***
Наён поправила чёрные гольфы и погладила пальцами кончик юбки, наконец надела зимнюю парку и, взяв в руки сумку с телефоном, спустилась вниз по лестнице, и застыла, увидев перед собой секретаршу Сехуна. В груди моментально зажегся какой-то странный огонёк страха, школьница сразу задалась вопросом — что она тут делает? И зачем вообще сюда приехала?! Девушка ей сразу же поклонилась, а Наён так и стояла, даже не пошевелившись. Секретарша, наверняка понимала, что шатенка её презирает, и благословение им с Сехуном конечно же не даст. Поэтому она с гордостью подняла голову и направилась на кухню, бормоча про то, что утром у них всегда происходит чёрт знает что. Она налила воду из крана в стакан и сделала глоток, оглядывая… соперницу? Или как её называть? Понимала, конечно, что Ким с ней не сравнится, но ревность почему-то всё равно брала своё, а еще было безумно любопытно, что она тут делала с утра пораньше. Девушка услышала, как по лестнице кто-то спустился, поэтому отставила пустой стакан на столешницу и направилась обратно в гостиную, встречаясь глазами с Сехуном. Тот говорит своей подчинённой садиться в машину и ждать его, а Наён от такого расклада ревность била прямо в лицо, и она правда старалась держать с себя в руках. Да, Ким еще вчера думала, что эти странные отношения с Сехуном надо прекращать, но сейчас понимала, что спокойно отправиться в школу без объяснений блондина не могла. Секретарша наконец-то вышла из дома, и парень моментально тяжело выдохнул, поправил пальто и объяснил: — Мы уезжаем на пару дней в Америку, встретиться с друзьями по работе отца. — Подожди… с ней?! — презрительно скривив лицо, произнесла она. Слова парня окончательно заставили Наён запылать внутри. Это что же… они и в одном отеле спать будут, кто знает, может быть, и в одном номере, сосаться же в кабинете Сехуна не боялись, что же сейчас им помешает?! Прям медовый месяц какой-то получается! Ну отлично, блять. — Господи, Наён, да я приеду через пару дней, — он прикоснулся к её запястью. Делал вид, будто не понимал, из-за чего она больше всего злится. Наён отвела взгляд и начала озираться по сторонам, чтобы никто, не дай бог, не увидел их. Сердится. Безумно. Ну да, они же друг другу в принципе ничего не обещали! Чёрт, они же даже не признавались в чувствах, а Наён стояла как дурочка влюблённая и ждала, когда Сехун начнет оправдываться. Кто знал, может, это Сехуну на утеху. Считал, наверное, что Наён изводить можно, как захочется. Ну уж нет, падать настолько она не собирается. — Отлично, — выдернула руку она. — Тоже пойду куда-нибудь на днях съезжу. Сехун моментально поменялся в лице и приблизился к ней, заглядывая прямо в глаза. — Только попробуй. Его челюсть почти заскрежетала. Ким стало страшно на секунду. Вот так надо запрещать. Ким и забыла, как Сехун хорошо умел манипулировать людьми. От такого взгляда и на улицу страшно выходить. А еще, блять, Наён, наверное, бредила, потому что даже в такой момент хотелось безумно поцеловать парня. — Я не буду ждать тебя, — её голос дрогнул, а блондину захотелось рассмеяться. Он не верил. И сама Наён, кажется, тоже. — Не прикасайся к ней, — через долгих пару секунд всё-таки решила сказать она. Сехун серьезно кивнул. Школьница наконец успокоилась и отошла от парня на шаг, дожидаясь, когда он выйдет из дома. В душе кошки скребли и было невыносимо больно. Удивительно, как можно столько раз проигрывать Сехуну.***
— Вот скажи, — первое, что сказал Чонин вместо приветствия, присаживаясь напротив Наён за обеденный столик в столовой. Он положил на стол поднос и принялся открывать палочки для еды. — Какого хера эти двое заболели, а мы всё еще нет? Наён усмехнулась, поставила телефон на блокировку и отложила его на стол. — Иммунитет у нас хороший, — мягко улыбнулась она. — Или просто пить меньше надо, алкоголь же бактерии все убивает, — хихикнул Чонин и положил в рот кусочек острого кимчи. По вторникам их всегда кормили корейской едой. — Сын А уже вторую неделю в школу не выходит, а Чанёль пример, видимо, с неё решил взять, — тяжело выдохнул парень, прожёвывая еду. Наён молча кивнула и надеялась, что друг не начнёт расспрашивать про Чанёля и про то, что между ними случилось, хотя уверена, что Пак сам ему всё рассказал. — Мне вообще казалось, что он притворяется, хотя, судя по голосу, правда заболел, — хмыкнул он. — Может, навестим его? Наён печально уставилась на Кима. Ей увидеть Чанёля