Не сахарные

Наён перекинула ногу на ногу и поудобнее села на диванчике, взяв в руки стакан с горячим кофе, с наслаждением прикрыла глаза и почувствовала, как напиток, обжигая горло, устремился в желудок. Она до конца расстегнула своё пальто и посмотрела на электронные часы, которые висели возле кассы кафетерия. — Привет. Ким неожиданно услышала голос Чонина и подняла на него глаза. Парень положил свой рюкзак на диван и принялся снимать шарф, попутно расстёгивая куртку, что-то бурча про неожиданный дождь, под который он попал. — А где Сын А? — удивлённо спросила школьница, когда брюнет сел напротив неё. — Она заболела, я только что от неё, — грустно ответил он. — Всё так серьезно, что даже целовать себя не давала. — Ого, — изумлённо приоткрыла губы девушка. — А что доктор? — Прописал ей таблетки и сказал не вставать с кровати как минимум неделю, — тяжело выдохнул тот. — Понятно. Наён опустила глаза, утыкаясь взглядом в обложку книжки, которую хотела почитать до прихода друзей, и тяжело вздохнула, собираясь начать разговор. — Слушай, а как там Чанёль? Брюнет тут же усмехнулся и взял со стола кофе Наён, немного оттуда отпивая. Школьница внимательно оглядела парня, дожидаясь ответа. С того злополучного дня, когда Пак признался ей, прошло пару дней, собственно, за всё это время они так и не смогли поговорить, только переписывались в общем чате с друзьями, но там Ким не решалась на разговор. — Ноет постоянно, — начал школьник. — Соскучился по тебе сильно. Достал меня уже со своим: «Узнай у неё что-нибудь» Наён по-доброму улыбнулась и сжала губы. Она тоже по Чанёлю скучала. Да, видела она в нём лишь друга, но именно этого друга ей сейчас и не хватало. Пак бы как-то развеселил их или опять рассказал бы какую-то смешную историю, из-за которой все безумно хохотали, но парня рядом не было. Есть только ужасное чувство в груди из-за всего происходящего за последнее время. А ещё она совершенно не понимала, как могла поговорить с ним. Как лучше отказать парню, чтобы они остались друзьями? Потому что потерять такого друга, как он, будет для Ким последней каплей. Она и так из последних сил держалась. Да еще после того случая в квартире Сехуна она мыслить нормально не могла. Всё время думала о парне, беспокоилась, какие же чувства она испытывала к родственнику, а потом мысленно корила себя, потому что о каких чувствах вообще идёт речь?! Они же с Сехуном заклятые враги! — Ты лучше его не мучай, скажи прямо, он же всё-таки на что-то надеется, — он неожиданно напряженно посмотрел на девушку, из-за чего Наён тут же забыла о Сехуне, поджала губы и устремила взгляд в пол. — Чонин, я… — начала Ким, но её тут же перебили. — Откажешь ему, да? Школьница подняла взгляд на друга и не знала, что можно сказать. Ей совсем не по себе и, казалось, настроение упало еще ниже. Чонин тяжело вздохнул и кивнул медленно-медленно, показав, что всё понял. Ей смотреть на друга уже больно, что же с Чанёлем будет? Она, правда, сойдёт с ума! — Жалко, — нахмурился шатен, откидываясь на сиденье дивана. — Не надо было ему тогда голову морочить, это я вообще виноват. — В смысле? — вздёрнула подбородок Наён. — Ну я тогда ляпнул не подумав… Припомнил твой недавний засос на шее и сказал, что если он не поторопится, то ты начнешь встречаться с другим парнем, а он потом будет жалеть, ну вот он, похоже, и послушал меня… признался всё-таки, хотя до последнего не хотел. — Вот как… — проговорила девушка, старательно