Broken

Октавия долго не могла свыкнуться со своим новым положением. Она много времени проводила в комнате Сириуса и с интересом читала его тетради. Они были единственным, что у нее осталось от него сейчас. Если бы ей пару лет назад кто-то сказал, что Сириус Блэк ведет личный дневник, она бы рассмеялась этому человеку в лицо. А сейчас она сидела на полу его комнаты и жадно вчитывалась в каждую строчку, написанную прыгающим размашистым почерком. На потрепанных листах, бережно сложенных в тумбочке, Сириус изливал свою душу. Писал то, что на самом деле чувствовал и скрывал за маской колкости и язвительности все эти годы. Здесь он был собой. Тем самым Сириусом, который, уткнувшись лицом в ноги Октавии, содрогался в рыданиях и просил прощение за то, что лишил ее прежней жизни и семьи. Тем Сириусом, который отважно бросался в бой, а после получения ранений матерился на весь дом и проклинал всех: от Пожирателей до Дамблдора. Тем Сириусом, который обвивал руками талию Октавии и покрывал мокрыми поцелуями ее шею, пока она готовила очередное зелье. Октавия перевернула очередную страницу и, смахнув слезу с щеки, продолжила читать: «Если у нас с Октавией будут дети, точнее, когда будут, надо придумать им имена. Мы говорили об этом с Джеем пару недель назад. Он выбрал имя для сына. Хочет назвать его Гарри. Мило, но просто. А над именем дочки он долго думал, и остановился на Эмили. Думаю, Лили понравятся эти варианты. Мне тоже надо что-то придумать… Тогда я растерялся и ничего не сказал. В моей семье всех называли в честь небесных тел, поэтому ни один мой ребенок не получит имя в честь звезды. Я бы отдал все, чтобы увидеть лицо матери, когда она узнает о том, что я нарушил очередную тупую традицию ахах Может, назвать ребенка каким-нибудь итальянским именем? Октавии важна семья. Скажем, Франческо? Или Маттео? Франческо Блэк. Звучит неплохо. Или, может, Ромео? Ромео Блэк. Нет, уже не так хорошо. А если будет девочка? Алессандра. Можно будет сокращать до «Сандры» или «Леси». Адриана Блэк? Клара Блэк? Сильвия Блэк? Нет, мне определенно нравится Адриана. Решено — Франческо и Адриана. Пусть эта война быстрее закончится». Октавия всхлипнула и, обняв себя руками за плечи, зарыдала. На душе было гадко и тоскливо. Она хотела, чтобы он был сейчас рядом. Чтобы все это говорил ей лично. Чтобы обезоруживающе улыбался, успокаивающе гладил по волосам и убеждал, что все будет хорошо с озорным огоньком в глазах. Она хотела засыпать, чувствуя его тело под боком, и просыпаться посреди ночи от того, что Сириус в очередной раз уронил сложенные в стопку на полу книги. Хотела встречать его с приготовленным домовиками ужином и, картинно закатывая глаза, доказывать, что это она все готовила. Хотела, чтобы он снова отвлекал ее от приготовления зельев и портил артефакты. Октавия просто хотела, чтобы Сириус был рядом. Но новости были печальны и неутешительны. Регулус, взявший на себя весь удар, ежедневно посещал Министерство в надежде, что хоть кто-нибудь даст ему конкретную информацию о состоянии и положении брата. Министерские работники только отмахивались, говоря, что следствие еще идет, и никакой информации они предоставить до суда не могут. Сам Регулус по совету Дамблдора через несколько дней после заключения Сириуса отправился в созданный при Министерстве штаб авроров, которые занимались только делами Пожирателей смерти. По приказу нового министра Миллисенты Багнолд, каждый волшебник, замешанный в делах Того-кого-нельзя-называть, должен добровольно сдаться аврорам для дальнейшего следствия и суда. У Регулуса была метка. И Регулус носил фамилию Блэк. У него не было практически никаких шансов выйти сухим из воды. Хотя он, конечно, мог навсегда закрыться на Гриммо и пользоваться для связи с внешним миром только домовиками, но такой вариант Регулуса не устраивал. Как минимум потому, что он хотел выводить Октавию и ее детей в свет. Поэтому промозглым ноябрьским утром он облачился в сидящий по фигуре черный костюм, надел на палец серебряную печатку с вороньей головой и выпил «Феликс Фелицис» вместо привычной утренней чашки чая. Он поздоровался с матушкой и портретами и рванул вниз, чтобы не отвечать на их едкие вопросы, к камину. Летучий порох перенес