конечно хотелось, но понятно, блин, что он после произошедшего даже видеть её не захочет. — Вообще что ли? Знаешь, как он на меня обиделся? Мне кажется, что я ему даже не подруга больше. — Да брось, пообижается и забудет, — как ни в чём не бывало ответил Чонин. — Ты что, Пака что ли не знаешь. — Ну знаешь ли, я ему не подарок на день рождения забыла подарить, как Сын А в прошлом году, чтобы он пообижался и простил. Я ему, вообще-то, сердце разбила. — Вот вы девушки, конечно, принимаете всё близко к сердцу, — закатил глаза он. — На тебе свет клином не сошёлся, погрустит и забудет. — Вот бы тебя сейчас Сын А услышала, точно по башке бы надавала! — фыркнула Ким, обиженно поджав губы, и замахнулась палочками, но потом как ни в чём не бывало начала есть рис. Это для Чонина всё просто, у него проблем в отношениях не было. Сын А сразу же с ним встречаться согласилась. А Чанёлю трудно. Может, Чонин и сам это понимал и сейчас пытался разрядить обстановку, чтобы Наён не так сильно переживала, друг-то из него хороший. Пак ведь и правда когда-нибудь забудет, и на ней действительно свет клином не сошёлся, чтобы убиваться целыми днями. Школьница просто надеялась, что хотя бы с Чанёлем всё образумится и они хотя бы здороваться друг с другом будут.***
Пара дней проходила ужасно медленно, и если днём Наён как-то могла еще отвлечься от мыслей о Сехуне, то ночью, когда она ложилась спать, думала о блондине и цокала зубами, когда вспоминала про ту страшненькую секретаршу. Ненавидела только одну мысль о том, что парень мог, что хочешь, с этой девкой делать. А еще она никогда в жизни бы не призналась, что безумно его ждала. Она могла признаться только в том, что Сехун — умный кукловод, который вертел Наён, как хотел, забрал и спрятал её сердце, а теперь давил на больные точки, заставляя вспоминать о нём снова и снова. О том, что Сехун приехал, она узнала от водителя Со, когда ехала вечером домой. Сердце неожиданно подскочило, и шатенка сама не понимала, почему так реагировала. Лишь видела загадочный взгляд мужчины и как тот улыбался, и становилось не по себе, не дай бог же, что кто-то о них с блондином узнает. Девушка приехала домой под самую ночь, потому что с репетитором готовилась к предстоящему экзамену. На обеденном столе стоял остывший ужин, свет включен только на кухне. Похоже, все уже спали. Она быстро поужинала и поднялась наверх, замерев возле собственной двери, и посмотрела в сторону комнаты Сехуна. Почему-то безумно захотелось увидеть родственника. Она обречённо выдохнула и зашла в свою комнату, снимая парку, взяла полотенце в руки и сразу же направилась в ванную под тёплый душ. Потом переоделась в домашнюю одежду и уже даже легла под одеяло, прикрыв глаза, но в голову пробралась безумная мысль зайти к Сехуну. Шатенка распахнула глаза и думала об этом пару минут. Нет, Ким, подумай, это же безумие! Безумно даже то, что она об этом думала. Но всё равно, тихо проскрипев дверью, вышла в длинный коридор. До комнаты Сехуна каких-то пару шагов. А еще было немного прохладно и страшно. Она щёлкнула дверной ручкой и тихо приоткрыла дверь чужой комнаты. За весь год она зашла к нему в комнату в первый раз, осмотрела всё в полумраке и увидела большую кровать, где заметила спящего Сехуна. Таким красивым она его ещё никогда не видела. Она погладила парня по волосам, а сердце предательски застучало и… О, боже. Блондин разлепил глаза, сонно оглядывая шатенку с ног до головы, а когда узнал кто это, тут же привстал, упершись локтями в матрас. Смотрел на неё внимательно, а потом без слов подвинулся и одёрнул одеяло, предлагая лечь рядом с ним. Наён, не думая, легла к блондину, уткнулась ему куда-то в ключицу и закрыла глаза, чувствуя невероятный прилив нежности. — Я уже подумал, что насиловать пришли, — усмехнулся он. — А это всего лишь ты. Шатенка ткнула бы его пальцем куда-то в бок, только лень шевелиться. — Я на пару минут сюда пришла, — почему-то начала оправдываться она. Сехун говорит: — Можно и навсегда. У Наён бабочки в животе запорхали и стало трудно дышать. Сехун наклонился к девушке и дотронулся губами до её губ, заставляя буквально стоном просить его прикоснуться к ней. Блондин целовал нежно, да так, что демоны под кожей от такой нежности сходили с ума. Сехун, может, и является истинным кукловодом и манипулятором, только вот кукла сама пришла к своему кукловоду, а тот, кажется, без памяти влюбился в собственную куклу.