обдумывая сказанное, хотя, если честно, думать вообще ни о чём не могла. Просто за эти последние месяцы всё разрушилось вдребезги, как после неожиданного тайфуна, а Ким разбирала все эти развалины, и постоянно казалось, что она вот-вот расплачется, потому что сил уже не было, а ей совсем не с кем об этом поговорить. А еще безумно бесило, что нужно до последнего оставаться сильной. Противостоять всем, кому только можно, и ни за что не показывать своим врагам, насколько она сейчас слаба. — Не говори ничего Чанёлю, ладно? — протянула девушка. — Я сама с ним поговорю. — Конечно, — кивнул друг. — Тогда я пойду. Передавай привет Сын А, — Наён еле заметно улыбнулась и в последний раз кивнула другу, встала с дивана, взяла сумку и вышла из помещения, моментально съеживаясь от холода. — Подожди, Ким, — голос Чонина неожиданно остановил её, и девушка повернулась к парню. Школьник второпях начал застёгивать куртку, и кое-как нацепив на себя шарф, подошёл к ней. — Ты чего? — Пошли покурим? — он шмыгнул носом и кивнул на переулок, где бы их никто не заметил. — Ну, пошли, — сразу же согласилась Наён. Они зашли в тёмный переулок, где почти никого не было. Чонин достал пачку сигарет, а затем нашарил в кармане куртки зажигалку и наконец протянул шатенке открытую пачку. Та моментально вытянула из неё сигарету и поднесла никотиновую палочку ко рту. Школьник помог девушке закурить, и Наён с наслаждением затянулась, ненадолго задержав воздух, и выдохнула дым. — Странно как-то, — вдруг произнес парень и тоже глубоко затянулся и выдохнул дым ровной струей вверх просто потому что знал, что Наён по головке не погладят, если кто-то из родственников учует запах сигарет. — Ты про что? — удивилась девушка. — Я про Чанёля, — хмыкнул Чонин. — Он же вроде не урод. Да, конечно, умом не блещет, но парень что надо. — Ты меня курить только ради этого позвал? — брови её взлетели вверх, и она грозно уставилась на парня. Чонин на секунду замолчал, опуская взгляд в пол, церемонно стряхивая пепел с сигареты. — Мне просто интересно, — проговорил он, но школьница так ничего и не ответила. — Нет, ну правда, Ким, он тебе ни капельки не нравится что ли? Наён поджала губы. Обвела взглядом свободное пространство вокруг и задумалась. Понятно конечно, почему Чонин тут распинается. Чанёль, как-никак, его друг, девушка сама бы так поступила, если бы дело касалось её подруги. И в некотором смысле слова друга правдивы. Пак ведь, и правда, красивый, высокий, по нему с ума половина девушек сходила, а то, что она собиралась ему отказать, удивительно для Чонина. Нет, она любила его, правда. Но как друга. — У тебя кто-то появился? — Чего? — сощурилась Ким. — Если отказываю, то сразу парень что ли есть? Просто я не могу представить Чанёля в роли своего парня! Вижу в нём только друга! Вот и всё! — Да ладно-ладно, понял я, — успокаивающим тоном ответил друг, а Наён ещё больше разозлилась. Её безумно бесила эта ситуация с Чанёлем, как же она теперь с другом общаться будет? Она же ему нравилась, и даже если Ким скажет парню «Нет», его чувства так быстро не пройдут, а Наён будет потом мучиться от безысходности, рыдая ночью в подушку. Ей и так хреново, а без друзей ещё хреновее будет. Школьница теперь по-любому с ними не будет так часто видеться, из-за Чанёля. Докурив сигарету, девушка попрощалась с Чонином, прекрасно осознав, что он потом расскажет всё Чанёлю, и с ужасным настроением вызвала себе такси, направляясь домой.