его в министерский квартал. Штаб находился в зеленой палатке рядом с монументальным зданием Министерства. Вокруг сновали толпы людей: после прихода к власти Багнолд грязнокровкам и полукровкам спешно вернули все права, восстановили их статус и стали возвращать им отобранные в результате пожирательских рейдов палочки. Регулус с трудом протиснулся сквозь людскую массу к палатке. Он потер болезненно ноющий локоть, который ударила какая-то пожилая дама «за наглость!» и остановился у штаба. У входа, негромко переговариваясь, курили министерские работники. Сгорбленные, с землистого цвета кожей, на которой залегли темные круги, они наслаждались единственными свободными минутами. Кажется, они говорили о какой-то ерунде вроде сегодняшней погоды. Регулус поморщился, когда кто-то толкнул его в спину и резко повернулся к виновнику его дискомфорта. Блэк в страхе отшатнулся. Мертвенно-белое лицо с выпученными глазами уставилось прямо на него. Исхудавший человек, одетый в рваные обноски, протянул ему тонкую коричневую ладонь. — Пожертвуй в фонд борьбы с Пожирателями, — закряхтел он, не отрывая мутных глаз от застывшего в панике Регулуса. — Я… я… — Блэк отступил на шаг и судорожно обвел глазами площадь. — Мы восстанавливаем дома на эти деньги, — мужчина попытался улыбнуться, но вышла лишь пугающе-кривая усмешка. Регулус дернулся в сторону в надежде, что сможет просто уйти от незнакомца, но неожиданно крепкая худая ладонь схватила его за запястье и потянула на себя. Регулус брезгливо поморщился и, сглотнув панику, дернулся вновь. Рукав пиджака обнажил белоснежную кожу и черную пасть змеи. Пальцы сжались на запястье капканом. Сердце Регулуса забилось птицей в клетке, когда мутные глаза мужчины сузились и налились кровью. — Пожиратель! Грязное животное! — гулко и четко закричал он, — и вся толпа, которая семенила в Министерство, вдруг остановилась и повернулась в сторону Регулуса. Он попытался вновь дернуться, но тут же спиной налетел на плачущую женщину, которая причитала о том, как Пожиратели убили ее семью. В один миг вокруг в панике оглядывающегося Блэка затянулось людское кольцо. Он чувствовал сотни мерзких прикосновений: на волосах, на спине, на руках, на ногах. Все они жадно смотрели на него. И трогали, трогали, трогали, будто пытались разорвать на маленькие кусочки. Регулус морщился и прерывисто дышал. Толпа кричала ему прямо в уши. — Убийца! Предатель! Животное! Такие, как ты, должны быть казнены! Как ты сам себя терпишь?! Глаза Регулуса метались из стороны в сторону в надежде найти выход из этой ловушки. Но людское кольцо становилось все плотнее и плотнее. Он уже хотел трансгрессировать домой, как вдруг над головой пронесся гулким эхом голос аврора. — Разойдитесь! — мужчина в бордовой мантии протиснулся через толпу и перехватил руку Блэка. — Вот из-за таких, как вы, нам приходится этих рыцарей круглого стола ловить по всяким притонам и подворотням. Тут человек сам к нам пришел, а вы его сразу убийцей кличите. А вдруг нет? А может он вообще метку принял в школе и ничего для Сами-знаете-кого не сделал? Вы посмотрите, какой он юнец. Наверняка ничего тяжелее своего дружка и не поднимал, — аврор гортанно засмеялся и, крепко держа руку Регулуса в своей, вывел из толпы и повел в палатку. В ушах все еще стоял гул. Регулус потерянно осмотрелся, когда его уверенно ввели внутрь штаба. За длинными рядами столов сидели сгорбленные министерские работники. Шелест бумаги и скрип пера создавали тоскливую мелодию этого места. Аврор подвел Регулуса к деревянной табуретке рядом с маленьким зеленым столом, на котором лежала целая кипа бумаг. Блэк опустился на табуретку, держа спину неестественно ровно, а мужчина плюхнулся в кресло за столом. Уверенным движением он достал из нагрудного кармана сигарету и подпалил ее маггловской зажигалкой. — Ты их извини, люди сейчас нервные все. Сам понимаешь, какие времена, — пробасил он и припечатал к столу чистый листок с надписью «Дело». — Ну? И по какому поводу пожаловал? — Я… я… — дрожащими губами прошептал Регулус, смотря куда-то вперед себя невидящим взглядом. — Так, ладно, сейчас, — мужчина тяжело вздохнул и потянул ящик стола в сторону. Он достал серую фляжку и, трансфигурировав из лежащей на