень резко и нарастал с каждой секундой, течка была первой. В свою первую течку омеги слабее всего, ведь эти ощущения они испытывают впервые и не все могут совладать с таким диким желанием. Старший омега понял, что надо защитить меня, ведь альфы уже начали тихонько рыкать, сжимая края своих парт до белых костяшек на пальцах. Он подошёл ко мне и скомандовал убегать как можно быстрее и непременно сразу домой. Я лишь уставился на него тогда, не понимая, как же у меня получится уйти от голодных альф. Да и как мне уйти от самого себя, ведь во время течки усиливался не только мой запах? Я чувствовал запахи альф и омег ещё сильнее. В тот момент, с моей первой течкой, во мне открылся этот дар – чуять запахи настолько сильно, насколько не может ни один живой организм. Я глубоко вдохнул, и голову закружило. В глазах чуть ли не появились звездочки, унося меня в непонятную даль. Я попытался взять себя в руки и осознать то, что произошло. Ответ нашёлся быстро, со вторым вдохом, но уже не таким глубоким, а более осторожным и несмелым. Я чувствовал запах каждого и так сильно, как будто у всех одновременно началась течка. Это касалось не только запахов омег, но и запахи альф становились невыносимо сильными. От этого неожиданного букета ароматов мою голову кружило настолько сильно, что вот-вот и меня бы вырвало, освобождая желудок и показывая всем то, чем я скромно позавтракал. Я чувствовал, что, ввиду такого количества ароматов, моё тело не могло сориентироваться и направить всё своё желание на кого-то одного. Оно металось и требовало уединения. Я понял – вот мой шанс. Я подорвался с места и что было сил побежал к выходу из класса. Альфы не успели среагировать, и у меня было в запасе пару секунд. Я чувствовал, как голодные взгляды прожигали мне спину, как они утробно рычали, показывая мне свои намерения. Я был догадливым мальчиком и понимал, что первый, кто догонит меня, и будет методично вдалбливать меня то ли в стену, где-то за углом школы, то ли в парту, в пустой аудитории, то ли в маленький старенький диванчик в одной из лаборантских. Я понимал, что кровать со свечами и лепестками роз мне не светит. Я не хотел такого первого раза. Хотя моё тело уже начинало заново изнывать от желания, но мой мозг, мой верный друг, который всегда оставался со мной, брал вверх над предательским телом.       Спасибо моей природе и способности быстро бегать. Альфы меня так и не догнали. Мне придавало сил не только желание избежать грязного секса, а желание отдаться только своему истинному альфе. Я хотел упасть перед ним, чтобы он взял меня, не стесняясь, не боясь. Я хотел окунуться в него с головой. Хотел стонать его имя. Хотел кричать от удовольствия, но только от удовольствия, которое доставлял мне мой истинный. Видимо, желание быть верным своему, ещё не встретившемуся альфе было настолько сильным, что пыталось подавить во мне желание отдаться любому. С такими мыслями, пытаясь держать себя в руках, я добежал до дома. Я знал, где лежат таблетки, которые притупляют желание. Я не помнил точно, сколько съел, но больше положенного, ведь моя крыша уже давно собрала свои чемоданы и готова была отправиться на курорт под названием «потрахушки плевать с кем и плевать где», и я пытался из последних сил заставить её остаться и вместе с мозгами приняться за восстановление моей пошатнувшейся психики.       В тот день я сдержался. Я не отдался порыву желания. Я сберег себя. Прожив этот день, я понял, что смогу сдержать себя и в другой раз. Я смогу. Ради него. Моё тело познает только его руки. Моё тело примет только его плоть. Мои губы узнают всю сладость поцелуя только с его губами. Только ему я буду принадлежать. Только ему я отдам себя. Всего. Навсегда. ***       Дом встретил меня широкими и теплыми объятиями папы. Он стандартно поинтересовался, как дела на учебе, есть ли какие новости и как я себя чувствую. Я, улыбаясь слегка лживой улыбкой, ответил на все интересующие его вопросы и, сказав, что сильно устал, двинулся в свою комнату. Я мечтал как можно быстрее прилечь на свою кровать, закрыть глаза и просто дать мозгу и всему организму отдохнуть. Дорога от лесного озера занимала не слишком много времени, но много сил. Ведь мне приходилось находиться в большом скоплении людей и стараться абстрагироваться от огромного количества запахов, что требовало не малых сил.       Я открыл шухляду тумбочки, положил туда дневник и откинулся на подушку. Закрыв глаза, я подумал о своём истинном, мысленно обращаясь к нему: «Где же ты ходишь? Почему все время убегаешь от меня? Почему мы до сих пор не встретились? Ищешь ли ты меня?» Было сотни вопросов, но ни одного ответа. Я знал, что завтра меня ожидает тяжёлый день, и заставив тело расслабиться, я погрузился в сладкий сон.