***

Наён резко раскрыла глаза, быстро встала с кровати и огляделась, тяжело выдохнув, когда поняла, что у себя в комнате. Она снова легла на кровать и уставилась в потолок. Она проспала до вечера, и ночной кошмар разбудил её. Ким думала о том, что ей чаще и чаще начали сниться кошмары, и снотворное ей уже не помогало, и что теперь со снами делать, она не представляла. Школьница смотрела на электронные часы на тумбочке, встала с кровати, включила свет, взглянула в зеркало и с ужасом оглядела свои синяки под глазами, а потом замазала их тоналкой, переоделась и спустилась вниз для ужина. И каким же для неё было шоком, когда она заметила, что стол накрыт только для двоих и на одном из этих мест сидел Сехун. Девушка постаралась успокоиться, села за стол, подняла глаза на Сехуна и поняла, что не видела и не разговаривала с ним уже пару дней. Они как-то умело избегали друг друга всё это время, и Ким, если честно, была даже рада. Думать о Сехуне уже сил не было. — Где родители? — всё-таки решила заговорить Наён, взяв в руки вилку. — Они ужинают с друзьями, сказали, что поздно вернутся, — спокойно ответил Сехун, продолжая есть. Девушка от неловкости поджала губы и думала, что это, наверное, самый спокойный их разговор за всё чёртово знакомство. И Ким в первый раз не знала, что можно сказать Сехуну, ей даже подколоть его не за что, а когда смотрела на него, вспоминала, как он обнимал её в своей квартире, как она, в буквальном смысле, приняла его объятия, когда зарылась пальцами в его волосы. Это же ненормально! Она не может позволять делать ему такое всякий раз, когда вздумается. Наён заметила, как блондин сощурился, когда задел вилкой нижнюю губу, и вспомнила, что у него там ссадина. Хотелось сказать ему, чтобы был осторожнее, но она молчала. А потом неожиданно для себя увидела на шее свежий засос, который еле-еле прикрывала белая рубашка, и аппетит резко пропал — и кусок мяса в горло не лез. Трахался, значит, ну отлично. Пока Наён тут сходила с ума из-за странных к нему чувств, он там трахался с какой-то бабой, а ей думай потом, что значили поцелуй и эти чёртовы объятия. Может, Сехун вообще так использовать её хотел? Игрался с ней, чтобы потом посмеяться? Она что, игрушка ему какая-то, чтобы он так с ней поступал? Чёртов Сехун! Хотелось зареветь. О каких таких чувствах она сейчас думала? Господи. О чём ты думала Наён? — Ты чего? — заметил О, когда Наён перевела на него уничтожающий взгляд. — Ничего, — рявкнула Ким, брякнув вилкой по столешнице. — Аппетит пропал. Шатенка уже хотела встать, чтобы уйти к себе в комнату, но парень резко схватил за запястье, не позволив этого сделать. — Что за психи? — Просто смотрю на тебя, и еда в горло не лезет. — Что?! — Что слышал! — С ума сошла? Я даже ничего не сделал! — голос блондина раздражал не хуже скрежета ножа по стеклу. Она выдернула руку, облизнула от злости губы и поняла, что, блять, злилась из-за засоса. Чёртов синяк, который доказывал, что у парня прошлой ночью кто-то был, а может, его сегодня на работе секретарша поставила! Ну отлично, блин… Ким наконец встала и хотела уже направиться в комнату, но ей снова помешал Сехун, перегораживая путь к лестнице. Стоял совсем близко и смотрел на неё сверху вниз, а она, то и дело, что пялилась на красное пятно. Кто знал, может, под рубашкой их ещё больше. — Наён, — парень сверлил её взглядом и ждал оправдание её странному поведению, никуда не отпуская. И только спустя несколько минут шатенка привстала на носочки и протянула руку к воротнику его белой рубашки, поправляя то место, откуда виден засос. — Аккуратно, а то ещё кто-нибудь заметит, — наконец изрекла она, а Сехун поджал губы, напрягшись. Плевать, что она показала ему, из-за чего бесилась, ей на всё плевать так же, как и этому придурку, который думал только о своих чувствах. Школьница оттолкнула его от себя и быстрым шагом поднялась по лестнице, а заметив, что Сехун шел прямо за ней, собралась захлопнуть дверь своей комнаты прямо перед его носом, но он проскользнул внутрь, заставив Наён задыхаться от возмущения! — Ты это специально, да? — вздёрнула подбородок Ким. — Выйди. — Решила устроить концерт? — проигнорировав её слова, спросил Сехун. Он