столе скрепки рюмку, налил жидкость в нее. С глухим стуком полная рюмка коричневой жидкости опустилась перед Регулусом. — Выпей, полегчает. Блэк трясущимися пальцами подхватил рюмку и опрокинул ее в рот. Горечь тут же заставила его сморщиться и закашляться. Тепло мгновенно расползлось в груди и, на удивление, действительно стало легче. — Мда, ты точно не из боевого крыла Сам-знаешь-кого, — хохотнул он и взял перо, — они бы не стали так просто пить все, что предлагают авроры. А вдруг я тебя отравить решил? Узнал, может, в твоих чертах подонка, что мою мать запытал? Так, ладно, — он тряхнул рыжей головой и внимательно посмотрел на Регулуса, — имя и что делал у Сам-знаешь-кого. — Я Регулус… Регулус Блэк, — на этом моменте брови аврора полетели вверх, лицо напряглось. — Ходил на собрания, иногда участвовал в рейдах, но никого не убивал и не пытал. — У вас в семье за это отвечали Сириус и Беллатриса, как я понимаю, — сжав полные губы в линию, продолжил аврор. Регулус стыдливо опустил глаза и шумно сглотнул. Он должен был быть готов к этому. — Беллатриса… она с раннего детства была сумасшедшей. Неудивительно, что она примкнула к Л… — Не называй! — оборвал его на полуслове аврор, метнув недовольный взгляд на него. — Лучше Сам-знаешь-кто или Тот-кого-нельзя-называть. — Простите, да, привычка, — Регулус осекся и прикусил губу. Он отвел взгляд в сторону и продолжил говорить: — Ей приносило удовольствие пытать людей. На приеме в честь моего десятого дня рождения она преподнесла мне в подарок учебник по темным заклинаниям и клетку мышей, чтобы я на них тренировался. Учебник отдал папе, а мышей отпустил, — стыдливо покраснев, сказал Регулус. — А твой брат? Что он делал у Того-кого-нельзя-называть? — Разве что боролся против него, — хмыкнул Блэк. — Сириус в шестнадцать лет отрекся от семьи из-за семейной идеологии чистоты крови. Ему не нравилось это все. В школе он ненавидел слизеринцев и меня, в частности. Ему были противны мы все — те, кто судит по людям лишь по чистоте их крови. Он дружил с Поттером, Эванс и другими. А потом… — А потом в его жизни случилась Октавия Смит и он стал Пожирателем? — аврор откинулся на спинку и исподлобья посмотрел на покрасневшего Регулуса. — Я понимаю, вы мне не поверите, что бы я тут не говорил о ней, — Блэк поджал губы и повернул голову на аврора. — Сам посуди, мальчишка, — мужчина шумно затянулся, — она дочь человека, которого хотели без суда и следствия приговорить к поцелую дементора. Все ее родственники преступники, которые не выйдут из Азкабана до конца своих жалких жизней. Ты даже не представляешь, сколько показаний мы получили. У Фаджа лежит заведенное на нее дело, в котором ее обвиняют в вербовке учеников Хогвартса, подрыве деятельности Ордена Феникса, а также в убийстве бывшего министра магии. Ей повезло отправиться на тот свет в кабинете папочки незадолго до падения Сам-знаешь-кого, иначе бы сидела в одной камере Азкабана со своим муженьком. — С чего вы взяли, что Октавия умерла?.. — голос Регулуса предательски дрогнул. — А ты имеешь другие сведения? — аврор придвинулся и, сложив руки домиком, вгляделся в лицо Блэка. Тот замотал головой. — Сам-знаешь-кто запытал ее до смерти в ее же поместье. Не оставил от нее ничего. Настолько сильно она его разозлила. Хотел бы я знать за что, — мужчина задумчиво потер подбородок. — За то, что она не была на его стороне, — Регулус с вызовом посмотрел на аврора. — Странно, что вы не получили показаний о том, как она сбежала прямо с выпускного с моим братом. И потом много месяцев скрывалась от своих родственников и Л… Сами-знаете-кого. Она ненавидела свою семью и метку, которую приняла по глупости. И раскаивалась в содеянном. Она и Сириус были на стороне Дамблдора. — Прости, но я никогда в это не поверю. Давай перейдем к другой теме… Допрос продолжался еще несколько часов. Регулус нехотя отвечал на все, что спрашивал у него аврор. Потом у него забрали часть воспоминаний и отпустили с запретом трансгрессии из страны. На душе после допроса было гадко. Рассказывать о злодеяниях друзей и родственников оказалось намного сложнее, чем Регулус думал. На Слизерине учили молчать. До последнего. Слизерин — одна семья. Семья, которая не предаст. Наверное.

***

Регулус вернулся домой с душащим желанием помыться. Он хотел смыть всю ту грязь, что прилипла к нему за день. Все эти прикосновения, слова, взгляды. Все хотел смыть. Но, когда он направлялся к себе в комнату, заметил свет из гостиной. Он осторожно толкнул дверь и застыл, увидев Октавию. Она сидела на стуле перед гобеленом и смотрела на портрет Сириуса. В руках у нее была потрепанная красная тетрадка. Услышав скрип двери, девушка тут же обернулась. — Как все прошло? — сочувственно улыбнувшись уголками губ, спросила она. — Гадко, — Регулус поежился, вспомнив прикосновения людей, и упал в кресло. — Люди нас ненавидят. — Было бы странно, если бы они нас любили, — хмыкнула она и поднялась со стула. — Новостей по Сириусу нет? — Они считают его преступником, — поджав губы, сказал Регулус. — И тебя тоже, — он поймал удивленный взгляд Октавии и опустил голову. — Аврор сказал, что Фадж лично завел на тебя дело. Кажется, все Пожиратели обижены на тебя настолько, что свидетельствовали против тебя по всему, что могли вспомнить. Мне сказали о том, что ты занималась вербовкой учеников Хогвартса, подрывала деятельность Ордена Феникса и убила бывшего министра магии. Внутри Октавии все похолодело. Она обессиленно рухнула в кресло напротив Регулуса; ее дыхание стало прерывистым. Октавия прикрыла глаза и попыталась успокоить дрожь в теле. Ее обвинили во всех преступлениях. — Люпин, Мордред его раздери, дал показания, — выплюнула она, чувствуя, как в груди поднимается волна негодования. — И отец. Рассказал о зелье. Блять! — Октавия стукнула кулаком по коже кресла и закусила губу. — Они думают, что ты умерла тогда, в кабинете Лорда. Октавия застыла. — Что? — она медленно подняла голову на Регулуса. В ее глазах не читалось ничего. Пустота. — Авроры считают, что Лорд тебя уничтожил в поместье незадолго до трагедии с Поттерами. — Вот как… — протянула Октавия и тут же встала. — Раз они думают, что я умерла, пусть будет так. Выпрямив спину и гордо расправив плечи, она вышла из комнаты и пошла наверх. Регулус оставался сидеть в кресле, не понимая, что от нее ожидать дальше. Он поманил к себе пальцем красную тетрадь, которую Октавия оставила на стуле, и удивленно вскинул брови, когда понял, что прыгающие строчки написаны почерком Сириуса. Он стыдливо покраснел от интимности чтения чужих мыслей, но слизеринское любопытство взяло верх и он пробежался глазами по строчкам. «Все пошло наперекосяк. Глупо как-то поругались. Я ему наговорил всякого, он мне тоже. Снова про то, что я предатель крови и не брат ему вообще. А я ляпнул о Смит. Он выглядел так жалко. Как в детстве, когда мать ругала за то, что он участвует в моих шалостях. Агрх, ненавижу это все. Он ведь все еще мой Регулус, просто глупый. Забил себе голову этим бредом. Надо извиниться, наверное. Хотя… вряд ли поможет. Он меня ненавидит». Регулус поджал губы и отбросил тетрадь. Не стоит разводить еще большую тоску в доме. Хватит. Они все скажут друг другу лично. Это обязательно случится. Регулус поднялся, чтобы уйти к себе наверх, и в этот момент Октавия появилась в дверях. Регулус, как выброшенная на берег рыба, открывал и закрывал рот, не в силах отвести от нее взгляд. Октавия, облаченная в черное бархатное платье до колен с изящными рукавами буфами, с жемчугом на шее и фамильной брошью в виде расправившего крылья ворона, вышла в середину комнаты. — Твои волосы… — пробормотал Регулус, разглядывая волнистые темные локоны, аккуратно рассыпавшиеся по ее плечам. — Они хотели, чтобы Октавия Смит умерла, поэтому Октавии Смит больше нет. Есть только законная жена Сириуса Блэка, наследника главной ветви древнейшего и благороднейшего рода Блэк, Октавия Блэк, — с этими словами она грозно призвала к себе палочку и подошла к камину. — Я никому не позволю клеветать на себя. Даже своему отцу. Зеленое пламя поглотило ее фигуру. Регулус прикрыл глаза и тяжело выдохнул. Октавия Блэк уничтожит всех.