стоял неподвижно, поэтому школьница решила сама вытолкнуть его из комнаты, но тот перехватил её руки и сжал крепко-крепко, видимо, тоже злился. — С каких пор тебя это волнует? Тихий шёпот доходил до ушей Ким, и она вздрогнула, смотря Сехуну прямо в глаза. Она растерялась. На минуту. Наверное, запах одеколона снова одурманил её, что она даже ответить нормально не могла, а парень, пользуясь случаем, впился в её губы поцелуем, отчего шатенка ахнула и тут же оттолкнула его. — Ты меня целовать после своих баб не будешь, понял?! — брезгливо проговорила девушка, вытирая губы тыльной стороной ладони. — Ревнуешь? — гнусная улыбка на губах, из-за чего глаза Ким моментально наполнились яростью. Она? Ревновала? Хотелось засмеяться. — Нет. Сехун толкнул её и упёрся руками в стену, по бокам от головы шатенки, заключая её в ловушку. Она перестала дышать, глядя на него, старалась вести себя спокойно, хотя слова про ревность нереально взбесили её. Кто она такая, чтобы ревновать его? Сехун не её! И никогда не был. Он её брат, человек, которого она всеми своими фибрами души ненавидела! — Тогда, что за шоу? Что ты тут устроила?! — его тон резок, и всё, что Наён могла делать — это смотреть в его большие глаза, не зная, что ответить, чувствовав лишь то, как приходили в порядок мысли, и теперь она ясно и чётко могла осознать сложившуюся ситуацию. — А ты? — решила проигнорировать его вопрос шатенка. — О чём ты? — Всё это, — кивнула она. — Что всё это значит? Сехун замолчал. — Убирайся, — через время произнесла Наён, прикрыв глаза, просто потому, что смотреть на Сехуна уже сил не было. Настолько он уже пробрался в её сознание и душу. — Прошу тебя. Она ждала, когда он всё-таки соизволит выйти, но вместо этого почувствовала, как Сехун повёл носом вдоль её шеи, а крепкие руки мягко, но властно обхватили талию. — Что ты… — она распахнула от удивления глаза, но не оттолкнула. И спустя мгновение почувствовала дрожь по всему телу, когда мягкие губы коснулись открытого участка кожи на шее, и прикрыла веки от удовольствия, запрокидывая назад голову. Вот и пришёл её конец. Боже, Наён такая слабачка. Губы прихватили горячую кожу, а кончик языка вывел на ней осторожный кружок. Затем ещё раз. Сехун провёл языком влажную дорожку до подбородка, а потом спустился вниз, целуя ключицы и крепко сжимая тело в своих руках, наверняка опасаясь, что Наён могла попросту исчезнуть, если выпустить из объятий хоть на одно мгновение. Он в буквальном смысле зарычал, когда Ким сама подставила шею. Блондин снова провёл дорожку поцелуев до подбородка и замер на секунду, чтобы успокоить тяжёлое дыхание, а потом подарил страстный поцелуй в губы, как себе всё время представлял. Ворвался в её рот и прижал к стене своим крепким телом. Рядом. Так близко. Как какой-то капкан, из которого она не могла выбраться. А хотела ли она вообще выбираться из него? Кожа к коже. Губы к губам. Они целовались пылко, страстно и настолько отчаянно, что даже не осознавали, что с ними вообще происходило. Но какое же это удовольствие. Ощущать. Господи, пусть заберёт всё до последней капли — её душу, сердце, пусть всё заберёт! Только пускай не останавливается. Дико. Так дико, что перед глазами взрывались фейерверки — один за одним. Сехун терзал её губы и водил горячими ладонями вдоль спины, медленно, что низ живота скручивало в тугой узел, а потом сжал её упругую грудь правой ладонью так сильно, что девушка сдавленно простонала ему в приоткрытые от тяжелого дыхания губы, заводя тем самым ещё больше. Хочет. Он её хочет безумно. И она чувствовала это. Губы. Руки. Тело. Всё чувствовала. У неё внутри всё содрогалось при одном взгляде в помутневшие от желания глаза Сехуна. Ким могла поклясться, что никогда в своей жизни его таким не видела. Они ловили ртами воздух в паре сантиметрах друг от друга, просто потому что уже нечем было дышать. — Что ты делаешь? — едва ли могла произнести шатенка. Нет. Неправильно. Что они делали? — Я, кажется, совсем с ума схожу, Наён. Его голос понизился до завораживающего шепота. И девушка чувствовала лишь то, как терялись последние капли самообладания, и она уже сама впилась в его губы, потому что, да, она тоже, кажется, сошла с ума.